Мои чувства, твои мысли, его боль

— Что происходит? — успевает спросить Джейс перед тем, как Люцифер затыкает ему рот и отбрасывает к стене. Магнус укоризненно глядит на Владыку Ада, но получает в ответ лишь нервное пожатие плеч. — Ты обманул меня. — Магнус подаёт руку Люциферу, позволяя вытащить себя из вращающегося огненного кольца и поставить на каменный пол. — Я обманул его, чтобы у тебя появился шанс выжить. Как ты поступишь дальше, решать не мне. В любом случае эта ложь не может отменить условия нашей сделки. Я помогаю тебе, ты помогаешь мне. Нужно завершить начатое. Но сначала ... Люцифер обнимает Магнуса, его длинные пальцы пробегаются по растрёпанным прядям, приглаживая торчащие волосы. — Будет больно, — предупреждает он, дожидается кивка и прикасается губами ко лбу. Тихий стон заставляет портал вращаться быстрее, и Джейс начинает ощущать течение времени, как оно движется, как пересыпает мгновения из одной чаши в другую, видит Люцифера, стоящего между настоящим и будущим, слышит его тяжёлое дыхание. — Так вот оно что, — говорит побледневший Магнус, отходя на шаг. — Поторопись, мои силы не бесконечны, — цедит Люцифер сквозь зубы, и Магнус встречается взглядом с Джейсом. «Прости», — читает Джейс в этом виноватом взоре и пытается отползти назад, но тщетно. Магнус уже стоит возле него на коленях, и в его истинных глазах холод драгоценных камней. Шёлковая рубашка испаряется с тела, и Джейс с ужасом замечает, что левая сторона груди стала холстом для Люцифера. Незнакомые знаки впечатались глубоко в кожу, пропитали её своим ядом. Замысловатый узор, где одна буква тянет за собой другую, вплетаясь в следующую, пометил Магнуса, столкнул с острого края, на котором он успешно балансировал несколько столетий. Джейс тянет руку к чёрному росчерку, но замирает, остановленный острым уколом боли. Слова, готовые сорваться с губ, остаются внутри, не в силах преодолеть заклятие Люцифера. Владыка Ада медленно снимает рубашку, отбрасывает её в сторону, и страх ударяет по сердцу, смыкает свои лапы на горле. Грязно-серая метка почти выцвела, на белой коже она выглядит словно нарисованной прахом врагов, пеплом из преисподней, но она такая же, как у Магнуса, такая же, как у него. — Быстрее, — рычит Люцифер, и Магнус подчиняется. Горячая кожа под ладонью, прижатой к сердцу, обжигает адским пламенем, и холод пальцев, следующих за чёрным следом на его груди, соединяются в одно чувство. Джейс захлёбывается от раздирающих его эмоций и утопает во тьме, что заменила душу его новому парабатаю. Волна энергии омывает их обоих. На краткий миг сил становится так много, что Вселенная обретает пределы, и Джейс оказывается в точке безвременья, где начинаются и заканчиваются все истории, а потом алчущая рука забирает всё могущество. Магнус жадно осушает Джейса, лишая всего, и метка начинает тлеть, прожигая до костей. Первое предательство парабатая. Магнус отстраняется, и вокруг него начинают сгущаться тёмные тучи скорой битвы. Люцифер хлопает в ладоши, разгоняя секунды. Самаэль приходит в себя и с тоской смотрит на Владыку Ада, который стремительно меняет облик, пока Джейс наблюдает за Магнусом. Смуглая кожа покрывается уродливыми наростами, гармонично сложенное тело трансформируется, мышцы утолщаются, вены становятся похожи на старые канаты, ноги сгибаются под тяжестью мощного торса, преображая ступни в устойчивые звериные лапы, покрытые густым мехом, каждый волос которого смазан тягучей жидкостью. Пальцы удлиняются, обзаводятся серпообразными когтями, в углублениях которых скапливается яд. Джейс переводит взгляд вверх и закрывает глаза, не желая видеть эти изменения. Нижняя губа опустилась, обнажая удлинившиеся