***
- Кто будет в «коллегии» судей, я понятия не имею. Точно не я. Я не юрист, - с ноткой сожаления в голосе сказала информатик, - но если смогу вам чем-то помочь, то сделаю это. Оля не участвовала в подготовке к «суду», чем вызывала еще больше подозрений. Мать девушки была юристом, поэтому ее помощь была бы очень кстати, но Серёжа сам не хотел её привлекать. Предавший однажды предаст и второй раз. Единственным выходом оставалось собирать доказательства и надеяться на честный процесс. - Всё равно, я считаю, надо поспрашивать у преподавателей! – возмущался Андрей. Парень явно был обеспокоен происходящим. Ещё год назад он даже не мечтал о пятёрке в аттестате по информатике, а теперь он претендует на медаль, которая также легко может от него ускользнуть. - Что ты хочешь спросить, а? – Олег почему-то недолюбливал Андрея и идеи его не поддерживал. - Как что? Найти судей! Может получится с ними договориться? Ну, или будем знать, к чему готовиться, - Троянов выглядел, будто объяснял своей бабушке, как звонить по What’sApp: раздражённый, но в попытках держаться спокойно. - Олег, слушай, а в этом что-то есть. Подкупать мы, конечно, никого не будем, а вот узнать, к чему готовиться… - Серёжа задумался. Волков, нехотя, согласился и начал думать. Путём долгих обсуждений ученики решили, что надо в первую очередь проверить преподавателей истории и обществознания. Сама Червинская была историком, к счастью, непосредственно преподавательской деятельностью она уже заниматься перестала. Обсуждали планы парни после занятий, из-за чего многих преподавателей было уже не застать, поэтому они решили просто поужинать. Разумовский сразу после еды решил не терять время провести ревизию доказательств. Ребят он позвал с собой, но Олег отказался. Он хотел отдохнуть и поговорить обо всём с Виктором Александровичем, поэтому, попрощавшись с ребятами, сразу же направился к нему. Андрей же решил помочь старому товарищу. Вечер был действительно хорошим. Рыжий соскучился по общению с одноклассником. Парень с удовольствием делился своими планами на суд, да и в принципе на жизнь. - Мы с Юлией Павловной придумали, как усовершенствовать «Вместе»! У нее действительно может быть будущее! Я смогу стать кем-то, понимаешь! – восторженно объяснял Серёжа. В небесной голубизне его глаз словно воссияло солнце. Андрей слушал очень внимательно, будто поглощая каждое слово. Он улыбался, хотя выражение лицо у него явно было вымученным. Ситуация выжимала из ребят все соки. Троянов стал чаще зевать, усталость брала над ним верх. - Так! Нельзя спать! Надо что-то делать. У меня чай классный есть, папа привёз недавно. Будем? – парень очень резко подскочил, и было очевидно, что вопрос риторический. - Ты еще спрашиваешь?! Я так соскучился по твоему чаю, тащи! Напиток и правда был восхитительный. «Олегу бы понравилось, жаль, что он ушел», - пытаясь скрыть расстройство, пробурчал Разумовский. Очевидно, что Троянов не разделял его волнений, поэтому сделал вид, что сказанного не услышал. В комнате становилось всё тише и тише. Волков заходил к однокласснику, передал ему работу по философии. Через щель двери он увидел, как Андрей выходил из их комнаты. «Что ж, у нас спокойно». Брюнет глянул в телефон и увидел, что Серёжа ему что-то печатает, поэтому прибежал немного взволнованным, но в приподнятом настроении. Резким движением он открыл дверь и было начал говорить в полный голос, но увидел, как, тихо посапывая, своим носиком Серёжа писал ему личное сообщение из неведомого набора букв. «Так вот, что за сочинение ты мне всё это время писал», - улыбнулся парень. Андрея уже в комнате не было. Олег разбудил друга, полусонного довёл его до кровати, выключил компьютер и тоже лёг спать.***
- Да я только ушёл чашки помыть, возвращаюсь, а ты уже спишь! Ну, я и пошёл к себе сразу, - Троянов улыбался. «Ага, сразу он пошёл, Сережа мне текст начал строчить, я еще у философа был. Я даже испугался, когда увидел, что через пол часа он не закончил», - задумался Олег, но вслух не сказал. Сообщить он предпочел более радостную новость: вторым судьёй будет учитель философии. Виктор Александрович считался самым неподкупным преподавателем, это играло на руку честной стороне. Третьим судьёй станет стороннее лицо, независимый эксперт. За его голос и предстоит бороться ребятам. Серёжа, как и Андрей, был очень рад этой новости. Он буквально светился от счастья. Подобная