Mors flos vitam duxit, ut /Цветок смерти, принесший жизнь/

Гавриил упал на колени, в его глазах застыли слёзы и воспоминания. Он опять всё испортил, растоптал и теперь ничего не может. Из здания выбежал Сэм и, отправив Новак в машину, подлетел к архангелу. — Гавриил, вставай, — он потянул его наверх, но трикстер лишь повис тряпичной куклой, — где Амилия? Что у вас произошло? Гейб ты меня слышишь? Но небесный житель лишь бесцветно смотрел в глаза охотнику и заставлял слёзы высохнуть. Младший Винчестер видел, как из Трикстера вытекает краска и само желание жить. «Господи, что у них случилось? Где Мия?» Эти мысли пронеслись в голове у Сэма, и он поднял взгляд на мужчину. — Она ушла, Сэм. Я рассказал ей всё, сказал, кто она, просил прощения, но она и слушать меня не стала, просто ушла. Я не могу её найти, я потерял остатки своей семьи. Я сам всё испортил, я идиот… Мужчина отвёл взгляд. Он всё ещё висел на охотнике, и почему-то сейчас это не успокаивало. Трикстер молчал, боясь опять сказать что-то ещё. Он не мог потерять ещё и Сэма, благодать начала обжигать его нутро, будто хотело сжечь дотла. Вот что бывает, когда почти шесть тысяч лет терзаешь себя чувством вины. Твоя собственная благодать убивает тебя, и ты буквально падаешь в ад. Только этого ему не хватало. Его семья ещё может быть с ним, или у них есть шанс построить счастье без него? Этот вопрос отпечатался на подкорке и сейчас жужжал в сознании, как вредная муха, которая не даёт спать по ночам. Тут его обвили крепкие мужские руки, успокаивая и поглаживая по спине и плечам, архангел спёрто выдохнул. — Гавриил… — Голос Сэма был тихим и ласковым, он и сам знает, как тяжело терять родных, — Ты не — идиот, ты — самый замечательный архангел с тупыми шутками и ярким смехом. Ты совершил ошибку, но это нормально, — Трикстер затих. Что делает этот охотник? Неужели он хочет помочь? Успокоить? — Я уверен, мы найдём её, и вы сможете быть вместе. Она твоя дочь, она так похожа на тебя. Сэм прикрыл глаза, опуская лицо на макушку архангела, зарываясь носом в волосы, вдыхая аромат. От отца и дочери пахло похоже, оба источали запах карамели и кофе, но к этому сочетанию прибавлялся запах сигарет от нефилима и вишни от Архангела. — Вы оба смеётесь так заразительно и прекрасно, что у меня в сердце разливается что-то настолько тёплое, что порой мне нужно дышать чаще, — мужчина замолчал, — Мы вернём НАШЕГО ребёнка домой. Слова вырвались не очень обдумано, но правильно. Винчестер уже давно считал Амилию своим ребёнком, он заботился о ней, помогал, давал советы, учил её, и вытаскивал из задницы любого масштаба. Охотник отстранил от себя архангела и посмотрел ему прямо в глаза. — Ты не один, у тебя есть семья, слышишь? Это Кас, Джек, Дин, Мия и Я, — Последнее слово Винчестер сказал тихо, но уверенно, смотря прямо в глаза собеседнику. Гавриил смотрел ошеломлённо, часто-часто моргал и думал про себя о всех прелестях планеты Венеры. Ведь именно туда он отправится, если позволит себе упустить свою семью, она и вправду есть у него. Он больше не предатель, не трус, не просто воин. Он нечто большее, и это ему нравилось. Трикстер попытался улыбнуться в своей манере, но это вышло немного криво. — Сэмиии, это выглядело как предложение, но мне нравится, — мужчина подмигнул, — Ты прав, не всё потеряно, но нужно найти её и поговорить…

***

Бар потихоньку наполняется людьми и шумом, в углу барной стойки сидит, иногда сутуля могучие плечи, мужчина в фланели. Его зелёные глаза печально уставились в стакан с янтарным напитком. — Идиот, — печально бормочет он, — Самый настоящий идиот. Его взгляд скользит по бару. Здесь уже куча народу, они весело гудят, смеются, пьют и играют на деньги. Кажется, здесь нет места грусти или душевным терзаниям, и только один человек сегодня мрачен и отстранён. Только Дин Винчестер не веселится, а сидит мрачной тучей, уткнувшись в стакан. В голове уже изрядно гудит от выпитого, а услужливый мозг всё чаще подкидывает яркие картинки одного синеглазого ангела. Вот