жёлто-коричневые клыки. Золотистый оттенок некогда гладкой кожи исчез, уступив место мертвенной бледности и рытвинам. Негромкое ворчание возле уха подводит черту под всеми сомнениями: Магнуса больше не осталось. Два демона увеличиваются в размерах, обмениваются кривыми усмешками и начинают кружить вокруг ангела. Его отчаянный крик проносится по воздуху, сотрясая стены, и магию уносит в чёрный омут портала. В руках Самаэля оказывается тускло блестящий меч, и Джейс холодеет от ужаса. Что мог противопоставить Магнус ангельскому клинку кроме магии? Ответ оба демона пишут пятнами крови, падающими на пол. Острые когти Люцифера рвут одеяние ангела, когда Магнус кидается вперёд, отвлекая внимание. Меч проносится мимо, срезая пару прядей, но Магнус успевает откатиться в сторону. — Вам не победить! — трубный голос Самаэля шевелит волосы Джейса, и он втягивает голову. Светящееся лезвие движется так быстро, что к ангелу невозможно подобраться, и внутри Джейса крепнет уверенность, что рука, сжимающая резную рукоять, не знает усталости. Ещё один выпад, и клинок вонзается в ногу Магнуса, пачкаясь в его крови и густой шерсти. Магнус жалобно скулит, отползая от ангела, пока Люцифер не даёт Самаэлю нанести ещё один удар. — Минус один, — торжественно объявляет Самаэль, с презрением глядя на то, как Магнус с трудом поднимается, опираясь только на одну лапу. Жёлтые глаза сужаются, и верхняя губа поднимается, обнажая клыки. Меч описывает дугу, оставляя после себя прерывистый светлый след, и губы Люцифера растягивает довольная улыбка. Кровь, смешавшись со странной субстанцией, покрывающей шерсть на лапах, превратилась в отраву и начала разъедать лезвие клинка. — Что это? — шепчет Самаэль, отступая на шаг. Его взгляд мечется между Люцифером и Магнусом, пока, наконец, не обращается к Джейсу. — Ты, ты сделал их парабатаями. Но как? Самаэль поворачивает голову к Люциферу, давая драгоценный шанс Магнусу, который со всей силы отталкивается от пола и взлетает в воздух, нападая со спины. Меч пронзает мощное плечо, но уже поздно. Магнус вырывает первое крыло, отбрасывает его в сторону, рассыпая белые перья, а по щеке Самаэля бежит слеза. Это начало конца. Ангельская кровь размазывается по зубам, стекает по массивному подбородку, падает на грудь и вспенивается, когда доходит до чёрных букв. Меч Самаэля гаснет, становится тоньше, и когда ангел в отчаянной попытке всаживает его в грудь Люциферу, то в руках у него остаётся лишь рукоять. А Магнус сзади: не даёт взлететь, рвёт когтями крылья, кромсает спину, впивается клыками в основание шеи, выдирая целые куски плоти. Самаэль падает на колени, увлекая Магнуса за собой, и Люцифер присоединяется к союзнику. Джейс пытается отвернуться, но какая-то сила заставляет его неотрывно наблюдать за тем, как два демона терзают ангела, разрывают его на части. И в этой картине нет ничего отвратительного или мерзкого. Она прекрасна в своей монументальности и красочности. Рот наполняется слюной, и Джейс соединяет себя с парабатаем, становится им, ощущает вкус ангельской крови, наслаждается бушующей внутри силой, втягивает в себя запах умирающего могущества и в кровавых ошмётках, окрасивших белые перья и одежды, видит рассвет нового величия. Сердце, сжатое в огромной лапе, напитывается ядом, чернеет и скукоживается, пока не превращается в кусок истлевшей плоти. Люцифер поднимается, не обращая внимания на огромную рану, что почти перекрыла метку, и громко смеётся, раскидывая руки, пока Магнус смотрит на Джейса. Отныне слова становятся лишними, и нить, связавшая их, обрела прочность. Джейс ждёт, когда Магнус завершит начатое. Мощная лапа взлетает в воздух, и последним, что слышит