How to save a life

-Давай, мне нужно посмотреть, на что ты способна! – разминая плечи, сказал Вилкас. – Раз уж говоришь, что можешь постоять за себя. Вытащив из ножен за спиной меч, Ханна заняла боевую стойку. Зарычав, точно хищный зверь, девушка храбро бросилась вперёд и ударила воина по щиту. Мужчина пошатнулся, охнув, но устоял на ногах. Не давая ему опомниться, Ханна тут же нанесла ещё серию горизонтальных ударов, пытаясь лишить противника щита, однако боевой опыт и сила Вилкаса позволили ему выдержать натиск. В конце концов, тяжело дыша, девушка остановилась. -Неплохо, - хохотнул мужчина, опуская щит. – Что-то ты умеешь. -Тебе смешно? – опираясь на меч, Ханна с вызовом глянула на противника. – Вот сейчас немного отдохну и... -Хватит с тебя на сегодня, - Вилкас дружески похлопал её по дрожащему от напряжения плечу. – Ты все силы вложила в эти широкие взмахи, а нужно было делать их меньше, но точнее. -Ты, похоже, много понимаешь в этом, - выпрямляясь, Ханна коротко улыбнулась. – Научишь меня? -Если Кодлак согласится тебя принять, научу всему, что знаю сам, - Вилкас слегка оскалил зубы в довольной ухмылке и убрал щит. – Думаю, у тебя есть воинский потенциал, но пока ты ещё щенок, свежая кровь. -Когда-то и ты был щенком, - скрестив руки на груди, ответила Ханна. – Значит, мне есть, куда расти. Вилкас рассмеялся в ответ и подметил остроту языка собеседницы, пожелав ей, чтобы столь же острым был её меч. С тех пор, как Ханна покинула Йоррваскр, она ни разу не использовала в бою двуручный меч, поскольку каждый раз, пытаясь заточить его, видела в отражении на поверхности клинка не своё размытое лицо, а лицо Вилкаса, смотрящее с осуждением на своего ученика. Волчонка, который всех подвёл. До Винтерхолда оставалось не более двух дней пути. Мирак и Ханна приняли решение добираться до Коллегии верхом, чтобы не тратить впустую время, которого и без того оставалось немного. По пути им гораздо чаще чем раньше встречались драконы, и Ханна окончательно убедилась в правоте спутника по поводу необходимости спешки: Алдуин продолжает воскрешать своих подданных, и их число в Скайриме стремительно растёт. Однако Драконорождённый был прав: посох Магнуса нельзя было оставлять в Коллегии, чтобы к нападениям драконов не добавились новые проблемы (особенно учитывая интерес Талмора к этому артефакту), так что забрать его сейчас было первостепенной задачей. Конечно, Дельфина с удивлением приняла желание Довакинов «заскочить» в Коллегию по пути к Эленвен, удерживавшей в плену одного из Клинков, однако решение Ханны было однозначным и неоспоримым: они с Мираком отправились в Винтерхолд на следующем рассвете. Заметив за собой погружение в воспоминания о первой тренировке у Соратников, Ханна тряхнула головой и отогнала эти мысли. Вспоминать о Вилкасе сейчас было нельзя, иначе всё боевое настроение вновь сменится печалью, которая в последнее время стала чувством, чаще других преследовавшем девушку. Глаза немного слепила белизна снега, лежащего вокруг буквально везде, а пальцы рук уже практически полностью онемели от холода, но именно это придавало Ханне бодрости и желания двигаться дальше. Когда копыта лошадей, на которых ехали путешественники, ступили на территорию города, уже близился вечер. Как и планировалось, ночевать придётся в Коллегии, где спасительнице Посоха Магнуса всегда были рады. Ханна спешилась и, привязав коня к столбу, зашагала вверх по каменной лестнице, ведущей прямо ко входу в замок, занятый магами Коллегии. -Да, сильно же город пострадал, - Мирак цокнул языком, останавливаясь посреди моста к замку и глядя назад. – На месте местных я бы переселил магов на дно ледяного моря после такого. -Их многие не любят, - ответила Ханна, не оборачиваясь, - особенно норды. Идём, не будем тратить время. Мирак вопросительно посмотрел на неё. До визита к Дельфине