Бывшие — нынешние

Внутри ведьминого теремка было гораздо, что ли, круче, чем снаружи: стены обвешаны картинами, полы выстланы коврами, мебель расставлена… хуй знает как, по фэн-шую, наверное, потолки обделаны какой-то зеркальной хернёй, поверхности отполированы так, что блеск их создавал свечение Северного, мать его, сияния. Да от такой роскоши глаза чуть не полопались! Ну точно, в музей пришли. Нет, в замок. Тот самый, который показывают в фильмах, где главных героев влечёт найти приключений на свою жопу. Тот самый, лестницы которого в последствии становятся ловушкой и приводят жертву в погреб с прогнившими костями животных. Тот самый, который находится во власти ебучих спиритических сил. И не Каспера, самого доброго летающего засранца, а Летучего Голландца из «Спанч Боба», как минимум. Честно, не по себе было. Они ж не в фильме, в конце-то концов. Дела обстояли гораздо хуже — их занесло в дом сумасшедшей бабки, которая пару минут назад вампирский канал закрывала. «Вампирский… вампирский… какой, нахуй, вампирский? Зеркало, что ли, завесила, блять, чтобы сущности в виде гномиков в этот мир не приходили?» Ладно, в первую очередь необходимо собраться, только потом уже всё остальное. Итак, выдох-вдох, ещё раз выдох — медитация на избавление побочных действий от водки. Если выйдет отсюда в здравом уме — возможно, завяжет с алкоголем ненадолго. Или сопьётся, тут уж как судьба распорядится. Но крыша однозначно уже съезжать стала. — Кто из вас, балбесов, будет первым? — спросила, дождавшись, когда парни от удивления рты позакрывают. — Точно не я… — смутившись, ответил Кенма, наконец-то сбрасывая с себя руку Акааши. — Хорошо… Бабка как-то странно прищурилась. Прожгла в нём неотрывным взглядом дыру, вынуждая представить, как из её глаз выстреливают лазеры. Это, блять, не бьякуган. Это — лазероган! Невольно улыбнулся, всеми словами проклиная Куроо и Бокуто за прогрессирующую деградацию: с кем повёлся — от тех и набрался. Однако в следующую секунду стало как-то невероятно легко. Она отвела взгляд в сторону, на показавшуюся из-за угла кошачью морду с горящими оранжево-жёлтым глазами, чёрную, усатую и предельно милую. — Хорошо, мне без разницы, — повторила, обращаясь затем к кошке: — Вараши, присмотри за нашим гостем. — Вы что, назвали кошку в честь домового? — с насмешкой спросил Кенма, полностью забывая о манерах. Открытая неприязнь — следствие не совсем удачных с ней встреч в прошлом. Да и хули там, проклятым так себя вести можно. — Ох, паршивец, мне нравится твой энтузиазм, — ехидно улыбнулась и, положив руку Акааши на плечо, произнесла, направляясь к завешенной шторами комнате: — С удовольствием посмотрю на это во время расклада. Будет о-очень весело. Ах да… — не оборачиваясь, добавила: — Подождать можешь в любой из комнат на первом этаже и это… особо ничего не лапай: дом от негатива совсем недавно чистила. Кенма не ответил — задержал дыхание, чтобы не заржать, когда представил моющее средство с эффектом экзорцизма. «Мистер Пропер» от сущностей с ароматом духовного просветления. «Доместос», убивающий всех известных ёкаев. «Силит бенг» от астральной плесени. Уверен был, что эти чистки именно так у неё и проходили. Пока шёл до самой светлой комнаты, которая в последствии оказалась кухней, невольно ёжился от холода. Парадокс: на улице плюс тридцать, а в доме — ёбаная Арктика. Но это, как оказалось, только пол беды: от висевших на стенах картинах мурашек по спине пробегало куда больше. Старался ничего особо не рассматривать. Опять-таки, голову всякой эзотерической ерундой не забивал, но вот с интерьера кухни — подохуел знатно. Даже стиля такого, под который