Джейс, становится отчаянный крик Люцифера. Голос Магнуса пробивается сквозь темноту, и Джейс спешит открыть глаза. — Я не буду оправдываться или просить прощения, Люци. Глупо было с твоей стороны думать, что я дам тебе возможность спуститься на землю и уничтожить людей. Ты и Самаэль — вы оба сумасшедшие. Почему нельзя просто жить, наслаждаться тем, что имеешь? — Я бы хотел, но проблема не во мне, Магнус. Проблема в людях. Ты живёшь рядом с ними уже несколько столетий, как близко они подобрались к нижнемирцам и сумеречным охотникам? Однажды тебе придётся сделать выбор. — Я не позволю тебе или кому бы то ни было ещё устраивать геноцид. Мир большой, нам всем хватит места. В любом случае все эти разговоры бессмысленны. Заклятие было произнесено, мы заперты здесь, смирись. — А сам сможешь? Твой муж на земле, а ты здесь, и ни единого шанса, что он сможет проникнуть к тебе, а ты — уйти отсюда. Почему ты не согласился сделать его своим парабатаем? И не было бы никаких проблем. Все бы жили долго и счастливо. — Потому что вижу то, что ты не видишь, или не хочешь видеть. Я не хочу, чтобы Александр любил только меня, чтобы никого больше не осталось в его жизни, чтобы мир замкнулся на мне. У него есть семья, теперь она есть и у меня, — Магнус запинается, и внутри Джейса откликается тихим стоном натянутая струна. — Была, во всяком случае. Ты предлагал мне могущество, но оно мне не нужно. — Ну зато теперь у тебя есть вечность вместе с глупым нефилимом, который верит во всё, что ему наплетут. Очень мудро. А в это время твоего мужа убьют люди из Конклава, которые, в отличие от тебя, не гнушаются никакой помощью. С другой стороны, ты недолго будешь горевать. Связь работает в обе стороны. Пройдут века, и Джейс станет для тебя единственным. Конечно, для этого понадобится время. Ты крепкий орешек, но Ад не знает пощады. Постепенно ты растеряешь человечность, и Джейс станет для тебя тем, кем должен был стать Александр. Тёмным парабатаем, твоим всем и даже больше, и тогда ты встанешь на мою сторону. — Удачи с этим, Люцифер. Но боюсь, тебе придётся запастись терпением, — голос Магнуса приобретает вкус сладкого мёда, что размазывается по губам едкой горечью. — Я не доставлю тебе такого удовольствия. В тот день, когда моя любовь к Алеку станет слабее, я убью себя. — Так чего же не сейчас? — Потому что это всего лишь Ад, я не перестану надеяться. — Жаль, Джейс не настолько устойчив. Моя магия, что течёт по его венам, сделает своё дело. Его человечность растает, и всё, что его ждёт — один непрерывный кошмар имени тебя. Увидимся. Лёгкий хлопок говорит Джейсу, что Магнус остался один, но позвать его не хватает смелости. — Нет смысла притворяться, Джейс. — Магнус стоит возле изголовья. Один его глаз будто выцвел, посветлел, а другой стал темнее, цвета янтарной амбры, и только вертикальные зрачки остались прежними. — Я чувствую тебя. — Что произошло? — После того, как я убил Белиала, ко мне пришёл Люцифер. Он пообещал рассказать о проклятии и о том, как его снять, если я соглашусь на его условия. Я отказался. — Что он хотел? Чтобы вы стали с Алеком парабатаями? — Да. Но уже тогда я понимал, что это путь к безумству. Силе, могуществу и… потери человечности. И Люцифер, и Самаэль никогда не были людьми, для них это всепоглощающее чувство естественно, но даже они сдались, когда появилась Лилит. Было очевидно, что подобное преобразование убьёт нас обоих. Люцифер ушёл, но перед тем, как попробовать оттянуть энергию Самаэля на себя, я призвал его. Мы заключили сделку. Он должен был прийти по моему зову, взамен я обещал ему помощь с убийством Самаэля. — Ты согласился на убийство ангела? Ради чего? — Я согласился на убийство