его спутница была гораздо разговорчивее и дружелюбнее, но всю дорогу от Ривервуда Ханна молчала, задумавшись о чём-то, не жаловалась на голод или ранние подъёмы, в полной тишине купалась в ледяных горных реках и долго сидела у костра перед сном, даже не пытаясь поговорить с Мираком. Это слегка насторожило его, но никакой угрозы от девушки Драконорождённый не ощущал. В конце концов, ей очень шла эта ледяная суровость. В Коллегии Винтерхолда путников приняли очень тепло. Онмунд, в прошлом студент, теперь служивший преподавателем у молодых волшебников, сразу же проводил Ханну и её спутника к Толфдиру в покои Архимага. Старик сидел там за рабочим столом и что-то увлечённо читал. Узнав о цели визита старой знакомой, он сильно удивился: -Посох? Но зачем он мог понадобиться вам? -При всём уважении, архимаг, - обратилась Ханна, сложив ладони, - Посох Магнуса нужен нам, чтобы остановить Алдуина. Он воскрешает драконов по всему Скайриму, и одними своими силами мы не одолеем его. Мирак удивился тому, как искусно девушка лжёт, ведь убить дракона они могли и самостоятельно. Посох нужно было забрать, чтобы его не заполучил Талмор, однако сказать об этом надменным и гордым волшебникам Коллегии означало бы потерять возможность заполучить Посох миром навсегда. «Ты быстро учишься», - подумал Мирак, с ухмылкой глянув на Ханну. -Я даже не знаю, что сказать, - Толфдир задумался и скрестил руки на груди. – С одной стороны, в Коллегии Посох защищён лучше, чем где-либо, особенно учитывая, что ты много путешествуешь, но ты – Довакин, и твоя судьба – победить дракона, который угрожает всему Скайриму... -Я знаю, что раньше Коллегии не было дела до Скайрима, - сказала Ханна, шагнув вперёд и внимательно глядя на старика. – Но это было во времена архимага Савоса Арена и его предшественников. Сейчас во главе Коллегии стоите вы. Вы – норд и лучше всех понимаете, что значит Скайрим для Коллегии и Коллегия для Скайрима. Несколько мгновений Толфдир молча смотрел на Ханну, принимая решение. В глазах девушки застыла немая решимость, та самая, которую волшебник увидел в ней при первой встрече. В конце концов, вспомнив, как отчаянно Ханна с этим Посохом бросалась на обезумевшего Анкано, как храбро она дралась за Коллегию, проведя в ней к тому моменту всего несколько недель, как сражалась с драугром-Голдурсоном в недрах нордских руин... Старик сдался. Кивнув, он жестом поманил Посох Магнуса к себе. Загадочное оружие, слегка светящееся голубым в полумраке комнаты, выплыло из-за шкафа с ингредиентами для зелий и попало в руку Толфдира. -Береги его, - произнёс последний, протягивая Посох Ханне. – Это самое могущественное оружие, которое есть у волшебников Скайрима. Только тебе я могу вверить его силу. Мирак заворожённо смотрел на сияющую сферу, венчавшую Посох Магнуса. Когда-то давно Морокеи намеревался с помощью этого оружия захватить весь Тамриэль, однако был совершенно нелепым образом запечатан в древнем Лабиринтиане. «Глупец, - подумал Мирак, наблюдая, как Ханна вертит Посох в руках. – Он понятия не имел, как использовать полученную силу. Ни он, ни Валок, ни остальные никогда не ставили знания выше силы, но знания есть истинная сила, способная покорять миры. Я докажу это всем.» Выслушав напутствие от Толфдира, пожелавшего путешественникам удачи, божественного блага и предложившего ночлег, Ханна и Мирак покинули покои архимага и перешли в Зал Поддержки – башню замка Коллегии, где жили местные мастера-преподаватели. Остановившись у входной двери, девушка вдруг повернулась к спутнику и протянула ему Посох Магнуса. -Держи, - спокойно произнесла она. – Теперь он будет храниться у тебя. -Наконец начала мне доверять? – усмехнулся Мирак, с довольным видом принимая оружие. -Нет, - ответила Ханна, приводя его в чувство. Их взгляды встретились. Девушка не мигая смотрела в глаза Драконорождённого, и