Напиши на линии горизонта

«Ночью каждый таков, каким ему бы следовало быть, а не такой, каким он стал.» Эрих Мария Ремарк «Время жить и время умирать»

      На первый взгляд может показаться, что, когда в Доме засыпают все его обитатели — засыпает и всё остальное: комнаты, растения, рисунки на стенах. Но это не так. Потому что коридоры никогда не спят.       Сфинкс сидит на подоконнике Четвёртой и смотрит в закрытое окно. Хотелось бы его распахнуть, хотелось бы покурить, хотелось бы, чтобы в голове было меньше ненужных мыслей, но сейчас это невозможно. Он переводит мимолётный взгляд на сопящего на общей кровати Курильщика, но потом отворачивается, снова уставившись в окно.       Сфинкс думает о том, что ему, Курильщику, сложно влиться в коллектив Четвёртой, думает, что мальчишка ещё слишком Фазан. Хотя, наверняка что-то фазанье в нём так навсегда и останется, как бы тот же Табаки не старался его перевоспитать. Курильщик никогда не изменится, куда его не пересели и сколько не воспитывай, и ему всегда будет тяжело в стенах Дома, потому что он так и останется здесь чужим. Потому что Дом его так и не примет.       За окном практически непроглядная темень, и даже лунный свет не спасает ситуации, заставляя все предметы чернеть ещё сильнее. Хотя, сквозь листья и ветки дальних деревьев, если вглядеться, можно рассмотреть небо, отличающееся от этой темноты лишь на пару неясных тонов.       Сфинкс вспоминает недавнее появление Мираж на территории их корпуса, и только устало вздыхает, думая о том, что она переходит все границы, злоупотребляя малозначащими полномочиями. В конце концов, когда-нибудь терпение Слепого лопнет, и тогда никому не поздоровится. Он не понимает её тягу к вечной опеке брата, но прекрасно понимает тягу Свиста сбежать от сестры как можно дальше, и бежать так быстро, насколько это возможно с его перебитой ногой.       Ещё Сфинкс вспоминает о Стервятнике, и ему кажется, что Большая Птица поступил опрометчиво, пойдя на поводу у единственного человека, которым он до сих пор дорожил. Хотя, разве Сфинкс, будь он на месте Стервятника, смог бы поступить иначе?       Он слышит хлопанье крыльев Наннетты, когда та перелетает с кровати Горбача на шкаф, и это выводит его из своих мыслей. Кажется, действительно пора закругляться и ложиться в постель.       Свист сидит на своей кровати, вытянув больную ногу, и оглядывает Гнездо с таким интересом, словно видит его в первый раз. В ночной темноте очертания всей этой зелени выглядят пугающе, чем-то напоминая щупальца неведомых зверей. Монстров. Одни Монстры притаились на потолке, другие — на подоконнике, третьи опутали стремянку, четвёртые устроили засаду на полу. И все они (каждый из них!) тянут к нему свои щупальца, стараясь ухватить за лодыжку и утащить в неведомое логово Изнанки, окончательно переломав ему кости, и не только на ноге.       Парень дергается, когда представляет себе это во всех красках, а спина начинает ныть, потому что боль снова приходит. Он и не надеялся, что сможет провести в Третьей больше месяца, но чтобы боль вернулась настолько быстро… стоило бы снова наведаться в Могильник и поговорить об этом с Пауками — так сказала бы сестра, но Свист не намерен этого делать, пока может двигаться, не морщась от боли.       Сегодня ночь настолько паршивая, что к больной ноге прибавилась и спина, и спать сегодня просто невозможно. Надо думать, сестра сейчас изводит воем своих соседок, потому что в такие ночи Голоса начинают говорить чаще и громче. Иногда ему бывает действительно её жаль, но не сегодня, потому что сейчас весь свой запас жалости он тратит на самого себя.       Он оглядывается по сторонам, стараясь игнорировать щупальца Монстров, всматривается в спящих состайников. А чем же ещё заниматься в полуночный час, когда света луны едва ли хватает, чтобы различить в темноте собственные руки? Хотя, сейчас и они кажутся ему щупальцами.       