haikyuu!! «волейбол» имейджины с /т.и/

Ты отрицательно качаешь головой, закусывая нижнюю губу. Предложение Суны заманчиво, его горячие поцелуи на твоей шее ещё более заманчивы. Но от спортивного зала вас отделяет всего лишь тонкая дверь инвентарной комнаты, и поэтому ты возражаешь: — Нас могут услышать! Ринтаро отстраняется. В прищуренных глазах теплятся хитрые огоньки. Твой очередной аргумент против его действий Суна оспаривает скользнувшими под юбку ладонями. Задохнувшись от возмущения и безапелляционной напористости, ты не можешь сдержать рваный выдох, когда его пальцы сдвигают резинку белья. Так нагло и бесцеремонно касаются тебя там. Второй рукой волейболист расстегивает пуговицы форменной блузки. Не до конца, но достаточно, чтобы взгляд его опустился на соблазнительную грудь. Губами Ринтаро обхватывает кожу над ключицами, пока ты сжимаешь его мягкие волосы, по крупицам собирая желание воспротивиться. Его ощутимые прикосновения распаляют твоё желание. Руки гладят везде, куда могут дотянуться, ты прикрываешь глаза, откинув голову на стену позади, и сдаёшься. Клитор пульсирует, реагируя на мягко потирающие промежность пальцы, а Суна задирает твою юбку выше. — Все ещё хочешь сказать мне «нет»? — он шепчет жарко тебе в шею, прикусывая кожу там, где воротник рубашки сможет скрыть следы. Кончик его указательного пальца проходится по влажным губкам. Суна чувствует, как мокрое пятно снизу на твоём белье быстро увеличивается, пропитывая ткань почти до самого верха. — Ты ведь искала меня в разгар тренировки не просто так? Моей малышке нужна помощь, да, /Т.и/? Суна, черт бы его побрал, бесцеремонно опускает свой хитрый взгляд вниз и смотрит, наслаждается, любуется видом темнеющей ткани твоих трусиков. Пальцы, словно дразнясь, ещё раз проскальзывают между складочек, но внутрь не проникают. Ты вымученно киваешь, чувствуя, что ещё несколько пошлых заявлений, и покраснеешь. Ринтаро стягивает галстук, отбрасывая его в сторону, сам расстегивает свою рубашку. При одном взгляде на тебя волейболисту становится жарко. Ты хочешь его поцеловать, очень хочешь. Пока смотришь, как ловко и быстро Суна закатывает рукава, снова мокнешь. Ладони сами тянутся к его лицу, ты целуешь жадно и глубоко. Прижимаешься к волейболисту, его язык лениво скользит по твоему. Вы смакуете губы, делая поцелуй более влажным, громким и напористым. Суна неожиданно шлепает тебя по бедру, и ты стонешь ему в рот, обжигающее покалывание возбуждением выплёскивается в кровь. Ринтаро оттягивает полоску белья вниз, и, ощутимо хлестнув тебя, она возвращается обратно. Ты вздрагиваешь, укусив его за губу, а волейболист отстраняется. — Снимай, — приказной тон заставляет подчиниться. Немедленно. Он забирает твоё белье из рук, пока ты мнёшься и краснеешь, чувствуя себя обнаженной, хотя единственный отсутствующий элемент одежды — тонкие светлые трусики. Суна убирает их в карман своего пиджака, висящего рядом на корзине с мячами, и делает шаг вперёд, вжимая тебя в стену. — Шире, /Т.и/, — хлопает ладонью по внутренней стороне бедра. Его пальцы пальцы играют с влажными складками, ласкают, проникают между ними, касаясь малых, чувствительных губ. Ты вся дрожишь, а Суна мягко целует в лоб. — Милая, да тут потоп, — он усмехается, пачкаясь в вязкой смазке. Два его пальца намеренно поднимаются и опускаются, стимулируя твой ноющий клитор, то водя по нему вверх-вниз, то снова петляя. Ты зажимаешь свой рот ладонью, глотая стоны. Находясь на клиторе, его тёплые пальцы потирают прямо в центре комочка нервов, заставляя тебя отчаянно тяжело дышать, глядя ему в глаза. Для Суны бесценно наблюдать, как ты теряешь себя под его контролем, как багровеют твои щеки и как горячо сбивается питом твоего дыхания. Он знает способ угодить тебе. Ринтаро, угрожая ввести свои пальцы, соблазнительно кружит вокруг сжимающегося входа, заставляя тебя тихонько плакать от неудовлетворение и стыда — в голове достаточно мыслей о том, что кто угодно может зайти, увидеть это. И они вряд ли когда-то забудут твой откровенный вид на пальцах блокирующего волейбольной команды Инаризаки. Суна снова целует тебя, на этот раз менее проникновенно, скорее, чтобы просто отвлечь. Его пальцы медленно, раскрывая тебя изнутри, входят глубже. — Тише, /Т.