Все любят Армина

Тогда, когда инструктору Шадису более чем на один день приходилось покидать воинскую часть по не терпящим отсрочки делам в городе, будущие солдаты оказывались предоставлены сами себе. И в именно эти дни в кадетском корпусе то и дело происходило что-нибудь эдакое. Это могло быть всё что угодно. От обычного мордобоя Эрена с Жаном под улюлюканье и подначки окружающих, до массовой пьянки, если какая-нибудь Саша вместо безобидной мясной рульки притаскивала ящик вина, или же чего покрепче с офицерских складов. В последнее время ей очень часто всё сходило с рук и этот раз не стал исключением. Когда Саша втащила в столовую целых два ящика с вином, всё помещение буквально взорвалось от радости. Ведь рядовые кадетские будни, как известно, очень суровы, утомительны и скучны, а когда выпадает такой редкий шанс прекрасно провести остаток вечера после тяжёлого дня, в этом сложно себе отказать, даже если хорошо постараться. Но в этих мероприятиях, конечно же, были и свои недостатки. В первую очередь, всё должно было происходить так, чтобы инструктор ни о чем не узнал, а значит - никакого свинства после себя. Следовательно вставал вопрос, кто будет оставаться достаточно трезвым чтобы всё за всеми прибрать, и так как во время отлучки старшины основная ответственность за происходящее на территории корпуса автоматически перекладывалась на дежурного по части, именно ему и приходилось тяжелее всего. Мало того что тому, кто нёс караул в этот день нужно было молча и сидя в уголке взирать на то, как весело его товарищам, так ещё и именно на него свинцовым грузом падало бремя ликвидации улик массового нарушения воинской дисциплины. И на этот раз фортуна отвернулась от Жана Кирштайна. По расписанию, сегодня была именно его очередь нести суточный наряд. Однако очень быстро де-факто оказалось так, что наряд будет нести Армин. Все очень охотно спихивали всю эту рутину в такие важные для себя дни на него, в обход расписания. С одной стороны, такой подход мог показаться эгоистичным, но Армин сам вызывался на это. Будучи наделённым природой самым блестящим и глубоким интеллектом в кадетке, он страдал от вездесущей паранойи так же больше других своих товарищей. Одна только мысль о том, что Шадис хоть самую малость заподозрит о их неординарном времяпровождении в своё отсутствие, вызывала у юноши нервный приступ. — Не забудь пустые бутылки прибрать! — весело гогочет Жан махая ему рукой и направляясь к большому широкому столу, состоящему из обычных сдвинутых друг с другом столов поменьше, где все уже вовсю занялись истреблением пойла. — Ага, не за что, Жан, — немного обидчиво бурчит себе под нос Армин. Как же это унизительно выполнять роль какой-то горничной на постоянной основе! Ему уже порядком поднадоело, что все сознательно пользуются его паранойей таким вот эгоистическим образом. Но страх при виде гневного, напряжённого от злобы лица инструктора рисуемого сознанием оказывается сильнее, поэтому из раза в раз он мирится с этой участью "мальчика на побегушках". Но вдвойне его и без того дрянное настроение поганит то, что он не может найти Марко. Марко был одним из немногих его сокурсников, кто всегда добровольно и бескорыстно вызывался помочь Армину во время таких вот банкетов. Более того, у них обоих было очень много общих тем для разговора, они не сильно отличались характерами, и в целом блондин мог бы его назвать своим вторым лучшим другом после Эрена. Но сейчас этот второй лучший друг как сквозь землю провалился. "Чёрт, ну где же он?" — Армин в очередной раз проходится беглым взглядом по всем лицам в мальчишечьей казарме, но так и не найдя нужного, останавливается на деревянной двери парадного входа. Может быть, ему следует поискать в другом месте? Но где? В мужской казарме он уже всё переискал. В столовой? В домике инструктора? В женской казарме? Он останавливается на этом варианте. Марко точно там нечего делать, но так он хотя бы может пойти туда и спросить о нём у кого-нибудь, чем убить уйму времени на то, чтобы бесконечно слоняться по территории всего кадетского корпуса. Тем более, девушки наверняка должны быть более отзывчивее парней, а здесь, кроме ответов по типу "Отвали" и "Хрен его знает" ловить нечего. С этими мыслями он собирается духом и бодро шагает в противоположный женский блок. К слову, всю решимость как рукой снимает, когда блондин подходит вплотную к двери женского корпуса. Не то что бы Армин был стеснительным парнем, хотя и это тоже присутствовало в нём в какой-то мере, но всё же заглядывать в девичий блок для него малость непривычно, тем более в такое время. Юноша сначала мнётся, топчется на месте, и только потом робко стучит в дверь три раза, с небольшими промежутками между ударами, и, мысленно приготовившись к тому, что его сразу же погонят прочь, входит внутрь. В нос сразу же ударяет уже привычный запах алкоголя и другой, плохо знакомый ему, лёгкий, приятный аромат девичьей кожи, который заметно контрастирует с тем, чем ему приходится каждый день дышать в мальчишечьем блоке. На пороге ему сразу же открывается картина: Мина и Ханна звонко смеются, что-то рассматривая в девчачьем журнале, Криста ретиво отплясывает неизвестный ему танец на столе, Имир сидит на большом диване и что-то очень громко и восторженно ей кричит, то и дело вскакивая с места и размашисто рукоплеская, Микаса и Анни выясняют отношения посредством армрестлинга, и судя по их перекошенным от ненависти друг к другу лицам, уже очень долго, Саша ест