ему стало немного не по себе от её холодного и сурового взгляда. Если не доверяет, зачем отдала Посох? Чего хочет добиться? Связано ли это с её многодневным молчанием? Поймав себя на мысли, что думает о каких-то глупостях, Мирак быстро натянул на лицо маску спокойствия и невозмутимости. -Просто я знаю, что ты умеешь правильно использовать его, - продолжила девушка. – Если надумаешь обмануть меня и использовать Посох во зло, я отправлю тебя в Апокриф быстрее, чем ты успеешь сказать «тури». -Это угроза? – Мирак вскинул брови. – Не ожидал от тебя такого. -Да, это угроза, - ответила Ханна. – Проходи. Твоя комната возле трапезной. Когда солнце уже совсем закатилось за горизонт, Ханна с наслаждением опустилась в горячую воду купальни. Её оборудовали в Миддене совсем недавно, поскольку в Коллегии после событий с Оком Магнуса прибавилось учеников, и отправлять всех их мыться к морю было глупо. Ученики прибывали со всех уголков Скайрима и, к примеру, изнеженные жители региона Вайтран не были в восторге от плавания в ледяной воде, так что теперь под Залом Поддержки прямо на месте жутких полных скелетов каменных руин располагалась большая чистая купальня. Вокруг было достаточно холодно, но горячая вода, постоянно поддерживаемая с помощью магии в гигантском каменном резервуаре, помогала быстро и надолго согреться. -Когда вы уехали, мы думали, что вы вернётесь в Вайтран, - произнесла Фаральда, нанося на волосы Ханны золотистую ароматную смесь. – Но вы снова здесь. -Я не думаю, что увижу этот город, пока Алдуин жив, - призналась Ханна, закрывая глаза и наслаждаясь проходящими по корням волос тонкими пальцами эльфийки. – Тем более, мне там не рады. -Отчего же? – спросила Фаральда, смачивая ладонь в горящей воде. Сидеть на каменном борту резервуара с водой, в которой сейчас отдыхала Ханна, было слегка неудобно, но они не так часто виделись, чтобы придавать этому значение. В конце концов, Фаральда считала честью ответить на просьбу старой подруги. -С тех пор, как мой друг стал Предвестником Соратников, они заняли очень важное положение в городе, я слышала об этом в одной таверне, - ответила Ханна. – Вряд ли меня теперь даже на версту подпустят к Вайтрану. -Но ведь речь о вашем друге, - Фаральда нанесла на тёмные волосы собеседницы ещё немного смеси, зачерпнув её из деревянной миски, стоящей рядом. -Я допустила смерть его брата, - на этих словах голос Ханны дрогнул, и она зажмурилась словно от ожога. – Теперь он не желает меня видеть. Наверное, он презирает меня. -Не пытайтесь залезть в чужую голову без колдовства, - мягко произнесла Фаральда, погружая ладони в горячую воду. – Иногда наши собственные мысли могут стать врагом похуже самого опасного подлеца. -Спасибо, - кивнула Ханна. – Я просто продолжу путь, и будь что будет. В конце концов, сейчас у меня другие дела. Скажи, Фаральда, а скоро ли это смоется? -Я сделала рецепт таким, чтобы смесь не отмылась никогда, - покачала головой эльфийка. – Более того, когда впредь волосы будут расти, они будут только светлеть. -Благодарю тебя, - ответила девушка. – Не могу больше выдержать этот вид в отражении. -Утром ты не узнаешь себя, - улыбнулась Фаральда, вставая. С этими словами она ушла, оставив Ханну в одиночестве. Девушка ещё некоторое время смотрела в потолок, вспоминая день, когда в последний раз видела Вилкаса. «Уходи, - сказал он тогда. – Попрощайся с теми, кто ещё захочет с тобой говорить, и уходи. Убирайся!» Эхом эти слова прокатились по каменным сводам купальни и заставили Ханну поёжиться. Вода внезапно перестала греть. Здесь, вдали от Вайтранской зелени и луговых трав, в компании того, кто в любую ночь мог убить Ханну во сне и вернуть себе силу, без брата по оружию рядом и с огромным грузом на плечах девушка чувствовала себя очень одиноко. «Это было так глупо, - подумала Ханна, закрывая