***
— Черт, как же башка трещит! В моей голове скоро расколы появятся от этих новых жильцов! — Мидория зарычал и уселся на землю, обхватив голову руками. Его изначальная личность наконец вырвалась на свободу, и он начал анализировать все, что с ним произошло за это время. После уколов Шигараки Изуку недолго был в сознании. В большинстве своем он тонул в холодном как лёд океане и не мог выбраться. Вместо неба он видел то, что происходило с ним в реальности, а голоса и все другие звуки гулко кружили вокруг, почти не достигая сознания, пока его задачей была попытка не захлебнуться. Лишь когда Шигараки захотел забрать силу, руки бывших носителей Один-за-Всех вытащили его наружу, и он мог вновь контролировать своё физическое тело. Правда во сне было немного легче. Тогда вóды в том метафизическом океане становятся спокойнее и теплее. Пока он пытался удержаться на плаву в этом абстрактном море, Мидория видел, как Шигараки и его тело ударились. Затем последовала яркая вспышка и его слух уловил всплески воды, будто что-то большое упало с высоты рядом с ним. Он заметил белую копну волос над поверхностью в нескольких сотнях метров от него. Это был Шигараки. Он теперь тоже в его голове? Но как такое могло произойти? Ладно, сейчас надо разобраться с текущими проблемами. Неизвестно, когда его сознание снова будет в состоянии ещё раз взяться за штурвал. Интересно, как сейчас дела у его матери? Она наверное переживает и сильно нервничает. Мидория попробовал взлететь. Вроде бы получилось, но ощущения были странные. Будто он вот-вот упадёт. Решение нашлось само собой, когда он заметил вдалеке автобус. Кое-как добравшись до него, Изуку зашел в транспорт, игнорируя чужие взгляды. Спустя какое-то время, завидев знакомый жилой дом, он улыбнулся. Покинув автобус и пройдя через низенький деревянный забор, Изуку по лестнице поднялся до четвертого этажа и дотронулся кончиком пальца до дверного звонка. Такой привычный, почти забытый трезвон. Послышались мягкие шаги и скрипящие половицы. — Кто это посреди ночи? — послышалось тихое знакомое ворчание. — Мам… Открывай! — Из-Изуку? — уставшая женщина с мешками под глазами от недосыпа, услышав такой родной голос, быстро отперла дверь. Она увидела исхудавшую фигуру с непослушными зелёными кудряшками и в глазах защипало. — Изуку! — Инко бросилась обнимать сына, не обращая на брызнувшие от счастья и облегчения слезы. — Изуку! — всё повторяла она, прижимая мальчика к своей груди. — Все хорошо, мам, — сказал он и погладил ее по таким же зелёным волосам, — все хорошо… Я дома.***
— Изуку, ты так исхудал. Давай я приготовлю тебе кацудон. И твой любимый сок у меня есть. И… и… — Выйдя на свет, Инко вновь окинула взглядом сына и ужаснулась, — Дорогой, что с тобой случилось? Почему у тебя такой шрам на лице? — она погладила его по лицу, не переставая плаксиво шмыгать носом. — Мам, я… это ничего. Теперь все хорошо, — ответил Мидория и вымученно улыбнулся. — А сейчас давай лучше поедим, я умираю с голоду. Инко начала готовить, в то время как парень поднялся к себе в комнату. Постеры, фигурки и другой мерч Всемогущего, обставлявший стены, делали комнату такой уютной. Он плюхнулся на красно-синюю кровать со звёздочками на подушке. Как бы ему хотелось остаться здесь подольше. Ещё чуть-чуть. Но герой не знал, в какой момент потеряет контроль над телом, и он точно не хотел причинить вреда своей матери. Спустившись вниз, Изуку помог накрыть на стол и они принялись за еду. — Как вкусно, м-м-м, — облизнулся Мидория и начал с жадностью уплетать столь любимое блюдо. — Сынок, что с тобой случилось? У тебя ожоги на руках. И… И вообще ты целый месяц был у злодеев! Не делай вид, будто ничего не случилось. Ты знаешь, как мне было страшно? Я так боялась, что потеряю тебя. Я чуть не умерла от беспокойства! — Глаза матери вновь наполнились слезами, которые грозились пролиться и затопить всех вокруг. — Прости… — он оторвался от еды, — Я даже не знаю, что тебе сказать… — честно ответил Мидория и положил свою руку на ее, желая хоть как-то успокоить, — Но все закончилось, я думаю. Теперь все в порядке. Пожалуйста, не переживай насчёт меня. — Как мне не переживать? Ты мой единственный сын. — Но со мной все хорошо, правда. И ещё я хотел