Секрет

Гермиона вертела в руках пузырек с первым образцом сыворотки, которая возможно могла стать ее противоядием. Мередит внимательно изучила формулу, которую они подобрали с Перси, внесла несколько изменений в дозировку ингредиентов и дала добро на пробный образец. Зелье не пахло ромашками или розами, запах был больше химический, но это было ожидаемо: обычно использовалась отдушка, но было некогда что-то придумывать. Если оно будет работать, подобрать отдушку труда не составит, сейчас было важным сварить его как можно быстрее. Четыре дня назад Фред, как она и ожидала, ушел раньше, чем девушка проснулась. На столе ее ожидал свежий кофе и несколько свежих блинчиков. Записки не было. Гермиона только засмеялась: ночная злость прошла, и она даже пожалела, что не пустила парня в комнату. Сейчас ей однозначно нужно было запасаться энергией. Она планировала зайти к близнецам вместе с Джинни, после их бессмысленного поиска неизвестно чего по магазинам, но Джордж тогда только развел руками: брат не выходит из лаборатории весь день. Гермиона ненавидела нарушать личное пространство, поэтому с Фредом она так и не увиделась. С Джинни девушка поделилась ночными похождениями ее брата, на что та только нахмурилась: близнецы всегда были особой категорией в ее семье, и никто не знал, когда они выкинут очередной «номер». — Но он ведь мог пойти к… — Девушка пыталась вспомнить имя. — К Лауре? — молодая миссис Поттер даже остановилась. — Это на самом деле странно. Кажется, раньше Фредди не баловал тебя своим пьяным видом. Только если в их раю возникли проблемы. — Ты думаешь, там рай? — Гермиона взяла подругу под руку. — Буду честной, я давно не замечала того огня в глазах Фреда, — Джинни задумалась. — Скоро на смену Лауре придет новая девушка, и мне придется снова улыбаться ей, и делать вид, что она мне действительно интересна. За эти четыре дня Фред даже не написал Гермионе: она все же надеялась на его извинения. В любом случае, у них впереди был воскресный ужин Уизли. Но тогда Грейнджер еще не знала, что они смогут получить зелье уже сейчас. Очевидно, ей пока не стоит видеться с этим рыжим нарушителем спокойствия, иначе она не сможет объективно оценить эффект. Они с Перси разработали план: Гермиона отправит сову к Молли, извиняясь за свое отсутствие, объясняя это срочным делом от Министерства. А Перси должен будет подтвердить, что действительно слышал о том, что отдел Гермионы вынужден взять работу на дом. До воскресенья у них было еще несколько дней, в течение которых, девушка будет принимать по две столовых ложки зелья. Каждый день, ближе к вечеру, она будет отписываться Перси о результате и своем самочувствии. Мередит так же была включена в их планы: на ней была экстренная помощь, если это понадобится. Формально, она не интересовалась тем, кто же является хранителем секрета Гермионы, но, очевидно, все поняла, когда увидела состав, ингредиенты которого мог получить только тот, кто работает в отделе Семейной магии. Первая ложка зелья действительно далась Гермионе с трудом. Она знала, что нельзя его запивать другой жидкостью, поэтому буквально уговорила себя сделать еще один глоток. Это было нужно для будущего Фреда… Для ее будущего… Неприятный огонь заскользил по венам, скатываясь к желудку, и, честно, она еле погасила в себе порыв наколдовать стакан холодной воды. — Очень мерзко на вкус? — Перси что-то записал в своем блокноте. — Ужасно, — Грейнджер пыталась удержать в себе зелье. — Помнишь костерост? Представь, что это хуже раз в десять… — Ты все еще уверена, что будешь продолжать приемы? — он усмехнулся. — Я привыкла спать в палатке, а мальчики — даже хвалили мою еду. Так что выпить что-то хуже костероста не такая уж и проблема. Тем более, надеюсь, нам удастся уменьшить дозировку со временем. Тошнота отступала, и Гермиона могла даже улыбнуться, представив, что она больше не будет так докучать Фреду. Возможно, они добьются такого эффекта, что она сможет даже принять предложение американского Министерства Магии и, наконец, уехать подальше, чтобы Фред смог жить в полную силу. Эта мысль будет помогать ей и завтра, и послезавтра. План с пропуском воскресного ужина был воплощен без проблем, Молли даже передала для Гермионы пирог. Перси вызвался доставить это для нее, чем заслужил удивленный взгляд Фреда. Они продолжали фиксировать результат, и уже на 7 день поняли, что все идет не так гладко. Иногда среди дня Гермиона чувствовала слабость, будто поблизости шастали дементоры. Она еще помнила это чувство, когда стражники Азкабана окружили Хогвартс. В тот год ей казалось, что все ее страхи выползли наружу. Сейчас это снова повторялось, но это больше не было постоянным состоянием. Это было больше похоже на временное помутнение. Каждый день действительно приходилось бороться с собой, уговаривать себя глотать. Девушка думала, что со временем привыкнет к этому вкусу, но пока каждый прием сопровождался долгими самоуговорами. Она рисовала в голове счастливые картины будущего. Иногда тот же дементор в глубине ее говорил, что это будущее не будет таким уж счастливым для нее: как ни крути, сейчас она не только получала энергию от Фреда. Во время их сеансов, можно было не стесняясь изучать его веснушки на плечах, и думать, что ему