Шрамы Малфоев

Ноябрьский вечер выдался холодным, испещряя землю сотнями снежинок, которые хаотично собирались в причудливые узоры. Отчетливые шаги слышались где-то в начале улицы, заметно набирая темп, оставляя под подошвой ботинок хруст. Фигура в кремовом пальто уж было приблизилась к аккуратной, невысокой изгороди перед домом, но на какую-то минуту, словно уперевшись в невидимую стену, она остановилась. Янтарные глаза, всегда будто бы окутанные теплом солнечного дня, на этот раз застланы незримой оболочкой льда. Такого же, на который она смотрела в эту минуту, расфокусировав взгляд на гладкой поверхности промерзлого асфальта. Холодный свет фонарей до боли напоминал то воспоминание школьных лет. Когда повороты маховика времени помогли им спасти несколько жизней, и, казалось бы, что в эту минуту в тонкой корочке льда появится голубой отблеск и Патронус сможет сберечь от навалившейся, всепоглощающей грусти; но ничего не происходило. Ветер все сильнее раскачивал усталые деревья, которые клацали ветвями по окнам, заставляя этим звукам вырвать фигуру из кратковременного забвения. Достав палочку из кармана пальто, девушка коснулась кончиком древка до стены дома. Стены нехотя раздвигались в стороны, но совершенно бесшумно. На дом за все время его существования наложено столько защитных заклинаний, что усомниться в их работе было, конечно же, глупо. Она устало улыбнулась черной двери. В последний раз она была здесь несколько лет назад, когда Ордену еще требовалось тщательно скрытое убежище. Члены Ордена хоть и признавали смертельную опасность от надвигающейся войны, но предпочитали называть дом на Гриммо, 12 Штабом. Потянув за ручку, она открыла дверь, которая пронзила холодный дом скрипом. Портреты, сегодня, на удивление никак не отреагировали на внезапного гостя. Даже мертвых удручила война. «Люмос!» — почти шепотом произнесла она. Палочка отозвалась свечением, позволяя хоть немного разбавить эту удушающую атмосферу. Дом совершенно ни капли не изменился, лишь слой пыли выдавал то, что он был практически заброшен. После битвы за Хогвартс Кикимера отправили помогать другим домовикам в восстановлении школы и ему, на удивление, было комфортнее остаться в стенах замка. Неспешно девушка прошла по узкому коридору, на секунду остановившись у стены. Мягкие подушечки пальцев прошлись по шелковой глади обоев. Когда-то эти мрачные стены выдавали весь лоск дома Блэков, ведь уважаемая чистокровная семья не могла позволить себе ютиться в скромных апартаментах. После прикосновения настенные бра с тихим треском начали зажигаться, одна за одной, медленно окутывая светом дом. Да, теперь здесь было чуть более уютно, но домашней атмосферой так и не повеяло. Дом. Она яростно сглотнула наплывающий ком в горле, сжав кулаки. Глаза предательски защипало, но мысль о том, зачем она сюда пришла, заставила ее сдвинуться с места и пройти в гостиную. — Здравствуй, Гермиона, — послышалось из-за спины. Слегка подскочив на месте и уже приготовив палочку, она обернулась на звуки голоса. Теплая волна облегчения прокатилась по спине, позволив напряженным плечам опуститься. — Здравствуй, Сириус, — с искренней теплотой в голосе отозвалась она. В приглушенном свете масло картины бликовало на глазах портрета, буквально на секунду создавая иллюзию, что перед ней находится живой человек. — Я уж начал думать, что кроме компании визжащей Вальбурги мне уже не удосужиться с кем-то пообщаться, — около глаз Сириуса пробежали морщинки, а сам он задорно улыбнулся и продолжил: — Но я рад тебя видеть. Гермиона улыбнулась в ответ, но во взгляде Сириуса явно застыл вопрос: «Что ты тут делаешь?». Она закусила губу и прошлась рукой по шерстяной поверхности кармана. Что она должна сказать? Ведь цель визита была странной, но это единственное место, где она в последний раз видела то, что ей сейчас крайне необходимо. Помешкавшись, она все же решилась ответить на немой вопрос. — Сириус, я знаю, что в этом доме давно никто не появлялся, даже Гарри, но я хотела бы попросить о небольшом одолжении. Сириус внимательно изучал ее встревоженные глаза. Что-то явно было не так с ней, но вот только что? — Гермиона, ты знаешь, что как одна из Хранителей ты всегда являешься желанной гостьей в доме Блэков. К тому же зачем просить об одолжении меня? Мое тело давно поглощено Аркой Смерти и мне кажется, что разумнее было бы попросить об этом Гарри, он теперь хозяин дома. — У Гарри сейчас завал на работе. Министерство усиленно над чем-то работает, Аврорат работает без передышки. Он редко появляется дома и мне совсем не хотелось бы беспокоить его по пустякам. А вот тут она была права. В последние недели Гарри выглядел словно призрак самого себя. Темные круги под глазами не в силах спрятать ни одни чары, он практически не спит, проводя все время в Министерстве. Работа Аврора была не самой легкой, но за бумажной работой последовала какая-то другая, по всей видимости, опасная. Он ни о чем не говорил в Норе, чтобы Джинни не изводила себя лишней тревогой на его счет, но эффект был обратным. Воздух в доме Уизли был накален и пылал искрами, но все