спросить, ты смотрела в последнее время новости? — Изуку хотел перевести тему и узнать, слышала ли Инко про убийства в том маленьком городке. Деку надеялся, что она не в курсе того, что там произошло. — Какие новости, ты про что? — Да так, я же не знаю, что происходило пока меня не было, — отмахнулся Мидория и мысленно облегченно вздохнул. — Ничего особенного вроде не происходило, все как обычно. И кстати, ко мне приходили твои друзья, ты думаешь пойти обратно в школу? Если хочешь отдохнуть, пожалуйста, оставайся дома. Мы съездим в больницу. Ты побледнел и исхудал. Я буду готовить тебе твои любимые вкусняшки и… — Я не могу остаться, — отрезал он и потупил взгляд, не решаясь смотреть в сторону матери. — Что это значит? Куда ты собрался уйти? - в одно мгновенье лицо Инко сменилось с встревоженного на удивленное. — Мне нужно кое с чем разобраться, — Изуку взял ложку и сжал ее в руке. Та в мгновение ока рассыпалась в пыль. — Ч-что это? — с дрожью спросила она и уставилась ну горстку пепла, оставшегося от столового прибора. — Мне досталась новая причуда, и кажется даже несколько. Надо понять, что с ними делать, — медленно объяснил Деку. Отчасти, это было правда. Он чувствовал, как новые причуды текли по его венам и ждали момента активации. Но как ни странно, почему-то создавалось ощущение, что Мидория уже умел их сдерживать. Опробовать их еще не представилось возможности, и не известно, что за причуды достались ему от предыдущих носителей Один-за-Всех и Шигараки. Использовав Распад, он понял, что физиология Шигараки тоже отразилась на его теле. Высокий рост, худощавость, бледность и причуды — это пока все изменения, схожие на Томуру, что он смог подметить. И Изуку действительно намеревался изучить новые силы, не из-за того что он рад, что теперь имеет такое могущество, но чтобы знать, чем он теперь обладает. Его пугала мысль о том, что по незнанию он совершит большую ошибку. Хотя, признаться, Мидория больше боялся, что Шигараки или его Вторая личность смогут выбраться наружу, и он не сможет предотвратить трагедию. Не сможет уберечь близких. — Тогда нам стоит съездить ко врачу-специалисту, — своим голосом женщина прервала размышления своего сына, выдернув его из некого транса. — Я сомневаюсь, что они сталкивались с чем-то подобным. Имение двух причуд уже редкость, а у меня их… э-э-э… возможно пять… — Пять?! — удивилась Инко, — Но… но все же стоит пойти хотя бы в Юэй, учителя наверное помогут управлять ими, они ведь сталкивались с самыми разными видами причуд. — Нет, я действительно должен разобраться в этом сам. Мне нужно время. И твоё доверие. Мам, ты можешь мне довериться? — Изуку… — помялась она и грустно уставилась на мальчика. — Мам, ты можешь мне довериться? — уже с легким напором повторил Мидория. — Хорошо… но куда ты пойдёшь? Оставайся дома, можешь в школу не ходить, и раскрывай свои причуды сколько тебе надо. — Это будет… опасно. Я ещё не могу контролировать их. И есть одно место в горах, где я смогу поэкспериментировать без риска для остальных. На остаток вечера Мидория упросил мать посмотреть вместе с ним его любимый документальный фильм про героев. Через полчаса Инко заснула на диване, видимо сказывалась усталость, накопившаяся за эти дни. Задержав взгляд на дорогом сердцу человеке, Мидория все же встал с намерением тихо покинуть дом. — Погоди! — сон матери был чутким и она тут же проснулась, заслышав тихие шаги. В момент, как она поднялась с дивана, Изуку уже стоял возле входной двери, — Когда ты вернёшься? — Я не уверен, — пробормотал зеленоволосый и с вновь тоскливо оглядел дом. Инко протянула ему связку денег. — Этого должно хватить на пару недель, а потом обязательно возвращайся, а то я буду переживать и поседею. Изуку неловко посмеялся. — Я положу тебе твоего любимого сока. И возьми побольше чистой одежды, этот деловой костюм будет неудобно носить, и вообще откуда ты его взял... — она начала суетливо собирать разные вещи во вместительную спортивную сумку с каким-то непонятным принтом, — и блокноты возьми, будешь записывать наблюдения за причудами, и новая щетка, и мыло, и постельное белье… — Мам… — Что такое? — Спасибо, — он обнял женщину, чуть приподняв ее низенькое тело над землей, и уткнулся носом ей в плечо.