действительно приятно находиться тут. Перси предлагал прекратить прием и доработать материал, но Гермиону было уже не остановить. Она действительно не чувствовала необходимости присутствия Фреда Уизли. Она мечтала только о том времени, когда можно будет выпить одну чайную ложку зелья в месяц и спокойно жить. И это выматывало хуже поиска крестражей. Весь ее день состоял из ожидания момента, когда нужно будет принять зелье. Спустя две недели от начала приема, однажды утром, она обнаружила, что не может встать с кровати, даже для того, чтобы дотянуться до заветной бутылки. Всю ночь ей чудились тени в комнате, и она снова использовала зелье без сновидений, уже третью ночь подряд. Гермиона думала, что нужно сразу же написать об этом Перси, но даже не могла подняться по подушке вверх. Руки ее не слушались. Оставалось только лежать и мечтать о том, что кто-нибудь на работе обязательно хватится ее. А еще в голову лезли мысли о Фреде: парень не попадался ей на глаза, даже случайно, уже восемнадцать дней. Да, она действительно считала дни. Иногда она думала, что ему просто было стыдно за то, что заявился тогда ночью пьяный. Но сейчас, когда внутренние дементоры снова накрывали, Гермиона думала о том, что просто не нужна ему. В любом случае их ежемесячная встреча должна была пройти еще несколько дней назад, но он даже не написал. Естественно, сама она не напрашивалась. Иначе, весь эксперимент бы вышел из-под контроля. Ее действительно не тянуло к нему, как это обычно бывало раньше, но вот и сил она не чувствовала. Казалось, что девушка подхватила тяжелую форму гриппа. Время тянулось, а никто так и не пришел на помощь. Гермиона попробовала пошевелить рукой и поняла, что запросто может дотянуться до палочки. Быстро она приготовила письмо в Министерство, с просьбой об отгуле по состоянию здоровья, и второе письмо для Перси. Сова подхватила оба конверта и рванула в окно. Грейнджер не рискнула снова выпить порцию зелья, пока не получит ответ от друга, поэтому просто упала на подушку. Теперь, когда с ней была палочка, девушка была уверена, что справится, но, очевидно, дневной запас сил был исчерпан, и палочка просто перестала ее слушаться. Оставалось только ждать помощи, которая запаздывала. Иногда она впадала в короткий сон, который так же неожиданно прерывался, как и начинался. Несмотря на то, что время тянулось, Гермиона заметила, как небо темнело. Она снова попробовала призвать зелье, но вышло только хуже: бутылка рухнула где-то в коридоре, вылетая из шкафичка в ванной комнате, и теперь девушка могла только чувствовать это противный запах, который сворачивал желудок. Сова вернулась, когда за окном совсем стемнело, принеся только ответ от Министра: конечно, он не против, если Гермиона отлежится дома. Это давало еще несколько дней покоя, когда можно будет просто падать в кровать после приема эликсира. Перси подозрительно молчал. В какой-то момент Гермионе показалось, что тени снова вернулись в ее комнату. Они шептались между собой, заставляя мурашки бегать по ее телу. Но теперь она даже спать не могла. — Где же ты, Перси? — Гермиона потянулась к бумаге. «Пожалуйста, найди своего старшего брата», — единственное, что она могла написать. Сова получила адрес — Косой переулок, 93 — и выпорхнула в окно. Тени все еще шептались. Гермиона подумала, что жизнь ее больше никогда не станет лучше. И если она вот так умрет здесь, в одиночестве, то это действительно освободит Фреда. Ее смерть, а не всякие зелья, которые она пыталась приготовить. Она снова провалилась в тревожный сон, когда одна из теней отделилась от стены и двинулась к ее кровати. — Уходи, — зашипела она. — Уходи! Но тень не слушалась. Ее холодные лапы коснулись нежной шеи, притягивая ближе. Гермиона подумала, что она ведь и раньше просыпалась от таких кошмаров, но сейчас все было по-другому. Сил бороться совсем не было. Очевидно, смерть приходит именно так. Было жаль, что она не сможет узнать, от чего все так произошло: был ли то лишний ингредиент, или она просто перебрала с дозировкой? Наверное, Перси потом обязательно изучит формулу еще раз. — Смотри на меня, — голос у тени был странно знакомый, но сил смотреть на нее не было. Тогда лапы, которые уже не были такими холодными, просто повернули ее голову к себе. Знакомые веснушки и голубые глаза… Гермиона задохнулась в его руках. Это символично, что ее Смерть пришла в обличии Фреда Уизли. — Мне нравится, что ты выбрала его форму, — она засмеялась. — Что происходит, Гермиона? И Грейнджер действительно поняла, что тень приобрела форму парня: она уже видела его старый свитер и воротничок выглядывающей рубашки. А потом он тяжело вздохнул и наклонился ниже. Гермиона почувствовала, как его длинный нос скользнул по ее носу, и снова задохнулась. Почему-то она подумала, что, вероятно, поцелуй ее дементора не будет таким страшным. Теплые губы смяли ее рот, ласково пробуя. Она не могла ответить, поэтому просто позволила. Фред, или то, что притворилось Фредом, отчаянно пытался целовать ее губы, которые даже не двигались. И стало обидно, что она не может ответить. Гермиона собрала последние силы и выдохнула, прикусывая теплые губы. А потом она провалилась в бездну, которая пахла корицей и фейерверками. И, наконец, ей стало тепло.