Дети Автотрассы 2: Ошибка Соляриса

Джим испуганно смотрел на Соляриса. Приора с Пассатом слышали об этом типе впервые, поэтому не понимали реакции первого. Солярис, сохраняя всю ту же страшную усмешку, протянул руку Пассату. — Меня зовут Солярис. А ты, насколько мне известно, Пассат? Тот нервно сглотнул и протянул ему ладонь. — Да, это я. — Не смотри на меня так и не бойся, — мягко сказал Таксист, — машинам я вреда не причиняю… (он обернулся к Джиму)… Во всяком случае тем, кто не причиняет его мне. Приора неуверенно глянула на Джима, словно спрашивая, что же он такое сделал. Тот неопределённо отмахнулся рукой, дескать, потом. — Надеюсь, вы не против помочь мне в одном деле? — продолжил Солярис, оглядывая всех троих, — и пообещать, что это останется между нами. — Ну знаешь ли, — тут Пассат вдруг посерьезел, видно было, что слова пришельца его возмутили, — слушай, парень, ты только что попал в измерение, где царствует хаос и беззаконие. Ты ничего не знаешь об этом месте, и уже ставишь свои порядки? Новичок, мой тебе совет — не выкабинивайся лишний раз, целее будешь.Выскочкам здесь не рады. Джим за спиной Соляриса с испуганным видом замотал головой и, показав на Злобного Таксиста, чиркнул пальцем по шее. Но Пассат не замечал его намёков. А зря. Почти в ту же секунду за спиной Соляриса мелькнуло что-то яркое, а еще миг спустя в руке Таксиста сверкнул ядовито-желтый кнут. Пассат и опомниться не успел, как его отшвырнуло в сторону и шмякнуло о противоположную стенку впадины. Приора и Джим и сделали несколько шагов назад. -иОх-х… — Пассат потёр затылок, — что это было? Солярис подошел к нему. — Вот видишь? — глянул он свысока на Пассата, — твой маленький друг был прав, когда боялся. Я, знаешь ли, не самый беспомощный новичок и не самый глупый выскочка. — Кто… Кто ты вообще?.. — Пассат с трудом поднялся на ноги. — Твой новый босс, — тихо прошептал Солярис, подходя совсем близко. Джим прикрыл рот рукой. — Так ты подчинишься мне? Уверяю, это несложно, просто скажи «да». Две буквы, которые могут спасти тебе глушак. Давай, Пассат, не строй из себя героя, — он склонил голову на бок, снимая с пояса кастет. Пассат с трудом поднял голову и с ненавистью взглянул прямо в глаза пришельца. — Да я скорее Беллазу под колеса полезу, чем подчинюсь кому-либо! — процедил он. Солярис рассеяно кивнул. — Ты разочаровал меня, — еле слышно выдохнул он и, развернувшись, пошел прочь. Джим с Приорой облегченно вздохнули. Внезапно Солярис резко обернулся и со всей силой полоснул кнутом по Пассату. Тот судорожно зажмурился когда обжигающая плеть обвилась вокруг него и впилась в тело, прожигая куртку. — Нет!.. — вскрикнула Приора, — Пассат! Она в бешенстве обернулась к Солярису: — Живо отпустил его, чёрт подери! Солярис как не слышал. Тогда Приора выхватила складной ножик — единственное оружие, которое имела — и метнула в Таксиста. Ножик просвистел в воздухе и был ловко подхвачен свободной рукой Соляриса. — Как опрометчиво, — заметил он, сжимая оружие в ладони, — и прискорбно. На глазах ножик задрожал, раскалился докрасна, потом добела, а потом стёк на землю блестящей стальной струйкой и превратился в шипящую лужу на земле — расплавился. — Можешь представить, что я сделаю с тобой, — прошипел Солярис, глядя на Приору, — будь умной машинкой, не подходи. — Отпустил его, слышишь! — приказала она, — имей в виду, за ним придут остальные! Я позову их, живым ты не уйдешь! — А что, у остальных тоже есть элементы? — спросил Таксист. Приора тяжело дышала.Пассат тихо застонал. — Джим, ты знал Соляриса раньше? — вдруг встрепенулась она, — есть у него места слабые? Джим молчал.Лишь губы что-то бессвязно лепетали, да широко открытые глаза смотрели на Пассата. — Джим, не молчи, кретин! Что нам делать?! — закричала Приора. — Нь-ничего… — наконец выговорил тот, — он неуязвим… — Нет! Нет! — в глазах девушки блестели слёзы, — должен быть способ, должен! Чего ты хочешь от нас, урод, чего тебе нужно?! Внезапно во всеобщей тишине раздался тихий, хрипловатый голос Пассата: — Не плачь, Приора… Я неплохо пожил на этом свете… Навидался всего… Будет с меня… Уходи отсюда подальше… Уводи наших… И не слушай этого гада. Прислонившись к стене, Пассат сполз на землю. Закрыл глаза.