***
— Значит смотрите, обживётесь тут, всё будет как раньше. — рассказывал я четверке человек краткую сводку о новом месте, — Рядом находится городок, если не будет хватать еды — купите там. И да, Рэд. Твои удочки лежат в сарае. Саэко, постарайся не рубить никого, кроме деревьев или сена. Ну, Кота, ты пулемётом тоже не свети. Ребята кивнули и разбежались кто-куда. Саэко немедленно разделась до гола и сиганула в железную бочку, до краёв наполненную водой. Шухов, понятно дело, на речку, как и хотел. Ну а Кота… Он просто упал на траву, так же не забыв сбросить майку, и принялся загорать на жарком, летнем Солнце. — Идиллия… — усмехнулась Лена, глядя на довольны лица азиатов. Два Японца отнеслись к перемещению в новый, третий мир довольно спокойно, без лишних вопросов, — Ну, они заслужили отдых. — А ты нет? — улыбнулся Чёрный Сталкер, сейчас одевшийся в простые шорты и свободную, чёрную майку. С его то следами радиационной болезни на лице вообще опасно в общество пускать, так что — ему даже в кайф сидеть и наслаждаться жизнью. Из кармана уже виднеется бутылка наколдованного мной пива, которое в этой вселенной являлось чуть ли не самым лучшим, — Кто собирал всех по кускам? Давай лучше со мной на рыбалку! Хоть научишься чему хорошему? — Да нет уж, я лучше пойду, приготовлю поесть! — Тебе точно не нужна телепатия? — спросил я у девушки, проводив взглядом довольного экс-духа, — Только скажи и она вернётся в любой момент. — Нет, она правда только мешает. Не очень приятно, когда человек на вид добрый и вежливый, мысленно обкладывает тебя дерьмом. — ответила Тихонова, — Да и, если честно — жить в таком случае довольно утомительно и скучно. Куда ты теперь? — Не знаю. — только и ответил я, — Не знаю. Буду искать своё место во всем Естестве. Кто знает, что меня ждёт завтра? Да и, я же пообещал сам себе, что найду наших ребят. И всё будет хорошо. Достав из кармана материализовавшуюся там по первому желанию пачку «идеальных» по моему мнению сигарет, я немедленно закурил, осматривая бочку, из которой торчали два хитрых глаза Саэко. — Как бы чего нехорошего не случилось. — хмыкнула Лена. Внезапно Саэко встала в полный рост… И плюнула в Коту ледяной водой! Разогретый на солнце толстячок громко закричал и тут же подорвался с места, ища виновника. Точнее, виновницу, которая сейчас хохотала, ничуть не стесняясь своей наготы. — Думаешь им больно? — Отчего? — Ну, они же тоже потеряли свой дом. Дорогих сердцу друзей. — пояснила Лена. — Да. Но, вы уж постарайтесь тут друг друга поддерживать. — сказал я, разворачиваясь спиной к девушке и кидая ей в руки пачку Мальборо, — Только не кури много. Легкие посадишь. — Да, мам… — Мам… — хмыкнул я, вспоминая своих родителей. А может, и их попытаться найти? В Апокалипсисе от них не осталось и следа. Но, может есть место, куда спрятались все? Юля, Славя… Алиса? Мои мать с отцом? Одним резким движением руки я раскрыл портал, из которого немедленно полился свет космоса. Оглядев на прощание большой деревенский домик, Лену, которая махала мне рукой, Саэко и Коту, которые носились друг за другом, и Рэда, который ещё не успел скрыться из виду, я вошел в портал. Надо многое сделать. Многое пережить. Но дорогу уже в свой карманный мир я не забуду никогда. Буду их навещать время от времени.***
Не знаю, сколько уже лет прошло. Может год, может десять. А может уже тысяча. Время в этой странной среде, которую я решил назвать простым словом — Пустошь, текло по другому течению. А ведь и правда — абсолютно пустое пространство, где лишь иногда виднелись крупицы различных миров. По факту, с новыми силами на меня свалились и обязанности Стража Армады. В ключевые миры, где всё должно было происходить только по определённому сценарию, даже без вмешательства тех же Стражей, меня не пускали. А вот, кстати, тех ребят, которых отправили за Шуховым, должны были казнить за излишнюю самодеятельность касательно нас, но, тут