Ассоциация по воспитанию детенышей

Большая птица летела со своим маленьким детенышем. Се Луань следил за ними, пока они парили высоко в небе, и через некоторое время он опустил голову и коснулся перьев двух пушистых детенышей в своих руках. — ТИУ-ТИУ. Хотя их сердца были полны тоски и они очень завидовали, детеныши послушно оставались на руках У Се Луаня и смотрели в небо. Когда они почувствовали, что их перьев коснулись, они защебетали и повернули головы, чтобы посмотреть на юношу, прежде чем прижаться к его рубашке. Пушистого детеныша кувэя с желтыми перьями звали Рави, а серого котто — Лидс. Се Луань молча гладил двух пушистиков некоторое время, а затем сказал: — Может быть, я полетаю с вами позже? Когда он произносил эту фразу, Се Луань не думал о том, как он, будучи человеком, сможет летать с ними, как отец детеныша кухти. Он просто спросил об этом. — Тиух! Тиух! Тиух! Как только юноша сказал это, два пушистых малыша тут же подняли головы и радостно защебетали, они казались очень счастливыми. Слегка потыкав в мягкие грудки и животики двух оживленных детенышей, Се Луань мысленно отметил этот вопрос и начал обдумывать, как это сделать. Это была межзвездная эра, несомненно, должно было существовать какое-то оборудование, которое сделало бы его способным летать. Например… может быть, что-то похожее на экипировку Железного Человека? Се Луань пока не слишком глубоко задумывался об этом. В конце концов, некоторые взрослые особи той же расы, что и эти два детеныша, могут прийти и попросить опекунства. Эти два птенца были такими хорошими, такими милыми, такими выдающимися… В душе Се Луаня, который уже обрел родительский менталитет, все детеныши в их учреждении были хорошими, заслуживающими того, чтобы их баловали. Выслушав ответ двух детенышей, Се Луань почувствовал, как его шею и щеку потерло что-то пушистое. Уже привыкший к тому, что детеныш нокса гладит его по плечу, юноша повернул голову и взял инициативу на себя, чтобы погладить его в ответ. Нокс начал издавать низкое гудение, когда Се Луань уткнулся в него носом, его зрачки, казалось, слегка напряглись. К тому времени, когда огромное существо, похожее на феникса, и маленький рыжий детеныш завершили родительско-детскую деятельность и снова встретились лицом к лицу, пушистый малыш почти не проявлял робости, встречаясь с обычно строгим лицом отца. Когда эта пара приблизилась к Фуе и Се Луаню, маленький детеныш даже сидел на корточках на макушке своего отца, его маленькие когти сжимали волосы такого же цвета. Суровый, с холодным лицом человек, с маленьким круглым пушистым детенышем на голове… эта сцена действительно заставляла чувствовать абсурдный контраст… Однако для Фуи эта сцена наполнила радостью её сердце. То, что ее муж и их детеныш так хорошо поладили, действительно было лучшим возможным исходом. Се Луань, естественно, также был очень рад видеть, что все обернулось хорошо и что у детеныша кухти было два родителя, которые очень любили его. — Наш Пэйпэй… я должен попросить, чтобы ваш интернат продолжал заботиться о нем в будущем. — Когда он произнес эти тщательно подобранные слова, на его суровом лице отразилось едва заметное смущение. Не так давно он использовал жесткую непреклонную позицию и тот же вопросительный тон, чтобы спросить свою жену, почему она отправила их детеныша в незнакомое учреждение… В то время Таннер в глубине души верил, что условия должны быть очень плохими, и это не будет хорошей средой обитания для детеныша. То же самое относится и к воспитателям. В таком интернате, как воспитатели могли бы обеспечить уход, в котором нуждался детеныш? Однако он ошибался. Видя улучшения у своего птенца, Таннер не мог отрицать этого. Они сделали детеныша способным летать. Что же касается воспитателей, то достаточно было просто посмотреть на интимное и заботливое отношение стоявшего перед ним юноши. Должно быть, он был очень внимателен. То, что он когда-то недолюбливал этот интернат под названием «Юньбао», было известно только его жене, и хотя она не упоминала об этом, Таннер все еще чувствовал себя неловко. Се Луань кивнул в ответ на его слова и поднял детеныша, сидевшего на голове мужчины. Соревнования по полетам на Орте закончились, и семейное дело детеныша было решено. Теперь пришло время Се Луаню и малышам вернуться на Гею. В их интернат. — ТИУ-ТИУ! Уходя, маленький рыжий пушистый детеныш два раза позвал своих родителей, но все равно послушно остался на руках у Се Луаня. Из двух щебетаний одно предназначалось ему. Подумав об этом, суровый человек невольно немного расслабился. Пока дворецкий провожал гостей до калитки, Таннер стоял в гостиной лицом к лицу с женой, и ее молчание немного смущало его. Не говоря ни слова, она окинула взглядом весь его облик, начиная с самого низа. Когда ее глаза достигли макушки его головы, она резко подняла руку, чтобы прикрыть рот, и издала фыркающий звук, похожий на сдерживаемый смех. — … — Не понимая причины смеха, Таннер удержался от вопроса и вместо этого вошел в кабинет. Закрыв за собой дверь, он взял зеркало, лежавшее на столе. Как только Таннер увидел свое отражение, он понял почему. Его волосы, которые всегда были аккуратно уложены и закреплены гелем для волос, теперь были в полном беспорядке, и это можно было описать как птичье гнездо, буквально. Вероятно, это было с тех пор, как он позволил маленькому детенышу сесть себе на голову… никакой гель для волос не мог