Проходит неделя…
Уже неделю Степа под видом медбрата работает в психиатрической клинике. Он уже успел, так скажем, подружиться с одним сторожем, мужичком. Тот ему поведал, что тут происходит, что-то странное, многие из персонала зашуганные, а дети ходят, как неживые, хотя многие сюда приходят на вид бодрые и здоровые. И доверия начальства он пока не заслужил, многие вышестоящие работники смотрели на него с неодобрением. Тихонов с Амелиной все время мониторят сайт на появление новых сообщений, но такое ощущение, что они как будто чувствуют, что за ними следят. В тоже время пытались не спалить перед начальством, где пропадают их двое сотрудников. Эксперты даже выдумали легенду, которую стараются поддерживать и пока это получается хорошо. Рита по легенде уехала вместе с ним и поэтому теперь большую часть времени сидит дома вместе с Лиссой. В этом есть даже свой плюс, капитан может спокойно выспаться на несколько месяцев вперёд. Ещё она сильнее привязалась к девочке. Да, может она сильно это не показывает, но это чувствуется. Тем временем Рита, уложив спать Лиссу, присела на кухне, подперев голову и устремив безумный взгляд куда-то в сторону. Перед ее глазами замелькали события недельной давности. 8 дней назад — Ищи, Ваня, ищи, — нервно приговаривала Власова, разминая затекшую шею руками. — Не все так быстро, — бурчал Иван, летая пальцами по клавиатуре. Данилов сидел на стуле, напряженно глядя на программистов, Оксана подкатилась на стуле к Тихонову и смотрела, что он делает. А вот Рита, в своей привычной манере, мерила кабинет шагами, то и дело бросая гневные взгляды в сторону экспертов. Амелина потихоньку начинала закипать, судя по тому, как сильно она стискивала зубы и как напряженно всматривалась в компьютер, изредка оборачивая через плечо на Власовой. Казалось, что еще чуть-чуть, и она взорвется, но Иван вовремя закончил и громогласно объявил: — Все! Я нашел! Остальные немедленно уставились на уставшего, но довольного хакера. Он вывел на экран фотографию двух молодых парней в военной форме, что улыбаясь, стояли на фоне российского флага. — Знакомьтесь! Это Кривцов Антон Павлович и Подольский Олег Григорьевич. Два друга, служили в одной части в Тамбове. Спустя полгода службы произошла грязная история, одного из друзей обвинили в похищении ребенка, а второго — в пособничестве. Разбирательство шло почти год, но в связи с недостаточностью улик обоих отпустили. Понятное дело, на службу никто не вернулся. Кривцов вскоре устроился на работу медбратом в психологический диспансер… — В тот самый, из которого сбежала Лисса? — не выдержав, перебила Власова. Иван кивнул. — … А Подольский связался с криминалом и погиб в перестрелке два года назад. Но и это еще не все! — радостно воскликнул Иван. — Вот, смотрите, мне удалось найти фотографию этого Подольского. И с этими словами программист открыл файл. С экрана компьютера на всех смотрел… почти молодой Данилов. — Степ, родственник? — криво усмехнулась Власова, выгнув бровь дугой. Иван, не уловивший тонкого сарказма оперативницы, махнул рукой. — Не родственник, я проверил. — Послышались смешки, но воодушевленный Тихонов их даже не замечал. — Это ведь почти готовая легенда! Выучим все, что мы знаем об этом, — кивок в сторону экрана, — и можно отправляться на «случайную» встречу с Кривцовым. — А это мысль, — подумав, произнес Степан. Риты вынырнула из воспоминаний, вздрогнув от телефонного звонка. Дрожащей рукой она нажала «Ответить». — Привет, Рит, — послышался уставший голос Данилова. — Как ты? — встревоженно спросила женщина. — Да я нормально, не обо мне сейчас, — отмахнулся Степа. — Послушай, пока подобраться близко мне не удалось. Сижу, разбираю медкарты детей. Рит, есть закономерность. Дела детей с какими-либо