ангела, который ради людей хотел уничтожить всех, кто людьми не является. И если ты думаешь, что это моё первое убийство, то советую тебе вспомнить, с кем ты имеешь дело, а ещё то, сколько погибло от твоей руки. — Что теперь будет? — Ничего. Я поставил заслон, сквозь который сможет пройти только человек. Мы заперты, Джейс, навеки. Зато больше никаких демонов на земле. Магнус улыбается, и в этой улыбке растворяются волнения и тревоги, что терзали его, когда Алек уходил на миссии. А внутри Джейса расправляет крылья тоска. Магнус спохватывается, и его чувства пропадают. Он снова отгораживается, убегает, уходит, ставит стену между ними. — Почему? — Мои чувства только для меня, Джейс. Я думаю, что чем реже мы будем видеться, тем лучше. Наслаждайся Новым Эдомом. Демоны могут быть весьма интересными собеседниками, и не только. — Я стану таким же как ты? — Нет. Таким как я тебе не стать никогда. В тебе течёт энергия Люцифера, ты стал бессмертным, ты стал полудемоном. Но ты остался человеком. Ты не станешь демоном, Джейс, пока сохраняешь в себе это. Каждый день напоминай, каким ты был, и меньше слушай Люцифера. — Хочешь сказать, что ты демон полностью? — Нет. Я такой же. Но во мне кровь Асмодея и энергия Самаэля. Это иронично на самом деле. Потомок ангела стал вместилищем энергии главного демона, и наоборот. Как ты учился жить нефилимом, так я учился жить со своей тёмной стороной. Я бы, может, и хотел тебе помочь справиться, но у меня нет сил. В твоём распоряжении новый мир, Джейс, изучай его, ты теперь здесь правитель. Но не ищи меня, я не хочу тебя видеть. Магнус разворачивается и уходит, но желание Джейса опережает его действия. Он оказывается перед своим парабатаем, заглядывает в изменившиеся глаза и хватает отворот рубашки. — Что я должен был сделать, по-твоему? Ты был там, умирающий, у меня на руках. Люцифер предложил помощь, я согласился. Откуда мне было знать? Два пальца крепко сжимают запястье, и Джейс охает от чувства беспомощности, которое стремительно завладевает его телом. — Всё, что ты до этого знал о парабатайской связи, это лишь крохотная часть того, что связало нас. Ты и я, мы разные. Пока мы оба остаёмся людьми, я всегда буду сильнее. Твои чувства, твои эмоции станут для меня открытой книгой, в обратную сторону это не работает. Что касается того, что ты сделал. Ты всего лишь пытался всё исправить, не так ли? Но так не бывает, Джейс. Всё, что тебе следовало сделать, это принять последствия твоего поступка, смириться с выбором, а не пытаться заполучить всё и сразу. В груди холодеет, и Магнус качает головой, оглядывая Джейса с ног до головы, а потом внезапно добавляет: — Всегда помни о Клэри, Джейс. Это должно помочь. Магнус исчезает, но мысли о нём остаются. Джейс взмахивает рукой, и с кончиков пальцев срываются тусклые искры серого цвета, падают на пол и гаснут, оставляя в воздухе знакомый запах железа. Джейс пытается снова и снова, но магия плохо подчиняется, хотя её так много в теле. Образ любимой не помогает, и Джейс, устало выдыхая, садится на кровать. — Ты думаешь не о том человеке, — раздаётся рядом знакомый голос, и Джейс подскакивает. Магнус стоит, скрестив руки на груди и насмешливо улыбается неумелым попыткам совладать с огромной силой. Джейс шагает вперёд, но сразу же останавливается, вглядываясь в знакомый силуэт. — Ты не Магнус. Люцифер возвращает себе истинное обличье, поправляет небрежно уложенные волосы и стряхивает пару красных пылинок, что посмели опуститься на чёрный рукав. — Надо же, ты начал думать. Я помогу тебе, раз уж твой парабатай тебе отказал, хотя, кто бы стал его винить? Если честно, я надеялся, что он убьёт тебя, забрав всю силу и