вмешались мы. Поэтому, Древо и остальные Стражи в целом нейтрально отнеслись к смерти своих товарищей. Мне же разрешили творить всё, что душе будет угодно в других мирах, где история и сценарий не так важны. Ох-х… Где я только не успел побывать… Я находил новых друзей, врагов. Помогал первым и изничтожал других… Но по большей части я не особо хотел вмешиваться в дела того или иного мира. Просто помогал тому, кто мне нравился. Я видел разные Аномальные Зоны, видел другие вселенные, пережившие Ядерные Войны. Я уничтожал полчища жадных до любого клочка земли тиранов, даровал угнетённым свободу. Но, тем не менее, геноцидом я не занимался. Не дело это… Ну, все мы иногда ощущаем в себе внутреннего Гитлера, который хочет, чтобы существовал только его народ… Или тот, которому он симпатизирует? Но, главной моей задачей было лишь одно дело — найти своих ребят. Как мне намекнуло Древо — есть мир, где все живы и живут до сих пор. И, когда я найду их, то наконец обрету успокоение. Нет, я не умру, что вы! Я просто снова стану обычным человеком, без суперсил, которые пропадут через некоторое время. Обычным Валерием Молотовым, который любит играть на гитаре, покурить, немного выпить… Ну, вы поняли. Но, пока этого не случилось, мне приходится искать. Что случилось с Метро и его жителями? Ну, тут мне разрешили поправить ситуацию. Поскольку карманный мир Шухова больше не принадлежал его владельцу, мне разрешили творить и там, что вздумается. И я сотворил. Первым делом я убрал всю радиацию, оставшуюся после войны. Я не стал менять ход событий, а просто подмог местным обитателям, до кучи сократив число опасных мутантов на семьдесят процентов. Да, станции в первое время конфликтовали, когда узнали, что Полис разрушен почти полностью, Орден вообще распался, потеряв одну четвертую личного состава, и начали драку. В это время, ВДНХ одной из первых вышла на поверхность, подивившись, что можно дышать спокойно. Для этого пришлось высадить огромное число вечнозелёных растений, которые и не погибли бы в первое время. Я понаблюдал ещё немного, и когда уже бесконечные войны мне надоели, я одним ударом уничтожил Красных, Фашистов, а так же Бандитов и разных Фанатиков. Все остальные мирные станции, кроме Ганзы, которая поняла, что теперь выгоднее строить цивилизацию на поверхности, переехала в Москву и начала создавать новую торгову республику, были счастливы свалившимся подарком. Старики не верили своим глазам, а для детей-альбиносов, у которых в один день внезапно пропали все симптомы такой неприятной болезни, это было настоящим чудом! И, возможно у некоторых возникнет вопрос — а зачем я расстрелял всех жителей Полиса? Честно отвечу — я был не в самом адекватном состоянии. Но, потом я смирился с участью своих товарищей, а ничто не учит лучше смирения. Осознав, ЧТО я натворил в столице всего Метро, а так же что я пристрелил бедного Артёма, желавшего добра и мира всему своему подземному народу, я потратил не один чертов год, чтобы выйти на того самого старого и могущественнейшего Стража Армады, и попросил его о воскрешении всех убитых мною в Полисе людей, как и самого парня. Старик он и в Африке старик — долго мялся, отказывался, ломался, но в конечном итоге — исполнил мою просьбу. Примечательно, что воскрешать уже моих друзей, пожилой отказался - я сам выбрал путь поисков, и он не собирался мне мешать. Но, тем не менее, видеть офигевшие глаза полусотни людей, внезапно очутившихся среди ясного, чистого неба, елей, сосен и в полном здравии — это что-то с чем-то. Но больше всех был шокирован и сам Артём. — Какого… Черта?.. — только и прохрипел парень тогда, среди ярко-зелёной травы и цветов, — Найдёнов? Ты же… меня… — Да, знаю. Я мудак мудаком и это не исправишь, тут уж не серчай. — сказал я в ответ, сгибаясь в низком поклоне, — Я обязан тебе всем, что имею, Артём. Именно благодаря тебе я могу снова вернуть всё и всех. Ведь не притащи ты тогда