Первая неделя.
— Ты правда будешь жить с нами? — Генри не без усилий вытащил из багажника «Жука» коробку со всякой мелочёвкой.
— А для чего, по-твоему, я привезла все свои вещи? — выхватив у него коробку, Эмма бодро зашагала по дорожке, ведущей к особняку.
— Мы будем одной семьёй? — не унимался Генри.
— Посмотрим, как пойдёт, — уклончиво ответила Эмма. — Это большие перемены для всех нас. Но мы с твоей мамой готовы рискнуть, потому что хотим видеть тебя счастливым.
— Как бабушка и дедушка восприняли новости?
Эмма поставила коробку на свою новую кровать. Повернулась.
— А сам как думаешь? — вопросом на вопрос ответила она. — Разозлились. Наверное. Им придётся здорово пересмотреть позицию, чтобы простить Реджину, и они точно не обрадовались, что давно потерянная дочка решила съехаться с их смертельным врагом. Но я взрослая, сама могу принимать решения. Сколько бы ни бесились.
— Ну, это точно надолго, — засмеялся Генри.
— У них есть время до завтра. Я пригласила их на ужин.
— Мама знает?
— Это была её идея, — пожала плечами Эмма.
— Господи, — как-то совсем по-взрослому вздохнул Генри. — Двойное свидание. Мои мамы и бабушка с дедушкой. Это плохо закончится, да?
— Не говори, малой. Не говори.
Вторая неделя.
— Я просила дождаться меня! — раздражённо воскликнула Реджина, выстрелив из огнетушителя в газовую плиту.
— Прости, — повторила Эмма виновато. — Просто Генри проголодался, вот я и подумала, что было бы здорово приготовить ужин к твоему возвращению.
— Ты мне не жена, Эмма, — Реджина опустила огнетушитель и отвернулась от испорченной сковороды. — Я в состоянии приготовить ужин своему сыну.
— Нашему сыну, — парировала Эмма. — Знаю. Ты всегда нам готовишь. Я хотела вернуть услугу. Особенно после прекрасной вечеринки в прошлые выходные.
— Но ты не умеешь готовить, — с нажимом произнесла Реджина. Ещё и на плиту махнула для наглядности.
— Об этом я не подумала, — пожала плечами Эмма. — Но теперь, когда ты напомнила, припоминаю, что Генри по этой же причине советовал мне держаться подальше от кухни. Умный парень. Может, смотаться к бабуле за едой на вынос? Угощаю.
— Хорошая идея, — кивнула Реджина. — А я пока приберусь. Вроде бы, кроме сковороды ничего больше не пострадало, так что вычитать из твоей зарплаты за ремонт всей кухни не буду.
Эмма театрально поклонилась и выскользнула за дверь.
Реджина невольно улыбнулась. Она понимала, что Эмма действовала из лучших побуждений, что не мешало ей злиться, поскольку попытка помочь вылилась в маленькую катастрофу. В первый же день совместного проживания Реджина настояла на том, что именно она будет ответственной за готовку. Во-первых, Эмма считала полноценным завтраком подгоревшие тосты и кофе, а то вовсе довольствовалась насыщенной жирами выпечкой из закусочной. Во-вторых, смены шерифа были длиннее, чем рабочий день в мэрии. Не было ничего противоестественного в том, чтобы именно Реджина готовила ужин, и это не какой-то там супружеский долг, ни разу, а элементарная логика.
Третья неделя.
— Готова поменять одну руду на двоих овец, — предложила Эмма.
— Никаких сделок! — упрямству Генри можно было позавидовать.
— Брось, малой, сделай мне поблажку. Рандом ко мне сегодня не благосклонен.
— Я не виноват, что ты построила поселения в невыгодных с финансовой точки зрения местах, — возразил Генри, потянувшись к коробке с фишками, чтобы превратить одно из своих поселений в город.
Эмма откинулась на спинку дивана.
— Просто вы с мамой сговорились против меня.
— Ну-ну, дорогая, — пропела Реджина. — Главное — участие, помнишь?
— Мне не пять, — парировала Эмма.
— Нашла кому рассказывать, — пробормотала Реджина и, подавшись вперёд, бросила кости.
Генри расхохотался, увидев, каким мрачным взглядом Эмма смерила Реджину. Сегодня была суббота. И когда Эмма спросила, чем он хочет заняться, Генри тут же предложил поиграть в «Колонизаторов». Это была его любимая настольная игра, но, увы, нечасто получалось собрать больше двух игроков, а тут такая уникальная возможность… Впрочем, Генри даже не подозревал, что Эмма такой обидчивый игрок. Стоило Реджине вырваться вперёд на несколько пунктов, как Эмма тут же помрачнела и потеряла интерес к происходящему за столом.
