От судьбы не уйдешь. Или первое впечатление всегда будет верным.

Корхем, с чуть не вовсю ширь разинутым ртом, стоял на больничной стоянке для машин и бессмысленно пялился на любезно открытую перед ним, ни кем иным, как самим его величеством Деисом-великим, дверцу его сногсшибательной тачки, не решаясь шагу ступить, чтобы забраться во внутрь. Ранее, он лишь издали мог любоваться прекрасным металлическим монстром, приобретенным Эраттой сравнительно недавно, буквально за неделю до смерти Салиэнса; ну, а чтобы попасть в салон, хоть минутку просто посидеть там и с замиранием сердечного ритма насладиться его божественной роскошью, конечно не могло быть и речи. Об этом даже мечтать воспрещалось. Деис бы убил на месте, прямо там, если вдруг заметил, что он — ничтожество такое, посмел посягнуть на его собственность, и осквернил салон своим презренным присутствием. А сейчас что? Ему позволительно, не то что на секундочку полюбопытствовать, что внутри находится — он поедет домой на этой великолепной машине. А то, что царственная особа еще и перед ним двери транспорта открыла, вежливо, чуть не по-родному приглашая… Может лучше снова в обморок грохнуться, чтобы этот приятный «ужас» не видеть? Что ни говори — Деис изменился и настолько, что в его маленький омежковый мозг до сей поры это событие не укладывалось. — Ну же… Чего медлишь? Тачка не нравится? — Деис тоже пялился на омегу, недоумевая, что он там телется. «Может ехать с ним не хочет? Ну конечно, ему наверно вообще на твою морду тошно смотреть, не то что в одной машине с тобой столько времени находиться…». — Шутишь? Как она может не нравится. Я это так… Наоборот… Сильно нравится — вот и задумался. — Корхем неуверенно двинулся вперед. — Ладно… Не стесняйся. Поехали наконец. — Деис покровительственно улыбаясь, будто дитю недоумелому, впервые в своей жизни узревшему такое несравненное чудо транспортного развития, легонько подтолкнул мальчишку ближе к машине и помог ему забраться внутрь. Затем собственноручно закрыл за ним дверцу своего мощного «танка». «Легко сказать. Не стесняйся… Если все время ты даже думать об этом не смел…». Если месяца этак три назад… хотя какой, даже неделю назад ему кто-нибудь объявил, что он в этой тачке поедет, и еще в придачу ее злобный хозяин-цербер галантно перед тобой двери откроет, он бы прямо в рожу расхохотался и у виска пальцем покрутил; и сообщил, что до прорицателя-гадальщика ему ой как далеко, и вообще, лучше ему стоит пойти подлечиться, а не будущее предсказывать. Не только нынешнее поведение молодого Эратты выходило за рамки обыденных норм и никак не вязалось с его прошлым варварским отношением. Мальчик думал, что он, брошенный всеми несчастный бедолага, остался один-одинешенек в этом огромном бесчувственном мире, и кроме его будущего ребеночка у него больше нет никого. Нет никому до него дела. Но он заблуждался. За эту неделю, что Корхем пробыл в больнице, его столько народу понавестило — оказывается, он нужный очень многим людям и они все действительно за него переживают. Он планировал, будет, пока он лечится, заниматься своим обычным делом — тихо скучать и грустить в одиночестве, но ему некогда было даже подумать об этом. Все началось с того, что вечером того же дня, как Деис и обещал, он явился к нему с вещами и увесистым пакетом с различным фруктами — там была целая куча всего по чуть-чуть: пара яблок, пара бананов, один апельсин и так далее — альфа скупил в одном-двух экземплярах наверное всю фруктовую лавку. Деис объявил, что хотел арбуз или дыню притащить, они там такие красивые продавались, но вовремя вспомнил, что наверное лучше пока не стоит их покупать, ему — Корхему нельзя подниматься, а по понятным причинам, это потом делать придется довольно часто, либо для удобства нужно ночевать прямо в туалете… «Ну спасибо, хоть об этом подумал. Нет, конечно, оно все очень приятно и удивительно. Но зачем так много? Я и за месяц не слопаю столько». Парень пояснил, по какой причине изрядно переборщил с количеством — он просто не знал о конкретных предпочтениях, и что омежик действительно любит. Вот и взял понемногу всего. И пусть он — Корхем выберет, что ему действительно нравится, а остальное он заберет, чтобы не портилось. Ну вот, и как его выбрать, когда глаза разбегаются от разнообразия такой вкуснотищи? Омега проинформировал, что предпочитает абсолютно все фрукты и ягоды, и какой-либо жуткой антипатии к какому-либо определенному виду у него никогда не наблюдалось. Мальчик, поблагодарив за все, не стал привередничать. Мало ли — они же — эти альфы, такие чувствительные. Только спичку зажги, и начнется сразу пожар. Вдруг разозлится, обидится, и заберет вообще все — и это первый и последний раз, когда к нему проявили