Pure Shores /Чистые берега

- Не смей уходить от меня, - потребовал строгий тон, когда Энди наклонилась, чтобы поднять свой чемодан. Он стоял рядом с изящным столиком в фойе, украшенным белой лилией мира, что было вполне уместно в данных обстоятельствах. - Мы больше не будем об этом говорить, я приняла решение, - ответила Энди. Повернувшись спиной к Миранде, она взялась за ручку своего белого "Самсонайта" и покатила его к входной двери. Стук каблуков последовал за ней, заставив ее остановиться. - Я клянусь, Андреа, - начала Миранда, и голос ее завибрировал, Энди остановилась и потянулась к двери, чтобы открыть ее. Холодный ноябрьский ветер проник в холл, пронизывая ее до костей. - Андреа! Если ты выйдешь через эту дверь ... - снова начала Миранда. Энди резко повернулась к ней. - Тогда что же?? - спросила она, свирепо глядя на Миранду, которая стояла всего в двух футах от нее, скрестив руки на груди, с серым лицом и мертвенно-холодными глазами. Глаза Миранды сузились, и она открыла рот, чтобы продолжить. - Давай, Миранда, просто скажи это. Да ладно тебе, - оборвала ее Энди, прежде чем женщина успела вымолвить хоть слово. Энди прекрасно понимала, к чему клонится этот спор. Это была последняя попытка со стороны Миранды. Они уже миновали все дипломатические приемы спора, оставалась только злоба. Энди наблюдала, как Миранда вскинула гневно подбородок от того, что ее прервали, а затем выпрямилась во весь рост. Энди не могла не признать, что Миранда всегда обладала способностью казаться много выше ростом, когда ей это было нужно. Особенно когда она злилась. Но в последнее время это перестало пугать Энди. Пять лет жизни и борьбы с Мирандой Пристли сделали ее практически невосприимчивой к тактике запугивания, которую Миранда использовала в качестве главного редактора "Подиума". Она стояла и смотрела, как Миранда глубоко вздохнула. Женщина явно пыталась обуздать свой гнев. Миранда предпочитала наносить смертельные удары холодно и отстранено, привычка, хорошо известная всем, кто знал ее и работал на нее. Однако на этот раз она потерпела в этом исключительную неудачу, отметила Энди. - Тогда, - продолжила Миранда дрожащим от едва сдерживаемой ярости голосом, - не трудись возвращаться. Энди стиснула зубы и уставилась на Миранду. То, что начиналось как ссора, превратилось в ультиматум. А это было единственное, чего им удавалось избегать за последние пять лет. Однако Миранда еще не закончила свою речь, Энди чувствовала это. - Если ты настаиваешь на том, чтобы подвергать риску эмоциональное благополучие девочек, когда они только начали обучение в колледже, - холодно произнесла Миранда, - не говоря уже о своей собственной жизни из-за какой-то глупой истории, тогда я больше не хочу, чтобы ты жила в этом доме. Ты эгоистка, Андреа! Энди сделала бессознательный шаг назад, сжимая ручку своего "Самсонайта" так крепко, что ей показалось, будто она вот-вот разломается под давлением. Ее мысли метнулись к девочкам. Им недавно исполнилось по 19 лет, и они стали частью ее жизни в гораздо большей степени, чем она могла себе представить пять лет назад, когда они с Мирандой вышли в толпу фотографов у её дома в Нижнем Ист-Сайде и подтвердили свои отношения для всего мира в то время, когда эти самые отношения еще были едва зародившимися и шаткими. Казалось, что это все было в прошлой жизни, и теперь она снова стояла перед очередной дверью, готовясь выйти, и возможно это вот её решение может так же изменить ее жизнь. - Это был удар ниже пояса, даже для тебя, - спокойно ответила Энди. - Я никогда не сомневалась в твоей преданности девочкам, когда дело касалось работы. А ты проводишь почти по полгода за границей, и я никогда не бросала тебе это в лицо. Я всегда прикрывала тебя, Миранда. Всегда. - Мода, Андреа! Моя работа это лишь мода, - огрызнулась Миранда. - Шоу, встречи, рабочие обеды, мероприятия, и все это в цивилизованных странах, где угроза быть разорванным на куски не является частью работы! - голос Миранды зазвенел, ее знаменитый железный контроль заметно дал сбой, - ты собралась в зону боевых действий! - Нет, я лишь говорю о своей работе. Что для меня очень важно. Как и твоя для тебя. Я никогда не ставила под сомнение твою приверженность журналу, а еще я думала мы договорились, что моя работа будет также достойна уважения! - Ты не военный корреспондент! - Ты прекрасно знала, что мое повышение будет означать больше времени за границей, и ты обещала мне полную поддержку! - Бросила Энди в ответ. - Я думала, заграница означает Брюссель или Монреаль! А не чертов Багдад! - Крикнула Миранда. - Писать о беженцах из Турции и Саудовской Аравии это одно, но это!? - Это моя карьера, Миранда, и ты лучше всех должна это понимать. - Нет, это твоя жизнь, и я этого не потерплю! - Ты же не станешь... - Энди замолчала, качая головой, прежде чем выпрямить спину и посмотреть на Миранду. - Я больше не буду спорить об этом. Отправь мои вещи в офис или родителям, куда угодно, мне все равно, я должна успеть на самолет, - закончила она, поднимая свой чемодан через порог и сбегая вниз по лестнице. Она передала его таксисту и проигнорировала желание обернуться. Открыв дверцу машины, она забралась в салон, так ни разу не оглянувшись.