здесь всё было отделано, не знал. Одно только мог сказать наверняка — что отшлёпанную ночью жопку усадил на стульчик из массива дуба и кое-как смирился с возникшей при этом болью. На секунду даже подумалось, что, по сравнению с изъёбистым изяществом на ягодицах, развешанные по дому картины выглядели не так устрашающе. Чтобы хоть как-то скоротать время, решил подробно изучить содержимое сообщений в директе за последние четыре дня и ознакомиться с оставленными под селфи с Хинатой комментами. Заранее приготовился к грязи, но и без настроя подходящего вообще ни за что бы телефон в руки не взял. Похер, что там. На сегодняшнем стриме он много чего им расскажет. По крайней мере, пиздеть о себе не станет. Разложит беспорядок по полочкам, фактам. Скрываться побрезгует. А ещё… …дико охуеет с прилива подписчиков. «+100к» в Инстаграме, на Ютубе — почти двести. От изумления раскроет рот, залипая в экран целую вечность и подумает, что Дайшо — хоть и пидарас, но пидарас с меткой «полезный». Просидит так ещё несколько сотен секунд. Спрячет руки в карман вмиг ставшего тесным худака и продолжит ждать Акааши, зависая над телефоном. Не сразу поверит, что столько счастья привалило, но подумает: «И за рекламу платить не пришлось. Полтора ляма, чтобы бывшего мужика не посадили, — и вуаля. Секрет успеха, блять, прост».

***

Завешанная шторами комната — верх эзотерического фанатизма. Акааши от удивления даже замер, но тётушка Нори быстро от скованности в теле избавила: посильнее сжав его плечо, продолжила вести их к длинному чёрному столу. Хотя, насчёт цвета парень не был уверен. В этой комнате, казалось, всё погрязло во тьме. Её освещали лишь свечи, расставленные по шкафам, полкам, столу и даже полу. Северного, мать его, сияния больше не наблюдалось — это всё напоминало какой-то безумный кошмар. Плотными тёмными шторами завешаны были и окна. Кенма, наверное, сейчас бы сказал: «С хера ли здесь так темно? Ты же закрыла вампирский канал, сумасшедшая бабка», а Акааши, пожалуй, с ним согласился бы. Молитвы, развешанные на стенах, иконы, чьи взоры святых, казалось, были обращены только на парня, фигурки каких-то хитровыебанных животных с человеческим телом и пляшущие по потолку тени действительно нагоняли жути. Даже колоды, лежащие на столе, вынуждали всё внутри содрогаться. В теле появилась какая-то лёгкость, и Акааши не сразу понял, что его плечо перестали сжимать длинные тонкие пальцы. Тётушка Нори подошла к столу, обходя его с другой стороны, и мягко опустилась на стул напротив парня. Взяла с деревянной поверхности трубку и, убедившись, что в чаше достаточно табака, закурила. — Садись, — произнесла приказным тоном, выпуская из лёгких дым. — Нечего атмосферу нагнетать. «Её уже ничего не нагнетёт», — пронеслось в перегруженной мыслями голове, когда Акааши с неприятным скрипом отодвинул стул и сел, не решаясь придвинуться. — Зачем ты ко мне пришёл? — начала глумиться, прищуриваясь. Создаваемые свечами тени делали её лицо хитрым, старым, будто въедались в каждую морщинку, и Акааши всё-таки осмелился озвучить это про себя: «Ведьма». Буквально пару минут назад она и на бабку-то похожа не была — считалась достаточно симпатичной зрелой женщиной, маленькой, худенькой, ебанутенькой слегка, но идеальных ведь в этом мире нет. Однако сейчас… всё перевернулось. Или встало на свои места? — Я запутался, мне… нужна ваша помощь, Нори-сан, — проявил уважение, говоря почти шёпотом. — Дело в том, что… — Подожди, подожди, сладкий, я знаю, в чём дело, — перебила, своими словами заставив поджилки затрястись. — Ко мне-то ты зачем пришёл? — Не понимаю… Загнала Акааши в тупик, позволила вырасти