он сидит в машине рядом с охотником, вот его глаза сужаются в знакомом жесте, вот он стоит перед ним в полный рост, а его чёртов тренч развивается на ветру. От этого в голове Дина мутнеет ещё больше, а губы сами разъезжаются в глуповатой улыбке. Ангел красив, ангел невинен, ангел силён, у ангела прекрасное имя, сокращённое в такое простое «Кас». Ангел никогда не будет его, и это безумно злит Охотника. Неожиданно он всплёскивает руками и вскрикивает: — ЧЁРТ ТЕБЯ ПОДЕРИ, КАСТИИЛ! В сторону мужчины обернулись пару зевак, но быстро потеряли к нему интерес, продолжая развлечения. Вдруг на плечо Винчестера легла знакомая рука, чуть сжимая её. — Ты звал меня, Дин, — ангел взволновано переводит взгляд с мужчины на стакан в его руках. Дин тупо уставился на собеседника, пьяно хлопая глазами. Головой он подзывает к себе бармена и требует ещё стакан, для своего друга. — Садись, выпьем, что-ли, — он грустно усмехается, вспоминая о «непроницаемости» небесных воинов. Ангел спокойно садится рядом, стараясь не смотреть Дину в глаза, подбирает полы своей одежды и берёт стакан. Жидкость чуть обжигает горло, но эффекта не даёт, нужно выпить многим больше, но Кастиил совершенно не думает об этом. Сейчас его больше занимают красивые руки и печальные глаза охотника. Тот лишь пьёт и грустно ухмыляется своим мыслям, не думая начинать разговор со своим собутыльникам или хотя бы взглянуть на него. Бутылка потихоньку заканчивается, и Винчестер раскрывает уста. — Кас, — он переводит взгляд на Ангела, — ты когда-нибудь любил кого-то настолько сильно, что даже спать не оставалось сил? — Что, прости? — Серафим смущённо сводит брови, склоняя голову. Про себя он кричит «ДА! ДА Я ЗНАЮ ЭТО ЧУСТВО!» Но он лишь молчит, пожимая плечами. Охотник, зло сверкнув глазами, резко ставит стакан на стойку, кажется, тот треснул, хватаясь за ворот ангела и притягивая его непозволительно близко, почти сталкивая их лбами. Кас изумлённо хлопает глазами, не зная, куда деть взгляд. — А я знаю, — зло шипит охотник, притягивая ангела ещё ближе, к самым губам, но оставляет расстояние, будто боясь, что сейчас его оттолкнут и пошлют в ад. Серафим же прикрывает глаза и касается шершавых губ, на которых ещё чувствуются вкус виски. В первую секунду охотник замирает, не веря, что это происходит на самом деле. Бар всё ещё гудит, наполненный звуками смеха и разливающейся по стаканам выпивки и шуршаниями людей, но это всё меркнет, заглушается стуком крови об виски, и Винчестер отдаётся во власти Эроса. Он сминает губы мужчины, комкая в руках ткань его одежды, легко покусывая и лаская языком, но не углубляя поцелуй, будто спрашивая согласие ангела. Тот кладёт свои руки ему на затылок, зарываясь в короткий ёжик волос, приоткрывает рот. Красный и нежный язык проникает внутрь, очерчивая кромку чужих зубов и сплетаясь с чужим. Руки отпускают бежевый тренч, и одна опускается на шею, притягивая ближе, чуть сжимая и разжимая кисть, массируя, даря всю нежность, которая ещё осталась в душе мужчины. Ангел млеет от каждого движения, постанывает, не замечая ничего вокруг… Их прерывает тактичный кашель подошедшего бармена. Они чуть недовольно отрываются друг от друга, тяжело дыша. — Парни, — тихо говорит мужчина, — мы, конечно, не против любых посетителей, но лучше бы вам уйти, кто знает, что взбредёт в голову остальным посетителям, — он подмигнул им, удаляясь к подошедшим гостям. Дин чуть ухмыляется, переведя взгляд на серафима, тот без лишних слов перемещает их в номер довольно пристойного отеля. Он смущённо отводит взгляд к кровати, потом к своим ногам, но на Винчестера так и не смотрит. Охотник поднимает его лицо на себя, беря подбородок мужчины в свои пальцы и чётко спрашивает: — Ты любишь меня? — его голос слишком сиплый, но от этого ещё сексуальнее, — Скажи, что любишь меня… — Да! — громко и чётко восклицает серафим, — Да, я люблю тебя! — Он смело кидается на Дина, страстно впиваясь в его губы и роняя того на кровать, что чуть скрипит под весом тел. Их языки снова