Систему наведения на башню — погибли бы мы все. Вы — в Метро, а Мы — в логове Чёрных. Поверь, я искренне сожалею о том, что убил тебя тогда, на вышке, но и ты меня пойми — мне было нужно спасти остатки моего мира. Да и, если честно, мозги у меня тогда почти съехали набекрень, я почти не соображал. — Это всё отговорки. Я никогда не прощу тебя, Найдёнов. — нахмурился Артём, рукой пытаясь нащупать хоть какое-то оружие на поясе, — Мне плевать что ты скажешь, мне плевать на… — Да погоди ты, клишированный. — улыбнулся я, — Я тут ему, значит, мир восстановил, людей вернул, и даже больше! А он!.. — Чего? — в шоке замер Артём, словно заново увидевший окружение, — Это… Как это? Сколько прошло времени? — Ну… Порядка семи лет по местным меркам, но, тем не менее, результат тебя обрадует. — улыбнулся я шире прежнего, указав рукой за спину парня. Спаситель Метро обернулся и замер, забыв как дышать. Ну, теперь я хотя-бы пойму, как буду выглядеть, когда увижу Алису заново, если увижу. А за спиной у Артёма стояли все те, с кем он пробивался от ВДНХ до Останкино — друг со станции, погибший в аномальном тоннеле, Мельник, истекший кровью на вышке, Ульман, оставленный и заживо переваренный в Д6 биомассой, Тима, Сэм… И только одна фигура стояла особняком, повёрнутая к нам спиной. — Как это возможно… — промямлил парень, когда женщина наконец развернулась к нам лицом. Если раньше Артём ещё мог стоять на ногах, то сейчас бессильно упал на траву, истекая слезами, но только слезами радости и шока. — Сынок… Ты так вырос… — не менее ошеломлённо сказала женщина. Мама Артёма подошла к рыдающему сыну и заботливо обняла дитя, не менее заботливо поглаживая по голове. — А Сашенька там как? Небось, всё ВДНХ на уши поставил, когда ты убежал? — смеясь и сбрасывая слёзы говорила женщина. — Мама… Я так по тебе скучал… Я так рад тебя видеть… — наконец окончательно раскис парень, — Столько лет мне не хватало лишь тебя… Я столько всего хочу тебе рассказать, столько хочу сделать… Я… Я… Я наконец увидел твоё лицо… Я так долго пытался его вспомнить… — Ну, Артём! Я конечно понимаю, но помнишь что я говорил? Не гоже мужчине лить слёзы! Это удел женщин, ждущих своих мужей с войны, но ни как не человека, сделавшего невозможное! — вклинился в диалог Мельник, по отцовски похлопавший Артёма по плечу, — И, как я погляжу — невозможное только что случилось. А вы, молодой человек, кто такой? — Здравия желаю, Товарищ Полковник Мельников! Найдёнов, просто Найдёнов. Меня послали встретить вас, и провести в ближайший населённый пункт. — отрапортовал я солдату, доблестно выполнившему свой долг. — Какова ситуация в Москве, Найдёнов? — нахмурился полковник, всё ещё с недоверием озираясь на деревья и цветы. — Полное восстановление жизни на поверхности, если это так можно назвать! — отчеканил я, не забыв вскинуть руку козырьком, — До уровня тринадцатого года, конечно, далеко, но начало положено! Мутантов почти не осталось, а те, что остались — скоро будут или перебиты или умрут с голода! — Вольно, Найдёнов. — нервно хмыкнул Мельников, осторожно прикоснувшись к стволу молодой сосёнки, растущей рядом. Деревце слегка качнулось, но тем не менее, было живым, источая прекрасный аромат хвои. — А… Что нам теперь делать, Найдёнов? — робко подал голос Артём, держащий маму за руку, не отрывая глаз от лица самого родного человека на земле. Теперь он никогда не отпустит её, уж я то понимаю. А где же сейчас мои родители? Никогда я не узнаю. — Ну как что? Конечно жить. — улыбнулся я, доставая из нагрудного кармана точную карту Москвы с пометками и отдавая лист Мельнику, — У тебя и у остальных есть все условия, а за войны можете не волноваться — Красных, Фашистов и Чёрных больше нет. Так что, если сами не захотите побряцать оружием — ваше право, но зачем? — СЭМ! — заорал внезапно Ульман, кинувшийся обниматься с американцем, — Живой, скотина! — Хэй, полэгче! — отпихивался бравый морской