Мясной цирк

Кем был Майк для Амелии, не знала она сама. В какой-то степени, несмотря на разлад, они оставались братом и сестрой, что впрочем можно сказать о всех кейпах Мясного Цирка. С другой же стороны, тот факт, что оба были проекциями одного человека, не делал их родственниками, да и про родство с самого начала никто из них не задумывался, это тема всегда быстро закрывалась сама собой. К тому же теперь она была реальной, а он так и оставался сгустком энергии. При этом Майк являлся намного большим чем просто друг или пример для подражания. Может даже он стал ей отцом. Майк как и Химера были одними из первых проекций Изабеллы. Именно с них все началось. Амелия прекрасно помнила те дни. Если опустить то, что они были не особо самостоятельны, вследствие своего происхождения, все было отлично. Мир был красочен и прекрасен. Они спасали людей или просто помогали, обычно не показывая себя при этом. Майк был человеком смотрящим на мир через розовые очки, всегда говоривший о хорошем и видевший только это. Амелия слушала и делала тоже самое. Сейчас, думая о тех временах, у Амелии возникла мысль, что он раньше всех заметил обратную сторону людей, при этом скрывая это от других. Она вспомнила как он неоднократно ни говоря ничего убеждал не ходить по некоторым улицам, или звонил и просил прийти, прямо тогда, когда Химера, ещё не носившая это прозвище, шла в районы, в которых быть нужно как можно меньше. Майк, наверное неосознанно, взял на себя главенство всеми проекциями, когда Изабеллы не было рядом, и место это закрепилось за ним намертво. Он стал для всех не отцом, а старшим братом, вечно рядом, готовый защитить и оберегать младших и глупых детей. Разумеется он о них так не думал. Большую роль сыграло и то, что Изабель сделала его единственным взрослым, по сравнению со всеми остальными, которые были либо дети, либо подростки. А потом он начал меняться, как и все они. Но на нем это отражалось больше всего. Он давно уже осознавал проблемы мира, но держал это ото всех подальше. Может просто хотел быть хорошим примером, вот и закапывал в себе все отрицательное. К сожалению, случилось то, что он контролировать не мог. Вначале произошло нападение на людей группой кейпов наемников. Много гражданских погибло по их вине и того, за кем они пришли. Мало кто знал, что Майк тогда почти поймал их главаря, но был слишком нерешителен для крайних мер. В итоге кейп сбежал, в последствии убив ещё больше. Майк видел в этом свою ошибку и это его пожирало. Амелия и не только она пытались его вернуть, но он продолжал напоминать тень самого себя. Пока в один момент не вернулся из своего подавленного состояния. Химера не знала в чем причина, но сейчас предполагала воздействие Изабеллы, которая подправила разум Майка, но прямо спросить у названой сестры не решалась, да и зачем, если ответ очевиден. Он преобразился после этого, стал куда более серьезным. Улыбка осталась, только стала фальшивой, вся веселость и шутки исчезли полностью. После появления Корнелии, которая откровенно не нравилась Майку, ситуация ухудшилась. Появились новые проекции. Они были откровенно говоря маньяки, жаждали убивать и сеять хаос. Если первые кейпы Изабель держались рядом с Майком, продолжая считать его главным, то новые видели в нем мусор, пока терпение не лопнуло. Один из новеньких решил показать всем кто здесь босс. Некоторые его поддержали, а тем кто остался в стороне, он бросал вызов. Так дошла очередь и до Майка. На памяти Химеры, это был первый раз, когда он воспользовался своей способностью для боя и вышел победителем. Раз за разом он побеждал всех, что в итоге принесло намеки на спокойствие в формирующиеся Мясной Цирк. Майк потом предпринял несколько попыток вернуть все как было, но потерпел поражение от реальности и бросил это дело. Все окончательно рухнуло с Гезельшафтом. Он был против ответных мер, и многие его поддержали, что вылилось в нарастающее недовольство остальными. В этот же период, Химера открыла глаза. Разумеется первый к тому она пошла рассказать обо всем был Майк. Как только она начинала говорить, его взгляд будто потухал и он полностью игнорировал все, что она говорила, то же