Мир, в котором нет тебя

Егерей оказалось трое. И всё бы ничего, если бы они с Гермионой не вывались из трансгрессии в своём настоящем облике им прямо под ноги. Гарри почти ткнулся носом в грязный стоптанный сапог, услышав, как рядом сдавленно охнула подруга. — Говорил же, эти недоумки сюда толпами прутся! — гоготнул над головой хриплый голос. Гарри внутренне дёрнулся. Чем он думал, трансгрессируя сюда? Наверное, глухое место, где не так давно проходил чемпионат мира по квиддичу, не ему одному пришло в голову. — Да у нас намечается тёплый вечер, поможешь нам согреться, милашка? — прогнусил другой. Потянулся огромной лапищей к девушке, поднял за шкирку барахтающуюся Гермиону и, заглянув в лицо, притянул к себе, плотоядно ухмыляясь. — Гляньте-ка, никак к нам Поттер со своей грязнокровной шлюхой припожаловал?! А поговаривали, что Тёмный Лорд его лично прикончил — брехуны, — в голосе егеря слышалось неподдельное изумление. — Гуляем, ребята! Пряма щас и начнём праздновать, а грязнокровка нам поможет. Заодно и «героя» развлечём напоследок! Пружина, так туго закрутившаяся у него внутри, всё же лопнула, и, похоже, это привело к катастрофе. Гарри вскочил, выхватывая палочку — поздно. Здоровенный мужик крепко одной рукой прижимал Гермиону спиной к себе, второй с остервенением пытался разорвать молнию на её куртке. — Не жадись, глист очкастый, попользовался сам — дай и другим порадоваться. Чего жопиться, один хрен, вам недолго осталось, а так хоть пользу принесёте! — глумился егерь. Хорошего в ситуации было только то, что державший Гермиону так и не достал торчавшую из кармана палочку, а два других то ли соображали медленнее, то ли решили, что спешить некуда. В глазах подруги застыл ужас. Оно и понятно: чем бы дело ни кончилось, ей на милосердие рассчитывать не приходилось. Времени на размышления не оставалось. Наверное, не к месту всплыл в памяти бой со Снейпом, почему? Да дементор его знает! Возможно, потому что именно об этом человеке Поттер думал всё последнее время, а может потому что так и не сдал ему работу с разбором собственных ошибок… Какие только глупости не лезут в голову в критической ситуации. Гарри ещё успел подумать, что и сдавать-то было нечего — он так и не написал это хреново эссе и даже попытки не сделал подступиться к теме рикошета, а растрескавшийся ствол одного из деревьев уже покрыла тонкая зеркальная корка, в которую летела «Сектумсемпра». У Поттера не было ни малейшей уверенности, что он всё сделал правильно. Он даже не мог быть уверен, что сейчас это блестящее стекло не разлетится кучей осколков и любое ли зеркало подойдёт для подобных нагрузок. Егерь, державший Гермиону, дико взвыв, выгнулся назад, отпуская свою добычу. И рухнул на землю, ещё успев пару раз конвульсивно дёрнуть конечностями. То ли зеркало усилило эффект, то ли изначально заклинание вышло слишком мощным — позвоночник Пожирателя перерубило в трёх местах. Все зачарованно уставились на медленно окрашивающую белый снег алую лужу. Наверное, это было бы красиво, если бы не было так страшно. Гермиона и один из нападавших очнулись одновременно. «Круцио» до Гарри не долетело, разбившись о щит девушки, а вот брошенное ею же в ответ «Инкарцеро» намертво оплело шею, вздёрнув грузного широкоплечего мужчину на удачно нависшей над головами толстой ветке. Удачно для ребят… Жизнерадостная ярко-зелёная вспышка «Авады» ещё не успела сорваться с кончика палочки, а Гарри уже понял — ни оттолкнуть, ни закрыть подругу он не успеет. Рука сама выписала пасс. «Авада» выбила сноп снега из-под ног Гермионы, а третий из противников повис вниз головой, вздёрнутый за лодыжку. Мантия свесилась ему на голову. Это хорошо… Так было правильнее… Так было легче… Гарри не хотел видеть выражение его лица, когда вторая «Сектумсемпра» рассекла мужчине горло и грудь. На снег сначала закапало, потом полилось. Гарри с удивлением уставился на лужу, которая прямо на глазах стала превращаться сначала из ярко-красной в серо-розовую, а потом и просто в тёмно-серую, почти чёрную. «Странно. Нужно будет спросить Гермиону», — отстранёно подумал