котик, но в конечном итоге сдавшийся под давлением настойчивого Спартанца, — Да тют я, никуда не дэнусь… — Мать моя женщина, а я уж думал, что никогда не увижу неба… — почесывал голову Тимофей, как вдруг схватившийся за волосы, — Твою налево, а шлемофон где?! Меня Сева прибьет… — Так вот он какой, Мир… — сказал друг Артёма, — И правда, Небо… Мало по-малу люди начали разбиваться по парам. Большая часть из них была жителями Полиса, которых я расстрелял в приступе ярости. Среди всей толпы был и тот самый мальчик, смотревший мне в глаза. Играя в гляделки с добрые полминуты, парнишка наконец моргнул и улыбнулся. Он попытался что-то сказать, но его перебили солдаты Спарты, выстроившиеся в шеренгу перед Мельником. Полковник громко раздавал указания как подчинённым, так и бывшим гражданам станции, а я читал мальчика по губам. «Теперь ты не монстр. Спасибо!» — понял я, улыбаясь в ответ пацану, хоть мне и было до сих пор стыдно за тот поступок в Метро. — И так, все! Слушай мою команду! В шеренгу по четыре стройся! — крикнул Полковник людям, — Пойдем к ВДНХ, если верить карте, там сейчас находится поселение людей. Идти будем долго, но, мы сможем! Женщины и дети пойдут в середине колонны, впереди и в конце — бойцы Ордена! Пока Мельник организовывал народ, я подошел к Артёму и вложил в руку бумажный конвертик. — Ты это потерял на башне. — улыбнулся я, когда начавший отходить от первичного шока парень открыл конверт. Из него на руки Артёма выпали жетоны Хантера, — Ты выполнил свой долг и спас всё Метро. Теперь отдыхай, воин. Ты это заслужил. Отойдя к старику-Стражу, всё это время спокойно наблюдавшего за суетой, я замер в ожидании старта пути людей. — Странные вы всё-таки, люди. — проскрипел дед, шумно выдыхая, — Сначала наломаете дров, а потом будете из этих опилок делать себе кровать для спокойного сна. — Это у нас в крови. — хмыкнул я, провожая взглядом удаляющиеся спины в бронежилетах. И только где-то там, среди этой толпы я увидел Артёма, всё так же крепко сжимавшего ладонь мамы, во взгляде которого хоть и читалась злоба, но в них нашлось место благодарности. Он, само собой, не простил меня, но хоть убить больше не желал. А большего и не надо. — Ты ещё не закончил со своим делом. — напомнил старик, силой мысли открывая портал в междумирье. Секунда, и дед испарился в космосе, бушевавшем за гранью реальности. — Знаю я, знаю. — проворчал я, напоследок оглядывая пейзажи разрушенной войной Москвы. Едва ли я вернусь сюда, но всё что я хотел сделать — сделал. Пусть теперь все местные живут хорошо. Полностью я свою вину не искуплю никогда, но хоть сделаю такую подачку. Глядишь, совесть успокою.***
И вот, я снова летел через Пустошь, ища какой-нибудь новый мир. Надежда не угасала в моем сердце ни на секунду, но за долгие годы странствия она лишь незначительно затлела, а в голове появлялись зародыши безумия. — Так-так… Вижу свет на горизонте… — усмехнулся я, входя в новый мир. За прошедшее время я многому научился, даже менять собственный облик! Нет, ну где вы видели Владимира Ильича, который своими силами построил за сто лет коммунизм… У Эльфов? А Вильгельма Второго, который не побоялся устроить политические игры с тайными махинациями, которые привели к огромному количеству разных исходов. И всё это было в феодальную эпоху, когда княжества воевали друг с другом из-за разбитого корыта… Но, каждый раз, когда я входил в какой-то мир, я принимал облик старого себя — восемнадцатилетнего паренька, только что выпустившегося из школы. — Ну, посмотрим, что у нас тут? — сказал я сам себе. Надеюсь, это не мир, где везде находятся черви или просто мир, где всё состоит из Солнца? Проснувшись, я сладко потянулся, не забыв почесать и заболевшую спину. В какой же неудобной кровати я сплю… Стоп. Что это такое? Салон какой-то машины? Нет же… Это салон автобуса! Хоть я не сидел в каком-либо автобусе последние годы, но этот салон я узнаю из сотни — Икарус! Самый что ни на есть Венгерский и реальный! Не поверив своим глазам я вылетел из машины на улицу и оказался прямо под ярким, летним солнцем. Меня поприветствовали две статуи в пионерской форме и с горнами в руках. Мальчишек разделяла широкая дорожка, которая вела к воротам, в которых была вырезана звезда и надпись:ПИОНЕРЛАГЕРЬ
