Потухшая звезда

В то время все были гламурными, ванильными девочками. Модельный бизнес ... Глянцевый мир в ослепительном свете софитов... Мир секса, искусственных улыбок и изнурительной работы. Этот жестокий мир требовал от своих рабынь-моделей полного, беспрекословного повиновения во всём: смотреть вот так, волосы поправлять так, ходить, говорить - вот так.... Но Мей была другой. Она была первой, первой кто ожил. Все её чувства можно было прочитать по фотографиям. Радость, злость, настойчивость, печаль, отражалось на глянце как в реальном мире. Сейчас каждый пытается отразить свои эмоции и чувства на фотографиях, но первой все-таки была Мей. Она всегда следовала своим желаниям и не важно, куда они её заводили. Наверное, это было её лучшее и одновременно худшее качество. Ей завидовали многие, некоторые завидуют до сих пор. У каждой модели свой момент, свой звёздный час, если он, конечно, когда-нибудь приходит. Поймать этот момент означает ВСЁ в мире моды. Мода - это не искусство и даже не культура. Мода – это религия. Все произошло очень быстро. Всего пару недель и её лицо по всюду. Афиши, рекламы - все, что превращало модель из просто красивой девушки в звезду.

***

В своих дневниках Мей писала сказку. Всегда одну и ту же, но всегда по - разному. "Однажды, ясным утром..." - писала она... да, это была сказка, но девочка совсем не заметила, как сказка стала явью. "Ты самая красивая девочка"- повторяла я ей каждый день. Моя красавица просто рождена для модельной карьеры! Я всегда считала, что место Мей – на подиуме или на сцене, но уж никак не на футбольном поле… Господи, я всеми силами противилась её увлечению! Моя девочка любила фотографироваться. Грусть, радость, удивление, восторг, негодование – моя дочь умела передать всю гамму человеческих переживаний. Ещё бы! Ведь моя Мей – прирождённая актриса! И люди верили ей. Фанатично и слепо верили всему, что видели на снимках. Они плакали и смеялись вместе с ней. В далёком, далёком королевстве жила - была маленькая девочка с золотыми волосами. Когда люди видели её они говорили: "Ой, какая она красивая." Первая фотосессия состоялась, когда Мей было четырнадцать. Если бы не её детская скромность, зажатость, то она бы уже в четырнадцать стала той самой первой «живой моделью», а не просто куклой. Каждая фотосессия становилась настоящей пыткой для фотографов и стилистов, вынужденных по полдня бегать за капризной и своенравной девчонкой, пытаясь заставить её хотя бы улыбнуться. Однако чем настойчивее становились представители съёмочной группы, тем большее сопротивление это вызывало со стороны Мей. Порой доходило до того, что она принималась в ярости швырять в ни в чём неповинных, выполняющих свою работу бедняг всем, что попадало под руку. Да… Трудно поверить, но когда-то Мей была такой – дикой, неуправляемой. И мечта у неё была под стать. Принц, говорите? Что вы, бог с вами! Принцы на белом коне или в хромированном шатле её мало интересовали. Больше всего на свете она хотела срезать волосы и выкрасить несколько прядей в багровый. И получить в личное пользование гоночный космобайк. Естественно, обо всём этом не могло быть и речи! Ах, сколько же мы друг другу нервов истрепали в то время… Но в итоге Мей сдалась, оставшись пай-девочкой с длинными каштановыми волосами. "Люди показали ей прекрасный дом на планете Марс. Они говорили:"Ты можешь остаться здесь навсегда..." И маленькая девочка ответила: " О, на Марсе жизнь совсем другая, безопасная, чистая и красивая. Но как...Как туда попасть? Где поймать такси? На каком космолёте туда долететь? И как узнать, что ты там, когда ты уже там..."" В пятнадцать Мей попала в команду Арча. Дочка была счастлива. Казалось, она нашла своё место в этом мире, своё предназначение. Даже я смирилась и – вы не поверите! – искренне радовалась успехам своей девочки на спортивном поприще. Но красивая идиллия рухнула, как карточный домик. Одна единственная ссора перечеркнула всё, чем дорожила и к чему стремилась Мей. Дочка из кожи вон лезла, лишь бы помириться с Джоком. Но все её старания пошли прахом. Спортивная карьера закончилась – обидно, досадно, нелепо. Но назад уже ничего не вернёшь. Мей твёрдо решила начать новую жизнь. На одной из фотосессий Мей заметил какой-то ушлый малый, назвавшийся представителем модельного агентства. После получаса восторгов в адрес Мей, молодой человек предложил той работу манекенщицы у самой Вильгельмины Джонс. Через три для Мей отправилась на Луну-Обию, к самому знаменитому модельному агенту галактики. Зайдя в огромный офис девушка уверенным шагом отправилась к ресепшену. Белые стены, зеркальные пол и потолок, огромные люстры… Мей почувствовала себя неуютно в этой ослепительной стеклянной империи. В ней вновь проснулась та самая робкая маленькая девочка, с которой бывшая футболистка яростно боролась всю свою сознательную жизнь. Привычка побеждать, выработанная годами изнурительных тренировок в голотренажёре, сослужила добрую службу и в этот раз. - Привет, - с улыбкой сказала Мей, - Я хотела бы видеть Вильгельмину Джонс. - Ну, конечно, как и все остальные, и они далеко впереди тебя, дорогуша, - нагло и язвительно ответила секретарша. - У меня назначена встреча, - всё также спокойно продолжала Мей, надменно глядя на секретаршу сверху вниз. - Ну, естественно, - с сарказмом ответила та. - Одиннадцать часов, Мей Хилари Доусон – сказала настойчиво Мей. - Мей, как? - округлила глаза секретарша. - Собственной персоной, - с усмешкой произнесла модель. - И называй меня просто Мей, остальное выбрось к чертям собачьим, не забивай свою хорошенькую пустую головку ненужной информацией. Думаю, ты запомнишь. Просто М.Е.Й. - произнесла по буквам девушка и направилась к кабинету.