замешательству. О чём она, блять, говорила? — Видишь ли, я и без расклада могу сказать, что ты… как вы там говорите… а, вспомнила! Загоняешься, — снова затянулась и выдохнула дым не спеша. — Все проблемы ты себе надумал сам. Может, хватит на себя брать так много? Смотри, не вывозишь же. — О чём вы… — Дорогой, не нужно быть гадалкой, ясновидящей или, как ты там думаешь, ведьмой, чтобы это понять, — улыбнулась широко, обнажая зубы, высмеивая Акааши ещё больше. — Достаточно просто посмотреть на тебя. Парень затаил дыхание. По спине пробежали мурашки. Скользнул взглядом с тётушки на пламя свечи и почему-то залип, словно преломление света его гипнотизировало, вводило в транс. Акааши даже придумать ничего в ответ толкового не мог, ума хватило только на одно: — Вы как-то сказали, что мы прокляты… — поджал губы, не решаясь поднять на женщину взгляд, — что в двоих из нас сидят бесы… — А-а, да-да-да, было такое, — согласилась, подпирая рукой щёку. — Ну и? Тебе интересно, почему я так сказала? Акааши резко перевёл на неё взгляд. Вопросов с каждой миллисекундой стало появляться всё больше. Ему были нужны ответы, а не ебучие головоломки по теме «Познай себя». — Я просто Семи приревновала… — глупо хихикнула, будто бы смущаясь. — Мой внук общается с такими отбросами… ну какой здравомыслящей бабушке будут нравиться глупые спивающиеся подростки?.. Вы прокляты, потому что жизнь свою прожигаете, ведёте себя хуже животных. А бесы в тех двоих… — задумалась, вспоминая образы Бокуто и Куроо. — …потому что они главные. Вы им словно подчиняетесь! Выпалила хлёстко, жёстко, и перестала напоминать сумасшедшую бабку. Да, со своими странностями, но со вполне обычной мотивацией. Не считая того, что далеко не каждая бабуля будет крыть хуями друзей своего внука. Так что… насчёт здравомыслящей Акааши мог бы поспорить. — Не воспринимай мои слова близко к сердцу, — выдохнула, убирая с лица улыбку. — Хотя, знаешь… у одного из ваших «главарей» на плече всё же сидел дьявол. Не знаю, как сейчас, но, судя по твоему другу, он никуда не делся. И ты, кстати, однажды обжёгся и до сих пор этого не отпустил. Акааши нервно сглотнул. По ощущениям — будто начал падать и летел хуй знает куда, мечтая скорее разбиться, чтобы землю под собой почувствовать. — Как вы… как вы узнали? — спросил дрожащим голосом, впиваясь зубами в нижнюю губу. — Ха-ха-ха! — рассмеялась, откидываясь на спинку стула. — Твоя реакция на сказанное мной тебя выдала. Я работаю с людьми не один десяток лет. Знаю вас, как облупленных. Особенно таких мелких балбесов, как ты. Просто замочек гримуара поддеваешь и читай сколько влезет. Её глаза заблестели. Правильно, если ты охуенно шаришь за психологию людей, то можно стать кем угодно. Даже грёбаной ясновидящей. И если ко всему этому прибавить эзотерические познания, то на выходе обязательно получишь ведьму. По крайней мере, Акааши представил себе это именно так. Забегал глазами по столу, не зная, чего и ответить. Все переживания вмиг обесценились. Вера в неё обесценилась. Она сыграла на его нервах Вивальди и, как истинный профессионал, оваций не потребовала. — Ладно, красавчик, ты мне нравишься. И глаза твои туманные… Они даже больше, — взяла в руки колоду, откладывая трубку в сторону. — Покажу тебе сейчас, чего ты не замечаешь. Она начала тасовать карты. Смотрела на них неотрывно, не моргая. Шуршащий звук в этой тишине казался оглушительным, сводящим с ума, заставляющим мышцы сжиматься. Акааши с интересом наблюдал за движением её рук, мысленно задавал картам вопрос и делал это, скорее, интуитивно, нежели осознанно. — Мизинцем левой руки сними карты на меня, — протянула колоду, не