Раскол

      Деку очнулся в темной комнате, где пахло плесенью и сыростью. Очевидно, это был какой-то подвал. Он поднял щеку с холодного пола и попытался оглядеться. Никакого освещения в комнате не было, ни одного окошка. А лампу для пленника, похоже, никто включить не додумался. Поэтому, можно было лишь гадать, насколько ужасна была его темница. Голова раскалывалась от невыносимой боли. Немного встряхнувшись, он потихоньку начал вспоминать, что произошло…       Лицо Мидории приобрело выражение настоящего ужаса. С его губ сорвался напряженный вздох.       Он был схвачен Лигой.       Воспоминания со скоростью света проносились перед ним. Голова разболелась ещё сильнее. Взгляд зацепился за левую ногу, что была атакована распадом Шигараки. Но, к его удивлению, она была на месте, хоть и отдавала тупой, ноющей болью. Превозмогая слабость в теле, он попытался встать, но едва-ли оторвался от земли. Его руки были прикованы наручниками к стене, что крайне мешало.       — Десяти-процентное покрытие! — Мидория сделал рывок в сторону, в попытке освободиться, но безуспешно. Видимо, это были наручники, блокирующие причуду и теперь он не мог использовать её. Черт, а это уже проблематично. Но то, что волновало больше всего, как там его друзья? Сотни мыслей мелькали у него в голове. В порядке ли они? Есть ли пострадавшие?       Он вновь потряс головой.       «Нет времени сейчас думать об этом, нужно выбираться самому.»       Стоило Мидории начать дергать руками, закованными в наручники, как со стороны двери послышались шаги и приглушенные голоса.       — Я не смог украсть ее, — раздался раздраженный рык Шигараки.       — Разве ты раньше уже не крал причуды? Тогда, что же сейчас мешает? — в ответ прозвучал глубокий, с нотками хрипотцы, голос. Вот только понять, кому он принадлежит, так и не удалось.       — Да, с Чисаки проблем не возникало.       «Так вот почему нога восстановилась. У Шигараки теперь есть причуда реконструкции», — быстро промелькнуло в голове Деку, и он рефлекторно сжал кулаки.       — Могу предположить, что раз Один-за-всех — особая могущественная причуда, то у неё могут быть барьеры передачи или что-то в этом роде… — начал размышлять третий голос. Он звучал на пару тонов выше, чем предыдущий, но всё равно не внушал доверия.       Спустя пару мгновений, вокруг всё стихло. Тишину прервал звук ключа, вставляемого в дверную скважину. С громким противным скрипом дверь открылась, и тусклый свет проник в комнату. Его было не достаточно, чтобы осветить всё пространство темницы, но Мидория смог разглядеть лица тех, кто зашел. Шигараки, Курогири и ещё один человек в медицинском халате, вероятно, являющийся доктором. И почему-то его лицо казалось до боли знакомым.       Пока Мидория был поглощен своими раздумьями, Томура подошел к нему и, скривив свои губы в ухмылке, лениво произнес:       — Что, очнулся наконец? — Он пробежался глазами по лицу подростка и пренебрежительно фыркнул. — Эй ты, отдай мне силу Одного-За-Всех, — Шигараки слегка наклонился к парнишке и уставился на него с нечитаемым выражением лица. Мидория вернул ему взгляд и свел брови к переносице. Вот уж чего, размечтался!       Курогири слегка изумленно смотрел на развернувшуюся картину. Было довольно самонадеянно, со стороны Томуры, спрашивать такое напрямую, ведь было ясно, что герой не отдаст свою причуду, лишь потому что его об этом попросили.       — Ни за что, Шигараки Томура! — вполне ожидаемо зарычал парень.       — Ну, спросить все же стоило. Мы же никакие-то там бесстыжие ублюдки. — Злодей натянул на лицо снисходительную улыбку и без колебаний прикоснулся своей ладонью к руке героя.        Пронзительный крик заполнил комнату. Шигараки безжалостно стёр в пыль верхнюю конечность своего пленника.       — Что ты скажешь теперь? — на ладони Томуры осталась горстка сероватого порошка. Из-за очень тусклого освещения она была похожа на очень мелкий песок, но осознавая, что это были остатки собственной руки, Мидорию затошнило. На глаза выступили слезы от осознания своей беспомощности.       Он уставился в одну точку и не отвечал. Боль сковала его тело, и все слова застряли где-то в горле. Изуку прикусил губу с такой силой, что выступила алая капелька крови. Во рту почувствовался металлический привкус и его затошнило с новой силой.       — Вижу, тебе этого мало. Я предлагал более легкий вариант, но ты сам выбрал свою судьбу. Теперь не жалуйся! — выплюнул Томура и неожиданно схватил его за лодыжку.       Мидория заскулил от боли, когда и левая нога стремительно исчезла.       — Ты же помнишь Чисаки, да? Он был несколько любезнее тебя и подарил мне свою причуду. Было бы в разы лучше, последуй ты его примеру! — сказал он, ухмыляясь, и дотронулся кончиком пальца до макушки героя. Светясь, рука и нога начали появляться обратно, оставляя белый шрам на месте, где конечности отрастали заново.       — Слушай, парень. Я ведь могу так хоть весь день…       — Да пошёл ты! — выкрикнул Изуку, прерывая речь злодея. Он с неприкрытой ненавистью посмотрел тому в глаза, когда в своих уже стояли слёзы.       — Что ж, пеняй на себя! — После этих слов вновь раздались душераздирающие крики.       Курогири и Доктор вышли в соседнюю комнату. Они знали, что это займет некоторое время, но были уверены, что мальчишка скоро сдастся. Через минут двадцать, крики прекратились и Шигараки вышел к ним.       — Один-за-Всех у тебя? — спросил Доктор с уверенностью, что с этой проблемой покончено.       — Он сознание потерял, слабак, — нервно бросил Томура, яростно расчесывая шею. — Дайте ему что-нибудь пожрать, чтоб не сдох раньше времени. И можете позвать Тогу, пусть девчонка поиграется.

***

      Доктор зашёл в комнату, где они оставили героя. Тот валялся в пыли собственных конечностей, пустыми глаза глядя в стену. Поставив чашку риса недалеко от Мидории, ученый присел на корточки, склонив голову к лицу пленника.       — Эй, пацан, очнись, — он поднёс к его носу ватку, пропитанную резко пахнущей жидкостью, и тот, резко дернувшись всем телом, открыл глаза. Изуку был обессилен и туго соображал. Одежда до плеч и колен была изодрана. После «восстановления» у него остались белые широкие полосы шрамов. Собрав остатки сил, он приподнял голову и попытался ровно сесть.       — Ты Мидория Изуку, да? Тот беспричудный. Я тебя помню. Ты сын Хисаши Мидории, ведь так? Вы с матерью приходили ко мне, когда тебе было около четырех.       — Что? Это были Вы? Вы тот самый доктор, что сказал мне, что я беспричудный? И откуда вы знаете моего отца?       — Он работал у меня ассистентом когда-то, славный был малый. Я хотел проверить на тебе одну теорию о беспричудных, но он не разрешил.       — Он работал на вас? — Мидория с неверием посмотрел на доктора и прищурил глаза.       — Да, так и есть. А теперь, мой юный друг, будь любезен. Скажи, как передаётся Один-за-Всех?       — Ни за что, — Изуку нахмурился, но не решил больше что-либо добавить.       В голове крутилось огромное количество вопросов. Неужели, его отец работал с ним? Где он сейчас? Мидория знал о нем совсем немного. Только то, что тот был высококвалифицированным врачом и в данный момент работает заграницей. В альбоме была всего лишь одна его фотография. И юный герой совсем не помнил Хисаши, ведь последний раз он видел его лет пятнадцать назад.       — Тук-Тук, — в помещение зашла Тога, с крайне довольным выражением лица. Её губы растянулись в слегка безумной улыбке и она радостно хихикнула. — Привет, Изуку-кун, — сладко протянула девушка и кокетливо подмигнула, что, к слову, было слегка неуместно в данной ситуации.       — Тога, будь добра, дай мне одну пробирку с его кровью. Надо сделать пару анализов, — обратился к ней доктор.       