сплетаются, борясь за право первенства. Руки охотника сильнее прижимают податливое тело, забираются под пиджак, скидывая его вместе с бежевой тряпкой. Кастиил прикусывает нижнюю губу охотника, чувствуя металлический привкус и слыша сдавленный стон. — Прости… — шепчет ангел, отрываясь от таких нужных сейчас губ. Мужчина лишь тяжело дышит. Небесный воин нежно касается губ, слизывая алые капли. Вдруг его переворачивают, подминая под себя, заводя руки над головой. — Ты точно готов к подобному? — взволновано спрашивает Винчестер. Последнее, что хочет сделать сейчас Дин — это напугать или причинить боль ангелу. Тот тяжело выдыхает, ёрзая под сильным телом. — Да, — отвечает он, и тянется за поцелуем, пытаетесь теснее вжаться в тело человека. Тот всё ещё держит запястья серафима одной рукой, другой расстёгивая рубашку, и снимает галстук, скрепляя руки и чуть отстраняясь, хищно смотря сверху вниз. Кас недовольно хмурится, пытаясь что-то сделать, но силу не использует, будто давая добро на своеобразную игру. — Хороший мальчик, — тихо и властно произносит Дин, оголяя торс своего любовника. Его немного ведёт от чувства власти и алкоголя. Он проводит руками по коже, пересчитывая пальцами рёбра, оглаживает бока, проводит пальцами у самой кромки брюк, заставляя ангела задышать чаще и нетерпеливо вскидывать бёдра. — Диин… — заканючил серафим, в его голове путаются все мысли, и всё, что он может, это ёрзать на простынях, секунда и рубашка пропадает с тела, желая ощущать больше. Больше ласк, больше рук, больше своего человека. — Не торопись, — тихо усмехнулся Винчестер-старший, — мы только начали. Мужчина наклоняется к лицу ангела, проведя мокрую линию поцелуев по скуле, спускаясь к уху. Обводит языком ушную раковину и покусывает хрящ, выбивая из любовника тихий стон. Спускается ниже, руками фиксируя тело под ним, оставляя на шее поцелуи и укусы, вызывая новые стоны и метания. Кастиил не знал, куда себя деть, внутри разгорался огонь, тягучим металлом спускаясь в пах, он застилал все мысли и заставлял плотнее прижиматься и молить о большем хитро улыбающегося Винчестера. Запястья уже затекали, отзываясь неприятным ощущениям, но это лишь распаляло своим контрастом. Губы серафима снова были взяты в плен умелых уст охотника, а его язык властно вылизывал чужой рот. Ангел не выдержал и, освободив руки, прижал своего человека к себе ближе, зарылся под его одежду, проводя короткими ногтями по спине и плечам, оставляя кое-где следы. Футболка с рубашкой полетела к вещам Каса, оставляя Дина с оголённым торсом. ИДЕАЛЬНЫМ ОГОЛЁННЫМ ТОРСОМ. Винчестер лишь усмехнулся такой выходке, слегка прикусывая ключицу в знак наказания, вызывая очередной стон. — Мфх… Дин, — заскулил ангел, — пожалуйста. агх, — В штанах давно стало тесно, впрочем, как и у партнера, чужие стоны всегда действовали на старшего Винчестера получше любой виагры, а уж стоны его ангела сносили крышу моментально, но он старался держаться, иначе можно было навредить нежному созданию под ним. — Нетерпеливый ангел, — томно произнёс охотник, спускаясь руками к чужому ремню. Пряжка бренчит, слышится звук молнии, и вот Кас уже в одном белье притягивает к себе Дина за очередным поцелуем, попутно снимая его джинсы, трогая его твердый член через ткань, вызывая этим сдавленный рык-стон. — Полегче, Кас, — тяжело проговорил охотник, разрывая, поцелуй, — не поможешь, — произносит он. Ангел всё понял: миг, и они абсолютно голые, их члены бьются друг о друга, вызывая у обоих мурашки и тихие вздохи. Сейчас они совсем близко, кожа к коже, всё, что им сейчас нужно, это время и чужие губы, и это у них есть. Винчестер мимолётно целует Каса в уголок губ и спускается ниже и ниже, устраиваясь между бёдер мужчины. Он целует и покусывает нежную кожу, оставляя всё больше следов, даёт понять, кто владеет этим ангелом. Всё-таки, он тот ещё собственник. Язык легко касается головки, спускаясь по стволу, всасывая яички и снова возвращаясь к члену, беря в рот одну головку. Он мучает Каса, спускаясь то к