How to save a life

До Устенгрева оставалось менее суток пути. Ханна и Мирак решили заночевать в заброшенной хижине к Северо-Западу от него. Поскольку она находилась на острове, у путешественников была возможность порыбачить и впервые за долгое время поесть что-то горячее и вкусное. Пока Мирак пытался выудить окуня или хисткарпа, Ханна приводила себя в порядок (насколько это было возможно в пути) в паре десятков метров от него. Она купалась в ледяной реке, периодически вздрагивая от холода, который не обжигал, но придавал бодрости и сил двигаться дальше. Стоя по пояс в воде, девушка посмотрела на своё отражение в свете восходящей луны. Слегка исхудавшее от тяжёлых длительных путешествий тело выглядело бледным и ослабевшим, плечи слегка опустились. Глаза грустно поблёскивали в ночном полумраке. «Если бы не сила Мирака, которую я получила после сражения с ним, я чувствовала бы себя гораздо хуже, - думала Ханна, одеваясь и выжимая волосы. – Наверное в глубине души он хочет вернуть её назад. Он даже не может напасть, зная, что слаб, ещё слабее меня». Её взгляд на мгновение упёрся в хижину, из которой доносилось слабое свечение: судя по всему, Мирак развёл костёр и уже жарил добытую рыбу. «Я слышала, он был могущественным магом при жизни, - Ханна осеклась. – При первой жизни. Интересно, помнит ли он что-нибудь из заклинаний, которые знал?» Когда девушка вошла в заброшенный деревянный домик, когда-то наверняка принадлежавший рыбаку или охотнику, в нос действительно ударил запах жареной рыбы. Мирак лениво переворачивал её палочкой, глядя на пляшущий перед ним огонь. -Еда, - пробормотал Драконорождённый, не оборачиваясь. – Могла бы мыться и побыстрее. -Мы не торопимся, - нахмурилась Ханна, садясь рядом на меховой спальный мешок. – Устенгрев уже близко, завтра утром будем на месте. -Ты тратишь слишком много времени на личные дела, - спокойно произнёс Мирак, продолжая тыкать палкой рыбину. – Пока ты возишься, Алдуин уже наверняка воскресил половину драконов Скайрима. Уже через месяц у него в распоряжении будет армия, которую вам, смертным, не побороть никакими силами, даже твоими. -Если я убью Алдуина, этому придёт конец, - ответила Ханна, бросая на собеседника сердитые взгляды. -Ему – да, его армии – нет, - Мирак усмехнулся и посмотрел на девушку снисходительно и со странной издевательской жалостью, с сочувствием, которое проявляет мудрый учитель к безнадёжному ученику. – Или ты думаешь, что смерть Алдуина как в сказке принесёт смерть всем, кого он создал? Не смеши меня! Если ребёнок уже не в утробе, смерть матери его не убьёт! Мирак поднялся на ноги и отошёл от костра, встав перед пустым полуразрушенным окном. -Алдуин погибнет, но останутся другие драконы. Если ты не научишься порабощать их разум, тебе придётся убивать их. Убить каждого, - мужчина повернулся к Ханне, и она увидела его взгляд, полный ледяной ненависти к собственным собратьям-дова. – Вот я смог бы преследовать их, разрывать их сердца, подчинять их волю. Но у меня есть личная армия верных сторонников, готовых день и ночь идти ради меня по песку и льдам, переплывать моря и сжигать столицы! А ты? Что есть у тебя? -У меня есть друзья! – Ханна тоже поднялась. – Много друзей! -Отчего же они не с тобой сейчас? – Мирак шагнул вперёд и оказался лицом к лицу с девушкой, настойчиво глядя в её испуганные глаза. – Чем дольше ты медлишь, чем больше засматриваешься по дороге на птичек и рыбок, купаешься в речках и валяешься на травке, тем больше драконов воскрешает твой враг! Его армия растёт, а твоя сила – нет! Это то, что досталось тебе от меня, - и не более! Тяжело дыша, Мирак замер. Ханна не знала, что ему ответить. Он был прав: друзей рядом нет. Фаркас мёртв, а его брат, который был так дорог