картошку, а все остальные девушки о чем-то болтают между собой, переливаясь все вместе в один бессвязный, шумный гам. Но кое-что общее в них всё-таки остаётся: все изрядно подвыпившие. А за тем они, все как одна, поворачиваются в его сторону и устремляют свои взгляды на него. — Кхм, простите... — Армин заминается, ловя на себе такой пристальный взгляд окружающих, — Я ищу Марко, вы случайно не видели его? — ..... — В воздухе висит угнетающее молчание. Пара девушек о чем-то перешептываются между собой, но о чём именно Армин не может услышать. Кажется, ему здесь определённо не рады. — П-простите, — мямлит он, — я не хотел вам мешать, я уже ухож... — Я видела! — внезапно очень громко басит Имир, — В смысле... да! Я его видела! — ...! Правда?! Где он?! — оживляется Армин, радуясь, как ребёнок, что хоть кто-то неравнодушен к его проблеме и вызывается помочь. — Придержи коней, не так быстро, я бы сказала тебе, но... — она задумывается на секунду, бегло оглядывая комнату, после чего в своей манере лукаво улыбается, — но не за просто так. Сходи и налей нам немного выпивки. Меня, правда, уже тошнит от неё, но другие девушки бы наверное не отказались... — секунду назад безмолвное помещение мигом оживляет одобрительный галдёж. — А? — растерянно смотрит на неё Армин. — Что такое? Тебе просто нужно налить нам выпить. Или ты слишком хорош для того, чтобы сделать хоть что-нибудь для девушек? — напыщенно надувает щёки Имир, — Хотя, знаешь, я не буду тебя заставлять... — Без проблем! — по-доброму улыбается блондин, — позвольте мне принести вам напитки! "Если она и правда знает где Марко, почему бы мне не сделать того, что она просит. Тем более, что сейчас она кажется дружелюбнее обычного" Армин прочёсывает взглядом всю комнату, и его глаза останавливаются на ящике с тем самым вином, которое честным воровством добыла Саша у старших чинов. Когда он подходит к нему, то отмечает про себя, что добрая половина дощатой коробки уже опустела. Пошарив рукой и вытащив оттуда несколько неоткрытых бутылок, он не спеша проходится по помещению, наливая каждой в стакан по порции. Юноше становится немного неловко от того, что подходя к каждому из столов, он то и дело ловит на себе хищные взгляды девушек, а поворачиваясь к ним спиной, слышит тихие перешёптывания и хихиканья. Исключение составляют только лишь Микаса и Анни. Первая только сухо благодарит его за оказанную услугу, а вторая вовсе молчит в своей повседневной манере. Однако их недобрые, острые, как штыки, взгляды мало чем отличаются от остальных... нет, с ними со всеми определённо что-то не так. Однако что именно, он поймёт уже слишком поздно. Возвращаясь к Имир, он выплёскивает ей остатки напитка, которых как раз хватает для того, чтобы полностью заполнить её стакан. — О... А ты мне нравишься, Арлерт. Ладно, садись сюда. — она, не переставая улыбаться, хлопает по свободному месту дивана рядом с собой. Армин не сильно-то горит желанием здесь задерживаться, но, немного подумав, из вежливости всё-таки присаживается на край. Парень не успевает открыть рот, чтобы задать ей свой вопрос, как кто-то бесцеремонно плюхается около него на соседнее место, заставляя его оторопеть от неожиданности. — Эй, а можешь мне ещё налить, — будто бы ненароком спрашивает Саша, присаживаясь рядом и протягивая свой уже пустой стакан. — Хехехе... А это неплохо иметь такого хорошего мальчика, который приносил бы мне еду и напитки, — шепчет заплетающимся языком Мина где-то за его спиной, на что по помещению в очередной раз раздаётся одобрительный гомон. Такое заявление заставляет его вмиг оробеть, а на его щеках вспыхивает еле заметный румянец. — Да, это так ску-у-учно пить в женской компании, — печально протягивает в стороне Криста явно нетрезвым голосом, а затем оживляется, — с Армином гораздо веселее! — Эй... Так что насчёт Марко?... — неловко выдавливает из себя Армин, боковым зрением замечая, как его постепенно окружают со всех сторон. Лишь Анни с Микасой остаются сидеть где-то в своём дальнем углу, но их взгляды всё так же уставлены в одно место. — Сейчас, сейчас, не торопись, — улыбается Имир, положив руку ему на плечо и загребая в охапку, — расскажи нам хоть зачем ты его ищешь, пока мы тут с тобой ещё не закончили, хехе... — ...! И-их! — Армин взвизгивает, чувствуя, как она пытается положить руку на его за задницу, и его щеки вдвойне зардеваются от стыда. — Что? Это просто твой зад. Дай мне немного потрогать его. — пошло усмехается Имир. От подобной наглости Армин поперхивается воздухом. — Нет! Я сказал что только принесу вам выпить! — Тц, ладно. Можешь тоже тогда выпить. — благосклонно отвечает веснушчатая. — А? Нет, я не... — Что? Ты не будешь пить? — разочарованно прерывает его Имир — боже, ну зачем же ты всё портишь. Я то уже собиралась сказать тебе где Марко... — .... — Армин задумывается, его энтузиазм пропал уже давно, а повернувшийся расклад событий ему очень не нравится, но всё таки его природная уступчивость берёт верх, — ...