Вдвоём против всех

Бодроперцовое зелье от простуды мадам Помфри, словно сговорившись с Томом, всё равно в него влила и настояла на том, чтобы завтра он зашёл повторно. Гарри искренне недоумевал, зачем это надо, но согласно закивал головой, лишь бы его скорее отпустили. Как только он сделал последний глоток, сразу почувствовал что-то странное. Он не знал, как действует это зелье, но был уверен, что не совсем так, как оно сработало сейчас. Если до этого он действительно уже стал чувствовать першение в горле и даже, кажется, небольшой озноб, то теперь никакого облегчения не уловил. Сначала он почувствовал боль в груди, затем словно раскалённый металл растёкся по венам по всему телу, а потом, наоборот, в теле появилась ещё большая слабость, чем раньше, и усталость к тому же. Он хотел было спросить у мадам Помфри, всё ли нормально, но почему-то решил, что Том и так сильно переживал за него сегодня, и ему не хотелось снова выглядеть слабым, как маленький ребёнок, перед ним и приносить ещё больше проблем. Поэтому он лишь поблагодарил колдомедика, и оба мальчика поспешили на учёбу. На оставшиеся уроки они успели вовремя, и хотя многие в упор смотрели на Гарри и даже пытались заговорить с ним, он с удовольствием невозмутимо всех игнорировал, снова и снова вспоминая слова Тома и успокаивая себя ими, пока это ещё было возможно. Даже праздничный ужин шёл спокойно и без каких-либо происшествий, все громко разговаривали, смеялись, вскрикивали от неожиданных прикосновений призраков, Кровавый Барон вообще неслабо разгулялся, когда внезапно двери с грохотом распахнулись, и в зал вбежала хрупкая девушка, зарекомендовавшая себя суровым преподавателем Астрономии. Она подбежала прямо к Армандо Диппету, хотя обращалась скорее к Дамблдору, и несмотря на все выразительные взгляды от других профессоров, сказала невероятно громко, что не услышал бы только глухой: — Профессор, в замке тролли! — Где? — удивилась Вилкост. — Один выходил из подземелья! Все ученики, как один, резко вскочили с мест, не дожидаясь дальнейших объяснений. — Что же профессор астрономии забыла там? Но что ещё важнее, вы же преподаватель, взрослый человек! Почему вы оставили тролля бродить по замку? — Вилкост проговорила это громче, чем нужно из-за шума голосов сотен детей, и Гарри и Том услышали каждое слово, как и некоторые другие слизеринцы, и все они готовы были подписаться под каждым из них, потому что оперативно анализирующая ситуацию профессор Тёмных Искусств и Защиты от них спрашивала очень разумные вещи. Но большинству было всё равно на детали, дети, разумеется, паниковали не по-детски, кидаясь к дверям такой тесной толпой, словно стали одним большим существом. — Тихо! — усилив голос заклинанием, крикнул Диппет. — Старосты, отведите всех учеников в свои гостиные, в случае необходимости воспользуйтесь сигнальными заклинаниями, чтобы вызвать на помощь взрослых. Какофония звуков немного ослабла, по сравнению с предыдущим гамом, но всё же стало снова шумно. Первокурсники Слизерина пошли за Монтимером, как и остальные, хотя явное недовольство читалось на лицах. На выходе из Большого зала Гарри и Тома нагнала Араминта Мелифлуа. Несмотря на то, что, как выяснили мальчики, она действительно жила во Франции, она говорила без акцента и даже не картавила, и хотя дети в таких делах действительно бывают жестоки, над ней никто не подшучивал из-за этого. Но стоит заметить, в открытую конфрантацию на Слизерине никто и никогда предпочитает не вступать вообще, к тому же, большинство из них чистокровные, и у всех хватает воспитания уважать однокурсников и тем более девушек. — Том, Гарри! — Араминта случайно слишком громко всхлипнула и с надеждой спросила, — вы видели Сэм? Она приходила в зал? Мальчики переглянулись и с почти искренним сожалением покачали головами. — Нет, прости, — ответил Том. — Разве она не приходила с тобой на праздничный ужин? — удивился Гарри. Девочек на их факультете было всего две, и они, быстро подружившись, практически всегда держались вместе. — Нет, профессор Кэрроу позвала её поговорить, ну… как тётя. Я думала они просто немного задерживаются, а… — она не договорила, снова всхлипнув, переживая за подругу. — Возвращайся в гостиную со всеми, — попросил Гарри, — а мы её поищем. Девочка благодарно закивала и поторопилась догнать Эрика Монтимера. Том тут же недовольно сверкнул глазами. — Во-первых, не стоило ничего обещать, замок большой, и кто знает, где может быть Кэрроу. А во-вторых, Поттер, это может быть опасно. Вдруг именно мы и встретим этого тролля. — Ну Том! Что нам может сделать дурацкий тролль? А теперь представь, что Сэм уже встретила его первая, совсем одна?.. К тому же, тебя разве не удивляет, что Юджиния ворвалась в зал одна, откуда-то из подземелий, тебе разве не интересно? — привлекая Тома самыми странными деталями, Гарри надеялся, что тот наконец отвлечётся на главное и перестанет спорить и думать о безопасности. Ведь, (ну на самом деле!), они, тем более вдвоём, были такой силой, которая, при острой необходимости, обезвредит и десяток троллей, в совсем уж крайнем случае, и Том тоже это понимал, так что Поттер не собирался отступать. — Так может в подземелья она Сэм отводила после их разговора? — вполне разумно предположил Реддл. Иногда, обычно обсуждая учёбу, они специально беседовали так: предлагая по очереди мысли и опровергая фразы друг друга, чтобы в ходе такой беседы сразу подмечать все важные детали и находить подозрительные, неизвестные им ещё вещи. — Да, в то время, как все люди в замке едят хэллоуинские тыквенные пироги? — Что ж, маловероятно. Да и неважно сейчас, что делала Юджиния. Интереснее, что, а ещё лучше — где, делала Самюэль. Раз решил погеройствовать, решай, куда пойдём сначала? — Может, она в кабинете Астрономии? — Тогда там ей ничего не угрожает. Пока тролль поднимется на верх башни, он и так помрёт. — Хм-м, — Гарри задумался на минуту. — Смотри, если она должна была пойти туда, но её тёти там не было, то она, наверное, захотела пойти в Большой зал, чтобы найти её там, так? — Реддл внимательно слушал и в итоге кивнул и продолжил сам. — Тогда идём к башне и надеемся встретить Сэм по дороге, — озвучил он ближайший план, прежде чем они наконец ускорились. Он ненавидел тот факт, что согласился на это, но после утренних новостей глаза Гарри впервые загорелись таким азартом, весь день он ходил немного грустный, поэтому, скрепя сердце, Реддл и согласился на придуманное им безрассудство.