глаза. – В этом мире нельзя жить, не убивая. Если бы Мирак не убил тех некромантов, мы бы даже в Устенгрев не попали! Я ведь застрелила одного из них, отняла жизнь...» Закрыв лицо руками, она тяжело вздохнула. «Почему я не смогла убить его? Почему сжалилась? Столько всего не произошло бы...» Перед глазами возникло ошарашенное и разгневанное лицо Фреи, опечаленная Эйла, растерянный Скьор, охваченный скорбью Вилкас. «Я хотела спасти всех, а не принести всем несчастья, - подумала Ханна, чувствуя, как начинают дрожать плечи и слёзы туманят уставший взор. – Я так хочу обратить время вспять, чтобы всего этого не произошло...» Но лишь богам дарована возможность управлять временем. Когда в Зале Поддержки погасла последняя оставленная кем-то догорать свеча, Мирак уже лежал на спине в своей комнате, прикрыв глаза. Зелье уже начало действовать, и бодрость постепенно растекалась по уставшему и измотанному телу Драконорождённого. Он не спал уже, казалось, целую вечность, но каждый раз, когда Мирак закрывал глаза, он опасался быть захваченным Хермеусом Морой, поэтому поддерживал себя в бодрости с помощью алхимии и каждый раз на предложение Ханны отдохнуть отвечал резким отказом. Голова немного болела; ощущалось, будто кто-то невидимый давит на лоб большим пальцем, и Мирак периодически потирал голову, пытаясь отогнать это чувство. Посох тускло освещал уютную комнатушку. На комоде около стены лежало несколько пучков сушёной лаванды, источавших едва уловимый цветочный аромат. Обстановка максимально располагала к отдыху, но Мирак не позволял себе поддаться ей. «Лорды даэдра не спят, - прошептал он сам себе. – Никогда.» Только оказавшись в Апокрифе, Мирак думал, что ему была ниспослана высшая благодать. Подумать только: вечная жизнь среди собранных Хермеусом Морой мириад ценных свитков и книг в обители знаний, доступа к которым у простых смертных никогда не будет! О таком жрец мог только мечтать. Он не был обречён гнить в земле как глупые людишки, которых он так презирал, нет, его ждала великая судьба: он получил возможность внять мудрости бесчисленных поколений предков, воинов, колдунов, жрецов и существ с самых разных планов. Мирак мог стать мудрейшим из мудрейших, а платой за эти знания было всего лишь вечное заточение в Апокрифе, из которого он наверняка придумает способ выбраться, когда обретёт знания сотен тысяч учёных и мудрецов... Со временем Мирака действительно стало тяготить пребывание в мире старого даэдра, и он придумал способ сбежать. Если бы на пути не появилась Ханна, эта надменная глупая девчонка, сейчас Мирак правил бы Солстеймом (а, может, уже и Скайримом), сам заполучил бы Посох Магнуса (разумеется, силой), поднял из гробов своих старых друзей, драконьих жрецов, заставил бы их себе служить, а затем отнял и присвоил их маски и вместе с тем могущество и силу... Мирак не очень любил предаваться этим мечтаниям, но иногда они сами собой настойчиво лезли в голову. Драконорождённый считал мечты помехой действиям, ведь то, что воображает разум, может отвлечь от всего, что на самом деле происходит вокруг, однако время от времени грёзы исцеляли Мирака от разочарования и тоски, которую ему навевало путешествие в компании Ханны. «Без своего прежнего могущества я не смогу раскрыть истинный потенциал Посоха, - думал он. – Я мог бы усыпить девчонку и убить её во сне, но не думаю, что Хермеус Мора позволил бы мне так просто вернуть силы. Наверняка нужно сделать нечто иное, чтобы вновь стать тем, кем я был при жизни и в Апокрифе.» Повернувшись набок, мужчина зажмурился. Уже некоторое время он испытывал странное покалывание во всём теле, сопровождавшееся жуткой усталостью и желанием свернуться в клубок. Голова болела так, будто вот-вот была готова расколоться надвое, и сколько бы Мирак не пил зелий бодрости, всё равно хотелось лежать. «Наверное, старик Мора