Х-хорошо, только один раз! — Ух, какая сила духа! — сарказмом отвечает девушка и громко хохочет, — вот, сделай большой глоток, — он смотрит на то, как Имир протягивает ему стакан с дурно пахнущей жидкостью. Армин берёт его, прокручивает в руке, недоверчиво рассматривая эту странную смесь внутри. Пожалуй, последнее, что он предпочёл бы сделать с ней, так это выпить. "Со мной же будет всё в порядке, если я выпью это только один раз, да?" — думает он, прежде чем выполнить её требование. Прислонив стакан к губам и вскинув голову, он делает ровно один глоток. — *Глоть*... Ммпхх... — Армин сильно кривится от такого терпкого вкуса. Алкоголь обжигает язык и горло, заставляя парня закашляться. — Хехе... Ну давай, выпей ещё разок! — перехватывает инициативу Саша, возвращая к нему полуопустошенный стакан, и по комнате раздаются одобрительные возгласы. — Кха? Я... Я не могу... — мямлит блондин, неловко ёрзая на диване. — Всё нормально, не волнуйся. Мы закончим сразу же после этого, — пытается заверить его Браус. Однако Армин осознаёт, что Саша это скорее всего последний человек, которому бы следовало доверять в этой комнате. Разве что после Имир. Армин снова задумывается: ему всё это уже давно перестало нравиться, стоит ли ещё раз идти у них на поводу? Он нерешительно прислоняет стакан с крепкой жидкостью к губам, не рискуя делать следующий глоток, но вдруг кто-то самовольно поднимает его рукой за подбородок и, оперевшись второй ладонью за дно бокала, заливает остатки алкоголя. — Мм... *Глоть*... Кхаа — Армин кривится ещё сильнее, напиток крепок до такой степени что уголки глаз начинает колоть от выступивших слёз, а голова вмиг становится тяжёлой. — Оох, мне это очень нравится! — заплетающимся языком лепечет кто-то из толпы. "Угх... Мой разум... Всё так туманно..." — взгляд юноши постепенно теряет осмысленность происходящего. Всё его тело покалывает, вибрация дрелью отдаётся в черепной коробке, и сам он смутно ощущает, как пальцы Имир начинают сжиматься крепче на его талии. А повсюду - голодные взгляды других девушек, буквально пожирающие его целиком, и от всего этого он невольно съёживается. — У-упс! Кажется тут на дне что-то ещё осталось. — Имир незаметно вытаскивает из-за пазухи бутылку с всё тем же напитком и быстрым взмахом руки выплёскивает её содержимое в пустой стакан. "А? Разве этот стакан не был пуст секунду назад?" — проносится в его мыслях перед тем, как весь вид вокруг начинает смазываться. Последнее, что он смог четко разглядеть, это как очередная рука с бокалом тянется прямо к его лицу...

***

Армин сидел на большом удобном диван в окружении множества своих сокурсниц. С одной стороны от него расположилась Имир, по-мужски обхватив его одной рукой за плечо, а второй лапая за колено. С другой стороны — Саша, которая трясущимися руками пыталась расстегнуть его рубашку. А прямо вокруг него, за широким диваном, сгустилась дюжина других девушек, ожидая своей очереди поиграть с миленьким Армином Арлертом. — И-ик...? — Армин находится словно в прострации. "Странно. Что со мной происходит?" — Хахах... Смотрите, а это правда сработало, — Саша ехидно смеётся. — Тупая сука даже не заметила, что вылакала самое крепкое бухло, которое у нас вообще только было! — злорадно осклабляется каштановолосая. — Имир! Не называй так его! — пьяным голосом начинает возмущаться из толпы Криста. — Э-эй, ты в порядке? — интересуется у него Браус, насмешливо махая перед его лицом своей ладонью, чтобы привлечь его внимание. — Угх... — картинка перед Армином постепенно начинает раздваиваться, всё до такой степени становится размытым, что он не может уже чётко осознавать даже того, где находится. Единственное, что удерживает его в сознании, это ощущение блуждающих по его телу множества женских рук. — Хехехе... Что такое? Ты же нам говорил, что не хочешь, чтобы мы к тебе прикасались? Или ты уже передумал? — нагло глумится Имир, просовывая руку под его штаны. — Мм... Гха... Мм? "Она трогает мой зад?" — Армин растерянно и протестующе мычит, не в силах ничего ответить внятно. — Отлично, он уже почти полностью овощ! — триумфально заверяет всех Саша. — Что ж, значит пришло время немного повеселиться. Гхахаха! — хохочет Имир, — ладно, давайте уже снимем нахрен с него чертову одежду. Пока что будем нежны... Воздух рассекает треск расстёгивающихся пуговиц на его белой рубашки, а уже через мгновение, она оказывается откинутой в сторону. Затем, кто-то ослабляет ремни на его поясе, и штаны очень быстро оказываются в том же месте, где и рубашка. — Хмм?! Чт-чтоо? Что происходит? — возмущается Армин, однако тело не очень то его слушается, даже пальцем пошевелить даётся сейчас ему с большими усилиями. — Не волнуйся. Тебе наверное очень душно после того, как столько выпил, да? Мы просто избавляем тебя от лишней одежды, чтобы ты немножко охладился. — с издёвкой ухмыляется веснушчатая. — Да, мы просто хотим, чтобы тебе было хорошо, хехехе... — подхватывает её Саша. — А-ах... — Армин стонет. Он беспомощно крутит головой по сторонам, но куда ни посмотри, повсюду его окружают столпившиеся над его телом девушки. И каждая из них то и дело пытается его потрогать, погладить, кто-то даже ущипнуть. — Хехехе, у тебя миленькое личико, Арлерт, и такое сексуальное тело, — похотливо хрипит Имир ему пьяным голосом на ухо. — Идеально! Он полностью мой тип! Я хочу потрогать его! — восторженно заявляет из толпы Ханна. — Пхааах... — слабость от крепкого напитка с ног до головы захлёстывает Армина. Он ещё раз удостоверяется в том, что абсолютно не в силах пошевелиться. "А? Почему я голый? И почему они трогают меня повсюду?" — в нынешнем состоянии юноша заторможенно осмысливает происходящее, однако остатки трезвого разума уже вовсю бьют тревогу, хотя пути для побега определённо были перекрыты. — Пхаа... Хва... Хватит... Ч-что нас- ...Ик! ...