и/, — понижает голос до хриплого, вкрадчивого шепота. — Расслабься и принимай их, малышка, давай, — от этой фразы у тебя закатываются глаза. — Вот так, сладкая, медленно и плавно, — в очередной раз его губы ощущаются на твоём покрывшемся испариной лбу. Ты кладёшь обе ладони ему на грудь и стонешь, закрыв глаза. Пытаешься следовать его указаниям, как хорошая девочка, не возражаешь, впуская глубже. Неописуемое ощущение болезненного натяжения всякий раз, когда Суна засовывает свои длинные пальцы в узкую тебя, накрывает с головой. Ноги немеют, ты ведешь бёдрами, приподнимаешься на носках, но вторая рука Ринтаро обвивает твою талию и возвращает обратно, с силой насаживая на пальцы. — Ри-и, — выдыхаешь рвано, фокусируя взгляд на его лице. Его движения точны и уверены, Суна действует мягко, подводит тебя к острой, осознанной грани удовольствия, заставляет прочувствовать накатывающий оргазм каждой клеточкой тела. Он любит каждую секунду, наблюдает, как твое лицо искажается в эйфории. Ты заглушаешь собственный голос невероятными усилиями, кусаешь пальцы и сипло дышишь, ярко ощущая трение внутри. — Смотри на меня, малышка, эй, — напоминает Ринтаро. Ты поднимаешь взгляд, теряясь. Рот приоткрыт, глаза вожделенно изучают его сосредоточенное лицо. — Смотри на меня. Хочу, чтобы ты видела, кто трахает тебя так, что ты еле сдерживаешься, — Суна касается твоих губ, маячивших в нескольких сантиметрах, и снова отстраняется. — Хорошая девочка. Ты сжимаешься неожиданно, глаза распахиваются широко, ноги дрожат. Ринтаро впитывает твою реакцию, абсолютно довольный ею. Его пальцы задевают то самое место внутри, после которого слабеет даже твоё самообладание: — Здесь, да? — Да, — выдыхаешь, словно из последних сил, цепляясь за его рубашку. — Да, да, да… Ринтаро нуждался только в этом подтверждении, чтобы переключить все своё внимание на сладкую пытку чувствительной точки внутри тебя. Не стоило сдавать ему себя так быстро, теперь ты просто не можешь отсрочить неминуемый оргазм. Переполняющее чувство близящегося финала вполне способно заставить тебя визжать так, что весь спортивный зал услышит. Но скользнув языком в твой рот, Суна предотвращает это событие, мягко прихватывая губы. Волейболист разводит пальцы внутри, и ты всхлипываешь, не имея шанса отстраниться. Пока ты цепляешься за темнеющую реальность, Ринтаро прижимает подушечки пальцев к верхней стенке сжимающегося влагалища, нещадно растирая в том месте, которое доводит тебя до сумасшествия. Верх его ладони прижимается к клитору, ты вскрикиваешь от прошившего низ живота удовольствия. Темп Суны становится невыносимым, твои отчаянные крики заглушает только громкий смех Атсуму и удары мяча об пол. — Ри, пожалуйста, я сейчас… Ты не можешь даже закончить предложение, дрожа так, как никогда раньше. Оргазм яркой вспышкой ослабляет твоё тело, принося с собой приятную усталость. Тебя знобит, и ты жмёшься ближе к Суне, чтобы согреться. Все ещё пульсируешь вокруг его пальцев, с трудом приходя в себя. Затуманенный взгляд только усиливает твоё головокружение. Ринтаро целует тебя мягко, проводит языком по губам, углубляет поцелуй неспешно и даже не просит ему отвечать. Суна знает, что ты вымотана. — Думаешь, они могли услышать? — спрашиваешь, пока он помогает тебе надеть белье. Волейболист оставляет влажный чмок на твоей коленке и выпрямляется. — Надеюсь, что да, — Суна надевает пиджак, смущая тебя, пока ты завязываешь его галстук, все ещё чувствуя дрожь в коленях.