Свист трясёт головой, надавливая пальцами на веки, стараясь прогнать эти образы из своей головы. Он прислушивается к нестройному хору из храпа и сопения. Снова оглядывается. Стервятника нет.       Мираж переворачивается с правого бока на левый, лицом к стене, и тихо скулит, когда понимает, что это ничуть не исправляет ситуацию, и Голоса в голове всё так же продолжают вопить наперебой. Это была на редкость отвратительная ночь, когда она ничем не могла их заглушить. Девушка зажимает уши ладонями, а потом подскакивает на кровати, с такой силой ударившись коленом о стену, что этот глухой стук с легкостью мог разбудить Спицу и даже перебудить весь женский корпус, весь Дом. Но никто почему-то не проснулся. Кругом снова тихо.       Игнорируя боль от ушиба, Мираж поднимается на ноги и бредёт к прикроватной тумбочке у кровати соседки, на ходу натягивая шорты и футболку поверх спальной майки. Босые ноги шлёпают по холодному полу, и в тишине этот звук кажется настолько громким, что с лёгкостью мог бы заглушить Голоса. Хотя, как только девушка поднялась с кровати, они немного стихли.       В полной темноте Мираж опускается на колени у кровати мирно спящей Спицы (ушибленное колено напоминает о себе взрывом неприятной боли, как только соприкасается с полом), и принимается шарить пальцами по её тумбочке, на которую без спроса складирует свои вещи. Она улыбается, когда нащупывает знакомые очертания зажигалки и мятой пачки сигарет, и прячет их в карман шорт. Мираж поднимается на ноги, обувает обычные резиновые шлёпанцы, и грызёт кончик ногтя, думая о том, каким коридором ей лучше пойти.       Девушка уже почти открывает дверь, когда снова возвращается к кровати соседки и вытаскивает из внутреннего ящичка маленький кусочек яблочного пирога, завернутого в пакет и припасённого явно для кого-то другого, и убирает его во второй карман. Спица ведь не обидится, обнаружив эту маленькую кражу? Мираж усмехается, думая о том, что без подарков в гости не ходят, а Голоса в голове практически утихают.       Стервятник не уверен, почему решил прогуляться именно этой ночью. Надо думать, из-за того, что ночные коридоры намного тише, и позволяют думать о тех вещах, о которых можно подумать только в такие часы. Даже стук трости, эхом отдающийся от расписанных стен, не напрягает, даже как-то позволяет лучше думать. Действительно, полутьма успокаивает и отличается от той полутьмы, которая царит в Гнезде. Стоило вывести на прогулку и Луиса, но теперь придётся отложить это до следующего раза.       Мимо него пробегают два малолетних Крысёнка, оживленно о чём-то перешёптываясь, и направляются в сторону туалета. Может, отправились вскрывать вены? Стоит ли привлечь к этому чьё-нибудь внимание? Стервятник лишь покачивает головой, косясь на Тень и стараясь не смотреть Крысятам вслед.       — Доброй ночи, Стервятник.       Большая Птица вздрагивает от неожиданности, когда темноту разрезает тихий, хрипловатый голос. Стервятник продолжает идти вперёд, и, наконец, различает на подоконнике между Второй и Третьей хрупкую сутулую фигуру. Стоило догадаться, что она явится этой ночью.       — Доброй ночи.       Он подходит практически вплотную, отставив трость к стене. Мираж грызёт кончик ногтя и протягивает ему помятую пачку, жестом предлагая сигарету. Стервятник колеблется несколько секунд, а потом качает головой.       — Снова Голоса? — он старается быть вежливым и старается не замечать, что от его вопроса девушка дёрнулась, как от укола. Конечно, Голоса, разве иначе она бы пришла?       