Драконорождённой, её ненавидит. Слова спутника стрелами впивались в грудь и голову, заставляя едва начавшие заживать раны вновь саднить и пульсировать. Сглотнув, Ханна набрала воздуха в грудь. -Я иду за рогом. Завтра он будет у нас. Мирак оценил её попытку ответить жёстко, но жалеть Ханну не стал. Он лишь наклонился к её уху и шепнул: -Если будешь медлить, спасение Скайрима затянется на годы. Его жители точно не скажут тебе «спасибо» за это. С этими словами Мирак вышел из заброшенной хижины, оставив Ханну в одиночестве и растерянности. Ложась спать, девушка смотрела, как в полуметре от неё тлеют последние угольки костра. Когда она путешествовала с Фаркасом, они вместе ловили рыбу, валялись в траве, смотрели ночью на звёзды и плавали в горных реках. Соратники всегда шутили, что волк не боится бурного течения, однако сейчас Ханна ощущала именно это – ужас, который может испытывать лист, упавший с дерева и медленно опускающийся по воздуху на ледяную водную гладь, где уже ждало течение, готовое унести его куда-то вниз и разбить о безжалостные острые камни... Ханну разбудил какой-то странный хруст. Открыв глаза, девушка увидела догоревший костёр, занимавшийся рассвет, который можно было наблюдать в щелях меж прогнивших досок, и наполовину разрушенную крышу, за которой раскинулось хмурое скайримское небо. Пора вставать. Выйдя из хижины, чтобы посмотреть на источник хруста, Ханна увидела Мирака, сидящего на трупе морозного паука. -Доброе утро, волчонок, - без тени улыбки произнёс мужчина, слезая. – Надеюсь, ты выспалась, и в течение дня остановок не будет. -Почему «волчонок»? – Ханна вопросительно изогнула бровь. -Потому что ты – волчонок, - ответил Мирак. – Маленький и глупый, пусть и с клыками. Ты можешь сколько угодно храбриться и угрожать, но всё это будет иметь силу когда-нибудь в будущем, сейчас же я вижу щенка, напуганного и слабого. Так и вижу, как тебя схватит первый попавшийся ястреб. -И тебе доброго утра, - процедила Ханна сквозь зубы. – Хватит болтать, нам пора. Она прошла мимо спутника, толкнув его плечом, и направилась вдоль берега на юг. -Ты начинаешь что-то понимать, - усмехнулся Мирак, неспешно шагая следом. Устенгрев не оказал путешественникам радушного приёма. Ещё на подходе к заброшенному кургану, находящемуся над ним, Ханна услышала голоса, доносившиеся из-за каменных стен. Судя по всему, внизу были колдуны, а именно – некроманты, которые без умолку кричали друг на друга и обсуждали непригодность трэллов в качестве землекопов. -Зачем они ведут здесь раскопки? – пробормотала Ханна, присаживаясь в ближайших к стене кустах. – Ищут что-то ценное? -Для некроманта есть всего одна ценность, - усмехнулся Мирак. – Трупы. Древние трупы древних нордов. Ханна с тревогой покосилась на него, но ничего не ответила. Наложив стрелу, она подняла лук и прицелилась в сидящего на стенке кургана дозорного в чёрных одеждах. -Только не промахнись, иначе придётся сражаться с этими ребятами с помощью магии, в которой ты не сильна, - с этими словами Мирак продемонстрировал Ханне небольшой огненный шар, сам собой возникший на его ладони. -Не промахнусь, - ответила девушка, задерживая дыхание. Мышцы напряглись, тело вытянулось в тугую струну. Прищурившись, Ханна убедилась, что дозорный замер, и отпустила кончик стрелы. Прошелестев через колючие ветви куста можжевельника, стрела со свистом рассекла холодный утренний воздух и пронзила грудь ничего не подозревавшего некроманта, после чего тот с глухим грохотом свалился в яму прямо на роющих землю товарищей. Про себя Мирак ответил, что выстрел действительно был неплох. Однако упавшего со стены бездыханного колдуна быстро заметили другие (что неудивительно, ведь он приземлился прямо на их головы), и из-за стены раздались возня и