Ассоциация по воспитанию детенышей

Через полмесяца детеныш кухти полностью адаптировался к новой среде обитания, и он больше не напрягался возле детенышей котто и кувэя. Когда Се Луань ходил по помещению, он даже иногда видел, как они прекрасно ладили, чистя перья. Они близко сидели и осторожно расчесывали клювом нижние перья на спинках друг друга. Это давало прекрасное и гармоничное чувство. Каждый раз, когда Се Луань видел эту картину, он не мог не улыбаться. Обычно Се Луань только смотрел и не беспокоил их, но иногда он подходил ближе, садился рядом с ними и трогал их милые маленькие крылышки. Тогда малыши обычно гладили его и звали к себе. Несмотря на то, что детеныш кухти все еще пытался научиться летать, кувэй и котто, которые уже давно умели летать, не презирали и не издевались над ним. Они даже сопровождали детеныша кухти, когда он тренировался, и пытались показать ему, как это делается. Самым распространенным упражнением, которое они делали, был наземный полет, который, как это звучало, был упражнением, в котором детеныш махал крыльями и пытался взлететь с земли. Может быть, это было из-за помощи других детенышей, а может быть, из-за настойчивости детеныша кухти, но после того, как он потерпел неудачу во всех других учреждениях, детенышу наконец удалось добиться прогресса здесь, в Юньбао. Стоя на земле, он мог теперь взлететь и пролететь немного вперед. Хотя другим это могло показаться незначительным, а его летные способности были далеки от стандарта, в глазах Се Луаня детеныш значительно улучшился. Если сравнивать с предыдущей ситуацией, когда детеныш не мог летать, несмотря на то, что постоянно тренировался в других учреждениях, то как это можно было не считать большим улучшением? — Если ты продолжишь усердно работать, то определенно сможешь летать. — Се Луань поднял детеныша, который приземлился после небольшого полета, и, глядя ему в глаза, сказал это твердым тоном. Се Луань часто повторял эти слова, как для того, чтобы подбодрить детеныша, так и в надежде, что его собственная способность может каким-то образом действовать как катализатор и облегчить птенцу достижение этой цели. Согласно тому, что сказал ему Зарад, когда он концентрировался, действительно были кратковременные ментальные колебания, и, думая о своей способности усыплять детенышей, Се Луань почувствовал себя немного увереннее в том, что сможет повлиять на птенца. Тем не менее, он знал, что его способностей не хватит, но он надеялся, что это, по крайней мере, станет небольшим стимулом, чтобы помочь детенышу, когда он будет усердно работать. — Тиух! — Детеныш кухти поднял голову и, слегка взмахнув крыльями. Он обязательно будет продолжать усердно тренироваться, чтобы в будущем юноше не пришлось опускаться на колени, чтобы поднять его, он сам полетит в его объятия! Вместе с двумя яйцами, которые все еще находились в инкубационном зале, в интернате теперь было тринадцать детенышей, и хотя детеныш кухти в последнее время отнимал у него много времени, внимание Се Луаня все еще было сосредоточено главным образом на детеныше нокса. Причины этого были довольно просты. Во-первых, потому, что детеныш недавно вылупился и был более уязвим, чем старшие дети. Во-вторых, потому что золотой шар привлек его в этот мир ради детеныша нокса. Этот малыш может быть корнем разрушения этого мира или ключом к его спасению. Если бы Се Луань был жителем этого высокотехнологичного мира, то он, конечно, не поверил, что такой Бог существует, и если бы с ним связались, то не поверил бы ни единому слову. Но это было не так. Он пережил установление духовной связи и путешествовал между двумя мирами. Поэтому он, безусловно, верил и очень серьезно относился к этому руководству. Детеныш нокса сильно вырос за последние полмесяца и теперь был крупнее обычного кролика, почти размером с четырехмесячного котенка, и Се Луань больше не мог держать его одной рукой. Держа детеныша на руках, Се Луань привычно прикоснулся к его спине и, следуя вдоль позвоночника, коснулся пушистого хвостика. Затем он мягко произнес имя малыша. Детеныш нокса почти не общался с другими малышами и не был таким живым и активным, как они. Казалось, ему больше нравилось держаться поближе к Се Луаню, и что бы он ни делал, будь то прикрытие дверей или даже запирание их, каким-то образом он все равно просыпался каждое утро с пушинкой на груди. Когда Се Луань открывал глаза, первое, что