убирая с лица кривую хитрую улыбку. Акааши сдвинул их неуверенным касанием. Тётушка Нори подложила снятые карты под низ и начала выкладывать по одной на стол. Вытаскивала карту за картой, пока не получилось пять рядов по три карты в каждом, и наконец — вытянула последнюю напротив центральной последнего ряда. Положила оставшуюся колоду рядом и, переворачивая по одной рубашкой вниз, начала вещание: «По Пажу Пентаклей вижу, что ты что-то изучаешь. Причём много, к знаниям тянешься. Котелок варит, надо же. По Семёрке Чаш — выходишь человеком, который много чего надумывает. Мечтаешь много, иллюзии строишь, часто из-за этого в замешательстве пребываешь, загоняешься много. По Колеснице — что сеешь, то и жнёшь. Но, видишь, она под Семёркой Чаш: не всегда получаешь, что хочешь, и в будущем тебя это огорчит. Не сказала бы, что сильно, но ожидать будешь другого. С профессиональной сферой деятельности связано. Не сказала… столбик этот говорит о том, что будет для тебя, паршивец, важно. Молодец, об образовании и работе здесь печёшься. При пентаклях будешь, поздравляю. Второй столбец. Слушай внимательно, про личную жизнь рассказывать буду, вот-вот что случится. Двойка Чаш… Хм… Давай посмотрим дальше. Рыцарь Жезлов и Туз Пентаклей… Партнёр твой тут готовит что-то для тебя, сюрпризы какие-то. Преисполнена решимостью прямо. Или преисполнен? Сейчас посмотрю, хе-хе». Достала из колоды новую карту и, положив её поверх Двойки Чаш, продолжила: «А, ну да… большего я от такого греховодника не ожидала… Легкомысленный Король Чаш… Хм, дай-ка ещё одну достану. Ну так, чтобы понятнее про твоего паренька было. Дурак, ага. Всё понятно… Даже не удивлена, что ты загоняешься. Хотя, честно, Дурак — сигнификатор каждого из вас. Ну, так, моё мнение, не бери в голову. Хотя, я всё же скажу, чтобы ты утешился. Так скажем, партнёр твой несерьёзный совсем. Жизнь свою ещё как прожигает, о последствиях не задумывается. Да по Дураку он вообще ни о чём не думает, в принципе, но… любит тебя странной мужской любовью. Вообще, любовь между мужиками — само по себе странно, не понимала я никогда этого. Ну да ладно. Чистить от гомосексуализма я не умею. И как только Семи с вами общается — непонятно». Сдержанность Акааши, примерно, вышла покурить — изогнул бровь, прикусывая со внутренней стороны щёку. К ней, блять, встречный вопрос: «Как только у Семи могла появиться такая бабуля?» Действительно, удивительно. Такая больше бы подошла Тендо, там бы даже объяснение его ебанутости образовалось — передалось по наследству. Но Семи… Ладно, Акааши, на самом деле, с трудом сдерживал улыбку. Похуй, что там эта тётушка понимает, не понимает, если Бокуто его любит. «Знаешь, что ещё скажу? Вот как тут Семёрка Чаш показала, и как сказала я вначале нашей встречи… ты загоняешься, а паренёк твой даже не понимает из-за чего. Завязывай с этим делом, серьёзно тебе говорю. Он тут проявится. Не могу сказать, как. По Двойке Чаш и Тузу Пентаклей вообще предложение сделать может, но я бы на твоём месте подумала, если честно. За Дурака замуж выходить… Лучше бы женился на какой-нибудь красотке, хотя, кармически, походу, не дано тебе нормальным быть. А однополые браки у нас, кстати, запрещены. Ладно-ладно, давай уточню, что там за предложение… Ага… Колесо Фортуны… Поездка какая-то. Вместе с Рыцарем Жезлов, кстати, моря могут быть. Да, скорее всего, они. Не замужество, утешься. Так, третий столбик. Это у нас события в семье… Ага, Четверка Жезлов, Десятка Чаш и Десятка Пентаклей. Хорошо всё в семье. Гармония, понимание, поддержка. Принимают тебя, во дают! Молодцы…» Вновь стало немного обидно. Бабка-гомофобка, конечно, не самое