Поттер. Мысль не задержалась, вытесненная обрывками других мыслей и чувств, закружившихся в голове, словно в старом заедающем калейдоскопе. Гарри прошила резкая болезненная судорога, к горлу подступила тошнота. Он очень остро почувствовал, как в нём то ли лопнула ещё одна затянутая до отказа пружина, то ли разбилось что-то важное. Откуда-то долетел тревожный звон: то ли били часы, то ли звонил колокол, а может это гудело в голове… Где-то заполошно разоралась ворона, и Гарри вздрогнул, отведя наконец взгляд от странной чёрной крови. Растерянно оглядел побоище. Сколько прошло времени? Две-три минуты? Двое из пяти присутствовавших тут людей кулями валялись в снегу в лужах собственной крови. Странно, под вторым кровь тоже стала почти чёрной. Третий висел, медленно раскачиваясь на толстой ветке под порывами неизвестно откуда налетевшего ветра. «Вот так, профессор, ваш студент, не пожелавший выпустить «Аваду» даже в Тёмного Лорда, добровольно стал убийцей. А вы и отсутствуя умудрились прийти на помощь и спасти своим ученикам жизнь. Глупо оправдываться тем, что у тебя не было выбора — выбор есть всегда, всё зависит от того, чем именно ты готов пожертвовать!» Думать о том, где сейчас находится сам профессор, сил уже не было. Оставалось только убедиться в смерти третьего. Гермиона, заторможено наблюдавшая за раскачиванием тела, слабо мотнула головой и произнесла почти беззвучно: «Рывок получился слишком сильным — он сломал себе шею». Пора было уходить — ворона зря орать не будет. Больше им в этом лесу делать было нечего. * * * * * В этот раз место для трансгрессии выбрала Гермиона. Глухая расселина окруженного скалами горного озера. Кто из них поставил палатку, кто накладывал защиту, да и накладывал ли, ребята так потом и не вспомнили. В палатке было темно и холодно, а они просто сидели, крепко прижавшись друг к другу, чувствуя, как их бьёт крупная дрожь — одна на двоих. Сколько прошло часов, прежде чем Гарри понял, что девушка совершенно закоченела, он не знал. Казалось, что они провели здесь годы. Встать удалось с трудом. Нет, подруга не хваталась за него, не пыталась удержать, её руки соскользнули и бессильно упали на колени. Тело Гарри промёрзло и затекло. Усевшись перед очагом, Поттер долго и с трудом вспоминал сначала нужное заклинание, потом правильные пассы палочкой. Пламя, весело заплясавшее на дровах, выглядело странным, неправильным, и Поттер сосредоточил всё внимание на нём, стараясь разгадать эту неправильность. Всё что угодно, только бы не увидеть ужас и осуждение в глазах подруги, только бы не помнить, что профессора Снейпа нет рядом! Время тянулось медленно, и делать вид, что двое находящихся в палатке людей существуют отдельно друг от друга, становилось всё труднее. Пора было признавать свои ошибки. Гарри с ужасом и отвращением думал о том, что он наделал, притащив их в тот лес. С головой захлёстывало чувство вины от осознания совершённого убийства: внутри всё буквально рвалось от понимания, что он понятия не имеет, где и как искать Северуса Снейпа, хотелось выть, в ушах стоял неприятно знакомый звон. Так больно ему не было, наверное, даже во время превращений, когда уже казалось, что он прямо сейчас, не сходя с места, сойдёт с ума от этой пытки — накатила злость. Насмешливо-брезгливый голос, как ни странно ничего общего не имеющий с профессорским, поинтересовался, как долго он собирается мотать на кулак сопли и сожалеть о том, что выжил и не позволил убить своего единственного друга, и чего он, бесхребетный слизняк, стоит, если сдался в поисках профессора при первой же неудаче? Пришло время посмотреть на ситуацию с другой стороны. Заваривание чая помогло собраться с мыслями и взять себя в руки. О том, что случилось со Снейпом, он подумает позже, сейчас следовало успокоить Гермиону. — Прости, — Гарри сжал холодными пальцами Гермионы кружку горячего ромашкового чая с щедрой порцией огневиски. — Я не должен был трансгрессировать, руководствуясь эмоциями, тем более тащить тебя с собой. Гермиона не подняла глаз, но Гарри заметил, как по её щеке скользнула слезинка, и почти