Никто никогда не полюбит тебя сильнее, чем твоя семья

       Когда почти все бутылки были разбиты, прежде чисто вымытый паркет на полу ресторана был в стекле и лужах алкоголя, Андромеда опустила руки и осела на пол, скрывшись за барной стойкой.        — Что с ней творится? — задал вопрос Регулус.        Ответом ему было молчание. Конечно, Вальбурга, Орион, да и Беллатрикс, понимали, что она платит по счетам, но говорить это вслух не стали. Иногда свои мысли нужно оставить при себе.        Андромеда заплакала. Хотя точнее будет сказать, что она зарыдала. Семейство её не видело, но от этого лучше не становилось: крики и плач женщины было невыносимо слушать. Вальбурга в этот момент посочувствовала Друэлле, ведь слышать или видеть страдания своего ребёнка (а Андромеда все равно является её дочерью, несмотря на слова об изгнании и ненависти) — это душераздирающе.        Тонкс плакала в голос, что-то шептала, била руками стойку и пол.        Миссис Блэк, которая Друэлла, сидела в таком же положении: повернута спиной к Блэкам, но боком к мужу. Слёзы больше не текли. Не хотелось в глазах семьи Сигнуса показаться чувствительной и подверженной к эмоциям. Но её дрожь в руках и тяжелое дыхание вполне могли её выдать. Сигнус чувствовал тоже самое, ведь он — отец. Все свои переживания он сдерживал внутри.       Вообще, Друэлла и Сигнус оказались в сложной ситуации. Дело в том, что последний разговор со средней дочерью у них состоялся семь лет назад, и не сказать, что он прошёл на спокойных тонах. Мистер Блэк рвал и метал: его дочь — предательница крови, семьи! — посмела влюбиться в чертову грязнокровку, нанести такой урон семье и доказала, что семья для нее ничего не значит. Нет, они не желали друг другу смерти, они просто обменялись «любезностями» и разошлись, как в море корабли, не желая ничего друг о друге слышать.        На эту тему было проведено масса семейных советов. Арктурус, как глава рода, пытался вывести ситуацию на положительную сторону, но Андромеда была непреклонна. Друэлла была в отчаянии, Сигнус в озадаченности, Беллатрикс — в ярости, а Нарцисса вообще не понимала, как ей на это реагировать.        Рыдания затянулись. У Андромеды уже началась настоящая истерика, а Блэки чувствовали себя максимально некомфортно. Просто представьте: тишина, а в ней раздаётся плач миссис Тонкс. Жуть. Она часто всхлипывала, при попытках встать — падала. Нарцисса поставила локти на стол, закрыла руками глаза и уши, не потому, что надоело, а потому что-то слушать все эти душевные переживания она больше не могла.        Наконец Андромеда замолчала. Из-за бара раздавались только всхлипы. Дальше до слуха представителей чистокровного семейства донесся звук шевеления. И вот, оперевшись о столешницу, она медленно поднялась и стала спиной к Блэкам. Друэлла на несколько градусов повернула голову влево, встретив такой же напряженный взгляд Нарциссы. Беллатрикс откинулась на спинку стула (так как сидела в торце стола), прожигая взглядом младшую сестру, что так и стояла отвернувшись от них. По взгляду старшей из сестёр трудно было что-то сказать: взгляд выражал полную незаинтересованность, но по губам можно было понять некоторую нервозность, поскольку они были сжаты в одну линию.        Вдруг Андромеда резко повернулась, выставив руки вперёд на стол, и опустила голову вниз. Её волосы были заколоты несколькими невидимками, длина волос доходила примерно до лопаток, так что её «бывшая» семья наблюдала за тем, как её слёзы скатываются по щекам и падают вниз.        Андромеда, не поднимая головы, потянулась за своей сумкой, но та лежала практически на самом краю стула, поэтому она слетела и грохнулась на пол. Меда сложила руки на столешнице и положила на них свою голову. Пролежав в таком положении несколько секунд, она резко выровнялась и посмотрела прямо на Блэков.        Нарцисса закусила губу и схватилась за руку Беллы. Та посмотрела на сестру и погладила её кисть.        Дромеда прожигала каждого из них своим взглядом, и им стало не по себе. Как будто знала, что они сидят там, и злилась на них за это. Женщина обошла барную стойку и нагнулась за сумкой, стоя в трех метрах от барьера Блэков.        — Беллатрикс деформируй барьер, если она на него наткнётся, то будут проблемы, — сказал племяннице Орион.        Она кивнула, подняла палочку и убрала его, вместо сделав своего рода ауру. Её эффект заключался в том, что если слишком близко подойти к их защите, то человеку сразу нужно будет пойти в другую сторону, так как вспомнил о каком-то «важном» деле. Зато никто ни на что не наткнётся.        Тонкс поставила сумку на бар, после присела и стала собирать то, что выпало из неё. Это были: кошелёк, помада, заколки, игрушка единорога (Нимфадоры), жвачка и какая-то открытка из картона. Засунув все вещи в сумку, Андромеда обратила свое внимание на открытку. Она была небольших размеров и с одной стороны было написано «Times are changing». А после, перевернув открытку она увидела фотографию её и Сириуса. Андромеда немного улыбнулась и начала рассматривать фото, которое она никогда не видела.        Вероятно, фотография была сделана на дне рождении Юфимии Поттер два года назад. Миссис Поттер исполнялось пятьдесят три года, хотя никто не мог сказать, что это действительно её возраст. Ну, сорок пять максимум. Тогда Поттеры пригласили Сириуса с Марлин, которые тогда были в браке уже четыре месяца; Ремуса, Доркас Медоуз, Минерву, чету Лонгботтомов вместе с Алисой, Альфарда и, соответственно, саму Андромеду с мужем и дочерью.       Праздник получился очень атмосферным. У всех остались только теплые эмоции. Это было четырнадцатое июля — жара стояла невыносимая. Поэтому решение собраться в часов шесть вечера было верным. У Юфимии и Флимонта был довольно большой дом, да и участок, так что сидели гости на улице. Праздником занималась Лили и Марлин, вместе со своими мужьями. Идея сделать сюрприз тети Юфимии пришла в голову Ремусу, а Джеймс и Сириус стали её развивать. К сожалению, Люпин отсутствовал по причине открытия своего книжного магазина в Ливерпуле. Флимонт же, зная о замысле ребят, согласился увезти супругу на континент: отдохнуть от всего и всех. Хотя миссис Поттер отнекивалась, мол совсем не устала, но все прекрасно знали, как она волнуется за каждого из них, из-за действующей войны.        Задний двор был весь в пастельных оттенках: подушки, шарики, салфетки, посуда. Юфимия была в полном восторге и не переставала говорить, как она всех ценит и любит. Был довольно эмоциональный вечер.        Возвращаясь к реальности, Андромеда подняла голову и улыбнулась. Столько хороших событий было в её жизни, воспоминания были нереально волшебными. Блэки заинтересованно посмотрели на неё, и кое-кто переглянулся между собой. Направив внимание на фотографию, миссис Тонкс вспомнила, что фотографом являлась Алиса. На ней Андромеда натягивает улыбку Сириусу, а он от счастья аж и заходится. От фото так и веяло теплом и уютом.        — Ох, Сириус, — тихо проговорила Андромеда, приподняв уголки губ.        Естественно, она догадалась, что это братик подкинул ей открытку в сумку. Скорее всего видел упавшее настроение сестры.        Вальбурга и Орион напряглись и встретились взглядами. Ощущения смешались. Вспомнив последний разговор с сыном, злость взяла вверх. Может, где-то в глубине души они скучают по нему, ведь Сириус — первенец, но теперь он им никто. Он сам выбрал такую жизнь.        Вряд ли про Регулуса можно сказать тоже самое. До Хогвартса они были не разлей вода, а потом Рег постепенно переходил на сторону Пожирателей, а Сириус — Ордена Феникса. После побега из дома, Регулус пытался поговорить со старшим братом в школе, но из-за этого они поругались насовсем.        Из-за того, что сумка упала, все содержимое перекрутилось. Так что это хорошая причина там все убрать. Копаясь в сумке, Андромеда выкинула ненужные бумажки, салфетки и всякий мусор. Такое ощущение, что сумку года три не разбирала. Запустив руку в последний карман сбоку, она нащупала какой-то гладкий предмет. Только потом она догадалась, что это очередная фотография.        — Опять Сириус что ли… — проговорила Андромеда и со вздохом начала вытаскивать фото.        