реакция друга заставила улыбнуться и Олега. «Мы выиграем, уверен, победа будет за нами», - брюнет приободряюще положил ему руку на плечо. «Отлипайте друг от друга, как педики, блин, на вас уже восьмиклассницы пялиться начали», - Троянов с насмешкой показал в сторону компании девушек. На самом деле они и не поворачивали голову в их сторону. Парню же казалось, что он спасает умирающий имидж товарищей по команде. Разумовского задело подобное высказывание, он импульсивно сделал шаг вперёд так, что руки Олега еще ненадолго остались висеть в воздухе в исходном положении. Волкову внезапно захотелось ударить Андрея. Он не чувствовал себя оскорблённым, больше его волновала реакция соседа по комнате. Он знал, что Серёжа тяжело переживает любой стресс, так что давать ему лишний повод понервничать – плохая идея. Троянов явно прочитал угрозу в глазах одноклассника и перевёл ситуацию в шутку, но Разумовскому так и не стало весело.***
Пятница наступила неожиданно быстро. Серёжа старался держаться, но дрожащие руки выдавали его с потрохами. Олег был спокоен, но состояние друга его крайне волновало. Андрей, казалось, переживал больше всех. Оля же по-прежнему не появилась. В 14.50 ребята, как и их соперники, стояли у дверей актового зала. К трём они уже были на своих местах. Председательствующим судьёй действительно оказался совершенно неизвестный никому из учеников человек: невысокая женщина с русыми кудрявыми волосами. Она объявила состав суда и, традиционно, обозначила права и обязанности сторон. Казалось, что Анна Вячеславовна – действительно судья или, как минимум, юрист. Она была очень уверенной в своих действиях. В глазах Серёжи эта женщина была Фемидой, надежда на её справедливость предавала ему сил. Справа, с такой же уверенностью, сидел второй судья: учитель философии Виктор Александрович. Он больше был похож на адвоката Дьявола. В его глазах был интерес или даже азарт. Он точно знал за кого отдаст свой голос, поэтому для него суд был театром. Слева сидела третья, последняя, судья: директор школы Червинская Елена Дмитриевна. Она была обеспокоена, как собачка, поглядывая то на председателя, то в зал. Команда Разумовского, как один, сидели с каменными лицами. Они собрали доказательную базу и сделали всё, что от них зависело. К тому же, они точно знали, что правы. Оставалось надеяться на судьбу и греческую богиню. Соперники были пугающе расслабленными. То ли они не до конца понимали ситуацию, то ли у них было что-то, что помогало им чувствовать себя настолько спокойными. Олег на мгновение взглянул на Антона. Исаев поймал этот миг. Его лицо исказилось самодовольством. Волков достаточно знал этого человека и понимал: эта ухмылка не сулит ничего хорошего. Обе стороны начали приводить свои доказательства. До смешного глупым оказалось то, что обе стороны предоставили практически одинаковые документы, поэтому суду приходилось гадать. По очереди вызывались свидетели, но все их показания были либо неправдой, либо притянуты за уши. «Я слышала, как Макс говорил о проекте, они говорили, что он называется «Вместе». Или что они делали его вместе…», - девушка постоянно сбивалась. Разумовский, как ему казалось во всяком случае, держал свою работу в строжайшем секрете, поэтому у них свидетелей не было. Юлия Павловна занималась экспертизой. Её результаты должны были быть очевидны, если бы не одно «но»: «Должна сообщить, что заметила одну деталь. Документы Разумовского были созданы или изменены вчера. Доказательства Исаева – более ранней даты. Не уверена, что это что-то доказывает, ведь Серёжа дорабатывал проект уже после инцидента, но факт остаётся фактом». По телу Разумовского от самых пяток к голове потекла горячая волна ужаса. Он ничего не менял. Глупо было бы так ошибиться. Оба товарища по команде повернулись к своему капитану. Они понимали, что Серёжа выбился из колеи и на прениях придётся говорить им. - С учетом обстоятельств мы явно проигрываем, - опустив в пол глаза сказал Андрей. Волков ничего не ответил, но его взгляд заставил Троянова заткнуться. Сам Олег в этот момент ненавидел Олю, ведь если бы не ее предательство, всего этого бы не было. После рассмотрения документов начались дебаты. Серёжу по-прежнему одолевал ступор. Даже гениальные познания Волкова в риторике и опыт Троянова в науке не спасали ситуацию, ведь о технической части мог рассказать только рыжий. Ребята