Восход Темного рыцаря

Прошло уже пару дней с тех пор, как мятеж был подавлен, а войны банд остановлены, и город медленно возвращался к прежнему порядку вещей. Строительные компании общими силами принялись бороться с учиненным разрушениями, раскаявшиеся бунтовщики убирали улицы от мусора и грязи, что сами и раскидали, горожане получали страховые выплаты и штурмовали магазины мебели и электроники. Городские службы нормализовывали свою работу и помогали гражданам в восстановлении своих домов, как только могли. Казалось, весь Готэм стал сплоченной семьей, дабы общими силами пережить эту напасть и вернуться к прежней жизни, что не могло не радовать. — Мастер Брюс! — О, господи… — прошептал Уэйн, закатив глаза, и распластался в кресле перед бэткомпьютером. — Не притворяйтесь, будто не слышите меня, — подойдя к креслу сзади, Альфред резко развернул его к себе, — Вы же знаете предписание врача! Тепло и покой, вот ключ к вашему быстрейшему выздоровлению! Сырая пещера лечению не способствует! — Уймись, Альфред, со мной все в порядке, — ответил мужчина с голым торсом, который был перетянут свежими бинтами, — Через неделю буду здоров, как бык. — Вы собираетесь просидеть неделю дома? — удивленно спросил дворецкий. — Конечно же нет, — насмешливо ответил Брюс и повернулся обратно к монитору. — Фонд Уэйна и так перечислил немаленькие суммы на восстановление Готэма. А уж чем Бэтмен не сможет помочь городу, так это заменой стеклопакетов, — произнес Пенниуорт, обратив внимание на то, как его хозяин смотрит свежие репортажи из эпицентров разрухи. — Я знаю, Альфред. Но все же… — Всегда хочется сделать больше, чем вы можете, — с улыбкой закончил Альфред, — Так любил говорить ваш отец. — Да. Я помню, — кивнул мужчина и нажатием одной клавиши свернул все открытые на экране окна, — Знаешь, все же ты прав. Возможно, Бэтмену стоит взять передышку на какое-то время. Тем более, у меня есть кое-какие планы. — Планы? Не поделитесь своими мыслями на этот счет? — спросил дворецкий, помогая хозяину подняться на ноги.  — Эта жуткая ночь в полной мере показала, что одному мне со всем не справиться. И если дальше будет действительно хуже, что вполне возможно, мне понадобится больше помощников. Думаю, в нашу семью пора набирать новых рекрутов. — В нашу… бэт-семью, — усмехнулся Пенниуорт. — Ха. Точно. В бэт-семью, — с этими словами двое верных друзей направились к лифту наверх, а свет и техника позади них стали постепенно отключаться, погружаю пещеру в непроглядную тьму. Щелкнув ключами в замке, Джеймс Гордон открыл дверь своей просторной квартиры и с облегчением захлопнул ее за собой. Несмотря на то, что жуткая ночь была позади, после нее комиссара ждала не менее жуткая и муторная борьба на бюрократическом фронте, которая была едва ли не сложнее, чем перестрелки с преступниками. Даже в заслуженный выходной мужчину постоянно отрывали от отдыха, заставляя возвращаться в злополучное полицейское отделение. Поставив телефон на вибрацию, Гордон бросил его на кофейный столик в гостиной и упал на мягкий диван, наконец, дав себе минутку покоя. — Я уж думала ты опять останешься там с ночевкой, — вдруг раздался девичий голос за спиной Джеймса, — Я сварила твою любимую пасту, но она уже остыла. Разогреть? — Нет, милая. Спасибо, — не поворачивая головы, ответил Гордон, — Просто… дай мне время на передышку. Я сделаю все сам. — Слушай… знаю, ты не любишь говорить дома о работе, но все же… то, что говорят про Бэтмена — правда? — Боже, и ты туда же, — вздохнул комиссар и развернулся к молодой рыжеволосой девушке в домашней одежде и прямоугольных очках, что стояла в дверном проеме, — Барбара, я же просил тебя, не надо… гуглить про этого Бэтмена. В этом чертовом интернете одни сплошные небылицы и бредни. — Все форсят фотографию того, как ты пожимаешь ему руку, хотя несколько дней назад терпеть его не мог. Можешь ничего не говорить, но я то знаю, ты не считаешь его угрозой обществу, — заявила девушка к удивлению отца, — Я уверена, он не убивал Сиониса. Никогда бы не убил, какие бы доказательства это не подтверждали. Он не такой. — Откуда такая уверенность, юная леди? — Ну, ты же сам говорил, я умна не по годам, — Барбара подошла к окну и задумчиво посмотрела в небо, — Может, когда-нибудь, я сама стану комиссаром и тоже буду работать с Бэтменом, а? — Ха-ха-ха. Милая, я тебя слишком сильно люблю, чтобы желать подобной участи, — посмеялся Джеймс, стянув галстук с шеи, — К тому же, ты и Бэтмен? Пф. Что за вздор! — Жизнь — непредсказуемая штука. Кто знает, как она может повернуться, — на этой ноте девчушка решила закончить разговор и, поцеловав отца в щеку на последок, отправилась обратно в свою комнату, ломать желтушные сайты и форумы, дабы удалить явно фейковые