заболеваниями хранят отдельно от здоровых… — Степ, это психушка. Какие там здоровые? — Я имею ввиду физически здоровые. Те, у кого нет нарушений внутренних органов. Как правило, у таких детей стоит диагноз анорексия, шизофрения, и это единственное, чем они болеют. Детям делают слишком много процедур: проверяют почки, легкие, сердце, в общем все то, что может пригодиться для… — Для продажи органов. — Голос Власовой похолодел. — Рит, я сейчас сфотографирую список здоровых детей, пробейте его пожалуйста, вдруг найдете потенциальных отказников? Надо бы поговорить с родителями. Все, я пошел. Не хочу пропадать надолго. — Я люблю тебя, — успела шепнуть в трубку Власова, прежде чем Степан отключился. Данилов нашел в фотографиях нужных листочек с фамилиями, быстро нажал «отправить», а сам тут же удалил файл из памяти телефона. Строить из себя Подольского было сложнее, чем он думал, особенно его напрягал армейский друг Кривцов, ведь тот знал Олега Подольского, как облупленного. Но пока Степа рассматривал дела, Кривцов куда-то смылся. Это позволило ему не только вздохнуть спокойно, но и поговорить с кем-то, да и осмотреться на территории больницы. На первый взгляд ничего не привлекало внимания, вполне обычная больница с обычными детскими расстройствами. Кто-то кричал, кто-то плакал, кто-то бился головой о стену, и все это наблюдал Степан, когда в первый день его работы Кривцов провел «друга» по помещениям. И лишь позже Данилов начал находить странные назначения в медкартах. Он не был силен в медицине, зато у него была прекрасная поддержка в виде Риты и экспертов. Он пересылал фотографии, а затем приходил в ужас от новостей: детям кололи препараты, вовсе не предназначенные для детской психики. Неудивительно, что многие сходили с ума и вели себя соответствующим образом. Со временем Данилов обратил внимание, что детям, чьи показатели были хорошие, прописывали гораздо меньше уколов, и почти все они влияли на мозговую активность. Фактически, ребенок переставал плакать, погружался в себя или наоборот возбуждался, и это мешало признать его здоровым. С остальными не церемонились, кололи все, что подвернется под руку. Степе все еще не верилось, что кто-то может промышлять продажей органов, да еще и бедных детей. Он надеялся, что к утру этот дурной сон развеется, но затем он вспоминал о Лиссе, и его решимость найти и покарать ее мучителей возрастала. — Ванечка, купить тебе кофе? — прощебетала Оксана, стоя уже в дверях лаборатории. — Капучино большой, — не отрываясь от монитора, отозвался Иван. Стоящая рядом Рогозина хмыкнула. — А чем тебя наш кофейный аппарат не устраивает? Амелина не стала дожидаться ответа программиста: она чуть ли не бегом вылетела из ФЭС в соседнее кафе. — Ну что так долго? — накинулась на нее Власова, которая ожидала в том самом кафе. — У нас дело новое, — раздраженно ответила Оксана. — Рогозина то и дело тут, даже побоялись тебе лично звонить, вдруг зайдет. — Показывай давай, — перебила Рита поток объяснений. — Среди вашего списка есть несколько проблемных фамилий, вот смотри. — Она протянула папку. — Но среди них я бы особо отметила вот эту девочку, Мальцева Ирина. — На Лиссу похожа, — не удержалась от комментария Власова. — Да, — подтвердила Оксана. — Группа крови и резус фактор тоже сошлись. — Заметив непонимающий взгляд, Амелина вздохнула. — Лисса ведь сбежала, и они не получили желаемое. Клиент остался недоволен. Вот эта девочка — идеальный кандидат. Ее мать алкашка, живет недалеко в деревне, адрес у тебя в папке. Других родственников нет. Если эта алкоголичка подпишет отказ, то с девочкой можно делать, что угодно. — Я еду туда! — Поторопись. Рита внимательно всматривалась в дорогу: поворот на эту деревню был почти незаметен. Внезапно