коснулась неестественно серых губ. — Я думала, что готова. Думала, что давно ко всему готова, а я растерялась и испугалась. — Это нормально. Гермиона, это нормальная реакция в той ситуации. Сколько ни готовься, такое всегда происходит неожиданно. — Гарри, мы убили их! — Да. И то, что ты переживаешь это тоже нормально, но винить себя ты не должна. У нас не было выбора, иначе убили бы нас, и что хуже всего сделали бы это не сразу. — Выбор был! Можно было попытаться оглушить, мы добровольно выбрали убийство. — Знаешь, когда-то, в той жизни у нас тоже был выбор — вместо того, чтобы убить Долохова, мы его оглушили. В результате он убил Ремуса, из-за него погибла Тонкс и Мерлин знает сколько ещё народу. Мы могли всё предотвратить, но испугались замарать руки. Нам было страшно и противно — не хотели уподобляться и не уподобились — теперь Тедди Люпин сирота! Не уподобляйся Дамблдору, любившему проявлять неуместное милосердие. Он спас Амбридж от расправы разъярённых кентавров. Она стала главой комиссии по учёту маггловских выродков. Результат — десятки несправедливо осуждённых волшебников, большая часть которых умерла или сошла с ума в Азкабане. Я знаю, о чём говорю, потому что видел, как эти суды проходили. Мы сделали свой выбор и не должны винить себя за это. Либо мы убиваем трёх отморозков и они уже никогда не смогут принести вред другим, либо они убивают нас и тогда мы будем виновны в гибели сотен людей: магов и магглов — потому что никто другой Риддла не остановит. — Ты перерезал горло беззащитному человеку, — голос подруги был бесцветным, она не упрекала — констатировала факт. — Если ты не заметила, этот «беззащитный» секундой раньше чудом не попал в тебя «Авадой». И чтобы тебе не пришлось задавать бессмысленный вопрос: «Чем мы теперь отличаемся от них?» — отвечу сразу: мы не убиваем ни для удовольствия, ни для наживы. Это не мы охотимся на них — они на нас. Кстати, может, следовало забрать их палочки, мы победили в бою и они стали бы нас слушаться?! Гарри и сам не понял, когда и откуда в его душе вылезла эта хладнокровная циничная сволочь, не только не моргнув глазом оправдавшая убийство трёх, да плохих, но живых людей, — насущной необходимостью, но и подумавшая о полезных трофеях. На какой-то миг стало до одури страшно, должно быть он расколол свою душу, как и предупреждал Дамблдор, но размышлять о том, что у него осталось в итоге — было не время. Девушка вздохнула: — Нет, палочки брать точно не стоило, так мы могли подставить всех находящихся в бегах волшебников, а запасные у нас и так есть. Конечно, ты прав. Прости. А я повела себя как истеричная дура. — Нет, Герми! Это моя вина! Я снова поддался эмоциям! И это не ты, а я временами веду себя как истеричка, поступая необдуманно и… Тактика самобичевания помогла, и подруга, похоже, отвлеклась от своих мыслей: — Ты вовсе не «истеричка», просто…не хочешь здесь оставаться. Это не твой мир, и ты подсознательно надеешься, что спонтанная трансгрессия поможет тебе вернуться в свою реальность, я всё понимаю… и ты ни в чём не виноват. Слышать подобное было странно, Гарри до сих пор и в голову не приходило посмотреть на дело с такой стороны. Он что правда в душе надеялся, что, попытавшись сбежать от проблем и неприятных эмоций куда глаза глядят, сможет вернуться домой?! А почему бы и нет? Он ведь так и не понял, как увяз в этом дерьме… Хождение по кругу и выяснение, кто из них чувствует себя более виноватым пора было прекращать: — Ты повела себя как нормальный человек, потому что для нормального человека ни убийство, ни война нормой не являются. — Знаешь, а у тебя с Дадли гораздо больше общего, чем мне казалось. К немалому удивлению Гарри, теперь он и сам видел, что общего у него с Дадли куда больше, чем ему хотелось бы. — Может, это и неплохо! — Гарри постарался изобразить убедительную улыбку. — Я собираюсь передать ему тебя в целости и сохранности. Не хочу ссориться с этим типом, если вдруг застряну здесь, когда он вернётся! Гермиона, наконец, подняла на него глаза, и Гарри стало не по себе. Поймав затравленный взгляд подруги, он вдруг