◆◇◆◇◆◇◆◇
Рассвет. Предзнаменование нового и безвозвратное исчезновение прошедшего дня. Время, когда тушат последние фонари у окраинных домов Салема. Город, как единый организм просыпается и медленно начинает дымить от каминных труб, скрипеть телегами полными товаров и готовить виселицу на Дальних холмах. «-Говорят, что сегодня будут вешать ведьму. " «-Это ту самую что детей губит? " — Не ведаю. Но если ведьма, значит много зла приносит.» «-Слышал, что она иноземец и Бога оскверняет.» «-А я видала, что это та рыжая! Она ведь тоже с этой чернолицей возилась! " Скрип двери и поток морозного воздуха будит сестёр.В комнату вошли. Это были священник и секретарь Анго Сакагучи.Поправив очки он произнес: -Доброе утро, девушки. Мы пришли опросить вас о ведьмовстве. -О чем же? Сестрица же уже вчера с вами поговорила. -девочка неуверенно перебирала пальцы. -Нужно уточнить лишь некоторые моменты.-Готорн без эмоционально поднял глаза. -Что именно? -девушка устало вздохнула. Секретарь перебрал бумаги в руке и произнес: -У вас есть какие-либо родственники кроме сестры? -Нет. -Коё ответила резко и лаконично. -Конечно нет! Наша матушка умерла от болезни, а отец пропал. А дедушку с бабушкой уже давненько спят под землей. -затараторила Чуя, пока пыталась разжевать хлеб. -.Чуя. Тебя не учили манерам? Не разговаривай пока ешь…-Коё холодным голосом отрезала. Девочка виновата отвела взгляд. -Значит вы живете абсолютно без мужчин… Далее, Как ваше финансовое благосостояние? -Достаточное, что бы прокормить себя и сестру. -Ясно. То есть вы не бедствуете? -Нам хватает, что бы жить без роскоши, но в достатке. -Чем зарабатывайте? -судебный викарий внимательно оглядывал сестёр. -Обучаю вышивке и манерам. -Нарушаете Субботу*? -Анго поправил очки. -Нет. -Ясно.- после этих слов Сакагучи переглянулся с священослужителем. Подойдя ближе Готорн властно заявил: -Что же, я хочу посмотреть, есть ли на вас отметины дьявола. Коё растерялась из-за его слов, ведь если она согласится, то это будет против закона Божьего. А если откажется, то это будет неповиновение церкви. Эту каверзную дилемму Коё не знала как обойти. В воздухе застыла оглушающая тишина. Но Чуя вкрадчиво произнесла: -Моя сестра и я подвластны Богу и его служителям -отцам. -Чуя медленно склонила голову.-Именно поэтому мы страшимся оголять перед мужчинами свои тела. -слегка надув губы, девочка прикрыла лицо ладонями. -Простите нас, отец Натаниэль… -И это правильно. Дитя…-мужчина в замешательстве повернулся к Анго. Кивнув, секретарь промолвил: -Мы закончили… Суд над Титубой состоится до полудня. -Мужчины покинули помещение. Похлопав глазами, Чуя спросила сестру: -Причем здесь тогда мы? Титуба конечно странная старуха, но ведь её не могут обвинить только из-за того что она…другая. -Кем бы человек не был, если он не ведущий в Бога, то он будет чужаком для всех. Люди не любят тех, кто отличается от них, разумом или видом. -Коё освежила лицо водой и и отдала часть лепешки помягче сестре. -Значит, нужно что бы людям нравится, нужно не отличался от других? -девочка пыталась разгрызть хлеб. -Нет. Нужно, что бы люди говорили о тебе, только то что им бы понравилось. Люди во многом ведомы слухами. Разговор девушек был прерван стуком в дверь.◆◇◆◇◆◇◆◇
После умывания и перекуса сёстры вышли из темной комнаты, где на входе их уже ожидали стражники. Выйдя из здания, они пришли к стенам церкви. Девушки вошли в помещение, облитое светом от множества свечей. В комнате было уже много людей, сидящих на скамьях и стульях. Стражники усадили сестёр за широкую скамью, рядом с столом в середине комнаты, застеленный широкой скатертью. За ним сидели секретарь с судебным викарием* и епископом Самюэлем Пэррисом. Мужчина за 40 лет с небольшой сединой был мрачен и серьезен. -Предлагаю начать наш суд, господа. -все встали и склонили головы. — Вчера обвиняемая Титуба покаялась в ведьмовстве и выдвинула обвинения перед Коё Озаки и вдовы Осборн. Мы провели допрос, который доказал причастность девушек к поклолению Дьявола. Леди Осборн! Пожилая дама вышла в центр комнаты. Секретарь спросил у нее: -Как я понимаю, вы долго живете одна, абсолютно обеспеченная от наследства мужа в особняке у окраины Салема. Не выходите часто в свет и общались только с прислугой и рабыней Титубой? — Анго вопросительно повел бровью. -дда…я сильно скорблю по ричарду, он так был дорог для меня… -женщина отвела взгляд, полный печали. Натаниэль произнес: -Ваши слова неискриние и умыслы нечисты. Они нарушают законы Бога. Согласны ли вы со мной? — толпа одобрительно заблеяла. Подняв руку он в мгновение утихомирил непросвященную чернь. Запинаясь, она выговорила: -но…но…как вы можете это утверждать? — вдова сжала платье в руках.