проклял меня, - думал он. – Дал фору и наслал какую-то порчу, чтобы сейчас я мучился в этом холодном зале. Как же холодно...» Сами собой его плечи задрожали. В отчаянии мужчина укутался в меховое одеяло, на котором до этого лежал, и попытался согреть ладони дыханием. «Может, сотворить огонь? – подумал Драконорождённый, обнимая себя руками. – Нет сил... у меня нет сил.» В дорогу путешественники отправились на рассвете. Маги Коллегии предложили им свежую меховую одежду, которую, к удивлению Ханны, Мирак нацепил на себя в два слоя. Погода выдалась не лучшей: с ночи дул сильный ветер, сопровождаемый густым снегопадом, так что видимость составляла не более нескольких метров. Ханна хорошо знала дорогу и двигалась впереди, а Мирак плёлся следом, вцепившись в поводья и тяжело дыша. Ещё на выходе из замка он заметил, что за ночь в его спутнице кое-что изменилось. Ханна появилась во внутреннем дворе Коллегии с густой копной золотистых волос на голове. Две тонкие прядки были сплетены в косички и связаны на затылке, всё остальное свободно висело, касаясь металлических наплечников брони девушки. Несколько мгновений Драконорождённый задумчиво наблюдал, как снежинки садятся на блестящие светлые волосы Ханны, после чего негромко произнёс: -Ты стала чуть больше походить на меня, - и улыбнулся. -Это для дела, - буркнула в ответ девушка, надевая меховой капюшон. Больше она ничего не говорила, видимо, намереваясь продолжить путь молча. Вот и сейчас, плетясь за идущей сквозь метель Ханной на крепкой вороной кобыле, Мирак даже немного залюбовался пшенично-золотистой прядкой, выбившейся из-под капюшона, лежащей на плече девушки и колеблющейся под порывами будто назло дующего в лицо ветра. -И за что на нас разгневались боги? – крикнула Ханна, не оборачиваясь. – Погода ужасная! Мирак не смог ответить. Он вдруг сильнее стиснул в руках поводья и наклонился, коснувшись лбом густой гривы своего коня. -Эй, ты там не потерялся? – позвала девушка. Ответа не было. Ханна потянула сбрую на себя и остановилась, собираясь обернуться, как вдруг за спиной раздался глухой хлопок, будто кто-то бросил в телегу мешок с картошкой. Спрыгнув с лошади, девушка пробежала несколько шагов назад и увидела Мирака, выпавшего из седла в холодный сыпучий снег. -Шоровы кости! – подбежав к мужчине, Ханна села возле него на колени, ладонью прикрывая глаза от бьющих по ним бесконечных снежинок. – Мирак! Мирак, очнись! Драконорождённый с трудом открыл глаза. -Моя спина... – пробормотал он. – Кажется, я сейчас умру. -Ты сломал что-то? – впервые за долгие дни на лице девушки появилось беспокойство. Если бы Мирак чувствовал себя чуть лучше, это понравилось бы ему. -Не думаю. Я не могу сидеть в седле. -Что с тобой? – запустив одну руку под спину мужчины, а другой обхватив его плечо, Ханна помогла ему приподняться. -Кажется, Хермеус Мора меня проклял, - Мирак вновь закрыл глаза. – Моё тело разрушается... -Что значит «проклял»? -Ночью я чувствовал боль, жжение и покалывание во всём теле, - хрипло произнёс мужчина. – Утром стало только хуже. -Погоди-ка, - прикусив зубами варежку, Ханна стянула её с ладони и приложила руку ко лбу собеседника. -Что ты делаешь? – с едва уловимым раздражением спросил Мирак. Несколько мгновений девушка молчала. Она потрогала сначала его лоб, затем свой, после чего вдруг как-то странно улыбнулась и даже позволила себе смешок. -Да у тебя просто жар! Ты заболел! -Что? – на лице Мирака появилось выражение отвращения. – Я? Заболел? -Да, именно! – Ханна вдруг успокоилась и, положив руку Мирака на свои плечи, помогла ему встать. – У тебя «белена», как её называла моя мать. Сейчас просто жар, потом ты побледнеешь, а скоро начнётся кашель и лихорадка, если мы ничего не сделаем. Некоторые люди умирают, не получив лечение вовремя. -Не смеши меня, смертная, - отмахнулся Мирак, отпуская