— Может, посмотрим фильм? — выпалил Генри, когда Реджина, сопровождаемая неодобрительным взглядом Эммы, забрала целых пять карточек с различными ресурсами.
— Прекрасная идея, — Реджина поспешила убрать игру в коробку. — Выбирай фильм, а мы с Эммой сделаем попкорн.
Эмма, не сказав ни слова, встала и вышла из гостиной. Реджина последовала за ней не сразу, поэтому, когда увидела, что она роется в буфете на кухне, очень удивилась.
— Что ты делаешь? — спросила она, окинув взглядом разбросанные по кухонной стойке пакеты с закусками.
— Ищу конфеты, — прозвучал ответ.
Реджина, посмеиваясь, подошла к ней, привстала на цыпочки и достала с верхней полки пакет, припрятанный пару недель назад.
— Ты прячешь от меня конфеты? — резко развернувшись, Эмма оказалась нос к носу с самодовольной Реджиной.
— Если бы я этого не сделала, вы с Генри съели бы их за один присест, — парировала Реджина. — И мне ни одной не оставили.
— Дай сюда, — Эмма потянулась за пакетом.
Реджина отступила назад, на что Эмма, смерив её сердитым взглядом, изловчилась, схватила её за талию и вжала в кухонную стойку. Пакет с шоколадными конфетами со стуком шлёпнулся на столешницу.
— Не вредничай, — прошептала Эмма.
От близости Эммы у Реджины перехватило дыхание, и она почувствовала, что краснеет.
Послышались приближающиеся шаги.
— Что вы… — начал было Генри, но осёкся, да так и застыл, поражённый открывшейся ему картиной.
Эмма отскочила от Реджины, недолго думая, схватила пакет с конфетами.
— Вкуснятина! — объявила она громко и пулей выскочила из кухни.
Генри перевёл вопросительный взгляд на опешившую Реджину, но ничего не сказал.
Четвёртая неделя.
— Ты должен вынести за скобки значение переменной х, — указала Эмма.
— Нет, тебе сначала нужно упростить уравнение, Генри, привести к общему знаменателю, — возразила Реджина.
— Мамы! Вы не помогаете! — Генри, бросив ручку на тетрадь, закрыл лицо ладонями.
Реджина и Эмма с вызовом уставились друг на друга, и вскоре последняя сдалась. Математика никогда не была её сильной стороной.
Развернувшись, понуро опустив плечи, Эмма вышла из столовой, чтобы, пока Реджина и Генри бьются над уравнениями, поваляться на любимом диване перед телевизором за просмотром дурацкого телешоу. Через полчаса воздух наполнился ароматом молотой корицы, и Эмма, подняв голову, увидела перед собой кружку согревающего какао.
— Мир? — улыбнулась Реджина.
Эмма села и осторожно забрала у неё кружку.
— Закончили? — она сделала глоток.
— Да, — Реджина опустилась в кресло возле камина. — Генри в своей комнате, готовится ко сну. Я сказала, что ты зайдёшь пожелать спокойной ночи.
Повисла долгая пауза.
— Чувствую себя бесполезной, — прошептала Эмма.
— Что ты имеешь в виду?
— Я не нужна Генри. Не могу помочь с домашними заданиями, потому что сама с горем пополам закончила школу, ни черта не понимаю в математике. Я вообще полный отстой. Но ты… ты потрясающая. Ты столько знаешь, всё можешь объяснить. Что взять с матери, которая ничем не может помочь сыну?
Реджина встала, в несколько шагов преодолела разделявшее их расстояние и, усевшись на диван, взяла руки Эммы в свои.
— Послушай, — она дождалась, пока Эмма посмотрит ей в глаза. — Ты — замечательная мать. Я никогда не видела Генри таким счастливым. У меня свои сильные стороны, у тебя — свои, и вместе мы обеспечиваем нашему сыну поддержку и одариваем любовью. Да, ты не можешь помочь с домашними заданиями, а я не могу сразиться с ним в приставку. И я ни за что на свете не соглашусь бегать наперегонки в саду, да ещё с препятствиями, как вы с ним в прошлые выходные. Мы с тобой разные, и это — нормально. Главное, что мы любим его.
— Очень, — улыбнулась Эмма.
— Знаю. Это даже не обсуждается. Он очаровательнейший малыш, скажешь, нет?
Эмма засмеялась.
— Не поспоришь. Спасибо.
— Не за что, — Реджина притянула её к себе для короткого объятия. Отстранившись, Эмма мгновение, словно завороженная, смотрела в тёмно-карие глаза. Потом застенчиво улыбнулась и чуть пошевелила пальцами. — Прости, — спохватилась Реджина.
Эмма решительно вскочила.
— Зайду к Генри.