человечность, и, используя их, преодолеет стену, что сам создал. Но он у нас слишком добрый или пока не додумался до такого решения. Ну так что? Позволишь обучить тебя? Обещаю, никаких книг и заклинаний, мы владеем магией на более глубоком уровне, в основе лежит причина и суть вещей. — А взамен ты потребуешь ... — Ничего. — Тогда зачем тебе это? — Демоны не всегда ищут выгоды для себя, Джейс. В тебе течёт моя энергия, моя сила, моя магия. Я в ответе за тебя. Быть может, это позволит тебе лучше понять Магнуса, когда придёт время. Не торопись, подумай. В этот раз никаких ограничений. — Я согласен. — Так быстро? — удивляется Люцифер. — А ты умеешь удивлять. — Магнус сказал, чтобы я чаще вспоминал Клэри, но ты советуешь совершенно другое. — Потому что мы преследуем разные цели. Магнуса заботит твоя человечность, меня — твоя сила. Хочешь научиться колдовать? Думай о своём парабатае, тянись к нему. Не дай ему сгинуть в одиночестве. — В чём подвох? — Если я скажу, что его нет, ты не поверишь. Да ты в любом случае мне не поверишь, но почему бы не попробовать? Прямо сейчас. Подумай о нём, представь, что он стоит рядом. Джейс закрывает глаза, воссоздавая Магнуса из отдельных фрагментов: из обручального кольца, единственного, которое осталось из прошлой жизни, из мятой рубашки, такой непривычной для любящего наряды Магнуса, из совершенно других глаз. Щелчок пальцев материализует перед ним зеркало, в серебристом отражении которого он видит непривычную ему картину. Радужка изменила цвет, вобрала в себя знакомые золотые оттенки, и только зрачки остались человеческими. — Магнус, — шепчет Джейс, и Люцифер проводит рукой по воздуху. Отражение темнеет, растворяется, оставляя только светящиеся глаза. — Думай о нём. Люцифер пропадает, а Джейс думает. Каждую минуту тянется к парабатаю, след которого затерялся среди красной пыли. Магнус ушёл, до него не добраться, но сила внутри уже не бунтует как прежде, признавая главенство своего нового хозяина. Потоки энергии повинуются любому движению, слышат все мысли, и Джейс нисколько не удивляется, когда видит на пороге Магнуса. Яркого, красивого, беззаботного — Магнуса до знакомства с тройкой сумеречных охотников. — Ты не он, — произносит Джейс, и демон склоняет голову, придавленный волей нового мага. — Нет, но вы хотели его увидеть. Джейс хлопает по кровати, приглашая демона сесть рядом и внимательно всматривается в трёхмерную живую картинку перед ним. Пальцы цепляют замысловатый кафф, и демон широко улыбается, откидывает голову, приглашая оставить все сомнения. Джейс цепляет одну из подвесок, и она разваливается в руке на части. Везде обман. — Убирайся, — холодно бросает Джейс, пытаясь оживить в сознании образ бывшей любимой, но Клэри принадлежит прошлой жизни, прошлому Джейсу. — Если ты скажешь, что не знал, на что шёл, когда согласился обучаться у меня, то соврёшь самому себе. — Люцифер подпирает собой стену, задумчиво рассматривает идеальный маникюр и наслаждается результатами своих усилий. — Тебе не проникнуть в мою голову, Люц. — А мне и не надо. Ты как на ладони. Там, в темноте, ты уже знал, что не сможешь отпустить Магнуса, и не проклятие Самаэля было тому виной. — Он мой друг. — Для сегодняшнего тебя нет разделения, Джейс. Просто прими это, и не строй из себя святошу. Чтобы понять, насколько глубока пропасть, нужно упасть на её дно. — Как он? — Не я его парабатай, Джейс, не мне и отвечать. Люцифер исчезает, и Джейс пытается отыскать Магнуса среди просторов Нового Эдома, но вокруг лишь пустота. А слова Владыки Ада уже крутятся в голове, и Джейс снова уступает. Магнус, созданный специально для него, появляется из ниоткуда, и на этот раз желание перевешивает. Чужие