┝┈┈───╼⊳⊰ 𖤍 ⊱⊲╾───┈┈┥
Я сидела в одинокой квартире, вслушиваясь в каждый звук. Уроки сделаны, уборка тоже, так что я могла посвятить себя монтажу видео. Да-да, ваши глаза правильно видят строчки, я являюсь блогером. Хм, плюс ботаник: вообще экзотический коктейль получается. Имею огромную для своей персоны аудиторию в миллион подписчиков, поэтому являюсь также авторитетом в школе. Отсюда вытекает, почему у меня мало друзей: попросту боюсь, что моей «популярностю» воспользуются, чтобы самоутвердить себя. Я могу сама себя обеспечивать, так как заработок с рекламы немаленький, именно поэтому я живу одна, а бабушке лишь передаю деньги за квартплату, так как несовершеннолетняя. Это был мой порыв: мол, бабуль, я не хочу от тебя зависеть, поэтому давай я как-нибудь сама, ты и без этого многое для меня сделала. Я и не заметила, как дым повалил из соседнего окна. И была бы больше в неведении, если б форточка не оказалась настежь открытой. В нос ударил едкий запах дыма, причем резко, поэтому я закашлялась. Я быстро переместилась на балкон, и мне предстала картина: у соседей горит квартира алыми языками пламени. Закрыв все окна и щели, пулей выскочила в подъезд. Стало жарко. И душно. Слишком много дыма. Дверь оказалась незаперта. Судорожно вспоминая школьные лекции поведения при пожаре, я мигом зашла в квартиру и закрыла дверь, чтобы меньше воздуха поступало. На полу, неподвижно и тихо, сидела маленькая девочка. Видимо, несчастный ребенок попросту не смог дотянуться до дверной ручки, чтобы самостоятельно выйти. Она глубоко вдыхала серый газ, от чего глаза стали закрываться. Мне нужно быстро соображать, потому что потолок вот-вот обвалится. И придумала. Итак, третий этаж, горящая квартира, огонь, который адски больно опоясывает мое тело, заставляя слезам боли покатиться по щекам, чтобы тут же испариться. Я хватаю ребенка, от чего та визжит, и бегу в близжайшую комнату. Окно открыто. Что же, соберись. Один рывок, и девочка с диким криком летит из окна, а моя нога проваливается под обугленной доской. Самостоятельно мне не выбраться. Девочка не погибнет, в худшем случае переломами отделается ‒ высота небольшая. А мне кто поможет? Осталось лишь смириться со смертью и, возможно, новым перерождением, которое с первого раза мне надоело. В голове промелькнула глупая мысль. Я ‒ очень жалкая пародия на Человека-Паука. Оль, ты бллин умираешь, а думаешь о такой чуши. Это, скорее всего, мой мозг начал вырубаться. И я вам так скажу: гореть заживо ‒ паршивая штука. Ужасно больная. Каждая клеточка тела горит, слезы обжигают еще сильнее, а дышать невозможно. Я Лине как-то говорила, чтобы в случае чего продолжала мой канал, пароль она знала. Она не заменит меня, но хоть часть Черных останется. Они будут горевать. Мои две подружки, аудитория, прелестная бабуля, сестра, что так удачно уехала в Турцию и дядя, опекающий нас, словно наседка. Удивительно, что я так просто смирилась со своей гибелью. Мне не хочется, но меня спрашивают? Тут моя семья, мое все. Эта горечь, впервые настигнувшая меня, скопилась в маленькой слезинке, что докатилась до уголка губ и бесследно испарилась. Мам, я к тебе?..┝┈┈───╼⊳⊰ 𖤍 ⊱⊲╾───┈┈┥
Все тело охватило дикой судорогой, стоило мне прийти в себя. Я не раскрыла глаза, с болью осознав, что это ‒ новая жизнь. Джессика, 15, Нью-Йорк. Повезло, так повезло. Моей задачей сейчас было вспомнить, что «я» видела последним. Черная машина. Папа за рулем. Не сумел вырулить. Складывалась картинка, где каждый кусочек, словно паззл, служил воспоминанием. И я лежала отнюдь не в больнице. Под собой я чувствовала жесткий асфальт и что-то мокрое. Меня окружил шум, и через головную боль я услышала голос. — Ну же, давай! Тебе нельзя отключаться... Я приоткрыла глаза, шумно выдохнув воздух. Легкие обожгло, и на не совсем трезвую голову мне показалось, что я вновь в том пожаре. Все тело до невыносимости болит, я еле терплю. Сейчас разрыдаюсь. — Слава богу, — послышался обеспокоенно-облегченный голос, и я увидела над собой... Стоп, что? — Человек-паук?..