И замер. — НЕ-ЕТ! — Приора сорвалась с места и прыгнула на Соляриса, готовясь разодрать его в клочья. Она повалила его, прижала к земле, и, схватив с земли камень, занесла над врагом… Но вдруг, болезненно сжавшись, свалилась на бок. Солярис поднялся и обтёр кастет о куртку. Яд подействовал безотказно. — Так она сказала, за мной придут другие? — поинтересовался Солярис, — И где же они? Джим глубоко вздохнул и, вспоминая тех, кто остался на стреме, выдохнул: — Своих не сдаю. — Сейчас заплачу, — Злобный таксист поднял с земли камень, выпавший из руки бесчувственной Приоры и подкинул его на ладони, — но не расстраивайся, я здесь ненадолго. Достаточно просто подать сигнал моему старому другу и я опять вернусь в живой мир. — Ты не вернёшься, — тихо сказал Джим, — отсюда нет выхода. — Да? О, я тебя обрадую, Зузу, выход есть всегда.Особенно, когда у тебя имеется элемент огня Терро-версии. — Это им ты расплавил нож? — так же тихо спросил Джим. — Именно им. Если хочешь, ты можешь отправиться со мной. Можешь своих друзей приводить — в портале всем места хватит. — Ты перебьёшь нас всех еще до того, как мы окажемся в живом мире, — потухшим голосом произнёс Джим, — нет уж, дудки, не на того напал, подонок… — Как знаешь. Уверен, что никто из них не может быть мне полезным? Хотя ладно, можешь не отвечать, здесь все те, кто погиб после своего преступления, что помешает им сдохнуть в живом мире ещё раз? Хорошо, так и быть, оставайтесь здесь. — Что хоть ты собрался в живом мире делать? — устало, но злобно спросил Джим. — Да так, по мелочи, — почти безразлично хмыкнул Солярис, — всего-то соберу армию из тысяч машин и устрою зачистку очень мерзких тварей, которыми наша планета так давно заражена. Джим поднял на него глаза. — Людей? — негромко спросил он. — Да, людей, а кого ещё? Усталая злость на лице Джима сменилась усталым презрением: — Может, вспомнишь, что эти же твари тебя собрали? — Я помню, — процедил Солярис, — и знать бы тебе, как я хотел поверить, что это не так, как я хотел забыть этот факт. Ладно, заболтался я с тобой что-то. Слушай, не одолжишь пару волосинок? — Что? — Волосок из своей шевелюры пожертвуй! — раздражённо объяснил Солярис, — или хочешь, чтобы это сделал я? — Зачем тебе? — Джим на всякий случай отошел. — О-ох, понятно, — и Таксист резким прыжком очутился возле Джима. Взмах кастета… И прядь темно-серых волос оказалась в руке Соляриса. — Эй, зачем ты?.. — Джим возмущенно попытался отобрать у него свои волосы, но тщетно — Солярис перехватил его руку и вывернул под ТАКИМ углом, что Джим скорчился и рухнул на землю. — Не бойся, мне просто нужны волосы старого неприятеля. Это для связи с А… С моим знакомым. — Как я могу тебе верить? С тех пор как ты поджёг заправку, где я заправлялся, тебе нет доверия. — А-а, ты про тот случай? — Солярис между тем стал чертить на земле рукояткой не горящего кнута какой-то замысловатый узор, — если хочешь знать я вообще не туда целился… — Да, — мрачно ответил Джим, — не туда целился! Швырять огненные шары в бензоколонку и ещё врать, что промахиваешься! Я смотрю, Соляра, ты вообще разучился врать! — Послушай, ты, конечно, не поймёшь, но мне надо кому-то выговориться, — он поднял глаза на Джима, — я ехал к базе Большого Следа, только что взял у старухи Калины Терро-Огненный элемент. Мне пришлось завалить и Калину, и её питомца, защищая трусиху Фурию. Неважно кто это, вобщем как только мы выбрались из оврага, где жила старуха со своим трактором, Фури отключилась и я оставил её восстанавливать проводку. Я ехал мимо вашей заправки и увидел тебя, и вспомнил, что когда-то ты помогал Следу. — Я всего-то возил ему припасы на базу! Это разве помощь? — Нда, вынужден тебя расстроить. Кстати, однажды, если ты не забыл, ты увидел меня и со страху толкнул в меня свой прицеп. А что там такое