♡
Вонг постоянно находил свободное время, чтобы посидеть со мной. Он явно видел, что я ни с кем не общаюсь, поэтому твëрдо решил во что бы то ни стало составлять мне такую компанию по тридцать минут в день, принося с собой чай и Карла. Как бы смешно это не звучало... Но он сидел со мной и по четыре часа, утопая в своей книге. Кто ж знал, что у этого пособия листы форматом А4, а текст по размеру примерно такой же, как у меня в шпаргалках? Читать приходилось вслух, потому что именно так я лучше запоминала. Боль в горле стала моим постоянным спутником, но позиции я сдавать не намерена, буду бороться с этим чëрным корешком до конца. Текст в глазах рябился, голова гудела от перенапряжения, голос чуть слышно хрипел, а руки тряслись. За четыре дня было осилено триста страниц, но мне всë казалось, что стараюсь я недостаточно. Я уже нашла для себя несколько интересных моментов и, обсудив их с Вонгом, стала записывать в блокнот. В телефон такое переносить я не решилась. Раз это священное запретное писание, то пусть остаëтся таковым. Даже сейчас я, сгорбившись на кресле, под свет закатного солнца и найденной магом лучины переписывала карандашом ещë одну интересную деталь. Оказывается, при взаимодействии любого артефакта и камней Бесконечности часть их мощи передаëтся хозяину и самой вещице. Вот поэтому меня и плющило тогда, после битвы. Оказывается, обычный неподготовленный человек может преспокойно погибнуть от такого контакта. По той логике, что была изложена в книге, не только Стрэндж, но и я – хранители камней. Причëм я – всеми разом. Что называется, хотел просто помочь и помахаться, а взвалил на плечи охренеть какую огромную силу. Всë то, что я пересказала в нескольких предложениях, было одной огроменной страницей, которую я не решалась перефразировать. Переписывала дословно. Какие-то неизвестные мне слова смотрела по словарю, лежащему рядом. И даже не вздыхала, потому что берегла кислород в лëгких. — Это ты на каком языке пишешь? — Норвежский, старорусский, латышский, — спокойно ответила я, продолжая водить карандашом по бумаге. Да, мы с магом параноики, поэтому чем сложнее зашифровать данные, тем лучше. Врагов магов в этом мире полно. — Ужас какой, — покачал головой Карл, садясь напротив. — Сколько исписала? — Третья, — указав на стопку толстых записных блокнотов на столе, я неосознанно погладила ту, что у меня в руках. — Устала? — с долей сочувствия спросил мужчина, на что я покачала головой и поëжилась. — Идëм, отдохнëм. Там Эрик булок каких-то вкусных привëз. — Вы знаете, я не ем. Я устало потëрла глаза, спустя секунду жалея об этом действии: текст поплыл так, что теперь ни одной буквы я разобрать не смогла. Поджав губы, я ставлю на подлокотник кресла похудевшие руки, ладони упираю в глаза. — Так, ну-ка вставай. Разминка, — неприятно поморщившись, Карл двинулся к выходу, зовя с собой. Ссор и любых других конфликтов я не хотела. Сейчас сил что-то доказывать или качать права у меня попросту нет. Тем более, я же вроде как в «гостях», будет не очень красиво, если я откажусь. Хотя, думала так только по отношению к Вонгу. Он единственный здесь верил в меня и не отвлекал от дела, понимая, насколько это важно. С Мордо и Эриком я так и не нашла общего языка, хотя последний с особым усердием норовил забиться мне в «друзья». Ему по виду около двадцатки, и, судя по всему, гормоны слишком поздно взыграли в юношеском теле. Парень-пекарь, потеряв часть ноги после аварии, решил найти себя именно тут. Жаль, ему никто не напомнит, что это место – не тиндер, и не то, что мутить, а общаться с ним я не буду по простой причине – время не бывает вечным. Как и деньги, которые могут прогореть с билета в США, если я не успею. Карл дëрнул меня в небольшой коридорчик, устланный красивым старинным ковром и увешанный лампадками. Резные деверянные колонны, высокие потолки. Казалось, я переместилась в повесть девятнадцатого века, приняв на себя роль надменной графини, неторопливо прогуливающейся по своим владениям. А именно так я и выглядела