— обессиленно проговорила я, до скрипа сжимая зубы от боли. Вот это сюрприз свалился на голову, прямо с пробуждением. — Тот самый, — чуть веселее ответил он, — ты слышишь меня? Я кивнула. Сил говорить чертовски не хватало, и даже такое элементарное действие создало новую вспышку головной боли, отчего я немного поморщилась. Я повернула голову налево. Толпа свидетелей, все снимают, что-то говоря. Вот всегда, при всех жизнях, ненавидела таких людей, но сейчас даже что-то чувствовать кроме повреждений я не могла. Поблуждав взглядом, я наткнулась на тот самый черный джип, который напоминал смятый кусок чего-то непонятного, но точно не машину. Два тела. Одно рядом. Хрип донесся из меня, когда я увидела, кто это... Безжизненно-пустым взглядом в небеса смотрел русый мужчина, из груди которого выглядывал кусок стекла с каплями крови. Огромную силу воли пришлось приложить, чтобы не закричать. — Без шансов, — тихо проговорил герой, увидев, на кого я смотрю. Он, видимо, думал, что я просто испугалась тела и поспешил успокоить, да только... — Папа, — шепотом донесла я, мнимо надеясь услышать ответ человека. — О... Мне жаль, — опустил голову Паук и, увидев мои слезы, подорвался и начал легко бить по щекам, — эй, тебе нельзя сейчас плакать! Нельзя плакать. Нельзя... Это то, что нужно было услышать. Сейчас переломы, ушибы, раны и прочее превратились в нечто назойливого комара, поэтому внимание не стоит обращать. Я вмиг приняла сидячее положение и неуклюже отползла назад. — Хэй, стой, не надо шевелиться! Подожди! — он настолько испуганно произнес это, что сердце, без того почти разбитое, сжалось в маленький комок, — тебе нужно успокоиться. Давай поговорим до приезда скорой, — последнее прозвучала как поставление факта, а не вопрос. Я неуверенно кивнула, давясь слезами. Мою руку сжал парень в трико, мягко уложив на землю. И это было настолько важным для меня жестом, что слова застряли где-то в горле, не в силах выйти наружу. Меня. Коснулся. Чертов. Супер-герой. Сейчас даже факт аварии встал на второй план, ведь мечта сбылась. А потом в груди ухнуло, и так же резко на меня свалился самый тяжелый груз ‒ реальность. — У меня остался один лишь брат... — Ты можешь с ним как-то связаться? — ответом послужил протянутый мною телефон, на котором красовались трещины и сколы. Он посмотрел на меня, разблокировал телефон и начал искать из небольшого списка контактов моего родственника. Вот честно, я готова поклясться чем душе угодно, его глаза за маской выражали беспокойство и грустное осознание. Я тихо подсказала ему: «Джеймс». Парень кивнул и нажал на кнопку вызова. Мелодичные гудки, а после и речь Паука, что стряслось, сыграли мне на руку и я принялась осматривать себя без привлечения внимания, ведь теперь оно было не на мне. Вероятно, сильный ушиб спины, порез на ней же, откуда сочилась кровь, марая одежду и образуя маленькую лужу подо мной; сотрясение, один видимый вывих, пару переломов и море мелких царапин. Так Джесс, ты вообще легко отделалась! — Он скоро будет, отпросится с работы. Понимание, что я не буду одна с можно сказать незнакомым мне человеком выразилось облегченным вздохом. Мне осталось потерпеть. Самую малость. — Мне нужно, чтобы ты ответила на несколько вопросов. Сейчас самое главное ‒ чтобы ты осталась в сознании, ведь... — Закрыв глаза, усну навсегда, — закончила я, выдавливая невозмутимую беззаботную улыбку, — я проходила через это множество раз. Повреждения не летальные. Для начала, сам