новости и сделать мир хоть немного чище. Тем временем, за границей города, в глухих лесах, куда не посмеет забрести ни один турист, в особняке Холландов кипела жизнь. На протяжении нескольких дней из дома не выходила и не входила внутрь ни одна живая душа, да и зачем? Для одного человека еды и воды хватило бы в нем на месяцы, а материала для работы было, хоть отбавляй. Перенеся тяжкую потерю мужа, Памела Айсли пустила все свои ботанические и биологические знания в ход. Годы, проведенные в институте за изучением растений и их реакциях на различные условия жизни и вещества давали свои плоды, девушка безустанно перегоняла биологические добавки, смешивала их друг с другом, кипятила и морозила, под конец пропитывая полученным веществом землю в горшках, на которой росли хрупкие и чувствительные цветы. После десятков увядших растений и неудачных опытов, работа начала давать свои плоды и, наконец, истлевающий цветочек после добавки стимулятора словно заново родился. Тускнеющий стебель выпрямился и наполнился цветом, а пожухлые лепестки вновь стали мягкими и ароматными. Работа была успешно выполнена. Оставалось только запомнить формулу и пустить все материалы для ее создания. Ее грандиозный план был почти готов. Подойдя к краю ни на миг не утихающего болота, Памелла взяла первое ведро с полужидким стимулятором и вылила его в мутную воду, где тот быстро растворился. Затем еще одно, и еще, и еще. Это был тяжкий труд, но казавшаяся слабой девушка не унывала. У нее был план, который она жаждала воплотить. Когда последнее ведро было осушено, Айсли убежала обратно в дом и выкатила к платформе доставленный из похоронного агентства гроб. Крышка уже была откинута в сторону, и внутри лежал завернутый в белую непрозрачную ткань Алек Холланд, от которого мало что осталось после его ужасающей казни. На краю платформы была установлена автоматическая лебедка с несколькими прочными канатами, которыми Памела и поспешила обвязывать своего покойного супруга. — Не волнуйся, дорогой. Не бойся. Я не дам просто так придать тебя земле. Ты прекрасный человек. Ты заслуживаешь большего, — шептала Айсли, едва удерживая слезы, — Ты всю жизнь боролся за растительный мир. Так пусть же он отблагодарит тебя за это. Нажав кнопку на пульте лебедки, механизм стал натягивать канаты на катушку и тело медленно поднялось из гроба, повиснув над мутной болотной жижей. Со стороны все это выглядело дико, но для Памелы это был счастливый момент. Последняя надежда вернуть своего супруга из мира мертвых. — Спи, Алек, спи. Ты проснешься уже гораздо более могущественным, чем простые люди. Ведь так сказано в легендах, да? — выпустив пару слезинок, Памела погладила мужа по лицу через ткань, после чего уверенно нажала кнопку спуска и тело начало опускаться, медленно погружаясь на дно, — Обещаю, ты будешь жить. Ты будешь жить. Была ли это реальность, либо же разыгравшееся воображение убитой горем супруги, но пока тело погружалось на дно, все растения вокруг болота и даже в особняке словно ожили, активнее зашуршали листвой, встали плотнее друг к другу, создав некую колыбель, в которой должен был быть взращен новый хозяин природы. Человек, перерождающийся в бога. — Электропитание? — В норме, без перебоев. — Защитный экран? — Развернут. Без повреждений. — Подача криоагента? — В норме. Температура — минус триста градусов по Цельсию. — Отлично. Можем начинать! Облаченный в теплую меховую шубу, ученый присоединился к своему коллеге, что стоял за прозрачным защитным экраном и начал наблюдать. Глава проекта, что держал в руках пульт управления, нажал на кнопку пуска и массивный агрегат, прикрепленный к потолку, испустил из дула плотную струю ледяного пара с жидкостью. Буквально через пару секунд ученый отпустил кнопку и, дождавшись, пока пар рассеется, вышел к столику, на который было направлено устройство, и осторожно взял в руки заледеневшую розу, которая была готова разбиться вдребезги от любого неосторожного касания. Стянув защитные очки на лоб, Виктор с улыбкой осмотрел цветок под белым светом лампы, наслаждаясь переливаниями ледяной корочки, что аккуратно опутала растение. — Ха-ха. Каждый раз, как первый, — с упоением произнес Фриз, вернувшись к коллеге, — Скажи, Леонард, разве это не прекрасно? Навеки запечатлевать красоту под слоем льда. В этом есть что-то… волшебное. — Да, разумеется, Виктор, — без особого энтузиазма согласился Снарт, но Фриз не обратил на это внимания. — Надо поскорее отправить ее в обогревательный раствор. У нас должно получиться, я чувствую! — ученый собирался было отправиться в другую часть лаборатории, как вдруг рука схватила его за плечо, помешав убежать на осуществление амбициозных планов. — Виктор, не хочу тебя разочаровывать, но мы