руку девушки. – Я не могу заболеть. -Хермеус Мора действительно проклял тебя, дав тебе смертное тело, такое же, с каким ты попал к нему, - спокойно ответила Ханна. – Тебе нужно отлежаться где-нибудь в тепле, иначе ты умрёшь от лихорадки. -У нас нет времени на это. Попробовав забраться на лошадь, мужчина потерпел неудачу, не в силах даже закинуть ногу на седло. Ханна, скрестив руки на груди, с укором наблюдала за этим жалким зрелищем. -Ближайший город – Виндхельм, там мы и остановимся. -Нет, - прохрипел Мирак, пытаясь вновь залезть на лошадь. Однако боль в спине после падения и страшная ломота буквально в каждой мышце вынудили его прекратить попытки и в бессилии прислониться к лошади. Покачав головой, Ханна привязала лошадь спутника к седлу своей кобылы и подставила руки, чтобы помочь Мираку забраться на неё. -Предлагаешь ехать в одном седле? – устало усмехнулся он. -Если ты упадёшь по дороге, я не смогу дотащить тебя до города на руках, - спокойно и строго предупредила Ханна. – Залезай. Глубоко вздохнув, Мирак всё-таки подчинился. Если девушка права, он действительно захворал, а это означало скорую смерть в этих холодных и беспощадных землях, если не удастся раздобыть лекарства. «Как назло, ни одного зелья с собой нет», - с досадой подумал Драконорождённый. Ловко запрыгнув на лошадь перед ним, Ханна взяла в руки поводья и слегка хлестнула ими кобылу. Та, фыркнув несколько раз, боязливо зашагала вперёд сквозь метель. -Я же норд, - пробормотал Мирак, позволяя себе прислониться к сидящей впереди Ханне не в силах держать равновесие. – И что меня победило? Холод? -Ты не спал, почти ничего не ел и был легко одет, - качнула головой девушка. – Неудивительно, что тебя одолела хворь. Винтерхолд – очень суровое место с суровыми холодами. Мирак не ответил. Он прикрыл глаза и почувствовал, как всё вокруг постепенно начинает темнеть. -Не могу я спать, - промычал он, в конце закашлявшись, что только подтвердило слова Ханны о болезни. – Хермеус Мора доберётся до меня, если я... -Лично я сплю без всяких проблем и нападений, - резко ответила Ханна. – Думаю, и тебе стоит. Ты ничем мне не поможешь, если умрёшь сейчас. -Я никогда не умру, - тихо произнёс Мирак, но девушка не слышала его. -В конце концов, на месте Хермеуса Моры, у которого в распоряжении есть вечность, я бы дождалась, пока ты от чего-нибудь сдохнешь, и забрала тебя в Апокриф после смерти твоего тела, а не во сне, иначе он уже, потеряв терпение, похитил бы меня. Вроде ты такой мудрый, а боишься... Она не договорила. Цокнув языком, девушка слегка подстегнула лошадь. Перекрикивать ревущую вокруг метель было слишком тяжело. -Может, ты и права, смертная, - тяжело дыша, пробормотал Мирак. В конце концов, он так долго не спал. Так долго... Когда его тело стало чуть тяжелее, Ханна поняла, что её спутник, наконец, задремал. Стараясь не ускоряться, чтобы он снова не вывалился из седла, она взяла курс строго на юг и, натянув кусок ткани по самые глаза, продолжила путь. -Будь осторожнее, сестра! – сказал Фаркас, подавая ей миску овощной похлёбки. – Нельзя же ходить в такой мороз голой! -В Имперском Городе гораздо теплее, - пожаловалась Ханна, как следует прокашлявшись. В полумраке пещеры было уютно и тепло, поскольку ещё горел разожжённый несколько часов назад костёр, но воющая снаружи вьюга всё равно не позволяла двигаться вперёд. Тогда Драконорождённая и её спутник попали в буран практически на этом же месте, у дороги между Виндхельмом и Винтерхолдом. -Ты же норд! – хохотнул Фаркас. – Норды не боятся холодов! -Всего наполовину, - ответила девушка, отхлебнув немного супа из деревянной миски. – Мой отец родился здесь, в Скайриме, а мама из Сиродила. Я и сама выросла в Сиродиле. -И откуда же твой отец родом? Что за владение? – поинтересовался Фаркас. -Виндхельм, - ответила Ханна. – Город называется Виндхельм.