губы сладкие, почти приторные, нежные и мягкие, как у девушки, и Джейс отстраняется, морщась от неприятного вкуса. — Вон, — звучит у самого уха, и демон проваливается сквозь каменный пол, чтобы не злить нового правителя Эдома, а Джейс украшает мраморную стену паутиной из трещин, в ломаных линиях которой он видит узор метки, что присвоила его тело. Но наступает новый день, и демон снова появляется на пороге, чтобы спустя минуту вылететь в окно, подальше от ярости, что рождает неудовлетворённое желание. День за днём демон уходит разными путями, пока однажды не оказывается прижатым к смятым простыням. А Джейс закрывает глаза, отдаваясь смуглой руке, что так умело ласкает его член, будто была придумана именно для этого момента. Короткий оргазм скручивает мышцы и на долю секунды показывает ему Магнуса, стоящего в одиночестве возле почти прозрачной перегородки. Видение рассеивается, и Джейс жалобно стонет. Демон исчезает, но приходит вновь и вновь, и видения становятся дольше, иногда они настолько реальны, что Джейсу кажется, что он может дотронуться до широкого плеча, провести по коротким волоскам кончиками пальцем, ощутить, как они колют кожу, услышать довольное мурлыканье расслабленного Магнуса. Скоро. Джейс переводит взгляд на кровать, где спит очередная подделка, так схожая с оригиналом. Магнус лежит на животе, и светлое покрывало, обернувшееся вокруг его ног, едва прикрывает бёдра. Одежда валяется где-то в углу, и обнажённое тело в красноватом свете кажется отлитым из бронзы. Джейс кладёт руку на тёплую спину, но сон не хочет уступать, и ладонь скользит ниже, по расслабленным мышцам к округлым ягодицам, на которых не осталось и следа от прошлой ночи. Магнус коротко стонет, и его голос чуть выше, чем нужно, в нём дребезжание старой посуды и звуки расстроенного пианино. — Молчи, — шепчет Джейс, не желая разрушать фантазию. Гладкая упругая кожа покрывается мурашками, когда её касаются жадные губы, вспыхивает алым цветом, стоит острым зубам попробовать её на вкус. Магнус мычит в подушку, ощущая, как тёплый воздух касается ануса, заставляет его сжиматься в ожидании умелого языка. Влажное жало легко проникает внутрь, проходится по мышцам, расслабляет их, дразнит лёгкими касаниями, а затем исчезает, уступая пальцам. Джейс любит всё делать сам: медленно растягивать, не давая двигаться, выбирать позу, ласкать дрожащее от напряжения тело. — На спину. Магнус покорно переворачивается, разводит ноги, и Джейс снова поддаётся на эту уловку. Входит легко, на всю длину, успевая поймать крик. Ладонь сжимает горло, и Джейс продолжает ритмично вбиваться в неподвижное тело, гонится за мучительным оргазмом, который не приносит облегчения. Живая игрушка всегда выигрывает в этой гонке. Джейс ведёт носом по чуть взмокшей шее и брезгливо морщится: это совсем не тот запах. Золотые глаза напротив словно сделаны из дешёвой тонкой фольги, зрачок плоский и отливает серостью, но желание упрямо, и Джейс сжимает нежную кожу бёдер, впивается в неё пальцами, режет своими ногтями, и капли крови медленно стекают вниз. Жидкие, бледные, безвкусные. Джейс нависает сверху и коротко приказывает: — Закрой глаза. Короткие ресницы покорно смыкаются и дрожат, когда язык широким мазком проходит по горлу, цепляя острый кадык. Зубы оставляют болезненную метку, но в ответ раздаётся лишь короткий глухой стон. Яркие губы призывно приоткрываются, маня обещанием сладкого поцелуя, но Джейс знает, что всё это фальшивка, как и сам Магнус, что каждую ночь отдаётся ему, извиваясь на скользких неуютных простынях. После такого секса всегда остаётся пустота, дыра, колодец, уходящий глубоко вниз, в самую душу или то, что от неё