случалось и с другими. После этого они не общались. Он пытался наладить контакт, узнать в чем проблема, помочь. Только Химера, к своему стыду, больше не считала его человеком и просто игнорировала, закрывшись ото всех. Когда вопрос с нацистами решался второй раз, Амелия себя раскрыла. Высказала все что думала о Изабель. Если вспомнить, Корнелия не была этому удивлена, будто знала о состоянии Химере уже давно, в отличие от её создателя, что впрочем не удивляло. Психологические проблемы Изабеллы и зацикленность на прошлом не позволили ей тогда навредить Амелии, что вылилось в ультиматум со стороны второй. В итоге бойня. Майк принимал в этом непосредственное участие, и с каждым разом все больше и больше умирал в внутри. Они встретились, когда все закончилось. Она обрела тело, а вместе с этим самостоятельность. Майк ждал её на выезде из города. Единственное что он спросил, уверена ли она. Химера молча уехала. Это окончательно разорвало их отношения. Встретились они только спустя два года. Изабелла вышла из комы, а вместе с ней и Мясной Цирк. Амелия и Корнелия вернулись к тому, с чего начали свой путь в жизнь. Что же Майк. Он стал другим окончательно и бесповоротно. Она не знала, что именно так прошлось по его личности, события теракта Гезельшафта, которые она не застала, или может состояние Изабеллы, похожей на жертву инквизиции, ответ так и не появился. Именно после этого Майк пропал. Немногие первые проекции до сих пор зовут его по имени, которое он сам теперь не использует. По большей части для всех он стал Командиром, а СКП дало ему прозвище Никто, на что впрочем ему было плевать. Пока они не прибыли в Броктон-Бей он молчал. Часто ходил погруженный в себя. Все их разговоры сводились к вопросу и ответу, на чем все и кончалось. Этому способствовало и то, что Химера чувствовала вину перед ним, ведь она стала настоящей, а он нет. Жалость вместе с чувством ненависти к себе за прошлые действия не позволяли ей даже быть рядом с ним. Но что-то к счастью было неизменным. Майк оставался авторитетной фигурой для проекций, а после бойни, его признали почти каждый. По мнению Химеры именно он являлся главой Мясного Цирка. Если Изабелла, Корнелия и она указывали дальнейший путь, то Майк делал так, чтобы Цирк с этого пути не сходил. Этим занимается и сейчас. Известия об изменениях в её почти брате, она узнала последней. Все это время она пыталась набраться сил для извинений, а в итоге все пропустила, за что презирала себя сейчас. Майк вбил себе в голову, что должен всеми силами защитить свою семью. Он хотел стать тем, кого будут представлять при упоминании Мясного Цирка. Что-то вроде вторым Джеком Остряком. Он хотел скрыть в своей тени остальных, чтобы его считали чудовищем, а не тех кто ему дорог. Тогда было очевидно, Цирк станет угрозой S класса для мира рано или поздно, это очевидно и сейчас. Майк решил собрать в себе прошлые и будущие грехи близких ему кейпов, а значит должен был этому соответствовать. Если бы она знала, то отговорила бы его. Но Амелия не успела. Майк пришёл к Изабелле и попросил разрешения себя изменить, не только внешне, но и внутренне. Она согласилась на это. В итоге он стал тем кем стремился – монстром. Оказывается изменить проекцию внешне и её способность довольно сложный процесс, который занял несколько дней дней. Майку переписали воспоминания, будто это Лили и Амелия его оперировали. Лили также изменили память. А Химера не находила себе место, за что потом извинялась Изабелла. В конечном варианте Майк лишился рук, ног, нижней и верхней челюсти, голосовых связок, носа и глаз с веками, некоторых внутренних оргонов. Все это заменили выглядящие монструозно импланты. Пальцы стали металлическими когтями, зубы заменились клыками, голос теперь воспроизводится динамиком в горле, в глазницах теперь находились красные линзы механических глаз. В лучших традициях Ампутации, разве что работа аккуратней. Разумеется это должно было быть правдоподобно, в первую очередь для самого Майка. Лили была гением в любой области, это знали все, но только с условием большого количества времени, а тут пару дней без подготовки. Изабелла умышленно внедрила в него дефекты. Постоянные