*****
— А ты знаешь, что сегодня ровно месяц с того дня, как ты переехала к нам? — поинтересовался Генри, устраиваясь в кровати.
— Время быстро летит, особенно, когда тебе весело, — присев на самый краешек, Эмма укрыла сына одеялом.
— Ты остаёшься?
— Конечно, — заверила Эмма.
— А вы с мамой… — Генри помялся. — Вы с ней подруги?
— Всё сложно, Генри, — вздохнула Эмма. — Но, наверное, да. Мы ладим лучше, чем предполагали.
— Ты ей нравишься. И я
знаю, что она нравится тебе.
Эмма ничего не ответила. Приподнялась, поцеловала сына в лоб.
— Спокойной ночи. Утром поболтаем.
— Ма, — не унимался Генри. — Не позволяй страхам забрать твоё долго и счастливо.
*****
— Я разрешила Генри почитать десять минут, — Эмма плюхнулась на диван. — Ботаник, — заметив, что Реджина, нахмурившись, смотрит на неё поверх чашки травяного чая, она поспешила уточнить. — В хорошем смысле.
Реджина поджала губы.
— Ума не приложу, в кого он такой.
— В тебя, — Эмма выключила телевизор.
— Маловероятно.
— Природа против воспитания, — пожала плечами Эмма. — Я рада, что победило последнее.
— Не уверена, — улыбнулась Реджина. — У нашего сына удивительно красивые зелёные глаза.
Эмма шумно сглотнула. Сейчас или никогда.
— Зелёные?
Реджина опустила чашку на колени.
— Да, — смуглые щёки вспыхнули очаровательным румянцем. — У тебя очень красивые глаза.
— У тебя тоже, — вернула комплимент Эмма.
— Карие и очень скучные, — усмехнулась Реджина. — Ничего особенного.
— У тебя обалденные глаза. Полные теплоты, сострадания и доброты. У меня каждый раз, когда ты смотришь, перехватывает дыхание. Даже если злишься.
Реджина нервно засмеялась.
— Ну, спасибо.
— Ну, пожалуйста, — Эмма выпрямилась. — Что-то мне подсказывает, что тебе давно не говорили, как ты прекрасна, и это в корне неправильно. Надо исправлять.
— О тебе такого не скажешь, — ввернула Реджина. — Мужчины соловьями заливались. Грэм, Август, Крюк…
Эмма от души расхохоталась.
— Чего? Начнём с того, что все они были не в моём вкусе.
— Но Грэм… — Реджина приподняла бровь.
— Лишнее подтверждение того, что я уже знала, — затараторила Эмма. — Я — лесбиянка.
Ответом ей стало многозначительное молчание. Эмма даже дышать перестала, позволив Реджине переварить услышанное, что в общем-то не заняло много времени.
— Но… Генри…
— Я пыталась быть гетеро, — пожала плечами Эмма. — Мне казалось, что жизнь была бы легче, но я ошибалась. Нил, отец Генри, был неплохим парнем, но это не моё. После него я встречалась только с женщинами.
— Я не знала, — Реджина отставила кружку.
— Ты не спрашивала.
— Может, нужно было остаться в Зачарованном лесу?
— В смысле? — не поняла Эмма.
— В сказочной стране нет ни современных технологий, ни водопровода, ни электричества, но там довольно свободные нравы, — пояснила Реджина. — Однополые союзы — обычное явление. Признаться честно, я была шокирована, когда попала сюда и столкнулась с негативным отношением окружающих.
Эмма лихорадочно обдумывала услышанное.
— Ты хочешь сказать… ты тоже лесбиянка?
— Я не признаю ярлыки. Но, если настаиваешь, то я скорее бисексуальна. В Сторибруке я быстро приноровилась скрывать свои сексуальные похождения. Со временем я поняла, что проще мириться со слабенькими потугами Грэма, чем противостоять осуждению окружающих.
Эмма медленно кивнула, пытаясь уложить в голове то, что услышала.
Реджине нравились женщины.
Реджине нравился секс с женщинами.
Реджина считала её, Эмму, красивой.
Реджина.
Эмма встала, подошла к Реджине и, не сказав ни слова, уселась ей на колени. Реджина, не ожидавшая вопиющей смелости, широко распахнула глаза, но не сдвинулась с места. Только губы облизала.
Эмма, не в силах больше сдерживаться, впилась в губы Реджины поцелуем. Зарылась пальцами в каштановые, до плеч, волосы, притягивая ближе.
Реджина обвила руками её шею и приоткрыла рот, впуская настойчивый язык Эммы. Ответом ей стал слабый стон. Наслаждаясь поцелуем, чувствуя, как проворные пальцы ласкают шею, Эмма навалилась на Реджину всем телом и улыбнулась ей в губы.
Остывший чай расплескался во все стороны.