со стороны: усталость никому не к лицу. Краем глаза я увидела его улыбку, стоило отвернуть голову в поисках ещë бóльшей красоты. Хотя, куда уже? Он кивнул на дверь, пару секунд постоял перед ней и, открыв еë, впустил в помещение прохладный влажный воздух. И тут же я обомлела. Ранее мои мечты были наполнены своим домом и прекрасными участками. Меня не покорить цветами, но если в чьих-то руках окажутся хризантемы или пионы, то я отдамся без остатка. Сентиментальный поэт, живущий во мне тихо-тихо, совсем скоро даст о себе знать. А тут.... Сад прекрасных растений! В глаза бросились геометрические листья кариота, цветущая целогина... Приведи бы я сюда чью угодно маму, она бы тут же яркой лужицей разлилась. Я, возможно, тоже. Из-за усталости улыбка получилась слабой и непродолжительной. Карл еë заметил, как и явный блеск в моих глазах. — Собираем здесь все растения Южной Азии, — медленно прогуливаясь, сказал он. — Чудесное место, которое организовала в далëком прошлом Древняя. Некоторые виды живут здесь несколько поколений. — он осторожно дотронулся до листа акации, проведя по нему пальцами. — Чудесное место, — повторил он. — Знал, что тебе понравится. Я проследила взглядом за летящей в небе птицей. Кивнула. Не поспоришь. — Мне вот интересно. Ты с какого момента меня стала не любить? — С того, как пришлось сорок минут под дождëм мокнуть. Он искренне рассмеялся. Мужчина хотел что-то добавить, но предпочëл промолчать. И, наконец, воцарилась тишина, прерываемая звуками города. Разговор не склеился. Захотелось покурить, причëм сильно. Я тихо вздохнула и бесцельно провела языком по верхнему ряду зубов. Пейзажи вокруг меня пестрили и переливались, из-за чего голова слегка закружилась. Хоть чуть-чуть покоя, спасибо всем Скандинавским богам. Но... Телефон в кармане упрямо завибрировал, прерывая такой спокойный прекрасный момент. «Ну что, синица, как работается? °^°» Милое прозвище, данное мне Эдди. Один из тех немногих, кто сказал мне, какие у меня прекрасные глаза, сам не знал, почему именно «синица». Тем не менее, сообщение заставило непроизвольно улыбнуться и напечатать ответное послание. «замечательно. узнаю всë больше и больше нового. тут так красиво» «Заслужила отдых.» Знал бы он, что я не просто перевожу тексты на другие языки... «факт. но уже скучаю по тебе» Не дожидаясь ответа, я убрала телефон в огромный карман светлых штанов. Здесь невольно отдыхаешь от общения, и сидеть в гаджетах от этого хочется в наименьшей степени. А уж вновь задумываться о наших отношениях с собеседником значило застрять в мыслях на долгие дни. Я вытянула руки, сладко потянувшись. Совсем скоро наступит ночь, которая безвозмездно скроет за собой минувший тяжëлый день и все его проблемы. Порой у меня бывала бессонница, но Непал действовал на меня целительно: только здесь я смогла уснуть, как младенец, хотя порой я уставала гораздо больше за учëбой в универе. Несмотря на то, что сейчас не поздно, я уже была готова свалиться от усталости... ...Но планы решают совершенно иначе, подстëгивая к нервным мыслям о работе. Такое ощущение, что я и малой части не сделала, из-за чего совесть царапает стенки лëгких, мешая нормально дышать. Меня ждало около тысячи страниц текста, которые нужно обработать и запомнить чуть более, чем за неделю. Мысленно я то видела текст и расплывчатые буквы, то материлась, как в последний раз. Ответственность за потенциально происходящее в будущем давила на меня не хуже тяжëлой плиты, брошенной на голову. По итогу, едва поразмыслив, я развернулась. — А ты куда? — Карл резко остановился, и я так и почувствовала на спине его красноречивый недовольный взгляд. — Дел много, — кинула через плечо, прикрыв глаза от своего же пафоса. Я нечаянно, честно. — Спасибо, что вытащили на прогулку. — Она только началась. — А время-то не резиновое. — Ну и что? Купишь себе билет на потом, а тот, что на руках, сдашь. Я остановилась и скрестила руки на груди, всем видом показывая недовольство. — Вот только я учусь. И академические мне никто не