встревоженные голоса. -Нас заметили, - буркнул Мирак, шагнув вперёд из куста, однако Ханна схватила его за плечо, останавливая, и прижала палец к губам. Вопросительно глянув на неё, мужчина всё же решил не выходить из укрытия и принялся наблюдать за колдунами, один за другим высыпавшими из кургана. «В лучшие времена я мог сжечь всех их за секунду. Испепелить одним лишь взглядом. Криком разорвать их тела на части. Чёртова девчонка, ну кто просил тебя...» Мирак глубоко вздохнул. Нет, его силы не могли иссякнуть настолько. Под возмущённый вскрик Ханны «Стой, куда ты?» он вышел из кустов и стал перед противниками гордо и бесстрашно, приподняв за дни путешествия покрывшийся щетиной подбородок и глядя на некромантов как на горстку злокрысов. -Ты кто такой? – крикнул один из колдунов, угрожающе потрескивая молнией в правой руке. Мирак расхохотался. Ханна медленно вышла из укрытия, которое теперь стало абсолютно бесполезным, держа «Сияние рассвета» наготове. -Ты хочешь знать, кто я, безмозглое ничтожество? После этих слов в Мирака полетело несколько огненных шаров, однако он с лёгкостью отразил из в стороны, сотворив сверкающий голубой оберег размером с крепостную стену. Ханна смотрела на это точно заворожённая. «Это и есть магия, на которую способен древний Драконорождённый, пусть и наполовину ослабший?» - думала она. -К твоему сведению, я – истинный бич монархов, это я – тень древних веков, а не Алдуин, этот маленький ничтожный червяк! – Мирак шагнул вперёд и, вновь сотворив оберег, отразил ещё серию атак, состоящих из беспорядочно брошенных огненных шаров и сверкающих молний. -Бежим! – крикнул кто-то из колдунов, видя, что дело дрянь. – Уходим отсюда! Ужас скривил лица некромантов. Один за другим они бросились наутёк, однако Драконорождённый не собирался давать им возможность сбежать. Он развёл распрямлённые руки в стороны и, глубоко вдохнув, с громким хлопком вновь свёл их вместе. Одновременно с этим вокруг него и его противников из-под земли возник огненный барьер полукольцом, взвившийся на высоту не менее двух крепостных стен. -Запомните, - медленно проговорил мужчина бархатным, низким голосом, медленно приближаясь к съёжившимся от страха колдунам. – Я – Мирак, первый Драконорождённый! Пусть Скайрим дрожит и трепещет от страха, ведь спустя столько веков я, наконец, вернулся на эту пропащую землю! Ханна с недоверием посмотрела на него. -То есть, вы пощадите нас? – пискнула колдунья, однако в следующее мгновение Мирак одной рукой обратил её и её соратников в пепел, оставив в живых лишь одного некроманта, босмера, с визгом прижавшегося лицом к земле в молитвенном жесте, стоя на коленях. -Пощадите, прошу! Пощады! – взвыл эльф. – Я буду служить вам, я буду... -Мне не нужна твоя служба, бестолковый ты уродец, - пророкотал Мирак, приближаясь к некроманту. – Я хочу, чтобы ты убрался отсюда. Убрался и рассказал всем, кого встретишь, что Драконорождённый вернулся. Он наклонился и шепнул беспрерывно трясущемуся эльфу в самое ухо: -Истинный Драконорождённый. После этого Мирак выпрямился, взмахнул руками, и огненная стена исчезла, оставив после себя подгорелую траву и маленькие обуглившиеся деревца. Босмер вскочил на ноги и, отвесив несколько дрожащих поклонов мужчине, бросился бежать, спотыкаясь и рыдая. -Что ты сказал ему в конце? – спросила Ханна, убирая стрелу в колчан за спиной. -Что теперь он должен повеселить меня, - усмехнулся Мирак. – Смотри, как бежит. Ханна проводила взглядом удаляющуюся фигурку в чёрном одеянии, спотыкающуюся и падающую не в силах бежать ровно. Бросив ещё один недоверчивый взгляд на спутника, девушка вошла в крепость. -Кстати, а что это за «пускай Скайрим трепещет»? – бросила девушка через плечо, отворяя тяжёлую каменную дверь Устенгрева. – И