Девушка слегка надула губки, но просьбу выполнила, протягивая старику одну склянку. Довольный доктор засунул её в карман халата и почти сразу ушел, оставляя пленника с этой сумасшедшей. Мидория был очень голоден, поэтому, не обращая ни на кого внимания, схватил чашку риса и быстро принялся поглощать содержимое. Этого оказалось мало, но выбирать не приходилось.       Со стороны Тоги послышались плохо сдерживаемые смешки.       — Наконец-то я добралась до тебя, Изуку-кун. Теперь ты весь в моей власти! Шигараки разрешил мне делать всё, что захочу, а у меня много планов. Хорошо, что у нас есть сила того глупого якудзы, ведь я могу хоть целый день из тебя кровь выкачивать! Ох, как же мне не терпится начать!       Химико облизнулась от удовольствия. Она сначала кинула свой взгляд на ее излюбленный ножик, но, пожав плечами, отставила его в сторону. Преступница резко наклонилась и прильнула к его губам, прокусив тонкую кожу на, и так искусанных губах. Мидория слабо закопошился, но у него не осталось сил, чтобы хоть как-то дать отпор. Спустя мгновение Тога вскочила на ноги и отошла на пару шагов, при этом начав снимать с себя одежду.       — Не подглядывай, Изуку-Кун, — якобы засмущавшись, произнесла девушка.       Мидория нахмурился, но, как назло, его щеки обдало жаром. Он, конечно же, не собирался подсматривать, но слова этой бандитки всё равно заставили его смутиться и резко отвернуть голову.       Через мгновенье перед ним сидела уже не Тога, а он сам. Вернее, это все ещё была она, но выглядевшая в точности как он. Это было странно, смотреть на человека, который был совершенной копией тебя. «Мидория» выглядел очень потрепано, в рваной одежде, грязный и с уродливыми шрамами, оставшимися после распада. Кстати, в тех местах все ещё неприятно покалывало и кожа была очень чувствительной. Его копия по-девчачьи захихикала.       — Изуку-кун, ты такой милый! — протянула она и, взяв ножик, стала водить им по его коже, оставляя неглубокие порезы. Горячая кровь ручейками стекала на холодный бетонный пол.       — О нет, мы не можем так безрассудно тратить твою кровушку! Нет-нет, — пробормотала Тога и начала собирать его кровь своим специальным прибором.       Было больно. Очень. Но кричать сил уже не осталось. Он мог лишь тихо скулить, пока Химико тихо посмеивалась и терзала его своим ножиком-бабочкой. Спустя неопределенное количество времени, она остановилась и уставилась на него.       — Ты же ещё не умер, Изуку-Кун? Ты выглядишь так мило, когда находишься при смерти. Подожди-ка, я позову Шигараки. — Тога резво вскочила на ноги и бросилась в сторону выхода.       Не прошло и пяти минут, как в комнату вновь шагнул Томура. Увидев Мидорию в луже собственной крови, он довольно ухмыльнулся.       — Если не прекратишь упрямиться, то каждый твой день превратится в ад. И это только начало — дальше будет только хуже.       — Мидория промолчал. Сил хватило только на то, чтобы бросить гневный взгляд на злодея.       — Так уж и быть, сегодня разрешу тебе немного отдохнуть. Будь готов, ведь завтра ожидается настоящее пекло, — Шигараки протянул руку к мальчишке, использовав восстановление, но быстро её одернул. Он подлечил пацана, но лишь так, чтобы тот не умер до утра. Кровь остановилась, и открытые порезы превратились в шрамы.       Мидория с тихим стоном откинул голову назад и слегка ударился о стенку позади. Всё тело ныло и отказывалось подчиняться хозяину. Его разум был одновременно пуст и заполнен разными мыслями. Нельзя проиграть. Нельзя отдавать эту силу. В противном случае всё будет кончено. Он не может всех подвести. Изуку на мгновение прикрыл глаза, и перед его лицом замелькали картинки с воспоминаниями о прошлом.       Мама. Всемогущий. Ребята. Айзава-сенсей.       Мидория так и заснул на полу беспокойным сном.