продлит. — Странная ты, — не найдя, что возразить, вздохнул он. — Неужто мир спасëшь? И вот тут-то я по-настоящему призадумалась. Несомненно, на мне благое дело, достойное не просто похвалы, а вознесения в герои. Только вот... Не бесполезное ли оно? Что я дальше буду делать с этой информацией? Какой у меня план? Похоже, это было чистой импровизацией. Я слишком много взвалила на плечи, наивно полагая, что мир будет стелиться под меня. Вообще не факт, что то самое «видение» не было посттравматической галлюцинацией. Но что-то в сердце млело и плавилось, как часы на картине Дали. Я поверила в пустоту, гналась за химерой, лишь бы вернуть тех, кто был дорог. И остаëтся. Раньше я готова была отдать жизнь, пускай и последнюю, за Ванду, бездумно бросаясь на Таноса. Что же сейчас поменялось? Проснулся здравый смысл, или, быть может, опыт взял своë? Почему-то мне казалось, что надежда давным-давно угасла, но, раз я тут, хвататься было за что. И я это не озвучила. Мне хочется молча верить в это, не потому, что «после задувания свечей желания рассказываться нельзя», а из-за страха быть осуждëнной. Да, ибо я понимаю, что сейчас ход истории зависит от меня. Вижена должна буду вернуть я, по сути, создав новый камень. Самонадеянный ход, который должен сработать. Поэтому ни через час, ни через неделю мы не поговорили. Для Карла моя «странность» так и осталась загадкой, а Вонг просто улыбался, со стороны гордясь моим упорством. Я чувствовала от него это. Смотрела в глаза – и видела там не разочарование или сочувствие, а поддержку и одобрение. Для меня это было действительно вано, даже после не к месту брошенной фразы: «Ты бы стала замечательным хранителем». Нет, спасибо, друг сердечный, мне хватило. Сейчас попотею немного, доделаю всë, что требует от меня судьба – и уйду на заслуженный отдых, став нормальным человеком. Мордо сказал: уходи, не попрощавшись, чтобы было проще. Не знаю, почему это было сказано без напускной серьëзности, но я так и сделала, выполнив данное ему обещание. Я не оставила после себя ничего, что могло бы напоминать о присутствии в Камар-Тадже студентки из США. Книга прикована магическими цепями в библиотеке, стопка тетрадей никому не мозолит глаза. А я дома – самое главное. Растворилась без «прощайте». Почти как Сэм.♡
Было неприятно пробираться в строго охраняемое место, но, извинившись и оправдавшись перед воздухом, всë-таки проникла в него. Для благого дела, помните? Я не знаю, чем думали Дора Милаж и Старк, когда отдавали в левую организацию тело сильного существа. Уверена, Ванда бы таким исходом осталась ой как недовольна. Но я – не она, поэтому планирую сделать всë бесшумно и спокойно. Вздохнув, я накинула на себя халат с чьим-то бейджем, украденным у вырубленного работника, и уверенным шагом двинулась по коридорам, сама не зная, куда податься. Мысленно сканируя всë в радиусе пары сотен метров, просто пыталась почувствовать знакомые отголоски, чтобы по ним хоть немного определить предстоящий маршрут. Вижена я достану и возрожу во что бы то ни стало, а иначе зачем я прошла через столько препятствий? От самой себя стало вмиг противно: спасай не глядя, но, чëрт побери, хоть что-то при этом чувствуй. Я же не безделушку ворую, а пытаюсь вернуть... робота с человеческой душой? Я его знала. Я с ним общалась. Мы расстались явно не врагами. Тогда почему в моëм сердце от предстоящего обряда ничего не колышется? Прошлое напрасно пыталось тянуть меня на дно. Со многим пришлось смириться. Какие-то травмы остались травмами, а что-то я благополучно проработала с психологом, затирая байки про то, что «у меня никого не осталось, все умерли». Были они. Но ушли. Тот же Стив, Ракета, да кто угодно! И я, поступив слабохарактерно, вычеркнула оставшихся и начала жизнь с чистого листа. Но все же имеют право на счастье, верно? Взгляд наткнулся на единственную надпись. Катаракта. Это может быть оно! Слышала от Шури, что извлечение из робота камня Разума может повлечь за собой полное его обесцвечивание. Тогда... это мастерская