он видел, всегда были эти пронзительные бледно-голубые глаза. Казалось, он наблюдал за ним уже долгое время, и каждый раз, когда утром их глаза впервые встречались, два вертикальных зрачка детеныша нокса сужались еще больше и становились еще тоньше. Се Луань был обеспокоен таким его поведением, особенно когда детенышу все еще нужно было оставаться в инкубационной комнате. Но видя, что это невозможно предотвратить, Се Луань просто решил брать малыша с собой, когда вечером возвращался в свою комнату. Это было не хорошо, но он чувствовал, что это, по крайней мере, лучше, чем иметь детеныша, приходившего посреди холодной ночи. Когда Се Луань коснулся хвоста детеныша, тот слегка пошевелился. Но поскольку реакция была неочевидной, Се Луань этого не заметил. — Миа. — Услышав, как юноша зовет его по имени, детеныш нокса тихо ответил. Чтобы лучше заботиться о детенышах и пополнить свои недостающие знания в качестве воспитателя, Се Луань недавно принес «энциклопедию о детенышах». Хотя в книге описывались привычки, предпочтения различных рас и другое, Се Луань не знал, применима ли эта информация на 100% к реальности, поэтому он планировал использовать книгу только в качестве ссылки и медленно пытаться выяснить новое о детенышах, взаимодействуя с ними. К сожалению, несмотря на то, что книга утверждала, что в ней есть информация о детенышах всех рас, Се Луань не смог найти в ней ничего, связанного с детенышами нокса. Однако, думая о том, что ноксы вымерли более тридцати лет назад, а также обо всех разрушениях и травмах, которые они вызвали, Се Луань мог понять, почему они не включили их в энциклопедию. Но даже после поиска в интернете Се Луань не смог найти никакой информации о расе ноксов, только несколько бесполезных слов. Звездный Альянс не хотел, чтобы кому-то напоминали о такой опасной расе и последующих событиях, поэтому они заблокировали всю информацию в звездной сети. Малыш, которого он держал на руках, вел себя не так, как другие детеныши, и это было главной причиной, по которой он хотел узнать больше о его расе, он хотел увидеть, было ли это нормально, а если нет, то чем это могло быть вызвано. Теперь, когда детеныш кухти адаптировался и начал тренироваться более независимо, Се Луань стал свободнее. Пока Се Луань использовал на нем свою духовную силу, Зарад опустил взгляд и посмотрел на детеныша нокса, лежащего на руках у друга. У него еще не было возможности поговорить с Се Луанем об этой расе, так как в последнее время юноша был очень взволнован. Но теперь, когда все успокоилось, Зарад решил воспользоваться случаем. Поэтому он подождал, пока Се Луань закончит с сегодняшним сеансом, а затем начал разговор. — Яйцо детеныша нокса было отправлено в учреждение, занявшее третье место, но по какой-то причине оно попало к нам. — Ся Ци на самом деле уже рассказала ему конкретные причины, по которым яйцо было передано в их интернат, однако он не хотел упоминать об этом в присутствии детеныша. Это было довольно грустно. Когда детеныш нокса был еще в яйце, его часто перемещали, многие учреждения прямо отказывались ухаживать за ним, и даже те, кто принимали его, обычно отсылали всего через пару недель. Поэтому яйцо в конце концов добралось до них, где и осталось навсегда. Се Луань хотел защитить детеныша от этого, ему не нужно было знать об этих вещах, малыш теперь нашел свой дом, вот и все, что имело значение. Зарад понимающе кивнул в ответ на его слова. Даже если бы Се Луань ничего не сказал, он мог бы догадаться, почему нокса отправили в этот интернат. Впрочем, это было не так уж и важно, он задал этот вопрос только для того, чтобы начать разговор, чтобы то, что он хотел сказать дальше, не было таким неловким и неожиданным. С того самого момента, как Зарад впервые увидел молодого человека, общающегося с детенышем нокса, он беспокоился, что тот, возможно, ничего не знает о их расе. В конце концов, юноша перед ним выглядел очень молодо, и прошло много лет с тех пор, как Звездный Альянс начал информационную блокаду расы ноксов. Поэтому Зарад чувствовал, что представления юноши о расе могут быть весьма ограниченными. Чтобы избежать того, что невежество Се Луаня может принести ему какую-либо опасность, Зарад уже давно хотел поделиться некоторыми своими знаниями о расе. В конце концов, молодой человек был его удивительным благодетелем, который помогал ему восстановить способности. Зарад