haikyuu!! «волейбол» имейджины с /т.и/

— Всего двадцать секунд, и вы оба были одеты? Из уст Куроо это звучит как второсортный анекдот. Тонкие губы изогнуты в хитрой усмешке, ямочки проступили на щеках. Капитан зарывается пальцами в торчащие угольные волосы и не сводит с тебя глаз. Ты почти замечаешь в них сочувствие, но веселья там гораздо больше. Без преувеличений, двадцать секунд — это все, что ты получила. Весьма щедрое время. Это было год назад. Наивная и неопытная, ты не знала, как правильно, а после всего над ухом только прозвучал надломленный голос такого же мальчишки: «ты кончила?». Нет. Не кончила. Ты даже понять не успела, что произошло. — Не считается, — хмыкает Тецуро, отпивая пиво, что вы стащили из холодильника его родителей. Удобно устроившись на его кровати, вытянув ноги и опустив голову на острое плечо, чувствуешь мягкий поцелуй в макушку. С Куроо всегда так безмятежно, он словно обволакивает своей аурой абсолютного спокойствия. Пальцы парня переплетаются с твоими, второй рукой капитан все ещё сжимает бутылку. — Я тоже не в восторге, — щекоча невесомыми касаниями его предплечье, ты задумчиво вглядываешься в нарушенный светом ночника полумрак комнаты. — Но это единственный раз, когда у меня был секс. В каком-то смысле, я не девственница. Глубокий, тихий смех почему-то не звучит обидно. Приятная теплота, разлившаяся в груди, сковывает тело. Ты можешь представить выражение лица Куроо сейчас. Он, наверняка, кусает губы и качает головой, как делает всегда, слушая бессмысленные бредни Ямамото. — Отвали, — хихикаешь, ткнув его в бок. — История за историю, помнишь? Я рассказала свою. Тецуро отстраняется, и теперь ты видишь, как сверкают хитрые глаза в свете приглушенной лампы. Его улыбка становится шире, явно довольная и не предвещающая ничего хорошего. — Рей Сакамото. Милашка-третьегодка, сейчас уже выпустилась. Темноволосая, с чертовски красивой грудью, — заметив залёгшую на твоём лице тень, Куроо наклоняется ближе. Касается щекой виска и выдыхает на ухо. — Поверь, я убедился в том, чтобы она кончила хотя бы раз до меня. Ты инстинктивно толкаешь его ладошкой в грудь, оторопев от неожиданно откровенных подробностей, и снова вызываешь у Тецуро задорный смех. — Кому-то из нас двоих должно было повезти, — фыркаешь, нервно поправляя волосы. Куроо становится серьезным в момент. Оставив пиво на тумбочке, он без труда подминает твоё тело под себя. Расслабившаяся после алкоголя и утомленная разговорами, ты даже не заметила, как оказалась опрокинута. И пока сердце пропускает удар, Тецуро впивается взглядом в твоё лицо, нет сомнений, что он наслаждается видом: ты такая уязвимая перед под ним. — Хочешь, я возмещу ущерб? — смысл доходит не сразу, потому что ты просто пялишься на его соблазнительные губы в нескольких сантиметрах от собственных. — М? Куроо не может скрыть улыбку, на секунду замирает, и, рвано вздохнув, повторяет: — Я говорю, что ты можешь получить реванш. Со мной. Прямо сейчас, /Т.и/. Нервный смех вибрирует в твоей груди. — Милая, — его пальцы пробираются под футболку, неспешно выводят круги на горячей коже живота, вызывая мурашки, — первый раз должен быть о тебе. Ты чувствуешь жар его тела, а в голове уже мелькают неприличные сцены с вами двумя в главной роли. Причин отказывать Куроо нет. Он твой парень, ты доверишь ему, что угодно. И в благоразумности капитана сомневаться не приходилось ещё ни разу. Если кто и и сможет сделать все правильно, то это он. — Я серьезно, — первый поцелуй опускается на щёку, второй — на линию челюсти. — Позволь мне показать, что такое хороший секс, — третий и четвёртый под ухом. — Тебе будет хорошо, котёнок, — дальше ты уже не считаешь, водя руками по его плечам. Кивнуть не хватает сил, ты только шире разводишь ноги, подпуская капитана ближе к себе. По позвоночнику прокатывается дрожь. Взглядом Тецуро отымел тебя во всех известных ему позах, но глаза продолжают бегать от губ к коленям и обратно — рассматривают, запоминают. Он усмехается, будто делится шуткой с самим собой. — Что? — неуверенность в причине смешка пугает тебя больше, чем должна. Ведь для Куроо ты не первая. — Ничего, котёнок, — он склоняется над тобой, прижимается к губам. Ты чувствуешь его улыбку, и как отрывистые поцелуи смещаются к уголку рта. — Не верю, что ты согласилась. Спасибо. Млея от ощущения вжавшегося между ног колена, ты вдруг задумываешься, насколько этот момент важен для самого Тецуро. Ты выбрала его, ты позволяешь ему. Живот сводит в приятном томлении, а руки капитана выше задирают твою футболку. Он даже не представляет, как