Драконорождённый, который «вернулся»? -Должен же я был их впечатлить перед смертью! В конце концов, не каждый день встречаешь сразу двух Драконорождённых, один из которых старше этого кургана... Ханна закатила глаза. Иногда самолюбие Мирака по размеру могло сравниться с Нирном, не иначе. Путешественники обзавелись факелами и вошли в древний Устенгрев. Судя по всему, все колдуны, обосновавшиеся в нём, вышли на поверхность, услышав звуки битвы, поскольку внутри было тихо и темно, лишь бутылки ядов и ингредиенты для зелий валялись под ногами. -Знаешь, легко пугать горстку слабых колдунов, имея половину твоей силы, - пробормотала Ханна, смахивая рукой паутину с головы. – Смог бы так же одолеть горстку волшебников из Академии Винтерхолда? -Ещё один глупый вопрос, и я одолею тебя, - буркнул Мирак, проходя мимо девушки и освещая факелом безмолвную темноту коридора. Решив больше не злить его, Ханна молча подняла свой факел и перешагнула каменный порог, за которым располагалось то, что, видимо, и интересовало местных некромантов – древняя усыпальница, с которой начинался Устенгрев – древняя могила Юргена Призывателя Ветра. Ханна остановилась около одной из многочисленных глиняных урн. Осторожно отодвинув крышку рукой в плотной меховой перчатке, девушка заглянула внутрь, освещая факелом внутреннюю часть сосуда. На дне лежало несколько покрывшихся пылью септимов, кольцо с драгоценным камнем и амулет в виде секиры Талоса. Мирак в это время осматривал мумифицированное тело, завёрнутое в тряпки. Ханна обратилась к нему, не отводя взгляда от монет: -Зачем сюда кладут драгоценности? -Что-то лежало с самого начала, что-то приносят ночующие здесь путники, - ответил Мирак, приближаясь к девушке. – Я читал об этих обычаях в книгах Апокрифа. Люди верят, что можно передать деньги на ту сторону, туда, куда они попадут после смерти. -В угодья Хирсина, наверное, нельзя, - усмехнулась Ханна, закрывая урну. -Если при жизни тебе удалось заслужить расположение Хирсина, Шора или ещё кого-нибудь из напыщенных надменных божков, которым поклоняются смертные, ты попадёшь туда, где деньги тебе не понадобятся. -А если нет? – Ханна прошла в соседнюю часть усыпальницы и осмотрела ряды выемок в стене, предназначенных для хранения мумий. -Если нет, деньги тебе не помогут. За чертой нет торговцев, нет каджитских караванов. Там нет ничего, Драконорождённая, и подношения – это лишь попытка живых помочь мёртвым, чтобы они оказали милость и не ели их заживо во время сна в этой чудесной усыпальнице. На последних словах Мирак глупо улыбнулся и, вновь став серьёзным и хмурым, пошёл дальше, держа перед собой факел. Ханна последовала за ним. Однако, как только она сделала шаг вперёд, за спиной раздался жуткий хруст и странный клокочущий звук, напоминающий бульканье. В мгновение он стал громче и превратился в рёв, от которого буквально содрогнулись стены вокруг. Визжащий и болезненно бьющий по ушам, он разнёсся по подземелью и, не успела Ханна обернуться, мимо неё пролетел маленький боевой топор из серебрёной стали. Проследив за ним, девушка увидела драугра, который с хрипом повалился на спину, пытаясь вынуть оружие из пробитого костяного лба. -Осторожно, - произнёс Мирак, внимательно глядя на Ханну. – Он едва не схватил тебя. -Спасибо, - улыбнулась девушка. -Что, решила лично проверить, нужны ли деньги на других планах? Не зевай, иначе мне придётся в одиночку спасать Скайрим, чтобы вернуть тебе долг. С этими словами он продолжил двигаться вперёд, периодически сжигая попадавшихся драугров. Их было немного, и они бросались на Мирака как мотыльки на огонёк, взбешённые светом факела в его руке. Ханна прикрывала спину Драконорождённого, однако у драугров редко хватало мозгов подкрасться к нему