определенно не хотел, чтобы с ним что-то случилось. Раса ноксов действительно превосходила их как в технологиях, так и в способностях. Несмотря на то, что многие люди теперь говорили о них со снисходительностью и ненавистью, они не могли отрицать, что эта раса когда-то построила мощную и беспрецедентно процветающую империю. Другие расы должны были упорно трудиться, чтобы развить способности, однако ноксы ничего не должны были делать. Они естественным образом развивались вскоре после вылупления, и в отличие от других рас, у которых были особи, неспособные когда-либо развить способности, каждый из расы ноксов получил способности. Тот факт, что для ноксов было так легко приобрести способности, уже был достаточным, чтобы вызвать зависть у других рас, но то, что они не использовали эту силу для правильных вещей, был тем, что заставляло всех так сильно презирать их. Однако они не только презирали их, но и боялись. Было очень опасно иметь так много силы и не использовать ее должным образом. Даже если нокс, которого держал на руках юноша, был всего лишь детенышем, опасность все равно существовала. Любой, кто был свидетелем событий, произошедших более 30 лет назад, точно знал, насколько сумасшедшей на самом деле была эта раса… Закончив то, что он хотел сказать, Зарад ожидал, что стоящий перед ним юноша понимающе кивнет, но вместо этого получил неожиданный ответ. Се Луань, нахмурив брови, некоторое время молчал, но потом вдруг покачал головой и просто сказал ему: — Я надеюсь, что ты не проявишь никакого предубеждения к этому детенышу только из-за того, что ты думаешь о его расе. Во время их разговора Се Луань почувствовал, как хвост, обернутый вокруг его запястья, слегка напрягся. Он не был полностью уверен, что это связано с тем, что сказал Зарад, в конце концов, теоретически этот детеныш нокса не должен был понимать, что они говорят, но все равно чувствовал, как будто его сердце сжалось. Поэтому Се Луань толкнул малыша в спину еще мягче, чем обычно, и предупредил Зарада. Зарад сначала хотел объяснить, что речь идет не о предрассудках, а о нормальной бдительности. Однако, когда его взгляд упал на движущуюся руку юноши, гладившую голову детеныша, он внезапно увидел два светло-голубых глаза, и Зарад не мог не удивиться. Эти глаза излучали холодное чувство, и даже Зарад, который общался со многими проницательными людьми, чувствовал, что ему трудно видеть сквозь них и читать истинные эмоции детеныша… Этот взгляд действительно не принадлежал детенышу, но, зная, что он был ноксом, Зарад не слишком удивился. В общем, период детенышей каждой расы имел фиксированный период времени. Например, детенышу кухти было пятнадцать лет, такиле — двадцать два, а сайвэю — семнадцать. У человеческой расы не было периода детенышей, так как они имели гуманоидную форму с момента рождения, но у большинства рас в межзвездном пространстве был период детенышей. Этот период сильно варьировался от расы к расе, и самый длинный период детенышей был известен как тридцать один год. У расы ноксов также был период детенышей, однако они отличались от других рас. Мало того, что у них не было фиксированного времени для этого периода, но он также обычно был очень коротким. Ноксы полагались на свои способности, и пока они достигали определенной точки, детеныши могли переходить в гуманоидную форму и непосредственно вступать во взрослую жизнь. Из-за этого короткого периода детенышей их разум также созревал намного раньше, чем у других рас. Се Луань все еще не знал об этом последнем факте и не верил, что детеныш может их понять, но Зарад был уверен, иначе зачем бы детенышу показывать такое холодное отношение? Он даже почувствовал исходящее от детеныша ощущение опасности… Однако, как только он подумал об этом, юноша коснулся хвоста детеныша, и внезапно ощущение опасности исчезло. Он даже слышал, как детеныш нокса издал низкий ласковый звук из своего горла, и малыш казался еще более слабым. Погоди-ка… прикоснулся к хвосту? Он вдруг смутно вспомнил что-то о хвосте расы ноксов, однако отложил эту мысль, так как сначала ему пришлось кивнуть, чтобы ответить на молчаливый взгляд Се Луаня. Хотя он и не считал это предрассудком, спорить не стал. Ему еще долго придется работать в этом филиале, и он не хотел никаких разногласий с человеком, который был не только его благодетелем, но и инвестором и главой интерната. Было видно, что детеныш был по-настоящему