твоё тело реагирует на вибрирующий по коже вкрадчивый голос. Чёрная майка с названием старшей школы соблазнительно облегает мышцы его рук, которых ты касаешься пальцами, едва сжимая. Ладони забираются под ткань, гладят пресс, вырывая у Куроо судорожный вздох. Он не торопится, поцелуи спускаются ниже, руки волейболиста стягивают ненужную вещь с твоего тела. Тецуро снова возвращается наверх, сминает твои губы. Его ладони медленно проходятся по рёбрам, накрывают грудь. От неожиданности ты шире раскрываешь рот, и Куроо не упускает возможность, добавляя язык. Его последовательность, нежные, уверенные движения и непоколебимая выдержка внушают тебе доверие, которое так необходимо. Куроо присасывается к коже груди, оставляет соблазнительные, но не яркие следы, прислушивается к твоим томным вздохам. Сжав пальцами темные волосы, ты прогибаешься, подставляясь под ласки капитана и поддаваясь томительному жару внизу живота. Тецуро втягивает вершинки сосков, обводит языком, оставляя их приятно подрагивать от холодной щекотки воздуха. Запуская руку под резинку его спортивных штанов, ты явно не думаешь о последствиях. Видишь только, как загорается взгляд Куроо, как губы снова кривятся в усмешке и возвращаются к твоей шее. — Мы пьяны? — спрашиваешь внезапно, вынуждая его прерваться. Тецуро не находит в твоих глазах ни намёка на шутку. — Я не выпил и половины. Ты думаешь, что напилась, котёнок? — темные брови сходятся к переносице, капитан серьёзен. — Если неуверенна в продолжении, скажи мне. Без слов и не сводя глаз с его задумчивого лица, ты качаешь головой. Но Куроо этого недостаточно. — Я хочу, Тецу. Он выпрямляется всего на несколько секунд, скидывает свою майку, но этого почти достаточно, чтобы ты кончила от одного только вида выступающих мышц. Куроо замечает твоё смятение и прижимает горячей грудью к постели. Скользнув ладонями по широкой спине, ведёшь ниже, дергая за штаны. Тецуро тихо смеётся и целует тебя в ушко, когда его рука замирает между твоих ног. Вас разделяют только обычные светлые трусы, через которые капитан с таким вожделением ласкает твою промежность, массируя пальцами прямо сквозь ткань. Кусая губы, зажмуриваясь и вцепляясь в его плечи, ты впервые позволяешь откровенному стону наполнить комнату. Ты касалась себя раньше, и это было как-то иначе. Пальцы Куроо, дразнящие клитор через ткань, двигаются в совершенно непонятном, но определенно возбуждающем тебя темпе. Тецуро все ещё видит нерешительность в твоих глазах. Желание вытесняет её неотвратимо, но медленно, поэтому капитан не спешит избавить тебя от белья. Он сдвигает полоску в сторону, и первый палец плавно оказывается внутри. Никакой боли, только странное ощущение от осознания, что это сделано не твоей рукой. Губы Куроо снова на твоих. — Какой же придурок, — бормочет капитан, и только разорвав поцелуй, ты понимаешь, что Тецуро говорит о твоём первом парне. — Я добавлю второй, котёнок? — откидываешь голову на подушки, а колени дрожат, когда пальцы внутри расходятся в стороны. Блять. — Те-цу, — выдыхаешь по слогам, ногтями впиваясь в его плечи. Сладкая пытка продолжается слишком долго. Ты даже успеваешь привыкнуть к ощущению потирающих изнутри подушечек пальцев. Никакого напряжения, только приятное тепло и ощущение упирающихся в стеночки костяшек. Знакомое напряжение близящегося оргазма пробирает все тело. Куроо отстраняется, похабно утягивая длинные, перепачканные смазкой пальцы в рот. Язык обводит каждый, скользит между, и у тебя едва глаза не закатываются от этой картины. Он скидывает штаны на пол, а белье Тецуро, видимо, дома не носит. Тем более, раз ты так удачно решаешь зайти в гости. — Всегда под рукой? — усмехаешься, но слова горчат на языке, пока капитан раскатывает презерватив по члену. Он ухмыляется, как будто оказался пойман с чем-то слишком личным и незаконным. — А если я скажу, что да, но только когда ты рядом? — Самонадеянно. Куроо чмокает тебя в щеку и переворачивает, усаживая на бёдра. Ты чувствуешь, как головка, обтянутая латексом, упирается между ног. Этот момент наступил раньше, чем был ожидаем. — Готова? Вместо ответа ты наклоняешься к его приоткрытым губам, чувствуя, как руки капитана перехватывают тебя за талию. Одна придерживает, а второй Тецуро направляет член. Ты жмёшься ближе, инстинктивно ищешь защиты от того, что последует. Головка проскальзывает внутрь, Куроо действительно медлит, и ты даже не знаешь, какой вариант развития событий лучше. Быстрый, но явно болезненный или мучительно последовательный, отдающийся в каждой клетке тела. Твердый и горячий, он