чёт Марко, вы же обещали сказать... — его охмелевший голос пробирает дрожь. Неужели его сокурсницы могут так подло и жестоко обмануть его? За что? За что они с ним так поступают? Вмиг его переполнили бессилие и обида, очень сильно хотелось заплакать. — О! Разве мы обещали тебе что-то сказать о нём? — грубо прерывает его Имир, — я не помню ничего подобного! — Не волнуйся больше за него! Давай просто повеселимся! Мы потом скажем тебе где он... Если вспомним. — лукаво заявляет Саша. "Они скажут мне... позже?" — рассеяно думает он. Конечно же, они скажут, они же все его друзья, они не могут поступить иначе. А всё это — просто глупый розыгрыш, чтобы... чтобы что? Ему бы и правда хотелось верить что его разыгрывают... но он был слишком умён. И наивен. — Хехехе, а его соски чертовски возбуждающие... — сжав один из них хрипит каштановолосая, на что Армин взвизгивает от боли и протестующе мотает головой. Это просто шутка, которая зашла дальше чем нужно! — Да, а его кожа такая мягкая, — томно шепчет Браус очерчивая его тело руками сверху вниз, — и такие сексуальные бёдра, — добавляет она, положив на них свои руки. Просто шутка... — Я просто не могу насытиться его задницей... и этими округлыми бёдрами, — пьяным голосом лепечет Имир. Эти комментарии явно произвели огромное впечатление на остальных курсанток, потому что к Армину стали тянуться всё больше и больше похотливых женских рук, словно лозы обвивая его тело, дабы убедиться в этом самостоятельно. — Я не могу больше ждать, девочки, — выкрикивает из толпы Мина, уже теряя голову от возбуждения. — Ммм... Ааах... Йах... Нет... — Армин задыхается, когда Саша протягивает язык к его соску и начинает настойчиво лизать, вызывая у него сильный озноб. — Заткнись, шлюха. Теперь ты наш десерт, — хищно шепчет Имир. — Чур его член мой! Господи, он такой горячий! — ещё раз раздаётся голос из толпы. "Они трогают меня т-там?" — Армин крупно дрожит, а затем нервно дёргается, чувствуя, как чьи-то пальцы холодные пальцы обхватывают его член. — Хьяях! Нет... Остановитесь... А-ах... — парень беспомощно стонет, пытается выкрутиться, но всё тщетно. Тело уже давно не слушается его, а он, сам того не желая, издаёт возбуждённый стон. "Что со мной происходит сейчас? У меня так болит голова, я не могу ни о чем думать..." — Думаю с тебя хватит прелюдий, сучка, пора посмотреть на что способен твой членчик, — с этими словами Имир медленно встаёт, разворачивается прямо напротив Армина, дрожащими от возбуждения руками спешно расстёгивает ремни на своём поясе и спускает с себя штаны, засвечивая перед ним свою киску. — Э-эй... Что вы делаете?... Хватит уже... Стойте... — Армин находит в себе последние остатки сил и принимается отчаянно выкручиваться из хватки Саши, словно бабочка из губительных сетей паука. — У-упс, кажется он немного протрезвел, а ведь я так хотела чтобы ты не дёргался... — немного с досадой говорит Имир, но после весело добавляет, — залейте в него ещё немного. — для него это звучит как приговор. — Хе-хе, иди сюда, — улюлюкает Браус, грубо хватая его за подбородок и удерживая голову неподвижно, подставляет к его губам бутылку с алкоголем, — выпей-ка это. — Мммм! Нгх... *Глоть*.. *Глоть*... Гхах... — он чувствует, как по горлу разливается мерзкий на вкус жгучий напиток. Это конец. — Эй, пей давай! Там вообще-то ещё осталось... — раздражённо бурчит Саша, вливая в него остатки. — Мммм!.... Ммммнх.... — из его голубых глаз хлынули слёзы. — Что ж, да начнётся веселье! Ты должен быть очень рад, что побываешь сейчас во мне... — триумфально заявляет Имир уже приготовившись опуститься на него влагалищем. "Нет. Стойте." — Эй, а почему это Имир первая? — внезапно раздаётся гневный голос Мины из толпы. — Да! Почему? Почему? — подхватывают её возмущение остальные, и вот уже вся женская казарма начинает недовольно роптать. Имир раздражённо цокает и закатывает глаза. — Да потому, — злобно рявкает она, — что я единственная додумалась напоить этого хлюпика до состояния невменяемости. С вашими куриными мозгами помимо идиота вроде Конни вам ничего в жизни не светит!... Ну, кроме тебя, Криста. — добавляет, смягчившись. — Эй, не смей называть Конни идиотом! — возмущается Браус, но каштановолосая её игнорирует. — Так что стойте, и ждите своей очереди! Так! — грубо отрезает она и снова разворачивается к Арлерту. Анни, наблюдающей за этим представлением из своего укромного уголка уже долгое время, оно начало поднадоедать. Конечно, она бы и сама была не прочь поиграться с Армином, но только вот зачем делить этого милашку со всеми, если можно забрать его себе целиком и полностью по праву сильного? Это будет вполне справедливо. Для неё не может быть и речи о какой-то очереди! С этими мыслями, она резко встаёт и начинает свой неумолимый натиск к цели. Хоть она уже и прилично пьяна, её поступь твёрдая и уверенная. Грубо и бесцеремонно отпихивая с дороги своих конкуренток, под их недовольные возгласы, она очень стремительно продвигается к дивану и вскоре оказывается на месте центра столпотворения. И вот её уже ничего не удержит перед тем, чтобы забрать Арлерта с собой, но вмиг, прямо напротив неё вырастает эта проклятая тень Йегера, Аккерман. О, безусловно, это чудовище преследует сейчас ту же цель, что и она. Блондинка бросает на неё раздражённый взгляд, на который азиатка отвечает взаимностью. Анни полна уверенности и решимости расправиться с этим демоном здесь и сейчас, вот только сколько на это уйдёт времени? Должно быть столько, сколько хватит чтобы пустить всем присутствующим Армина по кругу не раз и даже не два. В этом случае, если они вступят в противоборство прямо