откуда-то вынырнул черный внедорожник, едва не снеся с дороги саму Власову, резко развернулся и помчался прочь. — Псих какой-то, — прокомментировала Рита, но вместе с тем осознала, что это и был тот поворот. Ужасная лесная дорога, с ямами, корягами, корнями, существенно замедлила путь оперативницы. — Да, на том танке здесь ехать куда комфортнее, — рассуждала она. — Да и кто вообще живет в таких деревнях с такой машиной. Ему бы точно хватило на квартирку в столице с его-то финансами. Если только… Ее пальцы поледенели. Как же она сразу не догадалась! Неужели ее опередили?! Забыв об осторожности на дороге, Рита увеличила скорость, желая как можно скорее попасть в дом Мальцевой. — Я еще раз спрашиваю, где ваша дочь?! — Рита с силой ударила по столу, на котором лежит улыбающаяся девочка лет 16. Напротив сидела пьяная, явно плохо соображающая женщина и пыталась сосредоточиться. — Янзаю, — пробурчала она. — Что?! — Власова умела быть грозной. — Я н знаю! Нету дочки. — И женщина упала на стол. Поняв, что конструктивного разговора не получится, Рита, особо не церемонясь, схватила ту за шкирку и дотащила до ванной. Включив холодную воду, она засунула туда голову Мальцевой, пока женщина не стала верещать матом на весь дом. После чего, все также грубо, Рита отволокла ее на кухню, усадила на место и повторила вопрос. — Где ваша дочь? Мальцева Ирина. — Ну так это, — женщина немного пришла в себя, — нету. — Что значит нет? — Она в психушке была. А мне сейчас сказали, что она неизлечимо больна. И я сказала, что не могу лечить. Рита беспомощно обвела дом глазами. Ох, как же ей хотелось схватить ту за шкирку, встряхнуть как следует, да рассказать ей последствия ее поступков. Но взгляд Власовой зацепился за купюры, что лежали рядом: несколько пятитысячных купюр, которые не вписывались в убранство дома. — Что это? — И она кивнула на деньги. — Так это, они оставили. — Кто они? — Приезжали ток что. Бумаажки подписывали. — Женщина рассмеялась, радуясь неизвестно чему. — Отказ от ребенка? — Тишина. — Отказ от ребенка?! — Снова удар по столу. — А она че, нужна мне что ли? — выдала Мальцева. — Денег не приносит, проституцией отказывается заниматься. Мне нахлебники не нужны… — Когда они уехали? — Да вот ток че. Рита вскочила на ноги, выбегая на улицу. Впервые в жизни оперативнице хотелось разреветься от собственного бессилия. Как, ну как можно было продать собственного ребенка? Продать ребенка на органы за каких-то 20 тысяч, что Рита насчитала на столе. Она понимала, что догнать машину не сможет, да она даже номера не запомнила. Потому у нее остался один вариант. Долгие гудки пугали ее. Она не хотела вмешиваться в расследование Степы, она боялась ему помешать, но на кону жизнь девочки. И вот, наконец, он ответил. — Степ, мы опоздали, — глухо проговорила Рита в трубку. — Мальцева подписала отказ. Они уехали минут 30 отсюда. — Понял тебя. — Он положил трубку. Сердце Риты бешено колотилось. Она села в машину, но чувствовала, как зашкаливает адреналин в крови. От злости она несколько раз ударила по рулю, заработала шишку, больные костяшки, но не смогла унять боли в сердце. «Главное, чтобы он успел. Только бы он успел!»***
Первый солнечный луч скользнул через плотно задвинутые шторы. Он пробежался по комнате, ненадолго осветил домашний фикус. Город уже звонко гудел. Раздавались машинные гудки, ярко и красочно пели птицы. На большой кровати тихо спала наша парочка, первым проснулся Данилов. Открыв глаза, он увидел, что на его груди тихо посапывает Рита. В такие моменты она казалась, как маленький котёнок, которому нужны тепло и ласка. Пока Степа любовался ею, Рита распахнула свои густые ресницы и улыбнулась. — Доброе утро, — сказал Данилов и поцеловал женщину в лоб. — Оно действительно