фантомные боли, к которым ещё добавился кровавый кашель, из-за которого зубы и ладони все время были в багровых пятнах. Его способность также претерпела изменения, куда глобальнее чем тело. Он был Умником. Осколок Майка анализировал информацию, объекты, движения, все что попадало в поле зрения. Он был похож на Сплетницу, за одним исключением. Шард не выдавал информацию и не сопоставлял факты, для получения сведений. Он занимался прогнозами, с учетом полученных данных. Майк точно знал какие действия будет делать тот или иной человек, что помогало не раз, знал выигрышные номера лотереи, знал весь разговор с кем-то наперед. Он не раз жаловался, что мир становится скучным, когда знаешь будущее. Тогда у него была хотя бы возможность отключать свои силы. Теперь стало хуже. Похоже Изабелла вдохновлялись Диной Элкот. Майк теперь мог водить тысячи миров, что так похож на наш, миры чьё время шло быстрее. Он смотрел глазами самого себя из других реальностей каждый день и не мог это остановить. Каждый час Командир проживал многие года. Разумеется это не была панацея. Миры могут быть похожи, но это не значит, что все произошедшие в них, будет и у нас. Проблемой оставались Губители. Они были слишком особенными для земли Бет, поэтому либо их не было, либо их аналог не подходил. Из-за чего предсказать битву и исход с монстрами являлось выше его сил. Кроме этого оставались ещё и другие предсказатель, а конкретно беспокоил только один – Контесса, которая могла видеть идеальный путь для любого плана. Тут он тоже выбывал. Впрочем, радовало, что МИРА прикрывал собой весь Мясной Цирк, и тех кто носил в себе его Шарды, коими являлись Амелия и Корнелия. Поэтому для Умников они были закрыты, жаль только всегда есть лазейки. Разумеется, кроме бесконечного потока информации и проживанию за дни десятки лет, были и другие проблемы. Майк часто путал в каком мире живёт, а какой просто смотрит. Он мог начать говорить с самим собой или с несуществующим человеком, называл другими именами тех кого знал годы. На это было больно смотреть Химере. Она хотела подойти и поговорить, но каждый раз уходила, находя оправдания. Причем это свойствовало любой её личности, которые также сочувствовали Майку, просто каждая по своему. Одно единственное радовало её, Изабелла больше не могла залезть ему в голову. Информационная перегрузка зажарила бы ей мозг. Ей хватило предыдущих экспериментов, чтобы отойти от этой идеи, оставляя Командира одного в его личном Аду, в который он сам же и залез. Затем Амелия открыла глаза. С неба падали едва заметные капли дождя, а тишину ночи нарушала приближающиеся сирены полицейских автомобилей. Сколько она пролежала, ей было неинтересно, нужно было собрать себя в руки, поэтому Химера заставила железы выделять в кровь нужные гормоны, чтобы вернуть организму тонус. Её настроение не стало лучше, но теперь ей хотелось двигаться. Поднявшись она смогла быстро дойти до края крыши, чтобы разглядеть приближающихся стражей порядка. Они уже были видны. Тут же телефон подал признаки жизни, обозначив себя короткой вибрацией. Достав его из тела Амелия увидела сообщение от недавно вспоминаемого. _[МАЙК]_ _[Уходи оттуда. Скоро прибудет Оружейник. Жди на Фримонт-стрит. Кафе «У Сидни». Западная стена.]_ Это оттягивание неизбежно делало только хуже. Впрочем, ей казалось это заслуженным. Кафе, как и сама улица, были недалеко, почти рядом. Поэтому Амелия решила пройтись. Кроме этого перепрыгивать с здания на здание через всю дорогу могло быть слишком слишком заметно. Она спустилась по стене многоэтажки с другой стороны. Когда Амелия оказалась на тротуаре, машины, окрашивающие все рядом в синий и красный, проехали мимо неё и остановились возле переулка. Химера не торопясь перешла дорогу, стараясь не привлекать внимания, отправившись к пункту назначения, при этом всерьез раздумывая о стирании себе памяти. Не всей, а нескольких маловажных и неприятных участков, но идея быстрая исчезла. Ненужные мысли были отброшены быстрее чем ей казалось. Кафе действительно оказалось близко. На часах было заполночь. Люди давно спали, пока Амелия расхаживала по улицам Броктон-Бей. Подойдя к небольшому