здесь, желаемого не получит ни одна из них, это быстро понимают обе. Но если они, невзирая на все свои личностные расхождения, объединят свои силы и сосредоточатся на общей цели, они могут получить Армина всего, целиком и полностью, пускай и напополам... Они молча кивают друг другу. — Леонхарт! Аккерман! Вы что плохо меня слышали?! Здесь всё проходит в порядке живой очереди! Убирайтесь отсю...! — Анни не даёт ей закончить. Во мгновение ока она заскакивает ей в тыл, отработанным движением подсекает ногу — и вот уже Имир оказывается крепко припечатанной к полу её телом. — Он не твой, чтобы ты так с ним обращалась. — холодно отрезает Анни, приблизившись к её уху, — а если тебе что-то не нравится, я сломаю тебе руку, понятно? — Гхаааа!!! Ах ты....! — Имир вопит, беспомощно забившись под блондинкой, краснея от боли и бессильной злобы. По помещению разносится хруст, — ...Даааа!!! — Имир!! — Криста срывается со своего места и бросается к скрученной подруге. — Прекрасно. — флегматично бросает она, вставая с тела девушки, к которому тут же подбегает блондинка чуть поменьше, — если из вас кто-то ещё претендует на Армина, — она окидывает раздражённым взглядом окружающих, — пусть выйдет, пусть покажет чего она стоит, и тогда я посмотрю на то, как её тело вынесут вперёд ногами из этой комнаты, — Анни демонстративно разминает мускулы. Наступает долгое неловкое и напряжённое молчание. Выйти не решается никто, никто не оброняет ни слова. — Не слишком то храбры? — продолжает Анни, — тогда слушайте: кто тронет Армина, будет иметь дело со мной. — Эй, Анни! Микаса! Н-но так же нечестно!! — вопит Браус всё ещё сидя на диване с обмякшим и уже потерявшим смысл происходящего блондином. — Прости, Саша... — немного с сожалением обращается к своей подруге Микаса. Она вытаскивает из-за пазухи тёплый, дымящийся картофель, проводит им прямо перед носом Саши и забрасывает в дальний угол комнаты. Реакция не заставляет себя долго ждать. Сорвавшись с места, в два длинных прыжка преодолев расстояние до другого конца казармы, сомкнув челюсти Саша ловит его налету, освобождая диван. Обе девушки оккупируют его не раздумывая, бросая злобный взгляд как друг на дружку, так и на остальных окружающих, и зажимая Армина с двух сторон. — А-Анни... Ми-ка... са... Пожалуйста... — умоляющим взглядом он смотрит на двух девушек, одна из которых является его лучшей подругой. Он должен уцепиться за свой шанс. — Не волнуйся, Армин, — голос Анни становится неестественно для неё мягким и она успокаивающе гладит его по шелковистым волосам, — мы позаботимся о тебе. — О да Армин... — Микаса не в силах сдерживать своё разбушевавшееся до края возбуждение, — мы позаботимся о тебе, — плотоядно ухмыляется она, накрыв его член своей холодной ладонью. — ...! — от такого предательства Армин попёрхивается собственной слюной и даже немного отрезвляется. Ладно Имир, ладно Саша, но Микаса! Как она может? Они же с детства знакомы, как она может сделать что-то подобное с ним?! Какое чудовищное предательство! От безысходности он переводит жалобный взгляд на Анни. Хоть Армин и общался с ней всего несколько раз, но за это время у него сложилось мнение о ней как о хорошем человеке, и сейчас именно она остаётся его спасательной ниточкой. Их глаза встречаются и... недолго думая, она берёт его за затылок, притягивает к своему лицу и по-собственнически затыкает его губы поцелуем. — Мммф!? Ммм... Фвах... — язык блондинки ловко проскальзывает между его губ, толкается вперёд в его рот и сплетается с его собственным. Армин опешил от такого поворота событий. Он пытается отстраниться, упираясь руками в её крепкие плечи, но девушка была явно сильнее своих оппоненток в разы. И чем сильнее он извивается, тем сильнее она углубляет их поцелуй, и тем крепче сжимаются её пальцы на его затылке, будто тиски. В конце концов, он очень быстро осознаёт свою беспомощность перед ней и покорно обмякает, позволяя её языку бесстыдно насиловать его рот. Анни не унимается, она вылизывает его всего, зубы, язык, дёсна, щёки. Кажется, её эта ситуация сейчас очень заводит. Затем происходит то, что заставляет его щёки запылать с новой силой. Большая ладонь Микасы крепко смыкается на его члене в кулак, как медвежий капкан, заставляя его резко дёрнуться в испуге, и начинает двигаться вверх-вниз. Он протестующе мычит в рот блондики, силясь что-то сказать, но выдать что-то кроме бессвязных стонов и попискиваний у него не выходит. Микаса стимулирует его пенис довольно грубыми и резкими толчками, её острые когти то и дело царапают его податливую плоть, наверное, сожми она руку чуть сильнее — сдерёт с него кожу. Но она умело балансирует, позволяя ему обойтись без открытых повреждений. По всей видимости, именно в этом заключается её забота. Непроизвольно и к его большому стыду, бёдра парня сами начинают толкаться в ладонь Микасы, под ласками лучшей подруги он глухо стонет и извивается, чувствуя себя последней девкой. Стоны, вздохи, сопение, хлюпанье — всё это одной симфонией раздаётся по женской казарме. — Господи, какой же он милый! Лапочка! — отовсюду слышатся томные девичьи голоса. Температура в комнате уже накалилась до предела — перевозбуждённые от непристойных звуков Армина, курсантки без стеснения принялись ласкать себя прямо на месте, и от этого Армину стало ещё больше не по себе, ему захотелось исчезнуть, провалиться сквозь землю, лишь бы не быть центром внимания всего женского корпуса в подобном виде. Наконец, спустя некоторое время, Анни нехотя разрывает их поцелуй, растянув липкую струйку слюны между их языками, а Армин жадно принялся глотать воздух ртом. — ...