доброе, когда можно поваляться подольше и никуда не надо бежать. — Это да… Только кто-то большую часть времени сидит дома, а кто-то по психушке шастает. — Так, Данилов, — Рита приподнялась на локте. — А чего это мы возмущаемся? Не ты ли свою кандидатуру самый первый предложил? — хитро улыбнулась Власова. — Так что, давай мне тут, без капризов. — Есть товарищ капитан. — Степан засмеялся и приобнял Риту. — Честно, я бы хотела вот так просыпаться, а за стенкой дети спят, а потом мы вместе идём завтракать, как нормальная семья. — А разве у нас сейчас не семья? Даже очень похоже на настоящую. — Ну…мы ведь ещё не расписаны, и Лисса не наша дочь. — Но может стать. — Степа аккуратно встал и начал одеваться. — Помнишь о чем мы говорили? — Помню, что мы после того, как распишемся, попробуем взять опеку над Мелиссой. — Рита лениво встала с кровати и подошла к окну. — А вдруг она этого не захочет, или у меня к ней только жалость и ничего больше. — Если бы это была только жалость, ты бы не засыпала с ней в обнимку, — улыбнулся Степа. — Стоп, а когда это было, я чего-то не припоминаю. — Это было три дня назад, я вернулся очень поздно, а в гостиной ты с Лиссой спишь на диване. Потом я тебя в спальню отнес. — Хорошо, я тебе верю. Ладно, пошли завтракать. Пойду Мелиссу будить. — Власова закинула на себя халатик и вышла из комнаты. Зайдя в комнату, Рита открыла шторы. В комнату проник солнечный свет, благодаря которому можно было заметить, что у девочки на лице засохли слезы. Наверняка снова снился кошмар, связанный с побегом. Власова села на корточки и убрала пряди с лица Лиссы и начала раскачивать её. — Лисс, Лисса подъем. — Нет, я не пойду. Не трогайте, прошу. — По голосу казалось, что она вот-вот заплачет. — Лисс. — Пожалуйста, я не хочу туда. Мама, мамочка, вернись, — повторяла девочка. — Мелисс, проснись, это всего лишь сон, всего лишь плохой. Через секунду девочка очнулась и в порыве страха обняла Риту. Опешив, Власова тоже обняла девочку. — Это был сон, просто сон, все уже хорошо. — Ты бы знала, как устала от этих кошмаров. Я не могу больше терпеть. — Скоро они прекратятся, я обещаю. — Рита слегка улыбнулась. — А теперь пойдем на кухню, поможешь мне кулинарить, сегодня можем что-то испечь. — Хорошо, только пеку я плохо. — Я тоже, вот сейчас и научимся. Через двадцать минут, умывшись и немного приведя себя в порядок, Мелисса и Рита во всю кулинарили, при этом пытаясь не спалить кухню. Из телефона играла музыка для настроения. В дверном проёме стоял Степа и наблюдал за этой картиной, ему тоже хотелось, чтобы они вот так всей семьёй готовили себе завтрак. — Аромат стоит на всю квартиру, аж в ванной пахнет. — Это потому что уже готово, — ответила Лисса, расставляя тарелки. Все трое сели за стол и принялись трапезничать. — Кстати, Рит, я скоро пойду. Меня сегодня попросили пораньше прийти. — А почему не сказали? — С чем-то помочь, вроде лекарства: принять поставку. — Вооот, хорошо. Если получится, сфотографируй, что за лекарства, а Тихонов пробьёт. — Вы ведь скоро в этом разберётесь? — С жалобным взглядом Лисса посмотрела на Степана. — Я стараюсь как можно больше и быстрее находить улики. Но это трудно. — Я просто не хочу, чтобы другие дети тоже пострадали. Мне повезло, я смогла убежать, а они… В комнате на минуту повисла пауза. Власова взяла девочку за руку. — Мы тебе обещаем, что всех этих…мразей найдём и они получат за все свои ужасы. — А для детей мы теперь надежда на спасения, — добавил Данилов и посмотрел на часы. — Так выйду-ка я пораньше, а то пока до туда доберусь. — Я тебя провожу —. Пара вышла в коридор. — Ну давай, я пошёл. — Удачи тебе и, пожалуйста, будь аккуратнее. — Власова поцеловала Данилова в нос. Тот улыбнулся, обулся и вышел из квартиры.