Pure Shores /Чистые берега

Теперь это совершенно новый мир. Однако есть одно место, которое всегда остается неизменным. Прим. переводчика: Третья часть «Not Everyone-verse» серии показалась мне более подходящей для эпилога ко второй, чем самостоятельным произведением (тем более сам автор назвал ее совершенно ненужным дополнением), так что вот она… и решать так ли это вам. Это был долгий день. Энди чувствовала, как он давит на нее, сгибая позвоночник. Она чувствовала себя такой усталой, какой уже давно не чувствовала. Сокрушительное поражение угнетало. Правила, которые управляли ее миром, исчезли. Считалось, что демагоги – это история и легенда, или лидеры иностранных государств, далекие от славных традиций американской демократии. Она вспомнила ту гордость, которая когда-то жила глубоко в ее душе. Гордость за то, что родилась и выросла в стране свободных. Она вспомнила разговор с Майком Робертсом однажды вечером, когда они сидели на улице, любуясь ясным небом над Багдадом, после песчаной бури, первой из многих за это лето. - Все ненавидят американцев, Энди, - сказал он со смехом. - Вы, должно быть, самая презираемая группа людей на планете. Громкие, высокомерные, невежественные и спотыкающиеся в странах, как слоны в посудной лавке, прежде чем уйти и провозгласить причиненные разрушения улучшением. Она не разговаривала с Робертсом уже пару месяцев. И вот сейчас, вероятно, стоит ему позвонить. Ему будет, что сказать по этому поводу. Энди вставила ключ в замок и толкнула входную дверь. Вместо пустого дома, который она ожидала увидеть, теплый свет залил прихожую, а из кухни доносился лязг. Она улыбнулась, сняла кроссовки и повесила пальто в шкаф. Это был редкий день, когда Миранда вернулась домой раньше нее, но Энди подозревала, что не последний. После президентских выборов ее снова втянули в старые круги, а потребность в объективной журналистике с ноября возросла в десятки раз. Сегодняшний день не стал исключением. Энди, прихрамывая, направилась на кухню, целый день она провела на ногах, что сказалось на ее травме, которая все еще время от времени беспокоила ее. Она небрежно повесила сумку на стойку у подножия лестницы, прежде чем войти в теплое помещение и позволить части тяжести дня соскользнуть с ее плеч. Может быть, мир и сходит с ума, но какие-то константы еще остались. Миранда стояла спиной к ней, ее нож работал быстро и эффективно, она разрезала шарики моцареллы. Энди вдохнула запахи кухни, уже не в первый раз оценив исключительные кулинарные навыки Миранды. Силуэт Миранды был силуэтом женщины, строго держащей себя в руках. На ней были сшитые на заказ синие брюки, в которых Энди узнала весеннюю коллекцию Maison Rabih Kayrouz 2017 года, и накрахмаленная белая рубашка с закатанными рукавами. После выборов Миранда, казалось, объединила своих внутренних Хепберн и Клинтон, перейдя на стильные брючные костюмы, подчёркивающие силу и властность, как будто они были эффективной броней против приливной волны мужских консервативных ценностей, которые смывали любое чувство свободы и выбора, даже в таком городе, как Нью-Йорк. - Ты что, собираешься весь вечер стоять там и глазеть? Рыбу пора доставать, - сказала Миранда, не отрывая глаз от салата, который она быстро заканчивала делать. Энди усмехнулась, но быстро выполнив ее приказ. - Ты сегодня рано, - заметила она, хватая полотенце и открывая дверцу духовки. - Это был очень длинный день. - В «Подиуме» разве бывает иначе? Куда поставить? - Спросила она, вытаскивая из духовки поднос с ароматной запечённой рыбой, и почувствовав, как у нее заурчало в животе. Миранда взмахнула ножом в направлении стола, брызги томатного сока разлетелись по всей кухне. - Я видела тебя на CNN. У меня было предчувствие, что ты вернешься домой позже обычного. Энди услышала легкий упрек в её голосе и закатила глаза. - А, так это еще один ужин из серии "Андреа, ты заигралась", как я понимаю? Миранда не потрудилась ответить. В этом не было необходимости. Энди знала, что в последнее время она перебарщивает с телевидением. Они называли ее белым лицом Ислама. Это было не то прозвище, которое она хотела бы, и оно принесло ей некоторые очаровательные дополнения к ее жизни, такие как частые телевизионные выступления, целый ряд интернет-мемов и исключительное количество смертельных угроз, как от ультраправых, так и от мусульман. Миранда не была в восторге от такого развития событий, однако Кэролайн и Кэссиди с большим удовольствием пересылали ей самые красочные твиты и мемы, с которыми они сталкивались после каждого ее появления в сетевых новостях. Энди поставила поднос на стол и повернулась к Миранде, проталкиваясь сквозь тишину, доносившуюся из кухни. - Мы всегда знали, что он худший из идиотов. Миранда вывалила содержимое разделочной доски в уже наполненную миску и потянулась за оливковым маслом, позволив Энди продолжить свой рассказ. - Надо отдать ему должное, я не помню, что кто-то когда-либо достигал такого уровня идиотизма. - И это только начало. Люди уже собираются на митинги в знак протеста. Для меня это может быть тяжелая неделя, - Энди опустилась на один из стульев за столом, чувствуя тупую боль в бедре и в глазах. Она чувствовала, что Миранда внимательно наблюдает за ней, и могла предсказать вопрос через 3 ... 2 ... 1… - Головная боль? - Спросила Миранда, ее тон был всезнающим и немного самодовольным. Отрицать это было бессмысленно. - Ммм. Миранда вышла из кухни и поставила на стол стакан воды и две таблетки ибупрофена, не прокомментировав для разнообразия. - По крайней мере, ложись сегодня пораньше, - лишь мягко сказала она, в кои-то веки это было предложение, а не приказ. Энди кивнула, потянувшись за таблетками, отодвигая в сторону постоянно присутствующее разочарование из-за своих травм. Нога болела только если перегрузить её, но последствия травмы головы затянулись дольше, чем она ожидала. Они удерживали ее. Замедляли ее во многом. Она откинулась на спинку стула и закрыла глаза, ожидая, когда ибупрофен сделает свое дело. Энди почувствовала, как Миранда снова вышла из кухни. - У тебя что-нибудь запланировано на завтра? - Спросила редактор, подходя ближе. - Опять СNN, - сказала Энди, потирая виски, - ходят слухи, что юристы собираются подать иски, чтобы оспорить законность подсчета голосов, но им может потребоваться пара дней, чтобы довести дело до суда. - И тогда справедливость восторжествует? - Будем надеяться, - пожала плечами Энди. - Так всегда бывает. Всему нужно время, - сказала Миранда, поставив салат на стол и усевшись напротив Энди с бокалом вина. - Миранда Пристли, оптимистка, - хихикнула Энди, открыв глаза и наклоняясь вперед. - Нет, реалистка, - поправила Миранда. - Закон все еще существует. Даже президент не может избежать этого факта. - Хотела бы я верить в эту систему так же, как ты, - сказала Энди, рассматривая на салат на столе. - В нем сыр? Видимо близок конец света. - Разве ты видишь на этом столе углеводы? - Многозначительно спросила Миранда. - И то верно. - А теперь съешь уже что-нибудь, ты выглядишь так, будто стоишь на пороге смерти. - Ну, это будет не в первый раз, - съязвила Энди, схватив кусок моцареллы прямо из салатницы, сунула его в рот и застонала. Миранда вздохнула, как обиженная жена, и принялась наполнять салатом тарелку для Энди. Они ели в тишине, Энди была довольна тем, что находится в знакомом месте, где всё было незыблемым. Миранда никогда не казалась измотанной. Всегда совершенной. Казалось, мирские дела никогда не сбивали ее с пути истинного. - А ты не волнуешься? - Спросила Энди с набитым рыбой ртом. - О чем же? - Обо всем этом. У меня такое чувство, что все разваливается на части, как будто сама ткань нашей нации рвется по швам, а ты кажешься... я не знаю ... в порядке? Спокойной? - Мой отец был шахтером-эмигрантом из Англии, Андреа. Я пережила нищету, дни без куска хлеба на столе, забастовки и периоды всеобщего уныния и упадка. Я была здесь, когда Рейган игнорировал эпидемию СПИДа. Я была здесь, когда взорвали Boeing 747 над Локерби и США впервые научились бояться терроризма, - сказала Миранда, делая еще один глоток вина. - А ты знаешь, иногда я забываю… - Насколько я старая? - Миранда приподняла бровь. Энди рассмеялась. - Нет. Просто мир столкнулся со стольким, за такой короткий промежуток времени. - Андреа, это не первый случай в истории, когда правительство делает что-то глупое, и я сомневаюсь, что это будет последний. Пока еще рано паниковать. Может показаться, что все кончено, но всегда находится какое-то решение. Он всего лишь только еще один идиот у власти.