- это неправильно…я...я.-старица уже не могла сдерживать скупых слез. –Признайте свою вину. И бог будет милостив к вам. Или же вы знаете других, которых совратил дьявол? — протянуто и надменно произнес пастор. Тишина, прерываемое неровным дыханием со хлюпами вдовы, окружала и давила. Она искала чей-то взгляд в отаре людей, но ее взор лишь потускнел сильнее. -я…признаюсь…-прошептала Осборн в пустоту. Она уже потеряла всех людей, которые были ей дороги. Позади нее оказались стражники, которые повели её к выходу. Уходя, она казалась такой маленькой и сломленной, как разбитая фарфоровая ваза с прекрасным ссохшимся розмарином. Коё было невыносимо наблюдать за этим. Лицемерие и надменность были противны девушке, выводя ее. Но она понимала, что вмешивается не стоит, ведь она должна защитить сестренку. -Это решение суда окончательное. Далее, Коё Озаки. Девушка встала из-за скамьи и сосредоточено прошла в центр комнаты. — Твоя красота, молодость и богатство говорит мне, что ты ведьма. Бог спасет твою душу, только предав их искуплению через висельницу. Так признайся же, ведьма! — пастор произнес это слова с надменностью. -Ты лжец. Я не больше ведьма, чем ты — колдун. Отбери у меня жизнь — и Господь напоит тебя кровью.- лаконично отрезала Коё. -Эта гнусная ложь из твоих уст оскверняет наш дом и священные писания. Может ты еще сестру обучила колдовству, затуманив ей разум! –Сэмюэль повернулся к девочке. Чуя не зная что ответить, украдкой посмотрела на Коё, ища поддержку. Сестра выглядела отстраненно, но не подавая виду, она слабо кивнула головой. Девочка с грустью взглянула на сестру. -…да. -Это правда? -поведя бровью Пэррис переспросил. -…Да, моя…сестрица-ведьма. Ни разу в жизни Чуя не испытывала такую тяжесть на душе. Ее никогда не заставляли лукавить, а теперь она должна лукавить, лгать, притворятся ради себя и сестры. -Понятно. Подкрепляя все факты и слова, решение суда к приговору смерти через повешивания окончательное.◆◇◆◇◆◇◆◇
Ледяной и хлесткий ветер. Дальние Холмы, такие отстраненные и хмурые. Такой тихий и алый закат, такой прекрасный и далекий от мира сего, больнее всего врезался в память в это кровавое сегодня. Большая толпа находилась у могучего дуба, повязанного веревками для провешивания. Чуя стояла в первом ряду этого сброда, ожидающего зрелища. Вдруг толпа расступилась перед священниками и стражниками, которые вели Коё и вдову Осборн. «-Я так и знала, что это она ведьма! Взгляните только на ее волосы! Почему же ее сестру ведьмой не обвинили? Она же точно тоже ведьма!» «-Это вдова сама и мужа своего и убила! А ведь у нее до этого тоже все ухажеры погибали!» «Тьфу! Это ведь из-за них у меня внук мертвым родился! Ведьмы! Плутовки!» «На них даже смотреть противно! И урожай они губят и скот, да людей!» «Смерть Чертихам! Что бы эти нежити передохли!» На них плевались, проклинали и обвиняли во всех грехах и несчастиях. Подойдя к дереву, им повязали шей. Священник поднял руку для тишины. Люди смолкли. -Души блудные мы спасем. Смерть очистит лишь вас! Раз и навсегда! — одобрительный гул толпы оглушал- Раскатей же пред Господом! Они молчали. Вдода направила ввысь свой опустошенный взгляд. Коё же в последний раз провела глазами свою милую сестрёнку с теплой, нежной улыбкой. -Как больно умирать… Вмиг мужчины потянули веревки, что бы прервать последние вздохи девушек. Минута и они уже никогда не откроют свои глаза. Чуя не плакала, казалось, что из неё только что вырвали часть души.Это было невыносимой пыткой, наблюдать за смертью родной сестры. Теперь бессмысленное завтра угнетает ее изнутри.