От шока у меня спёрло дыхание. Не может быть?! Неужели?! Но додумать мне не дал скрип этих самых ворот, и из-за них выглянула… Голова в панаме… — О, привет опоздавшим! Потрудитесь объясниться, молодой человек! Как можно опоздать на целых два дня? — нахмурилась женщина лет двадцати пяти, с огромными зелёными глазами и длинными, коричневыми волосами, — Что молчишь? Может хоть представишься? — Я… А, Валерий. Валерий Молотов. — отчеканил я, всё ещё не веря своим глазам. — То-то же, Валерий. А теперь, берите свои вещи и проходите к площади. Я буду ждать вас там. Вожатая откланялась и скрылась за воротами, оставляя меня одного наедине со своими мыслями. Но, долго в тишине я находиться не мог. — Ура-а-а-а-а! Победа! Стоп. Вещи? Я ведь ничего не мог взять! Даже чисто логически! Догадка подтвердилась. Багажное отделение Икаруса было пустым. Но, сила то осталась! За минуту наколдовав себе всё, что требовалось, начиная от обычных носков, заканчивая документами и, на всякий случай — пистолетом. Ну кто знает? Вдруг тут тоже есть свой неадекватный Семён? Собрав все пожитки и закинув за плечо чехол с любимой, оставшейся в другом мире, электрогитарой, я уже собирался отправиться вперёд, как буквально в двух сантиметрах от меня, на асфальт упал клочок бумаги. «Контракт выполнен. Удачи тебе, Палач Рока.» — гласило сообщение, прежде чем бесследно растворилось прямо в руках. Проведя пару обычных приемов, я убедился, что вся сила, дарованная Армадой — пропала. Теперь я стал просто обычным человеком со шрамом на спине. Ну, и слегка увеличенной силой. — Да какой там Палач Рока… Я ведь не столько убивал… — прошептал я, скрываясь за воротами. Везде всё выглядело как в Чернобыле или Дома. Клуб Кибернетики, площадь с бетонным истуканом Гендой. Домики-Треугольники/Бочки… Столовка, а вон Медпункт имеется! На лавочке я заметил сидящую Славю, возле которой лежала метла, аккуратно прислоненная к доскам. — Привет, я новенький. Не подскажешь, где тут домик вожатой? — улыбнулся я, подойдя поближе к блондинке. — Ой, так ты… Ничего себе! — выдохнула девушка, оглядев мою фигуру… И довольно-таки большое количество сумок, — Давай помогу! — Да ладно, я сам справлюсь! Лучше проведи к Вожатой! — Её Ольга Дмитриевна зовут. А я — Славяна. Но друзья зовут меня Славя. И ты зови. — улыбнулась девушка, проводя к заветной цели. Чуть позже я заселился в домик, где, неожиданно, оказался Эрик! Вот только он меня совсем не знал… Что, впрочем, не помешало мне вновь подружиться с ним! Потом я обнаружил всех — Билли, Ульяну, Юлю, Кибернетиков… Да даже Женю, которой я был рад! Но вот, не мог я найти только одну особу. День уже склонялся к ночи, солнце заходило. А я никак не мог найти ту, ради которой не сдавался никогда. — Ульяна, а я со всеми уже перезнакомился? — остановил я невысокую девчушку. И снова она взрослее, чем в Чернобыле! — Хм-м… Так… А с Алисой ты увиделся? — задумалась девушка, но увидев мои махи головой, продолжила, — Не знаю, где она, но попробуй сходить на пляж. Там дерево есть большое, на склоне, она туда ходит в последнее время. — Спасибо! Сейчас поговорю! — поблагодарил я, немедленно срываясь с места. До пляжа добежать было делом нескольких секунд — словно моргнул, и вот — я уже на месте! Добравшись до заветного дуба, я, увы, никого не нашел. Как же так? ну не может же её здесь не быть?! Я уже собирался просто усесться и хорошенько подумать, как все мысли выбил неожиданный удар по спине. — Хэй, ты новенький? — раздался такой знакомый и такой родной нахальный голос. — Ну допустим. А ты кто — вор-бандит? Только не