послушным, когда сталкивался с юношей, поэтому Зарад не мог не думать, что, возможно, он действительно не представлял угрозы, когда дело касалось юноши. Увидев, что Зарад с серьезным выражением лица кивнул, Се Луань расслабился. У других сотрудников была такая же реакция, когда они впервые узнали, что в этом учреждении живет детеныш нокса. Однако после того, как Се Луань поговорил с ними, они все поняли и после этого попытались относиться к малышу так же, как они относились ко всем другим детенышам. Ненависть к расе ноксов была широко распространена, и хотя Се Луань не мог изменить мнение каждого человека, он хотел, по крайней мере, изменить взгляды сотрудников в их интернате и создать безопасное пространство, дом для этого детеныша. Даже если бы во всем мире шел дождь, пока он стоял рядом с детенышем с зонтиком, малыш не промок бы. Вечером он, как обычно, забрал детеныша нокса с собой в свою комнату. Но даже если бы он не проявил инициативу, малыш все равно каким-то образом пришел бы к нему в комнату посреди ночи. Се Луань не знал, почему детеныш делает это. Но он подумал, что это может быть потому, что юноша часто ходил применять питательный раствор, когда детеныш все еще был в яйце. Его присутствие в то время, должно быть, каким-то образом наложило отпечаток на детеныша еще до вылупления, это было единственным объяснением, потому что иначе почему у детеныша такой комплекс объятий… или это нормально для детеныша нокса быть таким липким? Ну, Се Луань на самом деле не возражал. Он уже сменил матрасы всех служащих на односпальные кровати, и хотя односпальная кровать была немного тесновата, если бы в нее втиснулись два человека, ее было более чем достаточно для одного человека и маленького детеныша. Поскольку кровать была поставлена у стены, Се Луань решил лечь на внешнюю сторону, а детенышу позволить спать у стенки. Это делается для того, чтобы малыш случайно не свалился с кровати посреди ночи. Прежде чем заснуть, Се Луань подумал о том, что произошло сегодня утром, протянул руку и поднял белого пушистого детеныша на уровень глаз. Встретившись с этими светло-голубыми глазами, Се Луань смягчил свой голос и сказал серьезным тоном: — Твое рождение было долгожданным, и ты вырастешь с любовью. Хотя он не думал, что малыш поймет, что он говорит, Се Луань все еще хотел сказать ему это. — Миа. — Наполовину обхватив хвостом запястье юноши, детеныш окликнул его. Услышав детский голос, Се Луань улыбнулся и поцеловал детеныша в голову, прежде чем положить обратно. Когда он поднял одеяло, то частично накрыл им малыша, как сделал бы это для человека, а затем пожелал ему спокойной ночи. Когда он выключил свет и лег, в комнате стало очень тихо и темно. Се Луань закрыл глаза, и в этой мирной обстановке ему не потребовалось много времени, чтобы его дыхание стало легким. Проснувшись на следующее утро, Се Луань сразу же почувствовал, что что-то не так. Хотя он все еще был в сонном состоянии и не открыл глаза, он почувствовал, что кровать внезапно стала маленькой. Под одеялом было очень тепло, и он хотел отодвинуться подальше от источника тепла, но обнаружил, что там не осталось места. Что происходит??? Не открывая глаз, он протянул руку, чтобы пощупать. Даже в своем смятенном состоянии он помнил, что рядом с ним должен лежать только детеныш нокса, но то, что он почувствовал, было совсем не тем пушистым мехом, которого он ожидал… Он все еще был мягким, но вместо того, чтобы соприкоснуться с теплом тела детеныша, он был прохладный, немного похожим на… волосы? Сонливость все еще не прошла, но Се Луань сумел приоткрыть глаза и взглянуть на свою руку. Серебро… Се Луань не потребовалось много времени, чтобы понять, что что-то серьезно не так, и он быстро поднял глаза, чтобы встретиться с парой светло-голубых глаз. В тот момент, когда их глаза встретились, зрачки собеседника напряглись. Эти глаза, такие знакомые… Се Луань широко раскрыл глаза, он внезапно полностью проснулся, и каждая деталь ситуации нахлынула на него. Рядом с ним лежал очень красивый молодой человек с блестящими серебристыми волосами и очаровательными глазами. Бледно-голубые, они были такими красивыми, почти как драгоценные камни, такими чистыми и прозрачными, однако в них был оттенок холодного блеска, который добавлял интригующе острый край… Се Луань смотрел на него, должно быть, минут десять, а потом внезапно все встало на свои места.