А-Анни ...М-Микаса... Умоляю, отпустите меня! — блондин вот-вот готов второй раз расплакаться от пережитого стыда. — Тшшш, котёнок, я не собираюсь делать тебе больно, — она мягко улыбается ему, — просто не сопротивляйся, хорошо? Ты такой хрупкий, что мне нужно быть предельно осторожной, чтобы не повредить тебя... — Только попробуй повредить его. — слышится угрожающий голос Микасы из-за стороны. — Тц, тебя никто не спрашивал, чудовище, — огрызается Леонхарт своим привычным холодным тоном, а затем снова смягчается, — будь хорошим мальчиком, договорились? И... постарайся сейчас дышать носом. В следующую секунду Анни поднимается, встаёт ногами на диван, перешагивая одной через колени Армина так, чтобы они были на ширине её плеч. Правой рукой она вцепляется железной хваткой в плечо парня, вжимая его в спинку дивана, а левой расслабляет кожаные ремни на своих штанах, расстёгивает ширинку. Затем Анни спускает их вниз на свои мощные бёдра, и её гладкая киска оказывается прямо перед лицом Армина. Блондин яростно мотает головой, но она молниеносно запускает в его светлые копна волос когтистые пальцы своей руки, удерживая его неподвижно. После чего, прислонив лицо мальчика к своему лону, попыталась раздвинуть свои половые губы его устами и носом. Но Армин крепко сжимает свои дрожащие губы в линию, он ни за что не сделает подобного! — Трахните его! Трахните его! Трахните его! — в один голос твердит возбуждённая толпа вокруг. "П..! Подождите! Нет! Нет! Нет нет нет!!!" — разум Армина активно протестует против того, чтобы быть прилюдно изнасилованным девушками на глазах у девушек, однако никакого физического сопротивления он оказать оказать сейчас способен, тем более им. Каменная стена Райнер не мог справиться даже с одной из них, а что тогда может сделать маленький и слабый Армин? Микаса, ещё пару раз поддрочив его член, проводит острыми ногтями по всей его длине от основания до головки, собирает пальцем каплю выделившийся жидкости и смазывает во всю длину. Облизывает палец. Вставая с дивана, она избавляется от мешающей нижней одежды, следуя примеру напарницы. После чего вальяжно усаживается ему на колени, демонстративно встряхивая бёдрами, и располагается так, чтобы член упирался в её киску. Как только Армин чувствует, что дело пахнет жареным, он конвульсивно дёргается, но звука не подаёт, опасаясь открыть рот. Без предупреждения, она немного привстаёт, а следующим резким рывком опускается влагалищем на его набухший от её недавних ласк член, заставляя того волей-неволей громко и протяжно закричать. Анни реагирует мгновенно. Она тянет его за волосы и дёргает голову прямо на себя, и распахнутый рот юноши накрывает её половые губы. — Нгх..!! Ммффф!! — Армин истерично завывает и содрогается, как загнанный в угол зверёк. Как же это было унизительно. — Давай, блондинчик, просто полижи чуть-чуть, — Анни успокаивающе приглаживает его мягкие волосы, смотрит ему в лицо, замечает, как из его несчастных умоляющих глазок текут слёзы, а тело пробивает крупная дрожь. — Ох, ты правда так боишься меня, мышонок? — свободной рукой она берёт его за руку и переплетает их пальцы, после чего его приглушённый плач превращается в тихие всхлипывания, — не стоит этого, я бы никогда не сделала тебе плохого... Микаса в ответ начинает поглаживать тыльную сторону его свободной ладони, чтобы унять его дрожь. Но какое Армину дело до их лицемерных нежностей? Всё чего он сейчас желает, это побыстрее закончить с этим чудовищным унижением. Но это было только начало... Микаса привстаёт, и с непристойным хлюпаньем снова опускается на член блондина. Она немного выгибается вперёд и бодро работает тазом, шлёпая голым задом по его коленям и неуклонно наращивая темп. Её мускулистое тело сейчас подрагивает от захватывающего удовольствия, которое дарит ей весь этот процесс, а ткань её одежды пропитывается потом, просвечивая внушительный пресс девушки. У Анни же тело чуть менее грузное, но такое же рельефное. Её стройный гибкий стан сейчас слегка согнут, чтобы удержать равновесие, а мускулы ходят ходуном под натянутой кожей от нахлынувшего вожделения, как бы девушка ни старалась сохранять сейчас привычное спокойствие. Казалось, не рассчитай сейчас кто-то из них двоих силы, они запросто переломят хрупкому Армину что-нибудь. — А-ах... Хаах... Хааах... Ар-мин... твой член, он прекрасен! — воркует Микаса, которая уже вовсю скачет на нём, словно обезумевшая. Её темп становится ужасающим. Каждый её толчок резче, жёстче и яростнее предыдущего. С каждым новым рывком вниз она ударяется своим телом о его пах с такое силой, что выбивает из Армина весь его дух. Она точно собралась его убить. Темп Анни же более размеренный и методичный. Она трахает его рот медленно, наслаждаясь каждым движением. Его язык необычайно мягкий и приятный по ощущению, а его старательное дыхание носом приятно обдувает тёплым воздухом её нижнюю область, вызывая лёгкий озноб. Как она и думала, её Армин замечателен, за что девушка поощрительно приласкала его по светлой головке. Под нечеловеческим напором Микасы, Армин не мог держаться долго. Ещё одного чувства, как её тело соприкасается с ним, оказывается достаточно чтобы подвести его к границе. Всё его нутро вмиг сжимается, а глаза невольно закатываются назад, после чего парень глухо мычит, трясётся, чувствуя, как его семя струёй извергается в киску