самому колечку мышц, обводя его языком и чуть толкаясь внутрь, то возвращаясь к члену, пропуская его в самую глотку. Руки ангела сжимают и разжимают простыню, он выгибается и просит Дина не останавливаться, вдруг тот резко отстраняется и тянется к прикроватной тумбочке, благо, в подобных отелях всегда есть всё для удобства постояльцев. Он выдавил немного прозрачной жидкости на пальцы и произнёс, мягко целуя бедро Каса. — Расслабься, — дрожащим от возбуждения голосом сказал он, — Я люблю тебя. Ангел чуть кивнул и попытался выполнить просьбу Дина. Ануса коснулись сразу два холодных пальца, размазывая и чуть проникая внутрь. Не встретив сопротивления, охотник протолкнул их глубже, заставив серафима коротко выдохнуть и чуть закрыться. Мужчина нежно провёл рукой по внутренней стороне бедра, прося расслабиться. Почувствовав, что ангел подчинился, он начал работать пальцами, чуть разводя их, меняя угол, ища заветную точку. Опыт в анальном сексе у Винчестера был, но только с девушками, однако сейчас всё по-другому и охотник чуть волнуется. Почувствовав, что Кастиил окончательно расслабился, он вставил третий палец и попал по узлу нервов. Ангел выгнулся, протяжно застонав, разводя ноги шире. Дин сделал так ещё раз. Ангел прогнулся, призывно вскидывая бёдра, от чего его член эротично подпрыгнул. Пришлось зафиксировать непослушного ангелочка, продолжая сладкие пытки. Серафим не знал, куда себя деть, действия Винчестера доставляли удовольствие, его губы нежно ласкали и покусывали бёдра, он вспотел, а от стонов и криков уже начало першить в горле. — Дин… мгх… Пожалуйста войди… — Прокричал он, когда Винчестер в очередной раз задел что-то внутри него. Охотник не стал больше мучить себя и ангела, вынув пальцы, он смазал свой член. Кас почувствовал пустоту, и проследил за действиями любовника из-под прикрытых век. Тот навис над мужчиной и приставил головку своего члена ко входу поцеловал, начал входить в растянутое тело. Войдя наполовину, он остановился, давая время привыкнуть к размеру, и только когда Кас сам начал двигать бёдрам, и вошёл полностью, простонав о том, какой ангел узкий и красивый. Сделав пару глубоких толчков он решил сменить положение, утягивая Каса на себя, оглаживая его лопатки — самое нежное место у ангелов, этим он сменил угол и попал точно в узел простаты. — Ах, Диииин, — громко и протяжно простонал небесный воин, — ещё, пожалуйста. ах… Дин поцеловал серафима в челюсть и начал двигать бёдрами, выбивая из него всё больше стонов. Руки любовника блуждали по плечам и спине, он целовал Дина везде, где мог дотянуться — Кааас… — Не выдержав, простонал Дин, когда синеглазый начал зацеловывать и покусывать его ухо, он не остался в долгу. Опрокинув партнёра на спину охотник увеличил темп, буквально вдалбливая любовника в матрас, простынь сбилась в кучу у их ног, немного мешая. Но им было всё равно, сейчас важно только это горячее тело под ним, страстные стоны, мольбы и царапины, которые оставляет его ангел. Чувствуя скорое приближение оргазма, Дин обхватил стояк Каса и начал двигаться в такт своим бёдрам. Нескольких движений хватило, чтобы ангелок обильно кончил с именем старшего Винчестера на губах и сильнее сжал его внутри, от чего и сам Дин кончил глубоко внутри, заполняя тело вязкой тёплой жидкостью. Мужчина повалился на серафима, довольно поцеловав того в подбородок, отходя от оргазма. Кас тяжело дышал, его щёки были красные, а на губах играла счастливая улыбка. Он только что признался Дину в чувствах, и тот ответил ему. Ангел потянул на себя охотника, из-за чего тому пришлось выйти из него, и поцеловал, прошептав: — Я люблю тебя, Дин. Теперь я твой, а ты только мой… — Только твой… — хрипло подтвердил человек, утыкаясь в шею своему ангелу. В Эту ночь ненавистный всеми ангел обрёл своего человека, однако один блудный нефилим потерял свою семью. В мире всегда должно быть равновесие: Если что-то родилось, значит, что-то должно умереть. Таков закон мироздания, но сможет ли Цветок смерти принести жизнь?