деликатно молчали, как будто пытаясь схоронить растущее напряжение под грудой повседневных разговоров. — Я, на самом деле, пришла затем, чтобы взять пару зелий из запасов, — сказала она, уткнувшись глазами в пыльные половицы. — Сейчас я прохожу практику в больнице Святого Мунго и… Гермиона замешкалась. Черт возьми, это была хорошая отговорка, но если бы ее следующие слова кто-то услышал, она бы провалилась под землю от стыда. Гермиона Грейнджер, которая не смогла… — В общем, я совсем потеряла счет времени и забыла о том, что на завтрашнюю практику мне нужно было сварить пару зелий для мадам Помфри, чтобы сдать зачет по практике, но в Норе их не оказалось, а если они пропадут из больничных запасов, меня не допустят до работы. Сириус покачал головой, и улыбка коснулась уголков его губ. Конечно, «зубрила» Грейнджер не подготовилась к зачетам. Абсурд. Но она пришла сюда отнюдь не зельями, которые якобы спасли бы ее задницу от завтрашних зачетов, о которых она, к слову, не солгала. Но в запасах Ордена было куда более важное и редкое зелье, которое сможет помочь ей наконец-то справиться со своими демонами. Сириус одобрительно кивнул и скрылся за рамой картины. Он в целом был неразговорчив, но сегодня и Гермионе не хотелось продолжать тривиальные беседы о прохождении практики и будущей работе. Направившись к секретеру с зельями, она поймала себя на мысли, что руки предательски трясутся. Она не спала последние несколько дней и на это определенно были свои причины, о которых она пока не знала. Но сегодняшняя вылазка в дом Блэков облегчит ее страдания на какое-то время, если запасов зелья будет достаточно. Она открыла массивную дверцу старого секретера и ахнула. Баночки и пузырьки разных форм и размеров стояли в хаотичном порядке, но тут их оказалось явно больше, чем она рассчитывала. Заклятие расширения. Осторожно раздвигая бессчетное количество зелий, она жадно искала именно то, за чем пришла. Невзрачный бутылек с потертой этикеткой и мутным стеклом привлек ее взгляд. Сердце предательски сжалось, когда она легким движением руки убрала его вглубь своей бисерной сумки, той, что не один раз спасала жизнь Золотой Троице. Медлить было нельзя, потому что силы были совсем на исходе, а ей нужно было вернуться в Нору как можно скорее, чтобы никто не отправился на ее поиски. Хоть война и закончилась, дело Пожирателей живет, и она, как самая известная грязнокровка, всегда находилась на мушке. Закрыв глаза, она представила свою комнату в Норе и шумно выдохнула. Очертания комнаты поплыли, но она в последний момент вспомнила, что даже не попрощалась с Сириусом. Но это было уже неважно, когда треск аппарации разрушил тишину старого дома и погрузил его в привычную тьму. Гермиона оказалась в своей комнате в доме Уизли. После битвы за Хогвартс Молли радушно оставила ее в своем доме, потому что Гермиона была им уже как дочь. «Как невестка». — осеклась она в своих мыслях, но об этом ей хотелось думать меньше всего. Сил не было даже на то, чтобы самостоятельно снять с себя вещи и она легким движением палочки позволила узким джинсам и колючему свитеру оказаться на полу. Мягкая фланелевая пижама уже накрыла ее уставшее тело, и сейчас, должно быть, самый момент чтобы попытаться. Обычные зелья для спокойного сна, которые мог сварить и третьекурсник, уже давно ей не помогали. Давящая боль в висках нарастала, и Гермиона уже с паническим страхом боялась наступления ночи. Непрекращающиеся кошмары каждую ночь вытрясали из нее все живое, но в последние недели она стала чувствовать физическую боль. Шрам опять горел, и она понимала, что медлить нельзя, пока мозг не начал подкидывать ей воспоминания из Малфой Мэнора. Она содрогнулась и дрожащими руками нащупала заветный бутылек. Откупорив крышку она выцедила пару капель зелья в левитирующий стакан. Наколдовать воду без палочки она научилась на отлично - профессор Флитвик гордился бы ее нынешними возможностями в невербальной магии. Жадно выпив все содержимое, она на секунду испугалась, что могла переборщить с дозировкой. Но она не зря пропадала в библиотеке Мунго, читая о возможностях этого зелья. Надеясь, что оно сработает, она опустилась в кровать и позволила мягкому одеялу накрыть ее практически с головой. Повернув голову на прикроватную тумбу, она увидела те самые две родные улыбки. Это все, что осталось у нее в память о родителях. Черт, нельзя думать о них в таком ключе, как будто они уже… Мысль о возможной смерти родителей заставила колючим мурашкам опоясать ее тело. Но она и так знала, что она для них практически умерла. Гермиона коснулась пальцами рамки обыкновенной маггловской фотографии, где они с родителями были в парке. За несколько дней до отправки ее в первый рейс на Хогвартс Экспрессе. Эта фотография была единственным, что она забрала на память перед тем, как стереть родителям воспоминания о ней и том, кем они были. Соленая капля прокатилась по ее щеке, оставляя неприятный, склизкий след. «Доброй ночи, мам, пап», — почти неслышно произнесла она и откинулась на подушку, не в силах противиться почти моментальному действию зелья. Наконец-то.