находилось? Правильно, Джимми, бензин! Можешь себе представить, что я почувствовал, когда налетевший на меня прицеп взорвался? Я полгода отправлялся, благо, Феррари в тот день был ко мне благосклонен. Ты чуть не убил меня, думаю, было вполне логично ответить тебе тем же. И вот тебя Феррари щадить не стал. Когда я запустил шар в бензоколонку, ты окочурился, после чего за тот случай с прицепом оказался здесь. Вспомнил? — Теперь да. Ты всегда был таким же мерзавцем, Солярис, я даже удивлён, что ты убил Калину… — он презрительно глянул Таксисту в глаза, — ведь ты с ней одной породы! Солярис включил кнут. — Что, убьёшь меня ещё раз? — спросил Джим с вызовом. — Да я бы с радостью, — прошипел тот, — просто некогда да и лень если честно. И провел кончиком кнута по начерченному под ногами узору, на которой до этого бросил прядь волос Джима. Почти в тот же миг узор вспыхнул жёлтым. От земли пошел густой серый дым, поднимаясь плотными клубами вверх. Джим широко открыл глаза. Еще через секунду в дыму возникло изображение светло-серого кроссовера Mazda CX-5. — Что за чертовщина? — испуганно-удивленно спросил он. — Анакин, это я, Солярис, — произнес Таксист, глядя на машину, — ты меня видишь? — Да, где ты? От тебя уже сто лет никаких новостей, я думал, ты умер! — Звучит безумно, Анакин, но ты угадал. Меня убили и я нахожусь в чёрном Измерении. — Что?! Как? Кто это сделал?! — Одна девчонка… Ну неважно. У меня есть Элемент огня, не поможешь выбраться из этой дыры? — Конечно. Что нужно сделать? — Эй, парень, — вдруг подошел к дымовой завесе Джим, — я, конечно, не имею права встревать, но имей ввиду: Для этого типа нет понятия «дружба», слышишь? Он оставит тебя умирать в помойной канаве без зазрения совести, даже если много лет вы были неразлучны. Я просто предупреждаю, Солярису верить нельзя! И на твоём месте я бы оставил его в ЭТОМ мире. Здесь хотя бы нет детей и тех, кто не сможет защищаться. — Ого, — заметил Анакин, — я смотрю, Солярис, тебя здесь уважают. — Да, прямо как Феррари превозносят, — саркастично фыркнул тот и повернулся к Джиму, — всю смазку слил? Высказался? — Высказался, — кивнул Джим, разворачиваясь и идя к стене, чтобы залезть на неё. Но вдруг обернулся к Анакину, всё ещё светящим фарами в дыму, и грустно произнес: — Калина тоже ему верила… А потом Солярис порешил её. — Погоди, что? — спросил Анакин. — Ничего, дальше сам решай, — вздохнул Джим и, вскарабкавшись по стене, исчез из виду. — Ты правда убил Калину? — чуть озабоченно поинтересовался Анакин. — Правда, — кивнул Солярис, — она натравила на нас с Фурией свою зверюшку и мне ничего не оставалось, кроме как уничтожить её. — Хм, а кто такая Фурия? — Моя недавняя знакомая. Так ты меня вытаскиваешь? — Разумеется. Ты ведь не думаешь, что я принял слова того симпатяги всерьёз? Это мне следовало рассказать ему о тебе, а не ему — мне. — Превосходно, тогда… Ведь лёд всё ещё у тебя? — Обижаешь, напарник, я не расставался с этой противотуманкой ни на минуту. — Тогда пошли мне сюда свой ледяной луч, он создаст портал. Да, у Анакина был Элемент всё это время. И бывший чемпион не хотел себе признаваться, почему не применил его тогда, в конце гонки. Не хотел, потому что втайне боялся этой правды, засевшей в глубине сознания. *** На почти опустевшей автостоянке перед здоровенным торговым центром Ашан стоял серебристый кроссовер с шипованными шинами. Внезапно перед ним прямо в воздухе раскрылась светящаяся белая щель, расширилась и взорвалась, словно фейерверк. Взорвалась… И погасла, будто ничего и не было. На асфальте сидел человек в черной куртке и желтых штанах, с колючими волосами и кастетом на поясе. Солярис поднялся на ноги и жадно вдохнул ночной воздух живого мира. — Наконец-то, — произнес он, глядя на безоблачное ночное небо в звёздах и оранжевые фонари трассы, пролегавшей совсем рядом, — спасибо, Анакин. Как приятно вернуться, если бы ты только знал… Тут он обернулся к своему другу и довольно сказал: — У-у-ух, сколько же калиновой ереси я собираюсь замутить…