— Чтоб тебя! — тут же воскликнула Реджина.
Эмма отшатнулась, будто ей только что отвесили оплеуху, и попятилась. Споткнувшись, плюхнулась на диван. В широко распахнутых зелёных глазах плескался страх перед неизбежным.
— Нет, нет… — зачастила Реджина, отряхнув колени. — Дело не в тебе, а в чае, который ты на меня пролила.
Эмма шумно выдохнула.
— Я подумала, что принуждаю тебя и… — она замолчала.
Реджина улыбнулась и, поднявшись на ноги, ещё раз отряхнула брюки. Затем медленно подошла к Эмме и целомудренно поцеловала в губы.
— Ты не принуждала, — произнесла она. — Ты просто поступила храбро и сделала первый шаг.
Эмма робко улыбнулась и, притянув Реджину, соединила их губы в поцелуе.
— Второй шаг за мной, — выдохнула Реджина.
Попятившись, она с улыбкой протянула руку, и Эмма, широко улыбнувшись, позволила рывком поднять себя с дивана. Они вышли из гостиной, Реджина выключила свет на первом этаже, после чего, не проронив ни слова, потащила Эмму за собой вверх по лестнице.
Эмма держалась стойко, даже чуть отстранённо, но как только оказались на пороге спальни, она толкнула бывшую королеву внутрь и, ввалившись следом, захлопнула дверь. Она лихорадочно скользила руками по телу Реджины, помогая ей избавиться от верхней одежды, а после, развернув, вжала в дверь. Жадно впилась в губы требовательным поцелуем, и Реджина, застонав, запустила руки ей под майку и провела пальцами по спине.
— Сними, — пробормотала она.
Дважды повторять не пришлось. Эмма бережно опустила её на пол, избавилась сначала от куртки, а затем от майки. Реджина, поднявшись, потянулась к пуговице на джинсах. Мгновение они с Эммой, тяжело дыша, просто смотрели друг на друга, а потом вновь первой отреагировала Реджина. Она подтолкнула Эмму к кровати. Упав на мягкие простыни, они катались по кровати, сражаясь за контроль, пока, в конце концов, не победила Эмма.
Зафиксировав запястья Реджины правой рукой, левой она потянула за лямку чёрного бюстгальтера, а уже в следующее мгновение обхватила губами затвердевший сосок. Реджина коротко вскрикнула и дёрнулась навстречу, едва ли подозревая о том, что сердце Эммы изнывает от желания. Она чувствовала влагу Реджины на своём бедре, понимала: больше она ждать не может.
Эмма поцеловала грудь и опустилась ниже, наслаждаясь безупречностью лежавшего под ней тела, буквально сорвала стринги и тут же прижалась губами к пульсирующему центру. Опьянённая вкусом Реджины, почувствовав, как та схватила её за волосы, чтобы притянуть ближе, Эмма слабо застонала.
— Пожалуйста, — выдохнула Реджина, когда Эмма коснулась её входа, немного подразнила, а потом, улыбнувшись, ввела один палец и тут же добавила второй. Она задвигала бедрами, подстраиваясь под размеренный темп, заданный Эммой. Та постепенно ускоряла его, вводя пальцы всё быстрее, а когда обхватила клитор губами и втянула в себя, комната наполнилась всхлипами. Эмма тут же добавила третий палец. Реджина выгнулась и задрожала всем телом.
— Это было… — прошептала Реджина через несколько мгновений, когда Эмма, облизав пальцы, рухнула рядом с ней на кровать. — Хорошо.
— Рада, что ты одобряешь, — ухмыльнулась Эмма. Поцеловала её в губы, отстранилась, но тут же была притянута обратно для нового поцелуя. Реджина определённо наслаждалась собственным вкусом на чужих губах.
— Не то слово… — улыбнулась Реджина.
— Но не все одобрят, — помрачнела Эмма.
— Не все, — согласилась Реджина. — Но Генри одобрит, а всё остальное неважно. После нашего возвращения из Зачарованного леса он только об этом и мечтал.
Эмма приподнялась на локте.
— Генри говорил что-то о долго и счастливо.
— Он обещал немного подтолкнуть тебя, — улыбнулась Реджина.
— Ты знала? — удивилась Эмма.
— Я тебя умоляю, — улыбнулась Реджина. — Может, ты и шериф, но проницательность — не твоя добродетель.
— Вы поплатитесь за это, ваше величество, — деланно возмутилась Эмма.
— Возможно. А пока, — Реджина резко села и уложила её на лопатки. — Сдаётся мне, я задолжала тебе
крышесносный оргазм.
—
Крышесносный, говоришь? — улыбнулась Эмма, наблюдая за тем, как Реджина проводит пальцем вдоль линии резинки трусов.
к о н е ц