тонули. Капитан, казалось, вот-вот потеряет сознание. Чаша весов уже почти склонилась в неправильную сторону, но внезапно дверь в актовый зал распахнулась. - Ваша честь! Я прошу прощения! – послышался уставший запыхавшийся женский голос - Посторонних просьба удалиться из зала суда, - холодно ответила председатель. — Это участник процесса, правда не самый пунктуальный, - Виктор Александрович ухмыльнулся, - ваша честь, это Ольга Кукушкина. Все, а особенно Олег, застыли в изумлении. Зачем она пришла? Команда и так на дне, а тут еще и главный предатель пришёл. Неужто решила поглумиться? - Ваша честь, я знаю, что рассмотрение дела завершено. Но я буду ходатайствовать о его возобновлении. Хочу приобщить к делу новое доказательство. - Это исключено! У вас было время, - начала возражать Червинская. - Елена Дмитриевна, Анна Вячеславовна, послушайте. Наша цель не выдержать процесс, а найти истину. Ни одна из сторон пока не предоставила однозначно весомых доказательств, и, если госпожа Кукушкина сможет нам помочь, мы должны дать ей шанс. - Мы рассмотрим ваши материалы, - председатель кивнула учителю. Глаза Оли заблестели. Пока она шла в сторону судей, она начала рассказывать: - Моя мама уважаемый юрист. Когда я ей рассказала о наших проектах, она сразу подала мне идею: отправить в запечатанном конверте наработки по проекту, как доказательство авторского права. Серёжа давал нам копии с каких-то черновиков, но я всё равно в них ничего не понимаю. Знаете, почта России работает настолько прекрасно, что моё письмо мне пришло буквально сегодня. Мне пришлось поехать домой, чтобы его забрать, и вот я тут, - девушка протянула конверт председателю. Нарушая все нормы, судьи начали рассматривать конверт. Действительно он был запечатан, и дата на нём стояла еще более ранняя, чем злополучная презентация. Долго изучать содержимое не пришлось. В конверте лежали копии написанных от руки наработок. Сравнив с черновиками, представленными ранее, суд единогласно признал данный почерк Серёжиным. Разумовский был восхищен. Оля помогла ему выйти из ступора, он сам смог рассказать о проекте и о его создании. Двое из трёх голосов, в том числе голос Анны Вячеславовны, были отданы команде Серёжи. Справедливость восторжествовала. - Теперь вы верите, что это была не я, - блондинка с укоризной посмотрела на бывшего возлюбленного. Олег кивнул. Серёжа поблагодарил девушку и извинился перед ней. Андрей не стал оставаться с ребятами и ушёл к себе. Волков пошел за ним. И Кукушкина, и Разумовский понимали в чем дело. Девушка пожелала капитану удачи и побежала в свою комнату. Рыжий же последовал за Волковым. Олег настиг бывшего товарища в его спальне. Андрей выглядел как Крёстный Отец. Никто бы не удивился, если бы диалог начался с фразы: «Ты делаешь это без уважения». Что ж, уважением там действительно не пахло. Волков был готов вынести дверь, а затем и самого Троянова. - Я знаю, что ты мне скажешь. Но разве только у меня есть секреты? – расслабленность Андрея доводила Олега до белого каления. - Я не хочу тебя слушать, мне не о чем говорить с крысой, - на атлетическом теле была напряжена каждая мышца. - Ой, а что это у меня? Дневничок твоего соседа по комнате? Какое интересное чтиво! - Не смей читать дневник моего друга! - Друга? Как любопытно. «Я начал ощущать какую-то… привязанность», - Троянов тянул, наслаждался моментом. - Замолчи! Отдай! – в дверях появился Разумовский. - «Я люблю Олега», - без прелюдий прочитал Андрей, для пущей убедительности показав текст Волкову. Брюнет всё равно ударил Андрея. Троянов получил своё и за предательство, и за дневник. Текст он попросил оставить себе, разговаривать ему больше не хотелось. Серёже больше нечего было терять, он отдал записи своих мыслей и молча ушёл в свою комнату. Олег пошёл на улицу. Прочитав интересующую его страницу, он тоже решил добраться до кровати (которую всё же решили не разделять) и лечь спать. Субботу он планировал провести в одиночестве.***
«Мне всегда было интересно: почему меня не интересуют девушки. Многие шутили, что Серёжа Разумовский женат на науке, а я верил в это. До этого знакомства. Я начал ощущать какую-то… привязанность. Никто за всю жизнь так не заботился обо мне так, как он. Я ошибался, он не такой как все они. У него душа есть. Он живой, а не кукла. Волков – мой единственный друг, и я никогда ему не признаюсь. Я не хочу его потерять. Но я люблю Олега…»