останавливается, ладони гладят твою подрагивающую спину, капитан прислушивается к дыханию, а затем плавно вскидывает бёдра. Ты вскрикиваешь от неожиданности и вцепляешься в его волосы. Боль присутствует, но не такая сильная, чтобы заставить тебя отступить. На фоне дискомфорта преобладает тепло, своего рода удовольствие от распирающего чувства и осознания, что Куроо чувствует, как нервно ты сжимаешься вокруг него. — Тецу, — шепчешь сбивчиво и льнешь ближе, пряча лицо в изгибе его шеи. Руки капитана мягко сжимают ягодицы, он целует твоё подставленное плечо. — Ты в порядке, котёнок? — Да, — пульсирующий внутри член не даёт забыться, мокрыми поцелуями ты петляешь по его шее, борясь с желанием протянуть руку и поласкать себя. — Да, Тецу, я хочу… Хочу продолжить. Ты, кажется, слышишь тихое «спасибо», и затем следует довольно ощутимый толчок. Первый, второй, третий — они постепенно сливаются в один размеренный темп, неожиданно подходящий вам обоим. У тебя дрожат колени от пошлых речей, которые Куроо, совершенно не стесняясь, выдыхает прямо на ухо, пока ладони продолжают насаживать тебя на член. Дальше собственных пальцев ты еще никогда не заходила, и то, как Тецуро справляется с твоим телом ни чуть не хуже, заставляет стонать его имя чаще и громче. Ты впервые просишь кого-то трахнуть тебя. По-настоящему. И капитан это делает. Он трахает тебя, прижимая к себе, трахает, рассказывая о том, что ты невероятно узкая для него, трахает, не забывая ставить на первое место твоё удовольствие. Куроо заставляет чувствовать себя прекрасной во всех отношениях, особенно когда очередной комплимент ярким засосом распускается на плече. — Тебе нравится, котёнок? Нравится, да? — Тецуро может довести до оргазма одним только голосом, и ты даже не станешь сопротивляться, если он захочет это проверить. — Нравится, когда трогаю здесь? — первый всхлип ласкает слух, а пальцы Куроо, мокрые и тёплые, потирают клитор. Ты бы с радостью свела ноги, если бы поза и Тецуро позволили. Но он только тянет усмешку, осыпая твоё лицо поцелуями. Невозможно не сорваться на громкие, бесстыдные стоны, когда доводят до оргазма уверенно и бесповоротно. Куроо не соврал. Он позаботится, чтобы ты точно кончила сегодня. И, черт побери, что это будет за оргазм. Ногти царапают его спину, ты стискиваешь зубы, прислушиваясь к ощущениям. Ещё немного. Ещё совсем немного. А он даже не думает останавливаться. — Я сейчас, сейчас, — договорить ты не можешь из-за очередного мокрого поцелуя. Ты краснеешь от звука шлепков тел. — Знаю, /Т.и/, — Куроо тоже тяжело дышит, прижимается своим лбом к твоему. — Не представляешь, какая ты там горячая, — капитану доставляет особое удовольствие наблюдать за твоими пунцовеющими щеками, — нежная, шелковая, — Куроо звучит так, словно признаётся в любви, но не к тебе. — Продолжай сжиматься, котёнок, у тебя х-хорошо получается. — Хватит! Горячие слезы текут по лицу. Ты не выдержишь, если Куроо продолжит говорить все эти вещи вот так бесстыдно прямо тебе на ухо. Его член каждый раз вбивается внутрь по-прежнему осторожно, но беспорядочно. Надрывные стоны отражаются от стен, хриплое дыхание Куроо оседает на твоей коже. Он внезапно подаётся вперед, зубами прихватывая мочку твоего уха. Этого достаточно. Достаточно трущих клитор пальцев, достаточно пробивающейся сквозь сокращающиеся мышцы головки. Достаточно одного укуса, чтобы тебя выгнуло и затрясло, как никогда раньше. Ты думала, что испытывала неплохие оргазмы, кончая на собственных пальцах, но сейчас понимаешь, как ошибалась. Крик застывает в воздухе. Ты останавливаешься на «Ц-У» в имени капитана, прежде чем перед глазами темнеет, а горло внезапно сковывает. Чистые волны блаженства и эйфории, пробегающие по телу, сотрясают его. Куроо даже пропускает собственную разрядку, завороженно наблюдая за тобой. — /Т.и/, — неуверенность в его голосе непривычна. — Как ты? Все нормально? Сил отвечать нет абсолютно. Ты водишь носом по его плечу лениво, то и дело вздрагивая от послеоргазменных судорог. Отлипать от горячего, взмокшего и сильного Куроо не хочется, да и он вроде особо желанием не горит. Капитан только предпринимает попытку выскользнуть из тебя, но ты тут же щипаешь его ниже лопаток. Хорошо, что Тецуро понятливый. — Тебе нужно быть осторожней, — ерзая на полутвердом члене, ты почти вызываешь у капитана очередной стояк. — Ты о чем? — Куроо, встрепенувшись от неожиданности, сразу вспоминает все произошедшее в деталях. — Я сделал больно? — Нет, только трахнул меня слишком хорошо, — твой тихий смешок расслабляет его. — К такому и привыкнуть можно.