лучшее сочетание, но Акааши старался не обращать на это внимания. Слегка не верилось в какие-то сюрпризы и, уж тем более, в поездки на моря: Бокуто для этого слишком занят. Тренировки у него, друзья, пьянки. Акааши где-то там, на самой верхней полочке антресоли, до которой ему всё никак не дотянуться. Однако, несомненно, тётушка Нори позволила на секунду в чудеса окунуться. Её слова да Богу в уши, серьёзно. В космос, хотя бы, сигналами, чтобы звёзды под правильным углом встали. «Четвёртый столбик… о-очень любопытно. Твоё тёмное прошлое… Дьявол, ага… Тот самый, о котором я совсем недавно говорила. Верховная Жрица… как интересно… Шестёрка Чаш… Что-то тут наделали вы с Дьяволом, с парнишкой тем. Что-то такое, о чём ты боишься рассказывать. И по Шестёрке этой, видишь, до сих пор тебе стрёмно. Давно это было, но в настоящем — никак не отпустишь. Давай-ка ещё посмотрим… Десятка Жезлов… Совет тебе: отпусти ситуацию. Это в прошлом и осталось, давно было очень… даже не год назад, больше. Отпусти, много энергии у тебя отнимает. Сейчас, подожди… пятый столбик откроем, общий фон. Смотри, солнышко. Страшный Суд. Справедливость. Одни Старшие Арканы… Очень хороший общий фон, редко такое выпадает. Солнышко своё не затмевай Дьяволом. Серьёзно тебе говорю, отпусти. По Справедливости и Страшному Суду у тебя всё получается, воздаётся. Пока не отпустишь — новое в твою жизнь не придёт. Так, сейчас, ещё одну… Умеренность… да, кончай загоняться. Хорошо тут всё. Зачем надумываешь столько? Последняя карта — Мир. Судьба тебе благоволит, любит тебя. Слепа, походу. По мне так, незаслуженно. Ну, ладно, я не врала, когда сказала, что ты мне нравишься. Хорошенький ты, хоть и глупый… и грешный… и с мужиком спишь. Нет, правда, неплохой ты. С собой более-менее честен, хоть и воображулька, фантазия богатая». Отвлеклась от расклада, вновь закуривая. Посмотрела на Акааши спокойным, изучающим взглядом, будто бы оценивая, наблюдая за его реакцией. Лицо её вновь стало таким же молодым, тени перестали подчёркивать морщины. — Ещё хочешь что-нибудь узнать? — спросила, улыбнувшись без изъёбистости, по-доброму. — Почему Бокуто друзья и тренировки важнее меня? — решил уточнить, пользуясь случаем, раз пьянка такая пошла. — Ц, знаешь… — недовольно цокнула, — забудь, ты мне разонравился. Тебе б делом каким-нибудь заняться, чтобы времени на всякий бред не оставалось. Сечёшь, о чём я? Акааши сёк, ещё как сёк, только отказывался с происходящим мириться. Прекрасно осознавал каждое её слово, чуть ли не доходя до припадка из-за Дьявола, но значение слова «отпустить» он знал прекрасно. Давно пора эту хуйню забыть, избавиться, отмыться и, желательно, в ситуации с Бокуто поступить точно так же, потому что: — Мне нужно его внимание… — шёпотом произнёс, вконец отчаиваясь. — Слушай, молодой, дай ты ему заниматься тем, чем ему хочется заниматься. Не веди себя как ребёнок. Вместо того, чтобы сопли на жопу наматывать, прожигай жизнь вместе с ним. Делай, короче, то, что обычно делаешь, но с ним. Мозги ни себе, ни ему не выноси, и будет тебе счастье. Понятно? Да — нет? — Да… — Слава ёкаям! А теперь иди, — махнула рукой, прогоняя, — пригласи ко мне своего друга. Там мозгодел ещё тот… да ещё и грязный весь, негативом воняет… Не то чтобы Акааши знал, как пахнет негатив, но мысленно с тётушкой Нори согласился. Встав из-за стола, молча поклонился, и направился к выходу, напоследок обращая взгляд на иконы. Святые больше на него не смотрели. Танцы теней больше не пугали. И фигурки изъёбистых животных больше не нагоняли жути. Даже вздохнул свободно, глубоко, сказав напоследок: — Спасибо вам, Нори-сан. Вы мне очень помогли.