сзади. Когда за путешественниками захлопнулась дверь в глубины Устенгрева, девушка спросила, на мгновение посмотрев на сверкающую гарду своего меча: -Почему драугры служили драконам? Трепетали перед их могуществом? -Страх – очень интересное чувство, - отозвался Мирак. – Оно заставляло их поклоняться и служить, не получая за это ни единого септима, не то что в ваши ушлые времена. Кстати говоря, драугры служили Жрецам, а не дова. -Я встречала одного такого Жреца, - произнесла Ханна, перешагивая обугленные кости драугра. – Его звали Морокеи. -Ого, - хохотнул Мирак. – И как он поживает? -Мы с Фаркасом убили его в Лабиринтиане и забрали Посох Магнуса. Воцарилась тишина. Мирак остановился, и Ханна тоже замерла, вопросительно глядя на него. Внезапно факел в руке Драконорождённого потух, и он медленно повернулся к девушке. На его лице было такое выражение, будто он готов был сию минуту обрушить эти старые пыльные руины на голову Ханны. Медленно вдохнув, Мирак проговорил тихо и монотонно: -Я помню твои слова об Оке Магнуса, но скажи, дорогая, где сейчас Посох? Ханна замялась. -Кажется, в Академии Винтерхолда, - пискнула она. – Я оставила его на сохранение Толфдиру, он замечательный... -ЧТО?! – пророкотал Мирак. Его голос заставил девушку вздрогнуть. Впервые за долгое время прохладное спокойствие и невозмутимость мужчины сменились неподдельной яростью, которая читалась в каждом напряжённом мускуле, в каждой побелевшей костяшке пальца. -Ты оставила один из мощнейших артефактов, когда-либо попадавших на эту забытую всеми богами землю, жалкому человечишке? Смертному без капли драконьей крови в жилах, которая хоть как-нибудь могла бы объяснить его право владеть столь могущественной вещью?! Помедлив несколько секунд, Ханна робко кивнула. Мирак глубоко вздохнул и, отвернувшись от неё, со злостью швырнул в угол то, что осталось от факела, после чего сотворил пламя в правой ладони и вновь двинулся вперёд. -В чём проблема оставить Посох Магнуса нынешнему архимагу Академии Винтерхолда? – решилась спросить девушка, выглядывая из-за спины Мирака. – Он стар и мудр, он не станет использовать Посох во зло... Мирак вновь остановился и снова вздохнул, видимо, сильно раздражённый тем, что Ханне приходится всё объяснять будто ребёнку. -Судя по твоим рассказам, ты видела, на что способен Посох, - спокойно произнёс Мирак, оборачиваясь. – Если бы я знал, что он в руках идиотов из Коллегии, этим утром мы двинулись бы на Восток, а не на Юг. -Но... -Как только мы закончим с рогом, - перебил Мирак, - мы отправимся в Коллегию и немедленно заберём Посох Магнуса. Ясно? Ханна решила, что больше спутник не будет ей командовать. Бесконечно наглое и надменное поведение Мирака, вторившее и без того неприятному состоянию девушки не на шутку разозлило её, и она, шагнув вперёд, произнесла прямо в лицо собеседнику: -Да, мы заберём Посох. И как только он попадёт в мои руки, я вытащу из тебя последние силы, ясно? Я моложе, могущественнее и сильнее, ведь мне однажды уже удалось тебя одолеть. Если будешь продолжать вести себя как гадкий, ворчливый злокрыс, я, помяни моё слово, точно оставлю тебя без магии на всю оставшуюся жизнь, а она у тебя, судя по отсутствию необходимости спать, будет вечной! Не дожидаясь ответа, Ханна прошла вперёд, гордо неся в руках горящий факел. Мирак несколько мгновений стоял один в темноте, после чего, хмыкнув, последовал за спутницей. «Она учится быстрее, чем я думал», - отметил он про себя. Ханна не стала продолжать неприятный разговор. Ещё несколько залов, бывших когда-то обеденными, складскими и жилыми помещениями вывели путников к главному – гробнице Юргена Призывателя Ветра, где по словам Арнгейра и хранился заветный Рог. Драконорождённая шла первой, предварительно затушив