понял, что Гермиона больше не верит, а скорее всего никогда по-настоящему и не верила в то, что Дадли вернётся. Она придумала эту ложь для себя и с отчаяньем цеплялась за свою страшную сказку, чтобы не сойти с ума от боли и одиночества. Гарри не знал, что говорят в таких случаях, как утешают… — А знаешь, тогда, после первого превращения, ты напугала меня до усрачки. Особенно, когда пообещала, что заставишь могилу ложкой копать — я поверил! Девушка мрачно усмехнулась, и Гарри потихоньку перевёл дух — уже неплохо! — По большей части — глупые понты. Но если бы ты причинил вред Дадли, я бы сделала, как обещала — не сомневайся. Гарри закрылся руками в притворном ужасе: — Что ты, что ты — и в мыслях не было! — А что это было за место? Гарри искренне улыбнулся, обрадовавшись перемене темы: — Там проходил чемпионат мира по квиддичу. То, что Люпин сказал о Снейпе… Мне необходимо было место… Что-то, что дало бы надежду, хоть какие-то светлые воспоминания. А чемпионат был, наверное, самым ярким воспоминанием моей прежней жизни, ну не считая дуэли со Снейпом, но я же не мог нас трансгрессировать в кабинет ЗОТИ, правда?! — А как же победа? — Гермиона выглядела изумлённой. — Трудно назвать лучшим воспоминанием убийство человека, пусть даже это произошло почти случайно и человек был садистом-убийцей. Да и потом, знаешь, победа… она растянулась надолго. Её невозможно принять и прочувствовать сразу — это приходило постепенно, я, если честно, так до конца и не освоился. А чемпионат — это было ярко, здорово и более… целостно что ли. — Жаль, что я ничего подобного не видела… — Говно вопрос! Вот найдём профессора Снейпа, победим, отпилим от васи кусок потолще и поедем путешествовать! — От какого «васи»?! — Ну от василиска. Нужно же его как-то называть, чтобы не так длинно и для других непонятно! — Вася, ну надо же! До такого даже Дадли не додумался! — хихикнула подруга и вдруг снова стала серьёзной. — Нужно уходить. Я думаю, нас будут искать. «Инкарцеро» никого не удивит, но то, как ты… То заклинание, которое ты применил, скорее всего привлечёт к нам внимание. Я ни о чём подобном даже не слышала… Это очень тёмная магия. Гарри напрягся. Применив «Сектумсемпру», он совершенно не подумал, что может подставить Снейпа. Ведь то, что он не был знаком с Мародёрами, совершенно не означает, что он не мог придумать её по другому поводу. А два Пожирателя, убитых фирменным заклинанием, могли очень, очень плохо закончиться для профессора. — Герми, мы должны найти Северуса Снейпа во что бы то ни стало! Я, кажется, его серьёзно подставил! Помнишь, я рассказывал тебе про «Принца-полукровку»? — девушка кивнула. — Они были в той книге. Это Снейп придумал заклинания, которые я использовал. Губы Гермионы округлились, и она протяжно выдохнула. Гарри даже показалось, что он не столько услышал, сколько почувствовал восхищённо-испуганное: «О-о-о!». — Гарри, через два дня у нас встреча с ребятами. Я предлагаю отправиться в горы прямо сейчас — там безопаснее всего… — Но профессор… — Поттеру даже думать было жутко, что может случиться, если Снейпа найдут и обвинят в убийстве раньше, чем они сумеют его предупредить. — Профессором мы займёмся сразу, как только разберёмся со срочными делами. — Но это срочно! А Люпин сказал… — То, что его не знает Люпин, ещё ничего не доказывает. — Думаешь, Дамблдор всё же мог… — Мерлин, как же Гарри хотелось ей поверить! — Дамблдор был хитрой старой сволочью! Теоретически он мог всё, что угодно! Но даже если это не так… Гарри, профессор Снейп совершенно точно не тот человек, который мог просто взять и исчезнуть. Люди, подобные ему, не бывают посредственностями, они слишком неординарны, слишком талантливы! Где бы он ни был, чем бы ни занимался он обязательно проявит себя, а значит, мы его найдём! В любом случае, мы не сможем начать поиски, пока не встретимся с Орденом Феникса — они единственные, у кого мы можем получить хоть какую-то информацию. Мне тоже не терпится познакомиться с этой невероятной личностью, пусть даже он слизеринец и Пожиратель. — О, поверь, ты не будешь разочарована! — злорадно