внимание. Нет уж. Лучше он лопнет, но справится со всеми гостинцами. Не каждый же день он их получает. Может у Деиса вообще, скоро просветление рассудка проявится, и он больше не придет его навещать… Деис подивился странному жадничанью, ведь он совсем не имел ничего против, если ребенок выберет, что ему конкретно по вкусу, но списал все на появившийся аппетит, обрадовался, и не стал ничего говорить. Тем более, если его приплывет Лео навещать, то с фруктами он точно поможет, и они не успеют пропасть. Эратта поинтересовался, не будет ли Корхем против, если его навестят. Один парнишка-омежка ну прямо жаждет с ним познакомиться и проведать его. Корхема бесконечно поразило, что кому-то из окружения Деиса внезапно стала интересна его малозначительная персона, но все же… С одной стороны, он очень хотел расширить свой мизерный круг, как для подростка, общения, и познакомиться с кем-нибудь, раз тот сильно желает, было б очень неплохо, но с другой… Мальчишечка, сам от себя не ожидая такой страшной дерзости, деликатно полюбопытствовал — не встречается ли Деис с этим парнишкой-омежкой. Каким-то странным образом, видеть здесь любовников молодого альфы, несмотря на то, что по словам Деиса, он очень хороший парень, и придет сюда с самыми добрыми намерениями, ему ну никак не хотелось. Даже при мысли, что он узреет кого-то из, насколько ему известно, многочисленных хахалей, у него внутри все перекрутилось от неприязни. Он не знал почему, вроде он должен ровно к ним относиться, но, он вдруг осознал, лицезреть представителя бессчетного отряда давалок-подстилок, ублажающих любвеобильного сверх всякой меры самца, он абсолютно никакого желания не имеет. Молодой человек немного опешил от интересного разворота вопроса, ему и в голову не могло прийти, что Корхем вдруг его личной жизнью заинтересуется, и тем паче, заподозрит в преступных интимных отношениях с Лео… Хотя… Корхему ж ничего о нем неизвестно, вполне возможно, что он и такую глупость может о нем подумать, и это оправданно. Сейчас, он вел практически монашеский образ жизни, абсолютно не встречаясь ни с кем, смерть отца настолько вывела из равновесия, что ему не до любовных утех. Но раньше — он себе никогда ни в чем, и ни в ком не отказывал. «Только вот че интересно — почему омеге не одинаково? Разве ему не должно быть до фонаря, спит он с тем, кто придет его навещать, или нет?». Но судя по недовольной мордашке, с которой задался неординарный вопрос — видимо нет. «Он что, ревнует?!». Деис только рассмеялся в ответ. Он не стал выяснять у омежки причину занимательного любопытства, пропустив все подозрения лишь в голове. Рассказал, что Лео — истинный омега его лучшего друга альфы, состоящий в законном браке. И к его постельным делам никакого отношения не имеет. Да, он дружит с ним, является начальником, но ничего более. Корхем аж неловко покраснел от столь тщательного объяснения. «И вот зачем спрашивается, он поднял дурацкую тему, и попал впросак, притом жесточайший? Но для себя мальчик отметил, несмотря на казусное положение, на душе, после разъяснения, по неизвестной причине стало полегче. Уже заранее начавшая появляться к еще не посетившему его гостю, антипатия, исчезла. И теперь-то он совсем не против его увидеть. Помимо сумки с вещами, молодой человек вручил омеге его мобильник, предварительно оставив в памяти свой номер мобильного, а так же рабочего телефона — так, на всякий случай. И предложил звонить, если вдруг что понадобится. «Ну и ну…». Корхем, чтобы не волноваться, очень старался ничему удивительному не удивляться, пытаясь принимать все происходящее в последнее время, как должное. Но разве реально за один день свыкнуться с тем, что привычный для тебя мир, приобрел совершенно другую палитру цветов. И превалирующие в ней мрачные серо-черные оттенки, внезапно становятся более яркими и разноцветными. Помимо телефона Эратта припер и ноут в нагрузку. «Телик теликом, но интернет интересней..» — рассудительно утверждал молодой альфа. Не забыл и о книгах, положил ему на тумбочки две, наверное самые толстенные, что только смог найти в библиотеке. Сказал, что книги из личной коллекции, он читал их, примерно в том же возрасте, что сейчас Корхем находится, и ему очень понравились. Яркое впечатление до сих пор сохранилось, может и ему придутся по душе. Если нет, или он их читал, то без проблем принесет другие. Что альфа в «молодости» не только «качалкой» и бесконечным трахом увлекался, а еще и длиннющие космические эпопеи в крошечных промежутках между этими занятиями успевал изучать, уже оказалось поразительной новостью. Но еще более удивило, что до этих книг лично он — Корхеи еще не добрался. Он только слышал о них, но в домашней библиотеке именно этой фантастики, как раз не