заведению, она столкнулась с одной проблемой. Химера не знала где запад. Поэтому потратив некоторое время, определяя стороны света, она наконец поняла где ей нужно быть. Как оказалось, на западной стороне располагался запасной выход и мусорные контейнеры. Заслуженное место. Усевшись на ступеньки у двери, Амелия стала ждать и готовить себя к очередной встречи, которая станет для нее пыткой. Может даже ей хватит смелости наконец начать давно откладываемый разговор. В тишине ей послышались странные звуки. Они напоминали то всхлипы, то тихий скулеж. Она встала с места и прислушались. Химера сделала несколько шагов, а после до неё дошло, где был источник. Между двумя контейнерами находилось существо отдаленно напоминающие человека. Непропорциональные конечности, маленькое и вздутие тело, перекошенный череп. Когда то этот человек был нормальный, буквально еще сегодня. Он лежал на мокром бетоне и смотрел вниз, на свои тёмные руки, а после поднял взгляд на Амелию. Это были глаза человека, которому было на все наплевать, в том числе и на свою жизнь. Химера не смогла бы сдержать эмоций. Она, как только его увидела, использовала свою способность, чтобы взять под прямой контроль свою мимику и речь. Перед ней был результат её действий. Пока ещё живой, но это не продлится долго. Было много решений, плохих и хороших, но выбрала она одно, и не была в нем уверена. – Урок усвоен? – без эмоций спросила Амелия. Существо неотрывно смотрело на неё. Потом несколько раз едва заметно махнул головой вверх и вниз. – Это… Это… – собираясь с мыслями, начала она. – Единственное, что могу себе позволить, чтобы прекратить твои страдания. – после направила на него руку. Человек закрыл глаза. Костяное жало вылетело из пальца, пробивая череп и вгрызаясь в мозг своей жертвы, моментально убивая бывшего имперца. Вещество внутри среагировать со средой организма, начиная его разъедать. Ей казалось, что ночь не может стать хуже. Пока не раздался звонок. Химера заметила как её руки дрожат, но она продолжает контролировать мышцы лица и голосовые связки. Единственное желание было заплакать, но у неё не было такой возможности физически. Ее пальцы держали телефон, который хотелось выбросить. Но вместо этого она совершила движение пальцем по экрану и поднесла его к уху. – Зачем? – тут же задала она вопрос. – Ты бы предпочла, чтобы он до конца своих дней оставался уродом. – ответил ей Никто своим безэмоциональным измененным голосом. – Мне нет до него дела, в отличие от тебя. Ты бы все равно узнала о нем. От меня или от другого. Просто потом было бы сложнее. Химера ничего не говоря вернулась к ступенькам. Подобно марионетки без веревок, она упала на них, откинувшись на стену. Вот и настало время разговора. – Зачем ты помогаешь? Даже сейчас? После всего того, что было. – Не вижу в твоих словах логики. – просто ответил он. – Я… ушла… бросила вас. Поступила как эгоистка… А потом еще вернулась... – Значит на это были веские причины. – прервал её Майк. – Знаешь, это должно было случится, уже скоро. Я специально отводил глаза всякий раз когда… – его слова прервал жуткий кашель, из-за которого он отнес трубку от рта. – ...когда ты говорила в других реалиях. – продолжил он с заметным хрипом. – Ждал этого момента. Хотел пережить его, а не увидеть. И теперь все, что ты хотела мне сказать это… – Я хотела извиниться. За все. – больше она себя не сдерживала. Её голос начал дрожать. – За то что бросила, за то что предала. – Правда и это все? Какие громкие слова. Я, признаться честно, ожидал чего-то серьезно. Неужели ты Кардинал наслушалась? – предположил он. – Не шути. – тихо проговорила она. – Боюсь, мое чувство юмора атрофировалось давно. И все же, отвечая тебе, скажу, что не буду тебя прощать. – на мгновение её сердце остановилось, по настоящему. – Потому что не вижу причин прощать то, чего нет. – Ты не понимаешь… – сказала она больше себе, чем ему. – Может быть это так, надеюсь я когда-нибудь пойму. Может ты мне в этом, поможешь. Хотя... Впрочем, есть в этом и моя вина. – заключил он. – Нет, ни капли. – сказала Химера. – Ошибаешься. Я вижу в тебе... ребенка, всегда видел, которого надо защищать, хотя ты давно