рэж, слушай? — поднял я руки вверх, медленно поворачиваясь к девушке. Ожидаемо, там стояла Алиса. Моя Алиса… Та, ради которой я и шел сюда столько лет… — Слушай, что ты так на меня смотришь? Обиделся что ли? Ну, я не специально тебя ударила и такое… — смутилась рыжая, слегка тряхнув своими хвостами-плавниками. — Да нет. Мило выглядишь просто. — подмигнул я ей, — Валера. — Алиса! — улыбнулась в ответ девушка, крепко пожимая мою руку. Хоть прошло всего несколько часов, но я уже был счастлив, как никогда. Не знаю, какое тут лето — Бесконечное, или нет. Уеду я отсюда, или просто буду жить тут, в этом лагере? Да пофигу! Я всегда буду счастлив. Почему? Да я просто нашел своё небо. И ты своё ищи, читатель. А сейчас, мне пора идти. Вряд ли моя история кончится так просто — все только начинается. Но я то постараюсь сделать так, чтобы вы обо мне услышали!***
Тихонько чиркнула зажигалка, выбивая искру из кремния. Фитиль, пропитанный бензином, ярко загорелся и поджёг сигарету. Старая женщина, сидевшая в не менее старом, выцветшем кресле закурила и тут же путила в небо струйку дыма. — Он так и не вернулся. — сказала она. На мгновение, фары проехавшей по деревенской улице машины осветили её — большие, зелёные глаза, успевшие покрыться пленкой тумана, слегка седые, но всё ещё сохраняющие свой необычный фиолетовый цвет, волосы. Рядом с ней сидела ещё одна женщина — чуть помоложе, но всего лишь на пять лет. Она была одета в красивое, расписное кимоно. Меча при ней не было — он давно висел в ножнах на стене, служа памятником о былых боях. Больше его лезвие не вспарывало глотки врагов и не рубило шеи. — Возможно, он нашел то, что искал. — ответила она, закуривая продолговатую, деревянную трубку, — Как ты думаешь — он намеренно бросил нас тут? Елена лишь вздохнула, оглядев пригорок, на котором располагалось местное кладбище, в котором вот уже как десять лет лежит Рэд Шухов. И никто больше не тревожит его покой. Ни Выброс. Ни Монолит. Ни Золотой Шар. Он наконец-то никому ничего не должен. — Он никогда бы так не поступил. Ты же помнишь — он всегда заходил к нам время от времени. Как-никак, только на последние двадцать лет пропал. — ответила старушка, — Ну, пусть уж лучше он будет счастлив. А тебе, Саэко, разве не хорошо? У вас вон, с Котой, неплохие дети растут, толковые! — Что правда, то правда… Но вот, не покидает меня чувство брошенности. Словно, он оставил нас, как груз! — ответила мечница, — А ведь пятьдесят лет прошло с нашего перехода сюда… — И мы с тобой живы. Жаль, Рэд не дожил до этого момента… — грустно улыбнулась Елена, — А ведь он твоих детей научил многому! — И твоих научил бы, если бы вышла за кого-нибудь! — хмыкнула Хирано, стукнув себя по безымянному пальцу, — Не понимаю я тебя… — И не поймешь, Саэко. И не поймешь… — только и ответила Тихонова, погружаясь в сон. Летняя вечерняя погода действовала успокаивающе на старушку, которая до сих пор любила одного единственного. Того, кто приносил ей и еë подругам много страданий, но и украл её сердце. Саэко тихонько сняла кулон с шеи спящей подруги. Внутри было всего две миниатюрных фотографии — молодой Лены Тихоновой и какого-то парня, чья длинная челка закрывала глаза. — Странная ты, подруга. И правда нам, Японцам, не понять вас, Русских, — улыбнулась женщина, поднимаясь на крыльцо. На встречу ей выбежал двенадцатилетний внук, который хотел убежать к мальчишкам в соседний дом, но так не вовремя наткнувшийся на бабушку, которая тут же погнала его в кровать. А над ней, на полке, рядом с Советским флагом, стоял чистый и блестящий пулемёт Дегтярёва. Он не видел боя уже полвека, но он всегда был готов прийти на выручку своим хозяевам. Время не смогло испортить оружие, в котором была заключена сила не одного артефакта. И лишь на прикладе, не смотря ни на какое воздействие времени, до сих пор можно было разобрать выжженную зажигалкой надпись, оставленную ещë первым хозяином:Лорд.