нашлось. И вот почему альфа принес именно те, которые ему хотелось прочесть, а не то, что он уже раз двадцать перелистал? Какие-то конкретные названия не обговаривались, все выбрано чисто наугад. И как он мог просто взять, и даже о такой простейшей мелочи догадаться? Вот так — слово за слово, потихоньку и незаметно, они даже не обратили внимание, что довольно содержательный разговор получился. Корхем не сразу это осознал, озарение посетило лишь тогда, когда Деис пробыв у него оказывается около двух часов, что оба кстати совсем не заметили, отправился наконец домой. Милую беседу прервал доктор, появившийся неожиданно в палате для последнего вечернего осмотра, и напомнив о времени, и о том что болеющим малышам давно пора спать, разогнал воркующих голубков. В первое посещение они двух слов не смогли связать, и Деис не успев появиться сразу смотался. Обоим было неловко. В этот раз — они разговаривали, нашлись общие темы для обсуждения, даже местами смеялись. Неужели есть вероятность, что они в состоянии нормально общаться, а не только материться и рычать друг на друга. Хотелось бы… Мальчик чувствовал, выдержка уже на исходе, и сил на ругань не осталось в душевных резервах. Еще один скандал он точно не выдержит, и после него, ему либо больница вообще не понадобится, либо его отправят в клинику, с совершенно иной направленностью лечения, то есть в дурдом. Может Деис таки даст послабление, и ребенок сможет появиться на свет в миролюбивой благостной атмосфере. Он ведь доказал, что жизнь маленького для него непустое. Хотя… его тупую доверчивость не один раз обламывали, может доброе отношение — временное явление — следствие душевно-психического помутнения, и не успей он вернуться домой, как все начнется по-старому. Все же не стоит без оглядки на прошлое, быть настолько наивным, и вестись на каждое ласковое слово, сказанное Эраттой, чтобы потом снова не было больно… В общем от разговора осталось довольно приятное впечатление. Перед тем как лечь спать, мальчик решил на минутку заглянуть в сумку, проверить, какие вещи ему принесли, интересно все-таки стало, но лучше бы на сон грядущий он этого не делал… «Святые небеса! Зачем столько трусов?!». Деис что решил, он тут — в больнице показательную выставку своих нижняков устроит, или через каждый час будет новые одевать? Капец… Да, куртка, обувь, спортивный костюм, майки — все пригодится, может быть. Но целый здоровый кулек труселей?!.. Ох уж эти альфы — извращенцы! Они наверное все повернутые на нижнем белье. Потом медленно до него начало доходить — тот интересно-интригующий нюанс — откуда ж эти трусы появились, и не только они, но и остальные вещи. «Блять… Деис в шкафу рылся! Ну да, конечно, он сам разрешил. Откуда б альфа взял его барахло, если ему не пришлось посягнуть на его частную территорию. Корхем почувствовал, как от страха, и не только от него, но и от стыда безграничного, его сердечко начинает бешено колотиться. «Блядская коробка… он же не спрятал ее! Деис наверняка видел. Черт! Вот стыдобища! Давно надо было выкинуть всю дребедень! Его херова ручка — он же убьет тебя! Какие трусы — хотя за них тоже стыдно, если представить, что альфа их трогал. Но остальное волновало куда больше. Всю свою жизнь он умудрялся хранить свои секреты. В интернате надзиратели чуть не каждый месяц всю его комнату вверх тормашками переворачивали, никогда ничего не находя в ней. И вот злополучный день настал. «Так, Корхем, спокойно… Тебе нельзя нервничать, — мальчик, став вдруг весь помидорного цвета, постарался взять себя в руки, и на автомате, совсем не думая чем занимается, спешно сложил вещи обратно, и спустил сумку на пол — Может он и не видел ничего, не заметил, — тихо он себе приговаривал, и укладываясь в кровать, накрылся одеялом чуть ли не с головой, как будто это могло спасти ее от кромешного стыда и позора. Но разумеется, слабые, не подкрепленные какими-либо разумными доказательствами и объяснениями доводы, никак не могли успокоить. Ну как можно не заметить большую коробку, если Деис принес те кроссовки, которые находились в шкафу рядом с ней. И куртка — она в том отделении была… Но почему он тогда его не прибил? Да что там… Он и словом на этот счет не обмолвился. Может правда не обратил внимание. И это каким же дебилом невнимательным надо быть, чтобы ничего не увидеть. Да, до сего дня он считался дебилом, но невнимательным… Упаси Боже!.. Мимо него муравей украдкой не проползет. Потом скажет? Решил злостные пытки и казнь отложить на более подходящий день, растянув удовольствие?.. Какой ужас, лучше бы он завтра полез в проклятую сумку…». Он думал, что до утра не заснет, но вечерний укольчик в попу, сделанный медсестрой накануне, подействовал как положено — он не промучился долго.