уже не дитя. Жаль до меня дошло поздновато. У тебя есть своя жизнь, свои помехи на пути, с которыми ты сможешь справится сама, и не посвящать меня в них. Мне не нужно вечно стоять рядом и лезть в не свое дело. Я прекрасно понимаю. Все это время, уверяют тебя, я не держал на тебя обиды или зла. Перестань думать об этом. Знай, если тебе нужна помощь ты её получишь, не смотря ни на что… Наверное нужно было поднять эту тему первым, но, искренне, боялся тебя спугнуть. Огромный камень, лежавший на душе Амелии, будто исчез, оставляя за собой только осколки. Её настроение поднялось, но при этом старые проблемы не ушли. Майк оставался проекцией, оставался изуродованным, потому что она его не отговорила. Все это останется с ней до самого конца и дальше. Разумеется, он об этом никогда не узнает. В реальность её вернул очередной приступ кашля Майка, который молчал после сказанного. Раз уж выстроенные границы были стерты, она наконец могла позволить себе то, о чем мечтала давно – просто поговорить с тем, кто может её выслушать, а задано узнать о главной новости дня. – Как ты себя чувствуешь? Ты принимаешь лекарства? Они помогают? Где хуже всего? – её поток вопросов быстро был прерван. – Я ценю заботу, но нет ничего такого, к чему я не привык. Лекарства помогают смягчить боль, или полностью ее убрать. Временами чувствую конечности, которых нет, иногда кажется будто у меня есть язык и чувствую вкусы, что значительно реже. – перечислил он. – Я могу все исправить, только скажи. – понадеялась он. – Амелия… – послышался из трубки глубокий вздох. – Так будет лучше, и, перебивая еще не сказанные тобой, говорю тебе это мой выбор. Я не тешу себя надеждами на выживание, но может когда все закончится, другие кейпы Цирка смогут повесить на меня все обвинения. По крайней мере будет хотя бы шанс, на их нормальную жизнь. Если буду красавчиком, могут не поверить, поэтому… останусь киборгом из фильма ужасов. Если бы он только знал. Не будет никакого после. Однажды Химера спросила Изабеллу, что будет после того, как они разберутся со всем, а конкретно с проекциями. Она даже не думала и ответ выдала однозначный, даже Амелия понимала, что это будет правильно. Все они добьются цели, а затем исчезнут, исполнив свою мечту. Останется она, Изабель, Корнелия, и возможно Джесси. Потом Мясной Цирк прекратит существование. Осталось дожить до этого мгновения. – Мы… сможем поговорить? Наедине? В ближайшие время? – спросила она с надеждой. – Точно не сегодня, ты будешь занята, как впрочем и я. – объяснил ей Майк. – А так, в любое время. – А, да, точно. Плохие новости? – вспомнила она. – Они самые. Главная проблема не терпит отлагательств. Как ты знаешь, в СКП есть агенты обработанные Кардинал, все что они находят идёт ко мне. Сегодня я получил тревожные известия. – Что случилось? – напряглась она. – Ты стала угрозой S класса. Да, весь Мясной Цирк станет таковой, но не это главное. Приказ на убийство подписан, даты проставлены. При этом, он не предъявлен официально. Значит пока не действителен. Кроме этого, проблема в том, что Протекторат хочет провести переговоры с нами. – С первой половиной я знакома, проблем не вижу, значит все дело во второй половине. – предположила Химера. – Именно. – сказал он еще раз прерываясь на кашель. – Они если ты не знаешь, в свое время пытались договорится как с Империей, так и с АПП, как видишь не преуспели, поэтому настала наша очередь. Они хотят переговоров на нейтральной территории. Я полностью «за», это поможет стабилизировать обстановку, до момента когда Матерь выберет курс наших действий. Поэтому я её уведомлю об этом через доктора, он скажет ей сегодня. К сожалению, есть один пункт обсуждения, который может привести к катастрофе. – Чего они хотят? – спросила Амелия. – Чтобы Мясной Цирк передал Химеру в руки правосудия. Майк не мог этого видеть, но у Амелии открылся рот и округлились глаза. Она тут же вспомнила привычку Изабеллы читать память проекций. – Пожалуйста, скажи что об знаем только мы. – запаниковала она. – Ты еще в городе, а не на руинах его. Если ты имела ввиду себя и меня, то знаем только мы. Поверь, будь у меня лицо, выражением оно не отличалось от