***
Тихонько горел костёр в старой бочке, периодически выстреливая искрами в ночное осеннее небо. Где-то там, внутри старой Хрущёвки, сейчас восстанавливаемой силами горожан Новой Москвы, стучали молотки и звенели кирки. Мужчина, сидевший у бочки, лишь немного морщился, когда какой-нибудь особо энергичный рабочий бил по камням своим инструментом со слишком большой силой, вызывая громкий звон железа. — Подумать только, прошло всего семь лет, а мы так же живем на поверхности… — ухмыльнулся он, грея замерзшие руки, — И энергию из реакторов Д6 получили, и пищу имеем, и даже дышим воздухом… Хех, слышал бы я себя тогда, подумал, что сошел с ума. А через год будет уже как пятнадцать лет с момента выхода на улицы… Кто же мог предположить, что я умру, перерожусь самым необъяснимым образом, верну маму… А потом ещё и увижу свои сны наяву? Тихонько щелкнув цепочкой, я снял с шеи два старых жетона Хантера, моего друга, который так и не вернулся из Логова Чёрных. Железки хоть и были сделаны из нержавеющей стали, но уже изрядно поистаскались от влаги и даже слегка помялись. — Жаль что ты так и не увидел этого, Хантер… — пробормотал я, пряча пластинки в карман на груди, — А может, ты и сейчас где-то сидишь, выслеживая очередную добычу? Хоть я и понимал, что Охотник погиб, поддавшись минутному порыву ярости, он дал мне толчок. Толчок к активным действиям. Кто знает, как бы всё повернулось, не отправься я тогда к Полису? Может, как говорил Найдёнов, мы бы все погибли, не пристрели он меня тогда? За прошедшие годы я понял, что я и правда мог совершить страшную ошибку, но где-то внутри всё ещё оставалась обида, такая детская, но неприятная, как укол врача. С другой стороны, всё повернулось не самым отвратительным образом. — Папа! Вот ты где! Там мама сейчас такое готовит! Ух, тебя только к столу ждем! — раздался восклик подбежавшей девочки в шапке-ушанке, которой ещё вчера стукнуло шесть лет, — Давай, пошли уже! — Сейчас, доча, Сейчас! — улыбнулся я в ответ, — Небось опять твоя любимая жаренная картошка? — Как ты угадал? — шокировано раскрыла глаза девочка, на мгновение даже замерев на месте, — Ты что, как те твои… Чёрные, мысли читать умеешь? — А ты как думала? — подскочил я на месте, подхватив дочь за подмышки, — Я же твой папа, в конце концов! — Ха-ха-ха! Я поняла, поняла! — рассмеялась девочка, стоило мне начать щекотать её бока, — Хватит! Сдаюсь! Пошли уже скорее! Взявшись за руки, отец и дочь отправились к одному из уже восстановленных двухэтажных домов, где находилась их квартира. Мало по-малу все жилища восстанавливались, внутрь заселялись люди. В одном из таких и жил я. — С возвращением, Артём! — раздался с кухни голос моей ненаглядной супруги, — Присаживайся, я сейчас чай заварю! — Ум-м… Какие ароматы… — довольно протянул я, снимая куртку и заходя в помещение, — Аня, а ты, я как погляжу, уже забыла, как обращаться с оружием и приобрела навыки домохозяйки! Хвалю! — Ещё одно такое слово, и я тебе половником по лбу дам! — разгневалась Анна, уже как шесть лет не Мельникова, а Чёрная. Да, вот такая вот у меня Фамилия. Мама была не против, и решила оставить всё как есть. — Ой, боюсь-боюсь! — рассмеялся я, ловко приседая под полетевшей в голову прихваткой. Аня попыталась ударить меня тем самым половником, но я просто схватил её руку и подтянул к себе. Женщина так же засмеялась и попыталась вырваться, но что оставалось сделать? Я просто схватил её свободной рукой за голову и крепко поцеловал. Побрыкавшись ещё немного, дочь Полковника успокоилась и опустила грозное оружие. — Мама! Папа! Вы что, наконец решили сделать мне братика? — раздался голос моей дочки из коридора. — Вася! А ну марш в комнату! — воскликнула Аня, немного покраснев. — Ну и ладно! — надула девочка щечки, и наигранно-намеренно громко затопала по квартире. — А что? А может и правда, попробуем сделать ей братишку? — улыбнулся я, потрепав волосы жены, — Пусть, так сказать, учится детей воспитывать? — Ага. А ты что, ненаглядный мой, работать уже не за двоих, а за четверых будешь? — нахмурилась Аня, как вдруг, поникла, и тоненьким голосом продолжила, — Ну… Я не против, конечно… Но мальчика… — Да ладно тебе, Василину же воспитали! Сможем и ещё одного! — рассмеялся я, обнимая Аню, — Всё ведь будет хорошо. Полковник как раз наладил работу радиостанций, и