Изображение довольно проблематично было достать, по причине того, что оно было немного больше кармана. Наконец, вытащив снимок с минимальными повреждениями, она с обычным выражением лица перевернула его и округлила глаза. Это была фотография её семьи. Андромеда вздохнула, и в этом вздохе отчётливо ощущалась дрожь. Миссис Тонкс медленно села на стул и начала вспоминать.        Эта фотография была сделана семь лет назад, за четыре недели до ухода Андромеды из дома. Андромеде через несколько недель должно было исполниться девятнадцать, Беллатрикс было двадцать, а Нарциссе — шестнадцать. Это был день рождения папы и ему стукнуло сорок лет. Разрушая традицию семьи, они сделали уютную, улыбчивую фотографию, совсем непохожую на все предыдущие. Естественно, Сигнус, как глава их семьи, восседал на стуле в центре, закинув ногу на ногу. Друэлла присела на подлокотник стула, а муж обнял её за талию. На фотографии (именно фото, не колдография) миссис Блэк смотрела на Сигнуса и улыбалась ему, а он на неё. Сзади стоят сестры; Нарцисса, как младшая, посередине, положив руки на плечи папы, и взгляд её был направлен на маму. Слева от неё находилась Белла, которая положила левую руку на плечо Друэллы и смотрела на папу. Ну, и справа от Нарциссы стояла она сама, двумя руками держась за локоть младшей сестры, наблюдая за мамой. Все улыбались.        Фотография сделала Андромеде такую боль. Невероятную душевную боль, ведь она на этой фотографии уже знала, кого любит и что должна сказать семье. Это было последнее счастливое семейное событие.        Миссис Тонкс опустила руку с изображением вниз, тем самым, давая возможность семье посмотреть, что же это за фотография, которая снова довела Андромеду до слёз. Друэлла сразу повернулась к дочерям, которые были с абсолютно одинаковым выражением лица. Сигнус отвел взгляд от семьи куда-то в окно.        Андромеда закрыла рот рукой, зажмурилась и положила фотографию лицевой стороной вниз. Нарцисса сильно поджала губы, сжала пальцы Беллатрикс, а та уткнулась лбом в плечо младшей сестры, прерывисто дыша. Регулус же водил пальцем по губам, смотря в пространство. Внезапно Андромеда подорвалась, перегнулась через стойку и взяла в свою руку нож. Друэлла беспомощно открыла рот, вздохнула и схватилась за руку мужа. Сигнус чувствовал тревогу буквально каждой клеткой своего тела, но по внешнему виду это сказать сложно.        Андромеда быстро подняла рукав и приложила лезвие ножа к своему запястью. Друэлла встала. Нарцисса едва не закричала. Но вдруг миссис Тонкс резко отбросила от себя нож на столешницу, встала, попятилась назад и закрыла руками глаза. Она как будто была в шоке от самой себя, в ужасе от того, что хотела сделать. Это так думали Блэки.        Друэлла обратно опустилась на диван, не поворачиваясь, и сразу почувствовала на своем плече руку Вальбурги. И сразу же она ощутила себя свободной в эмоциях. Боясь осуждения семьи, миссис Блэк контролировала себя, продумывала свои действия по отношению к Андромеде, ведь для них она предательница. Но ощутив поддержку и понимание Вальбурги, она перестала думать как супруга члена рода Блэк, а стала думать как мать.        Но, не тут то было. Андромеда подошла к своей сумке, трясущимися руками вывернула все содержимое на стол и начала разгребать все это, в поисках нужной вещи. Совершенно беспорядочно она махала руками, и поэтому многие предметы падал на пол с характерным звуком. От этого Регулус даже сморщился.        То, что искала Андромеда, было найдено. Упаковка таблеток. Медленно обойдя бар, она стала за него и в таком же темпе взяла стакан, налив воды. Поставив его, женщина открыла упаковку и вытянула три пластины с препаратом. Как бы семья не старалась рассмотреть, названия так и не увидели.        — Мне одному кажется, что это совсем не лечебные таблетки? — ошарашенно проговорил Регулус с вопросительной интонацией.        Все повернули головы к нему. Глаза Друэллы были полны страха и ужаса, как и глаза Сигнуса, Нарциссы, всех. Неужели она…        Андромеда стала раскрывать каждую ячейку пластины, выкладывая гору маленьких таблеток. Раскупорив все две, она переложила их в руку, а другой взяла стакан с водой.        Пора уже с этим покончить.