haikyuu!! «волейбол» имейджины с /т.и/

Тонкая белая рубашка совершенно не спасает от прохлады выскользнувшую из дверей спальни девушку. В лишенных света коридорах пусто и неуютно. Каждый шаг босых ног по темному паркету отдаётся тихим треском. Кто возьмётся посчитать сколько этому поместью лет, явно собьётся со счета. Но красоты своей и величия здание не теряет, возвышаясь на зеленых холмах за переделами шумного Токио. Цветущий сад по всем правилам старых традиций, раскинувшийся у ступеней, встречает любого, рискнувшего приблизиться. Со временем пришлось убрать некоторые полуразрушенные деревянные украшения, доработать детали и укрепить фундамент, но внутри почти все осталось неизменным. Ступая по скрипучей и слишком крутой лестнице, всякий чувствует себя овеянным стариной. Именно это ощущение до сих пор не покидает Алису, стоит ей приехать сюда. Девушке постоянно кажется, что нарисованные на картинах люди с грозными лицам следят за ней в длинных, извилистых коридорах. К тому же, для неё непривычно бывать в доме, где ты не наедине с собой. Прислуга, вечно появляющиеся из-за поворотов охранники и другие лица — в поместье слишком много обитателей. Но без них было бы слишком пусто. Быстро преодолев огромный холл с хрупкими изваяниями, оцениваемыми в миллионы, Хайба сворачивает на кухню. Обычно, чтобы утолить жажду, нужно всего-то попросить служанку принести напиток. Ты делаешь так постоянно: дома или на работе. Но Алиса тянется за стаканом сама и не понимает, для чего звать кого-то ещё. — Первый третьему, — за хлипкой кухонной дверью для доставки продуктов раздаются тяжелые шаги армейских ботинок по деревянному крыльцу и шипение рации, — доложите обстановку, — Хайба замирает, прислушиваясь. — Третий первому, — голос прерывается немного, но это и не удивительно, здесь связь не может быть идеальной, — все чисто. Повторяю, все чисто. — Принято, продолжайте обход. Мужчина удаляется, и Алиса выдыхает спокойно. Сколько бы раз она не слышала переговоры дежурных на периметре, все равно, как в первый, странное чувство. Девушка понимает, что для тебя это нормально — постоянно находиться под охранной. Они, буквально, везде: вокруг дома, в доме, у дверей рабочего кабинета, в машине и даже на неофициальном мероприятии. Хайба вычисляет непривычные взгляду огромные фигуры, облачённые в чёрный, сразу же. У них обязательно есть система дистанционной связи и, как девушка недавно узнала, не только пистолет за поясом. Покушения — часть твоей жизни, особенность работы и настоящая угроза. Иногда она все же не понимает, как ты можешь быть связана с мафией. Как ты можешь быть мафией. Управлять целым синдикатом и держать весь город в своих руках, знать все о каждом и получать денег больше, чем кто-либо ей известный. Алиса ужаснулась, впервые узнав, сколько твоих людей находятся в экономике и политике Токио. Террабайты компромата на самых значимых людей столицы хранятся там, где их никто не достанет, а ты используешь, когда понадобится. Купюры обращены в акции, недвижимость, инвестированы в крупные проекты, принадлежащие подконтрольным мафии компаниям. Тысячи нелегальных счетов надёжно хранят многозначные суммы. Если бы только тогда она представляла, что деньги лишь верхушка айсберга, что ты способна на вещи похуже шантажа и финансовых преступлений. Алиса однажды случайно застала тебя во время пыток. Она, как сейчас, помнит испачканный кровью пол и привязанного к хлипкому стулу мужчину. Обессиленный, побледневший и еле дышащий, он давал показания. Слово в слово, одного за одним выдавал своих сообщников, решивших, что они достаточно сильны для нападения на портовый склад, принадлежащий клану /Т.ф/. Это ли не глупость новичка, собиравшегося подмять под себя мегаполис? — Доброй ночи, Хайба-сан. Девушка подпрыгивает от неожиданности. Во-первых, к ней редко так обращаются. Во-вторых, здесь никого не должно было быть. Но из-за угла выходит пожилой мужчина, который только кажется дряхлым и беспомощным. Попробуй пикнуть раньше положенного, и лезвие его ножа полоснёт по шее раньше, чем откроется рот. Алиса видит его довольно часто, и каждый раз мурашки бегут по коже. Напускное спокойствие и расчётливое хладнокровие в его взгляде выдают настоящего, жестокого убийцу. Такого человека хочется обойти за километр и больше никогда не встречать, но Хайбе приходится. Ведь он — твой главный советник, заместитель босса мафии. — Химуро-сан, — девушка кивает и старается не показывать, как неуютно себя чувствует. — Вижу, Вы не послушали меня, — мужчина хмыкает, наливая в свой бокал виски. Старик делает пару глотков и поворачивается к напрягшейся Алисе. Она оттягивает края твоей рубашки вниз, прикрывая бёдра, но его это совершенно не интересует. Такие, как Химуро-сан, насквозь видят дрожащих перед ним людей. — Почему так упорно стремитесь проводить время в обществе /Т.