***

Когда они закончили с ужином, Энди встала, чтобы собрать тарелки. - Спасибо тебе за всё это, - сказала она. - Мне это нужно было, нужен был такой островок спокойствия в этом мире. - Ты всегда можешь попросить, Андреа. Я буду здесь, когда понадоблюсь тебе. Энди остановилась. - Я знаю, я просто... - Ненавидишь просить о помощи? - Сказала Миранда, вставая и собирая последнюю посуду. - Нет, - ответила Энди. - Сегодня я просто даже не знала, как мне это нужно, - закончила она, пожав плечами. Миранда наблюдала за ней несколько секунд, словно что-то искала. Энди часто испытывала на себе этот взгляд. Дело было не в том, что Миранда не доверяла ей и искала следы лжи на ее лице, а скорее в том, что она, казалось, подозревала, что она храбрится и скрывает боль. Возможно, Миранда понимала ее лучше, чем она сама. Эти дни были тяжелее, чем она помнила, когда была моложе и наивнее. У нее было меньше веры в мир, чем когда-то, и были шрамы, которые напоминали ей, как быстро жизнь может изменить курс. Миранда кивнула и продолжила свой путь на кухню, оставив Энди с таким чувством, будто она прошла какое-то испытание на сегодня. Иногда ей хотелось, чтобы Миранда видела меньше. Были места, которые она предпочитала прятать, даже от самой себя. - Завтра придет уборщица, - объяснила Миранда, забирая тарелки из рук Энди и ставя их в посудомойку. - Когда прибудет Книга? - Я принесла её домой сегодня вечером, и там нет ничего, что требовало бы немедленного внимания, - сказала Миранда, вытирая руки о кухонное полотенце. - В кровать? - Я еще не хочу спать. - Я ничего не говорила о сне, Андреа, - произнесла Миранда, выходя из помещения. - Ой, у меня же жутко голова болит, - крикнула ей вслед Энди, и услышала, как на лестнице замерли шаги. - Мы всегда были такими комедиантками, не так ли? - Раздался в ответ голос Миранды на лестнице. Энди улыбнулась, вспомнив их первое утро много лет назад, в её убогой квартирке с раздетой и внезапно ставшей менее страшной Мирандой, произносящим именно эти слова. Возможно, это и было правдой, константой, которая перекинула мост через каньон между её прежней жизнью. Энди вышла из кухни и поймала Миранду на лестнице. - Всегда, - улыбнулась она.