сравниться с маленькими когтями птенца, когда он двигался по его голове. В прошлом первой реакцией Таннера была бы потеря лица. Но теперь, испытав чувство близости к своему детенышу, Таннер не почувствовал никаких отрицательных эмоций, когда обнаружил это. Детеныш был так счастлив, когда сидел на голове, и это тоже делало его счастливым… Если уж на то пошло, что важнее — сохранить лицо или собственного детеныша? Один раз поставив свои барьеры, Таннер вдруг почувствовал, что не так уж трудно опустить их во второй или третий раз. Покинув поместье, Се Луань взял четырех детенышей и поднялся на борт звездолета. На этот раз ему удалось забронировать место на новейшей коммерческой модели звездолета, и примерно через полдня Се Луань прибыл на Гею вместе с детенышем нокса и тремя гордыми птенцами, носящими медали. Именно в это время наступление «летного состязания» на Синъю достигло своего апогея. Некоторые люди обсуждали, как неизвестный интернат сумел сделать детеныша кухти — победителем. При том, что он никак не мог научиться летать. Внезапно в потоке появилось сообщение от сотрудника филиала Ари, которое привлекло внимание многих людей. Интернат Ари занимал десятое место среди всех интернатов, и он, несомненно, был в списке у многих родителей, когда они выбирали учреждение для своего детеныша. Это сообщение не было официально опубликовано филиалом Ари как таковым, но оно было отправлено с личного счета одного из сотрудников. «Этот детеныш кухти пробыл в нашем филиале больше полугода. Воспитатели каждый день давали ему духовное наставление. Хотя жаль, что он не успел полностью осознать это перед отъездом, я рад видеть, что детеныш теперь может летать.» Несмотря на то, что ничего не было прямо заявлено, как будто это были только собственные эмоции человека, он все же специально упомянул, что воспитатели в их интернате давали духовное руководство каждый день, и это, конечно, заставило многих людей задуматься. В конце концов, даже если филиал Ари, по сравнению с первой тройкой, все еще должен был пройти долгий путь, когда дело касалось денег, фона и так далее. Была одна вещь, которая позволяла им конкурировать с интернатами самого высокого ранга — у них был воспитатель уровня S. Детеныш кухти находился в филиале более полугода, и каждый день воспитатель уровня S использовал духовную силу, чтобы направлять детеныша… когда детеныш позже овладел полетом, возможно, это было на самом деле из-за тяжелой работы интерната Ари? Это предположение не было беспочвенным. Просто думая о превосходной духовной силе воспитателя уровня S, было вполне разумно полагать, что тот факт, что детеныш кухти позже приобрел свои летные способности, был вызван повторным руководством, данным воспитателем из этого интерната. В дополнение к интернату Ари, этот детеныш кухти также занимался в нескольких других учреждениях в прошлом. Но даже при том, что у некоторых сотрудников были похожие идеи, теперь они могли только молча хранить эти мысли в своем сердце. Несмотря на то, что в послании другого был лишь небольшой намек, в глазах других интернатов это было равносильно тому, чтобы претендовать на победу. — Очевидно, именно благодаря усердной работе Се Луаня и его поддержке, детеныш проявил инициативу и научился летать. Видя комментарии на Синъю, которые благоприятствовали филиалу Ари, сотрудники филиала Юньбао сразу же стали недовольны. Поскольку не только благодаря стараниям юноши, но и благодаря упорному труду самого детеныша он смог научиться летать, они не сочли нужным комментировать это и позволили своему интернату взять на себя всю ответственность за это. Но это не означало, что они были в порядке, наблюдая, как другие говорят глупости. — Детеныш усердно трудился. Се Луань часто тренировался вместе с ним, и два других птенца тоже помогали ему и летали с ним каждый день. Очевидно, именно из-за этого детеныш постепенно научился учиться. — Ся Ци и другие сотрудники не могли не скривить губы от отвращения, когда они читали бесчисленные комментарии на Синъю. Они чувствовали, что все они — полная дрянь… Инвестор их клуба сказал, что причина, по которой детеныш не мог летать, была психологической. Позже это тоже оказалось правдой. Так какое же отношение к этому может иметь духовное руководство? Благодаря прямой трансляции по звездной сети, сотрудники знали, что все три пушистых детеныша получили хорошие места и медали в соревнованиях. Ся Ци не торопила события и думала, что когда они вернутся, то смогут сфотографировать Се Луаня, стоящего с тремя детенышами у ворот. Затем они могли загрузить его в официальный аккаунт своего учреждения. Она не ожидала, что это станет такой горячей темой на Синъю… Не будучи в состоянии выдержать это, она вошла в свой личный аккаунт и попыталась прояснить ситуацию. Но это было беспомощно, комментарии возобновились слишком быстро, и ее опровержение утонуло в огромном потоке комментариев. Она была в меньшинстве. С таким количеством людей, верящих в одно и то же, было трудно что-то изменить, и новые люди, которые присоединились к ним, быстро сбивались с курса, убежденные массами. Однако по мере того, как общественное мнение все больше и больше объединялось, внезапно всплыло благодарственное письмо от родителей детеныша кухти. Первый абзац письма гласил: В филиал Юньбао. Камень будоражит тысячи волн. Горячая тема, постепенно утихшая из-за сближения общественного мнения, вновь закипела.