твоего. Я осведомлен, что Матерь проявляет к тебе после возвращения… скажем, излишнюю опеку. Можно сказать даже сказать крайне излишнюю, и я, как и ты, опасаюсь неадекватной реакции на данное требование, особенно в ее нестабильном психическом состоянии на данный момент. – Слабо сказано, поверь мне. Ты можешь позвонить доктору, скажи ему молчать. – тут же предложила Химера, воображая что может сделать её неконтролируемая сестра. Ничего хорошего конечно. – Слишком перспективно, Амелия, это не вариант. Прежде чем ты начнешь, – перебил он Амелию, что хотела почти кричать, – есть иной выход. Протекторат и СКП должны быть уведомлены о нестабильности Матери, её способностях и кем она является. Повисла короткая, но кажущийся долгой тишина. – Ты серьёзно? – Она разумное стихийное бедствие, страшнее Губителей, с кучей отклонений в голове, да, я серьёзно. Мне неприятна мысль скрывания информации и откровенного действия за её спиной, но боюсь это единственный выход. Мы не можем мониторить правительство целыми сутками, они должны знать. Кроме этого Корнелия высказалась за эту идею. – добавил Майк. – Боже, с каких пор ты её слушаешь? – не понимала девушка. – Так или иначе, ей хочется жить хорошо. А когда вопросы касаются её лично, она предельно собрана и серьезна. И это был второй раз за всю мою жизнь. – объяснил Майк. Химера не хотела этого. Было неприятно скрывать от Изабеллы такие решение. Но она слишком хорошо её знала. Это был выбор между меньшим и большим злом, между предательством и хаосом. Она понимала переговоры важны, сейчас в городе стало больше Героев и это может усложнить жизнь, придётся идти на уступки так или иначе. Скоро триггер Тейлор, атака Симург и многое другое, в чем придётся участвовать лично. Выбор между меньшим и большим был очевиден. – Хорошо. Хорошо. – она не заметила как все это время долбилась затылком об стену кафе. – Скажи, что у тебя есть план. – Есть на самом деле. Мы предупредим СКП, и сделаешь это ты. Но! Ты это сделаешь через посредника, иначе тебя даже слушать не станут, им это нужно. Сегодня ты должна встретиться и прояснить ситуацию с нужным человеком, используй только эту личность, говори все, что считаешь нужным, но убеди её воспринимать тебя не как врага, и конечно же передать послание. И без смены лица, это так же важно. – Дапустим... Ты сказал «её», я не ослышалась? – переспросила Химера. – Да-а, – как-то неуверенно произнес он, насколько это было возможно с его голосом, – её имя Мисси Байрон, или Виста, как удобно. – Это шутка, хотя, подожди, я помню, ты не умеешь шутить. – на это Командир издал непонятный звук. – Ты просишь меня убедить Стража от мозга до костей в том, что я друг и хочу помочь. Именно с моим лицом, которое она точно знает. После того как я же, пусть и другая я, но они об этом не в курсе, угрожала использовать созданный вирус против человечества? – Именно. – подтвердил он. – В других вариантах все становится только хуже, это шанс на наилучший исход. Кроме того, ты с ней уже знакома. – Я использую чужой облик, по которому живу в квартире под Даллонами, и учусь в школе. Да мы знакомы, да типа друзья, делали домашку вместе. Это одно, другое если она узнает, что я Биотехнарь, тот самый, который приперся в СКП как к себе домой. – объяснила она. – Верь в себя. – коротко ответил он. – Серьёзно? Это все, что ты можешь сказать? – недоумевала Амелия. – Да. Нет. С возвращением Химера, и я скучал. – сказал он. – Спасибо, я тоже. – вздохнула она. – Выбора нет, наверное? – К сожалению. – не утешил Майк. – Ладно. – потерла она переносицу. – Со всем разберусь, все сделаю. И… до встречи. – Ты справишся, будь верна самой себе, запомни. Доброй ночи. И, помни, это нужно сделать сегодня до полудня. – после чего звонок прекратился. Амелия осталась одна. Прошлые проблемы будто исчезли, а вместо них появилась одна огромная. При этом у неё было чувство, будто она снова вернулась к семье, как тогда пять лет назад. Ей захотелось поспать. Просто так, чтобы скоротать время и поставить мозги на место, ведь предстояло многое сделать. Встав, она тут же сменила облик, и ушла сторону своей квартиры, которую похоже скоро придется покинуть.