подвязка, а я умнее Тони, раз сумела догадаться сама. Толкнув дверь, я одним махом руки откинула троих людей от кушетки, на которой лежало неподвижное тело. Послышались болезненные хрипы и стоны, но я, не почувствовав малейших угрызений совести, молча двинулась вперëд, смотря при этом на мониторы с какими-то данными. Что ж, каюсь, поторопилась строить из себя гения. Цифры и незнакомые сочетания букв, мало походившие на слова, ничего не дали. Это точно был Вижен. Точнее, его белая версия оболочки, пугающе безжизненная и чужая. Создав полупрозрачный купол вокруг себя, я не дала фору потенциальным врагам; сигнализация ударила по барабанным перепонкам слишком резко, скоро сюда нагрянут гости. В крайнем случае, сворую тело. Пойду против принципов, норм гуманизма, но закончу это дело и уйду на покой. В маленьком непрозрачном контейнере блестели желтоватые кристаллы. На пальце уже давно ждал триумфа артефакт: направив его на силу Бесконечности, я стала тихо шептать выученную мантру, требуя у Космоса поделиться частью энергии. Она послушно перекачивала Разум в перстень, из-за чего у меня закружилась голова. Я едва не упала, но успела ухватиться за столик позади себя, уронив с него некоторые явно не медицинские инструменты. Через минуту всë было готово: вобрав в лëгкие побольше воздуха, я сделала полноценный выдох и недобро посмотрела на человека, направившего на меня пушку. Уже секунду спустя он, опутанный синими тисками, бился в конвульсиях. Я вновь приступила к своему делу: приложив пальцы ко лбу робота, я неторопливо отдавала ему часть полученного, как бы прощупывая почву. Но что-то было не так. Это не Вижен. На меня смотрело это белокожее нечто, явно не намереваясь совершить что-то хорошее. Схватив ладонью предплечье, он использовал его как рычаг, чтобы сбить меня с ног. Едва успев подхватить себя магией в паре сантиметров от неприятного падения, я быстро поднялась на ноги, пытаясь сообразить, что да как. Я наивно полагала, что с знакомыми силами ему вернутся все воспоминания, но, видимо, эта теория была далека от правды. Растворив купол, я быстро подалась назад, увиливая от удара. Мой старый друг был крайне слаб, ведь, по сути, все его силы и преимущества таились в камне во лбу, а сейчас он владел четвертью былой мощи. Именно поэтому причинять ему вред было всë равно бесполезно; даже магия особо на него не действовала, лишь на пару секунд выводила из строя. А стараться его физически остановить... себе дороже. Он же проходит сквозь любую материальную составляющую. Что ж, осталось чуть-чуть поднажать, чтобы моя жизнь наконец-то стала спокойной. Пульнув сгусток холода за спину мужчины, я опутала толстой коркой льда всë помещение. Сигнализация, мигающая красным, тут же притупила свет, и в его отблеске я заметила чужеродный кристалл, заменивший камень Разума. Хреновая альтернатива... зато теперь, ловким движением оказавшись на плечах мужчины, я в последний момент успела надавить ему на лоб, и прозрачный хрусталик с лëгкостью треснул, заполняясь жëлтым свечением. Катаракте такой расклад не понравился, поэтому я ожидаемо оказалась на полу, придавленная грузной рукой и ограниченная в кислороде. Рвано вдохнув, я попыталась сдвинуться, но ладонь из вибраниума превосходила меня. Но с облегчением замечаю, как глаза приобретают осмысленность и смотрят на меня не с убийственным равнодушием, а удивлением и непониманием. — Джессика? — спрашивает он, как только маска с моего лица исчезает. Он отстраняет руку, дезориентированно оглядывается и секундой спустя подаëт еë, чтобы я могла подняться. — Что произошло? Приняв помощь, я сразу же провела пальцами в воздухе, чтобы убрать корки льда, опоясывающие комнату. Истерически усмехнулась, как только осознала, что моя война окончена. Радость нахлынула мощной волной с пониманием того, что я реально кого-то достала из того мира. Пустые кусочки стекла из контейнера со звоном разлетелись по кафелю. — Разве я не умер? — продолжал допытывать вопросами он, но я отмахнулась, всë ещë пребывая в