***

      — Утречка! — прикрикнул кто-то, громким пинком распахивая дверь. Вошедший щелчком пальцев осветил комнату синим пламенем. Изуку приоткрыл глаза. Это был Даби.       — Вставай давай. Босс сказал развлечь нашего гостя, — злодей быстрыми шагами преодолел расстояние между ними и, наклонившись, провёл маленьким огоньком по телу Мидории.       — Изуку распахнул глаза и выгнулся всем телом, коротко простонав через зубы. Спать больше не хотелось.       — Вот, теперь ты готов для нашей дальнейшей дискуссии. Всё равно мне нечем заняться, так хоть поговорим с тобой. Шигараки больше не хочет искать новых приспешников… После провала с Ястребом. Знаешь, я его чутка подпалил. С него вышел отличный наггетс.       — Ублюдок! Я тебе ни слова не… — Голос героя резко перешел на крик, когда Даби вновь провел по его груди своими пальцами, на кончиках которых потрескивало синее пламя. Тот лишь усмехнулся и продолжил говорить, как ни в чем не бывало.       — Я, конечно, не из болтливых, но давай-ка мы потолкуем, — сказал он и продолжил свой путь ладонью, переходя к области шеи, так беззащитно открытой сейчас. Мидория стиснул зубы сильнее, чтобы ни один звук не вырвался из его рта. — Я расскажу тебе что-то одно, а ты взамен тоже поведаешь мне какую-нибудь историю. Будешь молчать — зажарю тебя тут, к чертям. Итак, я начну: знаешь сколько мне было, когда я впервые убил?       Мидория с открытой неприязнью посмотрел на него, не предпринимая никаких попыток подключиться к диалогу.       — Одиннадцать лет. Мне было одиннадцать, здорово, правда? Ну, теперь твоя очередь: сколько было тебе, когда ты впервые кого-то спас? Расскажи мне что-нибудь, и я не буду тебя кремировать. Пока что.       Пленник молчал и нагло смотрел Даби в глаза. Злодей же только приподнял насмешливо бровь и, не колеблясь, отправил огненный залп в своего «собеседника». Изуку дернулся и зашипел. Его тело, по ощущениям, уже напоминало один большой ожог.       — Прости, не расслышал, — Даби неспешным жестом подставил к уху ладонь и, состроив крайне заинтересованное лицо, наклонился ближе.       — Это… Это было в четырнадцать, — с трудом произнес герой и отвел взгляд.        Он посчитал, что эта информация не столь важна, чтобы держать её в секрете. Да и сил терпеть уже не осталось. Раз уж начал говорить, то лучше потянуть время подольше, оттягивая момент возобновления пыток.       — Это произошло на экзамене в Юэй. — Неохотно продолжил Мидория. — Мы должны были уничтожать роботов и собирать очки. Я тогда не смог набрать ни одного балла, а время заканчивалось. В тот миг перед нами появился огромный робот и… — Изуку зашелся неконтролируемым кашлем и выплюнул застоялую кровь. Вчерашняя резня Тоги давала о себе знать. Отдышавшись, он всё же решил закончить историю.        — Тот робот был лишь препятствием, за которое не давали баллы. Я хотел уж убежать, но увидел, что одну девочку прижало обломками и она никак не могла выбраться. Тогда, подпрыгнув в воздух, и со всей силы ударив по роботу, я сломал его. Честно, не то чтобы у меня получилось спасти её. В условиях экзамена ей всё равно не дали бы умереть. Но вот как-то так это произошло. Тогда я умудрился сломать руку и обе ноги.       Мидория опустил голову, желая спрятаться от пристального взгляда Даби. В груди больно сдавило при воспоминаниях об Очако и других его друзьях.       — Весьма занятно, геройчик. Стой, но ты же сказал, что получил ноль балов. Тогда с чего тебя приняли в Юэй?       — Мне дали шестьдесят очков за… Навыки геройствования.       Даби усмехнулся, но ничего не ответил.       И так прошел весь оставшийся день. Изуку то подвергался огненными пытками, если их можно таковыми назвать, то был вынужден слушать истории Даби, который делился с ним его любимыми убийствами, идеологией Пятна и казусами с «друзьями» из Лиги.       Злодей думал, что раз даже под распадом Шигараки, ножиком сумасшедшей Тоги и другими изощрениями, которые были поручены остальным членам злодейского альянса, парнишка не говорил, то значит стоило попробовать другую тактику и узнать хотя бы каким образом передаётся сила.       К концу четвёртого дня Даби знал, что Мидория тренировался в течение десяти месяцев, чтобы его мышцы не разорвало от мощи причуды и как именно ему удалось совладать с этим, снижая риски до минимума.       Шигараки злило то, что все продвигалось очень медленно. Он жаждал заполучить Один-за-всех как можно скорее, но, учитывая свои прошлые ошибки, решил быть терпеливым. Все придет со временем, сейчас у него есть и другие дела, которые не требует отлагательств. Ими он и займется.       Доктор же, получив результаты анализа крови, обнаружил, что ДНК беспричудного Мидории и альфа-частицы инородных причуд совместимы между собой намного лучше, чем у его Ному высшего класса. Более того, он смог выяснить, что у Изуку уже есть целых шесть причуд. Это подтверждало его старую теорию о беспричудных. Возможно, у него получиться испробовать то, что он задумал…