Не сходится

Юра знает Отабека от силы полгода, но за плечами будто тянутся десятилетия. Казах ему так мил, близок и понятен, что появляется ощущение, что тебя завернули в пуховое одеяло и гладят по голове. Иногда Плисецкому кажется, что он может большинство реакций и действий Отабека предугадать по движению темных бровей или тому, как вдруг вздергивается его подбородок. Но Юра понимает, что все это ему только казалось, как только знакомится с Алтыном ближе. Когда они вместе оказываются в номере отеля на очередных выездах (а все потому что "Бека, спрячь меня от Гоши, он опять ревет!"), Юра сначала думает, что из душа к нему вышел какой-то посторонний человек. Причем на этом человеке пижамные штаны Отабека в мелкую серую клетку, от которой в глазах рябит. На нем черная футболка Отабека, у него зачесанные назад влажные волосы Отабека. Но у него чужое лицо. И на этом лице Юра видит очки. Прямоугольные очки в темно-коричневой оправе. Судя по тому, как не-Отабек пристально смотрит на Плисецкого, он слишком широко открыл от удивления рот. — Юр, сейчас хоть и зима, но в твою варежку точно муха залетит, — будничным тоном вещает не-Отабек, усаживаясь рядом на кровать. — Душ свободен, иди, раз в номер к Гоше все равно не вернешься. Но Юра не может заставить себя пошевелиться. Он все еще очень невоспитанно таращится на незнакомого парня перед ним и совершенно по-тупому молчит. Отабек смотрит на него в ответ, поправляет безымянным пальцем очки на переносице и тоже вдруг замирает. — Плисецкий, ты это серьезно? Из-за очков такое остолбенение? Как ты только на прокатах от стресса в Буратино не превращаешься? — Эй! — резко отмирает Юра и сердито морщит нос. — О таком предупреждать надо. Типа "Привет, я Отабек Алтын, иногда превращаюсь в незнакомого тебе казаха в очках". Понял? Отабек издает короткий смешок и принимается сушить волосы полотенцем, не обращая на шокированного Юру никакого внимания. Плисецкий же сейчас напоминает сову — наклоняет лохматую голову то к левому, то к правому плечу и смешно пучит глазищи. Алтын этот взгляд прекрасно чувствует, так что ему приходится оторваться от своего занятия, снова поправить очки и вопросительно приподнять брови. — А ты как катаешься? — выпаливает вдруг Юра. — Кацудон, конечно, тоже очкастый, но тебе это не мешает? Отабек пару раз недоуменно моргает, задумчиво поводит плечами и отрицательно машет головой. Юра чувствует, как у него на лице оседают мелкие брызги с волос Алтына. Шампунь в отеле пахнет грейпфрутом. — Эти очки скорее для чтения, наверное. Когда глаза сильно напрягаю. Я не крот, как ты уже успел надумать. Хочешь — сам примерь. Юра сомневается, но Отабек сам снимает с себя очки и медленно водруждает их на любопытный нос. Поначалу Юра жмурится, но потом все же открывает глаза и... не видит почти никакой разницы. Разве что все стало немного мутнее. — Пф, а я-то уж подумал, — к Плисецкому возвращаются его привычные манеры. Юра изящным жестом отводит с лица белые локоны и, скалясь, подмигивает Отабеку. — Эй, Бека, скажи, мне идет? Алтын выглядывает из-под полотенца, которое скрывает половину его лица, но Юра все равно замечает, как растягиваются его тонкие губы и чуть сощуриваются черные при неярком освещении глаза. Плисецкий уверенно удерживает усмешку на лице, но чувствует, как ладони мгновенно становятся влажными. — Тебе очень идет, Юр, — на выдохе произносит Отабек, опуская взгляд, и Плисецкий завороженно наблюдает, как скользит по смуглой щеке тень от его ресниц. — Но я перед сном еще собирался почитать, так что был бы очень признателен, если бы ты вернул мне мои очки. — А вот и не дождешься! — Юра вскакивает с кровати, по-ребячески показывает Алтыну язык и, подражая ему, поправляет оправу на носу безымянным пальцем. — Не думал, что ты читаешь перед сном, прям как мой деда. Только вот ты лет на -дцать помладше, ничего не настораживает? Алтын пытается строго нахмуриться, но не может сдержать ухмылку от Юриного вида, поэтому обреченно опускает голову. — Ладно, я понял, я старый, покрываюсь плесенью и вообще фу. Чтение откладывается, но только если ты предложишь альтернативу. Юра победно хмыкает, возвращает очки хозяину и очень хитро потирает руки. Пожалуй, Отабек — самый подходящий партнер для несогласованной с Яковом ночной вылазки в город.