какой-то прострации. Лаборатория находилась на первом этаже. Мне не составило труда раскрошить решëтки перепадом температуры, а затем, прыгнув в окно, почти сразу же оказаться на твëрдой земле. Совсем недалеко дорога в полулеске, ведущая к автомагистрали, а в силу того, что на улице глубокая ночь, поиски нас теперь усложнятся. Вижен быстро догнал меня и, приобретя свой человеческий облик, шëл рядом, пока я молча собиралась с мыслями. Небо было ясное; звëзды приветливо мелькали нам, даря спокойствие, а полнолуние подарило каплю света, чтобы идти и не запинаться. Из-за слабого ветра раздалось шуршание листвы, от которого птицы медленно просыпались. — Я вижу, что что-то не так. — Вау, как догадался? — съязвила я из последних сил, потому что на большее меня просто не хватало. В моëм случае усталость порождает раздражение. — Иначе ты бы не достала меня из незнакомого места, — без подвоха ответил мужчина, словно вопрос действительно требовал прояснений. — Где Ванда? Роджерс?.. — ... Мы не в Ваканде, Вижен, — сохраняя самообладание, сказала я, сорвав возле тропы соломинку и зажав еë зубами. — Год прошëл, Танос щëлкнул. Ты умер, но я нашла способ вернуть тебя. Ванда, Т'Чалла, Сэм, Клинт и многие... растворились. Сейчас мы в Нью-Джерси. Я отведу тебя к Стиву, дальше сами решите, что делать. Если б он был обычным человеком, то, ставлю всю свою стипендию, робот поднял бы брови и состроил максимально удивлëнное лицо. Жаль, что я это не смогу застать. Он понятливо кивнул, и дальше наш путь продолжался молча. Боже, если ты есть (помимо Тора, конечно), спасибо тебе, что не отправил ко мне более болтливого спутника. Сейчас я бы не выдержала ещë пары слов. И, надеюсь, не услышу. Ибо встреча с Капитаном, чую, ничем хорошим не закончится, если я подольше с ним останусь. В идеальном случае я даже здороваться не хочу. Час пешей прогулки довëл нас до большого здания, в котором, скорее всего, находится Роджерс. Единственное, что я знала – то, что будет он в этом городе, подробности мне неизвестны. Но... посудить логически – это единственный на весь город штаб того, что осталось от ЩИТа. Даже если Стива тут не будет, явно найдëтся тот, кто позаботится о Вижене. Мои предположения подтвердились – возле входа стоял вновь побритый Кэп, держа в руках папку с бумагами и внимательно что-то читая на ней. Он был опечален и угрюм, что лично я заставала редко, почти никогда. При таком раскладе даже малая крупица тяги к тому, чтобы подойти, канула в глубоком океане ностальгии и обид. Я посмотрела на спутника. Тот со слабой улыбкой смотрел на своего друга, явно намереваясь позвать, но осëкся от моего взгляда. — Дальше сам. Сказала я тихо, возможно, в последний раз смотря на знакомую фигуру. Между нами двадцать метров глубокой пропасти, но он не догадывается, что я тут. Поймëт через пару минут, когда меня не будет рядом. Готова ли я его простить, если Скотт не появится? — А ты? — Одиночество, приправленное приятными воспоминаниями о былых временах. Я, наконец, улыбнулась. Вижен тоже. Один из немногих, кто нормально отнëсся к моему решению. — Тогда... до встречи. Чувствую, она будет совсем скоро. Я понятливо кивнула и крепко пожала протянутую руку, замирая на мгновение. Уже ведь навряд ли будет что-то, как раньше. Стрэндж – тоже человек, имеющий право на ошибку. И судьба, которая может поменять события и навсегда закрыть тот победный вариант... — Удачи тебе. Глаза, как назло, заполнились слезами. У меня есть маленький шанс вернуться. И тухнет он каждую секунду, пока Стив собирается... Проглотив ком в горле, я посмотрела на прощанье и развернулась, быстрым шагом идя к отелю, где остались мои вещи. Через два часа самолëт в Бостон, полëт через два штата и там уж, надеюсь, нормальный сон и последний день академических. Слëзы всë-таки намочили щëки, но я, подстрекая собственное упрямство, навсегда поставила точку в этой грустной истории с несчастливым концом для всех людей. Пора брать новый лист бумаги и написать что-то прекрасное без элементов фантастики.