усмехнулся Гарри, в котором вспыхнувшая надежда боролась с вновь поднявшим голову неприятным чувством, что Гермиона слишком увлеклась его профессором. — Я в этом не сомневаюсь, — хмыкнула Гермиона, пробежавшись по Поттеру насмешливым взглядом. — Доставай мантию — пойдёшь под ней. Поймав недоуменный взгляд друга, девушка пояснила: — Мы всегда так ходим. В случае нападения — запасной козырь, да и разрисовывать я тебя не буду — лишняя трата времени. — А почему в прошлый раз мы не пользовались мантией-невидимкой? — А ты как себе это представляешь? Я не могла её надеть, потому что ты не знаешь дороги, или мне тебя на поводке нужно было тянуть?! А ты не мог под ней спрятаться, потому что был не в том состоянии… Как бы я тебя искала, если бы тебе стало плохо? Гарри мысленно ухмыльнулся, о том, что основной причиной стало нежелание Гермионы идти рядом с невидимкой, которому она не вполне доверяет, — подруга умолчала. Ну и правильно, нечего лишний раз на нервы друг другу действовать. * * * * * Как ни странно, на свежем воздухе ощущение, что мир как-то неуловимо изменился, пропало. Вроде бы ничего и не поменялось, а стало легче. Наглухо застёгнутая палатка со временем обещала довести до приступов клаустрофобии. Вероятно, странное чувство чего-то неестественного было связано именно с этим. Горам и обледеневшим дорогам Гарри обрадовался как родным — топай себе и топай, и, возможно, чем дальше уйдёшь, тем больше шанс, что дойдёшь до чего-то нужного, чего-то, что позволит вернуть себе свою жизнь. Солнце миллионами искорок отражалось от невероятно белых, похожих на неровные шарики мороженого валунов. Вековые сосны покряхтывали и скрипели на несильном бодрящем морозце, а их густая тёмная зелень навевала мысли о давно прошедшем Рождестве, Запретном лесе, классе зельеварения… Настроение резко испортилось. Ну почему со Снейпом всегда так трудно? Уж, кажется, и мир другой, и люди в нём живущие изменились, а Снейп, даже отсутствуя, умудряется осложнить Поттеру жизнь. Конечно, Гермиона была права и прямо сейчас его поисками заняться было невозможно, но Гарри печёнкой чувствовал, что нужно спешить. Убедительно объяснить причины, почему это так важно, он так и не сумел — чем дальше, тем меньше была надежда, что Снейп знает о крестражах хоть что-то. И всё же… Когда ноги начали заплетаться и идти стало уже невмоготу, Гермиона наконец-то объявила, что они добрались до места. Стоило войти в палатку, как вернулось отступившее было ощущение неправильности. Гермиона, похоже, ничего такого не чувствовала, а Гарри чуть с ума не сходил, пытаясь понять, что не так?! Общались они мало, избегая смотреть друг на друга, каждый ворочал свои собственные невесёлые мысли, словно тела, оставленные ими в лесу, находились тут же, не давая ни думать, ни дышать, не испытывая чувства вины. Нахождение в палатке давило на нервы, вызывая безотчетный страх. Гермиона забылась тревожным сном, а Поттер, каким-то чудом сумевший хотя бы частично примириться с произошедшим, вернулся к тому, с чего всё началось — Люпин не знает Северуса Снейпа! Постаравшись сосредоточиться и посмотреть на ситуацию здраво, Гарри погрузился в размышления, обдумывая возможные варианты. «Ремус не знает Северуса Снейпа и утверждает, что никогда о нём не слышал. Почему? Врёт? А смысл? Какая ему от этого выгода? Кажется, никакой. Тогда, что могло произойти? Северус не пошёл учиться в Хогвартс? Опять же почему? Возможно, его мама умерла, а отец-маггл не отпустил в волшебную школу… Но тогда кто-нибудь из преподавателей пришёл бы за ним и забрал, как Хагрид пришёл за Гарри! Или нет? Северус был обычным ребёнком, у него не было преимуществ Мальчика-который-выжил. Или в этом мире Северус стал сквибом и не получил приглашения? Невозможно! Снейп по силе уступает разве что Дамблдору и Волдеморту, он не мог быть сквибом! А вдруг его ненавидящий магию отец сделал с маленьким Северусом тоже, что те мальчишки с Арианой?!» Сердце Гарри болезненно сжалось и ухнуло куда-то в желудок. «Нет! Нет, нет! Почему ему в голову лезут такие мысли? Каким бы ублюдком ни был Тобиас