ему даже кто-то ответил! Думаю, скоро будут прибывать новые люди, и город будет рости дальше! — Ага, нам повезло, что запасов в Д6 хватило на наши девять тысяч человек, и мы даже смогли наладить выращивание культурных растений, — начала своим учительским тоном Аня, — Но, что делать, если сюда прибудет ещё одна тысяча? Или две? Вдруг начнётся продовольственный кризис? А вдруг, воды не будет хватать? — Ты явно преувеличиваешь. — покачал я головой, — Мы вместе, а вместе — мы сила. Что-нибудь уж точно придумаем. Полковник не дурак, да и умных людей у нас хватает. В крайнем случае, будем договариваться с Ганзой, ты же их знаешь. Ну ладно, хватит политики, надо бы и подкрепиться! Сказано-сделано. Рассевшись за столом, и пожелав друг другу приятного аппетита, мы приступили к поеданию картошки. Как ни странно, клубни в Д6 уцелели благодаря герметичным упаковкам и немаленькому такому холодильнику в хранилище. У него почти сели батареи, когда Мельник вскрыл складские помещения, так что, всё обошлось как нельзя лучше. Быстро перекусив и сложив посуду у раковины, под светом уцелевших лампочек и керосинок, мы с Аней устроились на диване — слушать ежедневное обращение Полковника Мельника о делах в городе. — Знаешь, а я рада, что всё так сложилось. — подала голос Аня, поглубже зарывшись в мой свитер, — До сих пор не могу поверить, что мы снова живем на поверхности. — Это всё заслуга одного человека. — нахмурился я. — Того самого Найдёнова? — поняла женщина. — Да. — Кто же он, если не Бог воплоти? — тяжело вздохнула Аня, — После него и радиация пропала, и Папа вернулся… И твоя мама… Хоть и через семь лет, но вернулись… — Давай больше не будем о нём. — перевёл я тяжёлую для себя и женщины тему, — Лучше расскажи, моя мама сегодня заходила в гости? — Да, прямо после работы. — кивнула жена, — Они с Сухим теперь печатают газеты с новостями. А, ещё она занесла нам пару деревянных игрушек для Васьки и новый свитер связала. Хочешь посмотреть? — Слушай, я уже начинаю ревновать её к тебе! — «возмутился» я, — Она тебе уже второй свитер сделала, а мне — только носки, и то месяц назад! — Слушай сюда, Кролик! Я не виновата, что очень хорошо сошлась с твоей матерью характерами! — тихонько рассмеялась Аня, вставая с дивана. Под комментарии Мельника о «Отвечающих на призыв по радио» городах, моя жена скинула с плеч майку. Но чертовка не дала полюбоваться таким любимым и горячим телом, приглушённым светом керосинки, как мгновенно облачилась в вязанный мешок. — Ну как тебе? — повертелась вокруг оси Аня, демонстрируя чёрный свитер с буквой «А» на груди, — Красиво? — Ага. Но, без него ты ещё красивее… — томно ответил я, заключая жену в объятия. Зарывшись носом в грудь Анны, руки сами собой залезли под шершавые нити, сплетённые хитрым узором и сжали бока женщины. — Ну что, заделаем Василине брата? — ухмыльнулся я. — А почему бы и нет? — приняла игру женщина, когда-то являвшаяся одним из лучших и грознейших снайперов Спарты. Помню, когда я её встретил тогда, семь лет назад, она походила на тень, ворочающуюся от всех. И как же она расцвела, когда увидела своего отца... Я было потянул воротник в сторону, чтобы страстно поцеловать Аню в шею, как вдруг раздался громкий треск. От неожиданности мы замерли, как находились — Анна на моих руках, а я с губами, сложенными трубочкой. — Кажется, мать по голове меня не погладит… — расстроенно сказал я, глядя на разошедшийся в стороны воротник, — Только ведь связала, а мы уже порвали… — Ой, да ладно тебе! Я зашью! — хмыкнула Аня, грубо вцепившись в мои волосы и прижавшись своими губами к моим. Наслаждаясь друг другом целый час, я вдруг понял, что именно этого я и ждал всю жизнь — чтобы рядом лежала любимая, красивая жена, чтобы всё было, как в воспоминаниях — крыша над головой, нормальный дом, а не сколоченная из досок и металла конура. Чтобы была жива Мама, чтобы Метро не умирало там, под землёй. Чтобы все мои друзья и близкие были счастливы. Я рад, что мы смогли вырваться из этого порочного круга. «Да, Найдёнов. Наломал же ты дров. Но, если честно, я даже… Я даже мог бы тебя простить. Правильно ты сказал, "Мудак мудаком", но хорошее в тебе тоже есть.» — подумал я, засыпая с женой в обнимку. И только напоследок из радио голосом Мельника прозвучало: «Да здравствует Новая Москва, оплот новой России!»