подруги. Сейчас они все смотрят на него, смотрят на то, как он кончает, как извивается от удовольствия, они все смотрят, он чувствует это, но ничего не может с этим поделать. Это просто ужасно. — Мммм!! Мм, мм, мм! Агх! Ах! Ммхаах!! — вот он, его первый оргазм с девушкой. Парень далеко не так рисовал в своём сознании свой первый раз, а такие моменты были, когда, например, в казарме мальчиков заводили беседы на деликатные темы, далеко не так. Не будучи униженным на виду у всего девчачьего блока, не будучи напоенным до такого состояния, и уж точно не будучи использованным, как какой-то дешёвой девкой, да ещё и собственной лучшей подругой детства. Нет, не так... Но ещё тяжелее сейчас осознавать то, что Микаса, по всей видимости, останавливаться на этом не собирается. Каждый её скачок становится для него каким-то нечеловеческим испытанием. Армин как-то читал в одной книге про пытку, заключавшуюся в том, что человек сходил с ума от капли воды, которая с определённым промежутком падала на одну и ту же точку его тела в течении очень, очень долгого времени. Может быть, эти скачки можно сравнить именно с этим, только вместо капли - тяжёлые и мускулистые бёдра Микасы. Это больно, это невыносимо, это настоящее издевательство над ним, но у него нету другого выбора, кроме как продолжать его терпеть, без возможности просить снисходительности... От Армина постепенно начинает ускальзывать осознание того, сколько этот ад уже продолжается и сколько ещё будет продолжаться. Он даже и догадываться не мог, что его подруга может быть настолько безжалостной. Всё его тело сильно затекло, очень болит в области паха, а сам он уже еле ворочает онемелым языком, стараясь как можно быстрее привести Анни к разрядке и покончить хотя бы с одной проблемой. Но всё тщетно. Ни одна из них не подаёт даже признаков того, что собирается кончить. Они обе шумно сопят носом, очень редко издают тихие, еле слышные стоны, но не более того. Парень даже до конца не уверен в том, могут ли нормальные люди вообще так долго себя сдерживать. Всё это больше начинало походить на соперничество, будто бы каждая из них не хочет уступать оппонентке, стараясь продержаться дольше другой. Неужели они настолько друг друга ненавидят, что выясняют отношения даже в таких вещах? А если так оно и есть, то сколько ещё будет держаться каждая из них и кто сдастся первой? И сдастся ли вообще? — Ахх... Ммхх... Пха...! Мм... Мнн... Угх... — в таком случае, у него остаётся последний шанс. Он поднимает свои опухшие от слёз голубые глаза, моргает слипшимися ресницами и смотрит на Анни. "Анни, пожалуйста..." — в его уставшем, потускневшем немигающем взгляде уже практически ничего не остаётся от той бодрой, чистой живости, что была вначале вечера, ничего, кроме безмолвной просьбы. — Чёрт... — девушка чувствует, как по её спине пробегает мелкая дрожь от его взгляда, — с каких пор ты начал смотреть на меня таким взглядом, Армин? Она сейчас могла бы запросто проигнорировать его, но ей и самой не очень то нравится так его мучать. Но с другой стороны, это будет означать сдать свои позиции и проиграть этому чудовищу. Или быть для Армина хорошим человеком... Она поворачивает голову в полуоборота и смотрит на азиатку. В чёрных, бездонных глазах Микасы ничего не читается, кроме чистой похоти, с нотками безумия, ровно до того, как их взгляды пересекаются. После этого, все эмоции с лица брюнетки исчезают, а от неё самой веет привычным для Анни холодом и враждебностью. О, конечно, этот монстр ни за что не остановится, не уступит и сделает всё возможное ей назло. Она тоже ни за что бы не уступила, но... что ж, она сделала свой выбор, держись, Арлерт. — Мммм!! Мм, мм, мм! Агх! Ах! Ммхаах!! — блондинка резко и без предупреждения подаётся тазом вперёд, рвёт голову Армина за волосы прямо на себя, толчками, несколько раз. Армин, ошарашенный такой внезапной агрессией приходит в панику, но когда его уставший язык припадает прямо к её клитору, он сразу понимает что к чему и ворочает им из последних сил. Наконец, Анни наваливается на Армина всем телом, раздвигая ноги так широко, как только может и полностью перекрывая ему доступ к кислороду. На секунду, у неё внутри всё сжимается в один тугой комок, а в следующее мгновение она обильно кончает ему в рот. Покорно сглатывая тягучую жидкость, Армин чувствует, как липкий сок попадает ему на нос и лицо. — Нгх... Пхаах...! Ахх...! Ха... Хаах...!! — Армин, стремительно отпрянув от её влагалища, заходится в приступе кашля и судорожно пытается глотать воздух ртом. Следом за Анни кончает и Микаса, переставшая видеть смысл в оттягивании своего оргазма. Она совершает ещё несколько грубых и резких рывков, а потом испускает протяжный и довольный стон. Сразу за этим Армин чувствует, как её сок обильно стекает по его паху и яйцам горячей вязкой субстанцией. Наконец, когда девушки нехотя слезают с его дрожащего тела, парень, чувствуя мимолётную свободу, рефлекторно вскакивает в попытке побега, но не развидев перед собой препятствия в виде тела Анни, больно врезается в неё и оказывается грубо отброшенным назад на диван. Когда тень от девушки накрывает его и Анни склоняется над лицом блондина, он испуганно пытается отстраниться, вжимаясь в спинку дивана, но она хватает его за подбородок и мягко целует липкие губы. Всё, что он успевает запомнить далее, это то, как сильная рука обвивает его талию и как тряпичную куклу взваливает на плечо. После он прикрывает глаза, и вокруг него сгущается темнота...