Снейп, он не мог покалечить своего сына… » Гарри очень надеялся, что не мог! — «Или их семью убили Пожиратели, скажем, за то, что чистокровная слизеринка Эйлин Принц опозорила свой Род и связала жизнь с магглом? Да нет, это чушь! В его мире полукровность Снейпа совершенно не помешала Риддлу не то что принять Северуса в Пожиратели, но и допустить в Ближний круг!» Голова шла кругом. Должно же было найтись хоть какое-то приемлемое объяснение! «А если всё гораздо проще?! Отец Гарри нашёл себе другой объект для травли, и до тощего слизеринца Мародёрам уже не было никакого дела. При таком раскладе мог Ремус со Снейпом не познакомиться? Сомнительно… Но если подумать… Даже он, Гарри, постоянно посещая занятия вместе со слизеринцами, почти никого из них не знал. Он всегда собачился с этим, как его… Малфоем? и его прихлебателями, а на остальных и вовсе не обращал внимания. Да он сейчас даже не вспомнит, как их звали! А Ремус закончил школу двадцать лет назад, это дольше, чем Гарри на свете живёт! Мог забыть? Вряд ли, уж очень уверенно он говорил, да Снейп личность примечательная! И всё же… А вдруг во времена учёбы Снейпа и Мародёров гриффиндорцам не ставили уроки вместе со Слизерином?! Ведь имена некоторых сокурсников с Когтеврана Гарри впервые услышал, только когда они организовали ОД! У них никогда не было совместных уроков, и Гарри совершенно не было дела до того, кого как зовут! Если так, то это всё объясняет! Или Снейп и правда никогда не учился в Хоге? Тогда что могло произойти? Мальчик был очень талантлив и ему решили дать домашнее образование? Может быть тётя Петунья всё же смогла найти способ рассорить их с мамой, и Снейп сам отказался от школы? Нет! Северус и Лили жили среди магглов, а, как выяснили они с Гермионой, маггловского мира изменения не коснулись! Или всё же предположение Гермионы верно и они не дружили? Но ничто не подтверждает, что в мире магглов изменилось хоть что-то! Даже Дурсли жили там же, где и в его мире. Стоп! Но ведь здесь их убили! Но скорее всего это произошло только потому, что они имели самое непосредственное отношение к нему и его родителям! Гермиона тоже волшебница, но её то жизнь в обоих мирах до поездки в Хогвартс совпадает до мелочей! У родителей в этом мире первая поездка тоже прошла по-другому, но тогда они уже как бы находились на территории волшебного мира! И нет причин думать, что до этого что-то пошло иначе! Но что же тогда?» Самым разумным казалось предположение с домашним обучением. Возможно, из-за бедности Эйлин не смогла купить ребёнку даже тот минимум одежды и учебников, который был необходим для поездки в школу. Лучшим вариантом было действительно расспросить МакГонагалл. Гарри знал, что в Хогвартсе есть книга, в которой появляются имена возможных учеников, и МакКошка как замдиректора обязана была следить за этими списками! И даже если Северусу Снейпу решили дать домашнее образование, его имя должно было там появиться! И экзамены Снейпу всё равно бы пришлось сдавать в школе экстерном. Сдать он их разумеется смог, но имя-то в списках должно было остаться! Но тогда, если он и в правду не заканчивал школу, шанс, что Дамблдор оставил ему поручение по розыску крестражей, равнялся нулю! Или нет? Мог старый паук наложить свои загребущие лапы на Северуса Снейпа, если тот никогда не переступал порог школы, точнее приходил только для сдачи экзаменов? Гермиона права, при хитрости Дамблдора, пожалуй, мог… Пообещал дальнейшее обучение и поддержку, запудрил мозги со своими «общим благом» и «делом света», заставил вступить в Пожиратели и стать тайным шпионом… Сменившая Гарри на дежурстве Гермиона наотрез отказалась обсуждать что бы то ни было, настаивая, что ему необходимо отдохнуть. Пусть и неохотно, но пришлось подчиниться. Окончательно выбившись из сил в попытке прийти хоть к какому-то выводу, Гарри закрыл глаза. Спать он не мог. Едва удавалось немного забыться, как накатывало чувство невыносимого одиночества, и он снова оказывался в пустых лабиринтах из стен, с которых повсюду текла чёрная кровь. Теперь здесь его никто не ждал… кроме мертвецов.