осталось. Джейс отпускает все чувства и видит ставшую привычной картину. Прозрачная перегородка между той жизнью и этой. А возле неё — красивый мужчина, который отныне всегда занимает мысли, к ногам которого хочется бросить всю силу и власть, которого хочется подчинить, заставить полюбить, вырвать из его сердца того, другого, что как магнитом притягивает Магнуса к прозрачной перегородке между той жизнью и этой. Магнус отворачивается и уходит, не оглядываясь, быстрым шагом, опустив голову, и кажется, что развернись он, и не сможет сдвинуться с места, застынет статуей, живым монументом скорби. Расстояние, что пролегло между ними, сокращается до пары метров, и впервые Джейс стоит рядом с настоящим Магнусом. Горячий ветер кидает в них горсть царапающих песчинок и напоминает о жажде, от которой невозможно избавиться, сколько бы воды ты не выпил. Или вина. Джейс усмехается, слыша чужие мысли в своей голове, и пытается поймать ускользающий миг. Но не успевает. Перед ним снова безразличие и равнодушие, а за ними эмоции и чувства, до которых ему никогда не добраться. Кроме, быть может, одного. Боль. Её столько, что даже Магнус не всегда может с ней справиться. Вот и сейчас Джейс чувствует саднящее чувство, пришедшее из детства с содранными коленками. Неприятно, щипет и раздражает, но даже представить страшно, что творится внутри Магнуса, душа которого стёрлась до основания об острые края камней Нового Эдома. Золото глаз мешается с красной вездесущей пылью, становясь ещё одним препятствием. Один взмах рукой, и воздух очищается, становится прозрачным, холодным, наполненным ароматом моря и свободы. Магия стала совсем родной, как же он раньше без неё жил, как он жил без него. Магнус пытается обойти, но Джейсу нужно знать ответ: — Посмотри на меня. Пожалуйста. Но Магнус скуп, и взгляд его — роскошь, за которую и до смерти не расплатишься. Он снова уходит, его прямая спина и высоко поднятая голова — олицетворение смертного греха. — Попроси! — кричит ему Джейс. — Оставь свою гордость. — И ты отпустишь? Лишишь себя надежды? Откажешься от себя? Люцифер затуманил тебе мозг, Джейс. Не всё можно исправить. — Просто попроси, — повторяет Джейс. Что-то сломалось в этой отлаженной системе, маленький винтик сдался, не выдержав нагрузки, или его съела бурая ржавчина. Магнус останавливается, не в силах сопротивляться демону, который стоит позади него. Всего то и надо развернуться и кинуться в омут, надеясь на то, что получится выплыть. — Хорошо. — Магнус подходит, и светлое золото отражается в тёмном. — Отдай мне всю свою человечность, Джейс. Стань демоном ради меня, заточи себя в Аду, а мне подари счастливую жизнь с мужем. Магнус вздрагивает, когда две широкие мозолистые ладони ложатся на его талию, притягивая к себе, и губы оказываются слишком близко. — Забирай. Всё, без остатка. — Улыбается Джейс. — Осмелишься? Мгновение, отделяющее их друг от друга, с размаху влетает в стену, что Магнус выстроил, и все преграды рушатся. Джейс подаётся вперёд, соединяя их в одно целое, наслаждаясь первым поцелуем, который горчит болью и отчаянием. И первоначальная нежность, с которой он ласкал чужие губы, уходит вместе с прошлой жизнью. Но кого она заботит, когда можно самозабвенно целовать Магнуса, скользя языком по бархатному нёбу, прикусывая нежную кожу, когда тот, кто давно стал для тебя единственным смыслом, отвечает, проникает так глубоко, жадно пьёт тебя глоток за глотком, секунда за секундой. Джейс рычит, когда Магнус отталкивает его от себя. Дрожащие руки парабатая приводят в чувство, и когда последние искры человечности освещают затуманенный разум, Джейс кричит: — Беги! Кричит, зная, что Магнус ни за что не успеет.