***

Армин с трудом открывает свои слипшиеся веки и отмечает, что лежит на тёплой кровати, а за окном уже стоит глубокая ночь. Постепенно до него начинает доходить, что именно с ним произошло. Его трахнули. Трахнули на глазах у всех. Две девушки. Как последнюю проститутку. Что ему теперь делать? Что теперь будут думать о нём сокурсницы? Как ему вообще дальше с этим жить? От них его никто физически никогда не сможет защитить, не сможет заступиться. Если вдруг им взбредёт в голову повторить, они безнаказанно сделают это. Теперь он у них на ладони, теперь он больше никогда не будет в безопасности... Блондин всхлипывает, а на голубых заплаканных глазах вновь наворачиваются солёные слёзы. — Не плачь, Армин, — парень в ужасе передёргивается. Только сейчас он замечает, как прямо напротив него, освещённая тусклым светом луны лежит она, его недавняя насильница, Микаса. И смотрит прямо на него. Когда Армин, сгорая от стыда и позора, пытается отвернуться на другой бок, его глаза встречаются с парой пронзительных ледяных других. Нервы уже не выдерживают и он взвизгивает, осознавая, что зажат между ними двумя. — Тише, блонди, — воркует Анни, по-мужски обвивая его за талию и притягивая к себе, — я не кусаюсь, — она издаёт лёгкий смешок и ласково трётся носом о его щёку. — Тебе нечего бояться, — хрипло шепчет Микаса ему на ухо, — обещаю, что в следующий раз я буду нежнее с тобой, — Аккерман обнимает его со спины и мягко целует в висок. — С-следующий... раз...? — всё что он успевает прошептать побелевшими от страха губами, прежде чем вновь сознание покидает его.

***

Армин просыпается очень ранним утром. Первое, что он чувствует - адская боль в голове, словно его вчера долго и настойчиво по ней били кувалдой, а сразу за этим - ноющее чувство в челюсти и области паха. И может быть, он так ничего бы и не смог сообразить, если бы не лежал между спящими Анни Леонхарт и Микасой Аккерман. Чудовищные воспоминания сразу хлынули на парня волной. Женская казарма, подлая ухмылка Имир, соблазнительный взгляд Саши, лапающие его тело девушки, а потом они... его охватывает паника: "А если они проснутся? Они убьют меня? Или сделают это снова? Нет! Я не хочу!" И здесь он чётко понимает, что если хочет жить, то настало время действовать. Ловко извивая и выкручивая своё тело, у Армина уходит около получаса на то, чтобы бесшумно выбраться из объятий девушек, перелезть через одну из них и тихо, как мышь, удалиться из этой проклятой комнаты. Анни даже было чуть не проснулась, когда тёплое и мягкое тело мальчика выскользнуло из под неё. Тогда, в полудрёме, пытаясь нащупать пропажу она обняла Микасу и также быстро затихла, не почувствовав подвоха. Пару секунд он рассеяно плутает по коридору, пока не находит ту самую комнату, где ещё вчера жестоко украли его честь, достоинство и непорочность. Благо, сейчас она пуста. Он довольно быстро отыскивает свои потрёпанные вещи, которые так небрежно были разбросаны по всему полу, торопливо одевается и пулей вылетает из женского отсека. Армин врывается в мужскую казарму, с противным скрипом захлопывает за собой деревянную дверь, и, спотыкаясь через пьяные тела сослуживцев, всё-таки добирается до своей койки. Он сбежал, но на долго ли? Ночная угроза Микасы, а это расценивалось им именно так, никак не выходила из ума. Что если они действительно подстерегут его в безлюдном месте, поймают, сомнут, тогда ему точно никто не сможет помочь. Но парень постарался не думать о плохом, сейчас он был слишком уставшим. Переводя дух и закрывая глаза, чтобы забыть пережитый ужас и провалиться в забвение, он невольно становится свидетелем чужого разговора. — Я тебе когда-нибудь говорил что ты дебил? — раздаётся знакомый голос его веснушчатого друга. Марко... где же ты был вчера? — А что тут такого? Это же прикольно! — второй голос, кажется, Жан. Последний, с кем он разговаривал, до тех кошмарных событий. — Нет, Жан, подмешивать женский афродизиак всем в алкоголь, это нихрена не прикольно! А если бы Шадис об этом узнал? Нас всех бы вымели из кадетки! Кого на поля, кого на каменоломню! Глаза блондина вмиг распахиваются. Сначала он не чувствует ничего, абсолютно, только холодную и тягучую пустоту внутри. Но постепенно, его волосы встают дыбом, ладони до белизны в костяшках сжимаются в кулаки, а каждый нерв, каждую клеточку его тела охватывает, необузданная, дикая, животная ярость. Он тихо, практически беззвучно встаёт с койки и также бесшумно подходит к Кирштайну с тыла. В его глазах нету ничего, кроме чистой, праведной ненависти. — Да ладно тебе Марко, не узнал же, да и не произошло ничего такого толком, — беззаботно смеётся Жан и поворачивается, опуская глаза на загадочным образом очутившегося блондина перед собой. — Оу, привет Армин. Где ты пропал вчера на всю ночь? И что у тебя за вид такой потрёпанный? Тебя что вчера, четырнадцатиметровый титан всю ночь драл? — он мерзко ухмыляется, довольный своей тупой шуткой, — И мы же договорились, что ты приберёшься вместо меня! Мне из-за тебя, между прочим, сегодня пришлось вставать рано чтобы этот срач разобрать! Положился на друга, называется, — Жан строит недовольное лицо, скрещивая руки на груди. — .....