успокойся. Возможно, последнее немного грубо было сказано, но оно не остановило Спайдера от смеха, который я подхватила и тихо позволила себе мгновение счастья. — Да, это точно. Я рад, что ты в порядке. Каждая моя жизнь была интересной и насыщенной, но эта с грохотом уделала всех одной лишь этой приятной встречей. Быть может, если бы я не была в такой ситуации как сейчас, я бы не хотела подохнуть прямо там. Чертовы три попытки, три из которых так или иначе отнимали у меня близких. Нет, я все понимаю, жизнь ‒ на то и жизнь, чтобы что-то получать и отдавать, но закон подлости и матушка судьба решили, что было бы неплохо с самого старта отбирать у меня самое необходимое. А может, все по моей вине. Мне хотелось провалиться под землю, когда едкое осознание того, что буквально в паре метров от меня жизнь отца с треском оборвалась, стало невыносимо душно и холодно. Особенно трепетная любовь, веселая поддержка и по-детски безмерная забота рухнули вместе с телом этого прекрасного человека. Его больше не будет рядом. Бог чертовски обожает издеваться надо мной, не упуская ни единой возможности. Пора бы понять, Джессика, ты теперь навряд ли будешь Олей. Той, что пережила почти всех, кого возможно, с неконтролируемым режимом «веселье на всю катушку» и милыми зелеными глазками. Как-то слишком быстро я прошла все пять этапов депрессии. Рекордное время: буквально десять минут. А может, стать другой? Возможности для этого есть, надо лишь желание и уверенность. Кем я хочу быть? Оля в прошлом. Оля слишком веселилась, слишком много улыбалась, что после лицо болело. Я хочу быть собой. А это, черт возьми, очень тяжело, когда в кармане 3 личности. Я была доброй стервочкой, веселым созданием... Пора побыть красивой рыжей красоткой с сердцем хоть слегка похожим на Паучье и вечным еле заметным ухмылом, что напоминает добрую улыбку, добавив прищур Софы, что я так трепетно любила. — Итак, ты все свои конечности чувствуешь? Имеем: один тупенький Паук, который считает, что я сейчас откинусь... — Ага, а ты свои восемь лап? ... И не менее тупенькая я, которая, вопреки ожиданиям, еще проживет свое на белом свете. Джессика Лоуренс, приятно познакомиться. — Чувство юмора осталось, значит, все будет хорошо, — весело откликнулся парень, явно по достоинству оценив мою шутку, — хочешь попить? Я кивнула, со словами Паука почувствовав невероятную сухость в горле. — Хей, ребят, ни у кого не найдется бутылочки чистой H2O? Обратился он к толпе, откуда послышались шорохи и тихие голоса. Вышел парень, который, тепло улыбаясь, кинул спасительную жидкость в нашу сторону. — Поправляйся, красотка, — обратился он ко мне, подмигнул и растворился в столпотворении зевак. — Спасибо! — поблагодарил парня герой, выпуская паутину и на лету притягивая к рукам бутылку, чтобы через мгновение спустя она оказалась у меня. Я выпила примерно половину от поллитрового сосуда. Сразу же послышались сирены, и из-за поворота показались машины скорой и полиции. — Ну вот, ты большая молодец. Очень сильная девушка, — радостно заговорил парень и, помогая сесть, прошептал, — а я по-тихому прослежу, где ты будешь отлеживаться следующий месяц и забегу. Ну-ну, хватит становиться помидоркой, а то на нас уже странно смотрят. Это заставило пуще прежнего залиться ярко-красной краской и смущенно убрать свою руку из его. Господи, он ведь хочет просто поддержать, а я что подумала? А другие? Он внимательно проследил, как меня грузят в карету скорой, наспех попрощался и куда-то полетел. Верить прошлым словам ‒ прямиком за мной. Оглушительный звук сирены, капельницы и болтовня врачей сделали свое дело, поэтому я погрузилась в несладкую дрему воспоминаний, не заметив, как окончательно засыпаю. Все-таки, сейчас можно. А ведь я даже не сказала ему свое имя...