факел, поскольку в стенах главного помещения гробницы было множество других, более крупных и, судя по виду, достаточно свежих. -Кто-то заботится о том, чтобы свет здесь периодически горел, - заметил Мирак, бросив взгляд на обугленные поленья, лежащие под каждой стойкой с факелом. – И очень давно. Ханна приблизилась к резному гробу. На нём по бокам были изображены драконы, воинственно скалящие зубастую пасть и расправившие могучие крылья. Четыре угла оканчивались пиками с каменными головами таких же ящеров на них. -А кем был этот Юрген Призыватель Ветра? – задумчиво спросила Ханна, поднимаясь по каменным ступенькам. - Языком? -И да и нет, - пожал плечами Мирак. – В те времена Языки использовали Голос иначе, чем сейчас. Для них ту’ум был оружием, как и в мои времена. Юрген был одним из самых могущественных и самых глупых Языков в истории Тамриэля. Мужчина остановился около стены и принялся рассматривать рисунок на ней, изображавший дракона и людей, пытающихся его перекричать. -Почему ты считаешь его глупцом? – спросила Ханна, продолжая рассматривать изображения на боках каменного гроба. -Юрген жил во времена войн в Морровинде, - ответил Мирак. – Его армия потерпела поражение под Красной горой, и он конечно же отправился медитировать и размышлять над смыслом этого события. Хохотнув, мужчина покачал головой и, открыв поясную флягу, отпил немного воды, дабы смочить пересохшее горло. -И что было потом? -Семнадцать лет он разрабатывал новый способ овладения ту’умом и назвал его «Путь Голоса». Седобородые были его первыми учениками. Как и положено в красивых легендах, они не смогли его победить и решили у него учиться. Юрген отстроил себе дом на вершине Глотки Мира, и с тех пор туда призывают всех Драконорождённых, поскольку теперь их следует обучать именно так и никак иначе. Ханна вопросительно посмотрела на собеседника. В Скайриме к Седобородым относились с уважением и даже некоторым благоговением, особенно норды. Слова, сказанные Мираком, видимо, наблюдавшим за этим откуда-то с плана Хермеуса Моры, заставили её задуматься. -Что, версия старика Арнгейра уже не звучит так убедительно? – усмехнулся Мирак. – Да-да, Седобородые всего лишь учат тебя тому, что изобрёл их учитель. Этот путь – не единственный и тем более не наиболее верный способ использовать Голос. -Суть его всё равно не меняется! – Ханна поднялась и выпрямилась. – Ты произносишь слова, облачаешь их в Крик и... -Нет-нет-нет, - Мирак подошёл к ней и схватил за плечи, будто одурманенный, устремив в глаза девушки пламенный, граничащий с безумием взгляд. – То, чему могу научить я, Седобородым и не снилось. Юрген никогда не постиг бы Голос в той мере, каким его познал я! Если ты пожелаешь, я научу тебя словам, которых нет ни на одной стене Скайрима, Крикам из четырёх слов, способным разрушать горы и подчинять даже самые сильные сердца... Ты лишь должна захотеть, тури. Ханна отметила, что в моменты, когда Мирак называет её «тури», он наиболее подозрителен. -Запретные знания? – скептически буркнула она. – Мне это не нужно. Я справлюсь и сама. Несколько мгновений девушка наблюдала за тем, как огонёк в глазах собеседника медленно гаснет, уступая место привычному отстранённому холоду. Убрав руки, мужчина сделал шаг назад и как ни в чём не бывало пожал плечами: -Твоё желание. Я всё ещё считаю «Путь Голоса» несуразным и пустой тратой времени и сил. Давай побыстрее закончим с этим. -Да, кстати, о нашем деле, - Ханна повернула голову к гробу и внезапно осознала, что уже давно отметила некую деталь, о которой не решалась заговорить, пока не будет закрыта тема истории Юргена. – У нас есть одна проблема. Над гробом, там, где в каменной оправе должен был быть древний артефакт, лежала слегка пожелтевшая записка.