и/-сан? — он единственный из организации, кому можно использовать твоё имя. — Неужели ее род деятельности не пугает столь хрупкую особу? Хайба кривится на этом сравнении. Она не считает себя хрупкой. Чтобы выжить среди представительниц ее профессии, нужен внутренний стержень, сила не только физическая и стойкость духа. Алиса никогда не пасовала перед трудностями, не сбегала от проблем и честно прошла приготовленные судьбой испытания. Она признает, что потеряла многое: душу, тело, веру в людей и честь, но цену себе девушка знает. И называть ее хрупкой после всего, что она пережила, может лишь идиот. — Почему Вы хотите очернить /Т.и/ в моих глазах? — Очернить? — седые брови ползут вверх, Химуро-сан хрипло смеётся. — Нет, милая, я хочу, чтобы Вы знали, на что подписывае- — Я прекрасно знаю, — Алиса грубо прерывает незаконченную фразу, в сотый раз слыша, как ее обвиняют в неподходящем тебе характере. — Не думаю, — в том же тоне отвечает Химуро-сан, сдвинув тонкие очки на кончик носа. — Я знаю /Т.и/-сан с рождения, я работал на ее отца. — К чему Вы это? Мужчина понижает голос почти до шелеста, ведь каждый мафиози знает, что даже у стен есть уши. Но Алису ему хочется предупредить, возможно, оградить оттого, что ждёт ее в будущем, если эти отношения не закончатся. — Ты можешь полюбить монстра, и монстр даже может полюбить тебя в ответ, — он выдерживает паузу, чтобы Хайба точно услышала, какую именно роль она играет в этой фразе. — Но это никогда не изменит его истинную природу. — Надеюсь, вы двое не собираетесь перерезать мне горло, пока я сплю, — чужой, непривычно низкий ото сна голос прерывает беседу. Ты усмехаешься беззлобно и присоединяешься к тайному собранию двоих твоих самых близких людей на кухне собственного дома. Что-то они темнят. Но каждому из них ты доверяешь безоговорочно, поэтому списываешь все подозрения на недосып, такой частый в последнее время. Химуро-сан исчезает так же быстро, как появился, желает тебе приятно провести оставшуюся ночь и напоминает о завтрашней важной встрече. Ты только киваешь и отмахиваешься дружелюбно, протягивая руки к Алисе. Пока вода плещется в стакане девушки, ты легко усаживаешь ее на столешницу, устраиваясь между тонких ног. — Почему ты тут? — ладони ложатся на оголенные бёдра, сжимают несильно, летящими прикосновениями соскальзывают до колен и возвращаются обратно. — Пить захотелось, — она взглядом прослеживает стоящий неподалеку графин. Ты киваешь, согласно, будто знала ответ ещё до вопроса. На самом деле, ты здесь, потому что в кровати неожиданно стало пусто и холодно, привычного сопения рядом не наблюдалось, и светлые, пахнущие фруктовым шампунем волосы не лезли в нос. Отсутствие рядом тёплого тела Алисы вынудило тебя не только открыть глаза, но подняться с постели и спустить вниз. Можно было попросить кого-то из охраны найти ее, однако, это уже верх идиотизма. Да и ты не настолько ленива. Насколько, вообще, прилагательное «ленивый» приемлемо по отношению к руководящим синдикатом людям? — Вернешься обратно? Она кивает. Твои руки медленно, но настойчиво обвивают ее талию, притягивают девушку ближе. Ты прячешь лицо в ее груди, вдыхая запах оставшихся после вечера в ресторане сладковатых духов, которые даже тёплая ванна оказалась не в силах смыть. Пальцы Алисы нежно вплетаются в твои волосы, перебирают пряди и мягко массируют затылок. От этой интимной, абсолютно не пошлой ласки хочется замурлыкать довольным котом. Хайба всегда знает, что тебе нужно. Ты с нескрываемым удовольствием часто вспоминаешь вашу первую встречу. Не зря Химуро предложил проверить притоны в темных закоулках города, куда сунутся разве что ебнутые и нищие. Алиса пальцами окольцовывает твою шею, а потом приподнимает лицо за подбородок, вынуждая оторваться от мягкой груди: — Поцелуй меня? — звучит неуверенно и больше похоже на вопрос, но тебе плевать. Яркая, почти сумасшедшая улыбка озаряет твоё лицо. Ты не медлишь и подаёшься вперёд, сминая ее губы мягким, чувственным поцелуем. Ладони девушки ложатся сперва на твою талию, поднимаются выше, сжимают плечи. Она обожает целоваться вот так на кухне среди ночи, а утром думать, что это был приятный сон. Но сейчас все реально — ее прикосновения, ее горячее дыхание, ее язык, неспешно переплетающийся с твоим. Алиса почти единственное удовольствие в твоей жизни, которое не ускользнёт от тебя, не просочится через пальцы и не исчезнет. Она реальна настолько, насколько твоя зависимость от этой девушки. Зависимость от ее близости, от ее поцелуев и слов, от ее рук на твоём теле и томного шепота. — Тебя что-то беспокоит? — спрашиваешь тихо, заглядывая в ее небесные глаза. — Нет, — Алиса только качает головой, снова лучезарно улыбаясь. — Люблю тебя, /Т.и/. Монстр или нет — она подумает об этом позже.