Между ними повисает тишина, и Мираж снова закуривает. Уже четвёртый раз, если судить по окуркам на полу. Птица её не торопит, ни о чём не спрашивает, только стоит рядом, подпирает плечом стену, и ждёт. Через несколько затяжек Мираж спохватывается и достаёт из кармана какой-то свёрток. Когда Стервятник его разворачивает, оказывается, что это кусочек пирога с яблоками. Как мило с её стороны.       — Зачем ты здесь? — снова нарушает тишину парень. Он, несомненно, рад её видеть, но в то, что она пришла сюда просто так, ему верится с трудом. На его вопрос девушка только пожимает плечами:       — Я хотела увидеть тебя. Без причин, без вранья, что пришла к брату. Просто увидеть тебя.       Стервятник смотрит внимательно, а потом улыбается уголками губ. В лунном свете Мираж замечает небольшие шрамы. Весь его вид сейчас так и кричит «Так вот я, смотри», и Мираж повинуется. Долго смотрит своими разноцветными глазами в его янтарные, боится даже моргнуть, чтобы не прервать зрительного контакта. Но Голоса снова начинают говорить что-то нескладным хором, и Мираж зажмуривается, отворачиваясь от своего собеседника.       — Как ты, Пташка? — в два неустойчивых шага Птица преодолевает разделявшее их расстояние и кладёт ладонь ей на плечо. Девушка лишь осторожно приоткрывает глаза, когда волна Голосов затихает, и задаёт последний расслышанный ей вопрос:       — Почему ты ушёл тогда? — она поднимает взгляд на Стервятника, который всё ещё стоит слишком близко и смотрит чересчур обеспокоенно, — в ту ночь.       Птица небрежно пожимает плечами, всем своим видом показывая, что это не имеет такого уж большого значения. Но девушка смотрит пристально и ждёт ответа на свой вопрос. Стервятник только вздыхает:       — Потому что наш разговор не был приватным и в нём не было смысла.       Мираж хмурит брови и выкидывает дотлевающий окурок Птице под ноги. Она снова принимается грызть ноготь, стараясь придумать, кому же могло понадобиться подслушивать их разговор. Может, Помпею? Она облизывает пересохшие губы и снова поворачивается к Стервятнику, который, кажется, даже не думал отходить дальше и всё ещё стоял очень близко.       — Ничего важного, просто потерявшийся Фазан из Четвёртой.       Девушка снова хмурится, стараясь вспомнить, о ком идёт речь. Ночью хорошо получается курить или подворовывать у соседок, а вот думать Мираж с каждой секундой всё труднее.       — Крестник Сфинкса? — Стервятник кивает головой и снова улыбается, но уже глазами, — зачем ему нас подслушивать?       — Любопытство.       Мираж отстраненно кивает головой и откидывается назад, опираясь лопатками о стекло, которое приятно охлаждает кожу сквозь ткань. Хочется спросить о чём-нибудь ещё, но ей и так кажется, что она задала слишком много ненужных и неправильных вопросов. Но один всё же вырывается сам по себе:       — Как ты узнал?       Стервятник наигранно стыдливо потупляет взгляд, словно маленький мальчишка, которого ругают за шалость, которой он очень доволен. Мираж видит, как он всеми силами старается сдержать хитрую улыбку.       — От Тени.       Девушка беззлобно фыркает, раздосадованная тем, что и сама могла об этом догадаться. Она тянется за очередной сигаретой и со вздохом замечает, что пачка пуста.       Тишина между ними длится несколько долгих минут и, когда Мираж понимает, что Голоса наконец-то замолчали и её начинает клонить в сон, окольцованная ладонь Стервятника аккуратно ложится ей на колено, привлекая внимание девушки:       — Возвращайся в спальню. Доброй ночи, Пташка.       Девушка снова кивает, приоткрывая глаза. Стервятник прав, стоит поспать несколько часов, пока Они это позволяют. Это была какая-то глупая, неисправная игра, в которой Мираж давно проиграла, потому что у неё просто не было сил больше сопротивляться. Когда Птица прикрывает за собой дверь в Третью, где Свист всё никак не может найти удобного положения, чтобы ни нога, ни спина не болели, Мираж уже плетётся в сторону своей спальни.