пытались уже множество раз! Столько правок, столько времени было потрачено и все впустую! — вновь запричитал Леонард, — Смирись! Наука еще недостаточно развита, чтобы создать криоагент, который не замораживал бы живые существа насмерть! — Нет! Это возможно! Я же… — На бумагах все возможно, мой друг. Но нужно быть реалистами. Думать о будущем! Я дал тебе шанс на воплощения своего проекта, у тебя не получилось! Не пора ли заняться моим? — Пойми, Леонард, я уже близок к цели! Подопытная крыса жила целый час после суточной заморозки, ты же сам видел! Я на верном пути! — Но у нас нет столько времени. Директорам нужны результаты и скоро они сами у нас их спросят. Пойми, эта работа нужна нам обоим. Тебе нужно дать Норе достойную жизнь, мне — выбраться из долгов. Если мы получим этот грант, то больше не надо будет закупать всякий мусор за свой счет из-под полы, понимаешь? — Ну… да, конечно, я тебя понимаю, — грустно ответил Фриз, который прекрасно осознавал всю сложность ситуации. — Хорошо. Поэтому давай отложим твой проект до лучших времен и сосредоточимся на создании компактного криогенного устройства, — в предвкушении произнес Снарт, схватив друга за плечи. — М-м-м… Эх… Да. Давай, — твердо решил Виктор, случайно разбив розу в руке, — Ты прав! Нам нужны эти деньги! — Точно! Рад, что ты меня понимаешь, дружище! С новой целью и новым настроем, ученые обошли громоздкую замораживающую машину и направились в более теплую часть лаборатории, к составлению чертежей и копании в металлоломе. Их ждала долгая работа. ДВУМЯ ДНЯМИ РАНЕЕ. Готэм был объят пламенем хаоса. Столбы дыма возвышались со всех уголков города, вдалеке слышался гул толпы, звуки выстрелов, взрывов и битого стекла. Лишь в западном Готэме все было тихо, самые громкие бои там уже отгремели, а сейчас лишь тлели угли. Всюду лежали изуродованные и разорванные тела, догорал транспорт, искрили поваленные линии электропередач. Здесь была настоящая война, и ее победитель гордо разъезжал на своем броневике по раздробленному асфальту. Пингвину было нечего бояться. Никто больше не осмеливался нападать на него. И даже самые стойкие защитники прогнулись под его армией, которая давно покинула эти разоренные места. Кобблпоту оставалось немного, лишь забрать то, что еще не принадлежало ему. И на очереди был аккуратный классический особняк с собственным полем для гольфа на переднем дворе. Родовое имение семьи Фальконе все же сдалось в бою со своим последним врагом. Входные двери резко распахнулись от удара ноги, и тощий мужчина со штурмовой винтовкой в руке первым вошел внутрь, оповестив о своем прибытии длинной автоматной очередью, выпущенной в потолок. — Кармайн! Папочка пришел! — язвительно крикнул Пингвин, окидывая взглядом пустой темный коридор, — Хм. Какого хрена? Эй, проверить тут все! Услышав приказ, телохранители Кобблпота рассредоточились по особняку, осматривая все комнаты. В большинстве из них были пустота и идеальный порядок, словно из дома давно все уехали, однако чем дальше Пингвин со своими людьми продвигались внутрь, тем страннее все становилось. Пройдя пару поворотов, преступный босс внезапно наткнулся на тело, что лежало на животе прямо у ног Освальда. Брезгливо поморщившись, мужчина приказал своему бойцу перевернуть тело, дабы посмотреть, от чего тот умер. Рубашка мафиози была пропитана кровью, а на шее красовался идеальный порез, который был настолько глубоким, словно человеку выстрелили в горло диском циркулярной пилы. — Сэр! Тут трупы! Полно трупов! — крикнул солдат из соседней комнаты. Позабыв о какой-либо осторожности, Пингвин вломился в зал, где на длинном диване расположилось сразу пять тел. Все с колото-резанными ранами. У каждого по одной, которая была смертельной. — Тут в спальне еще один. Какая-то девка в ночнушке! Ее насквозь пронзили! — доложил третий боец, вышедший из другой комнаты, смежной с залом. — Их всех убили так, что они этого даже не заметили. Глядите! Ни у кого в руках даже пушки нет, — предположил Пингвин, тыча пальцем на руки мертвых тел. — По-тихому завалить сразу пять человек, которые видят друг друга? Бред же! — высказался наемник, за что получил злобный взгляд от Освальда. — Идем дальше! Надо найти Фальконе! — приказал босс и все одной компанией двинулись вглубь здания, прикрывая друг другу спины. Миновав еще несколько зарезанных мертвецов, группа добралась до сердца особняка — кабинета самого Кармайна Фальконе, в котором тот работал и принимал гостей. Как и везде, здесь царила идеальная чистота и порядок, лишь четверо телохранителей лежали плотной кучкой в центре комнаты. А за столом, на своем роскошном кресле, расположился сам дон мафии. Бледный, недвижимый, со сквозной раной в груди от тонкого лезвия. — Боже, да кто это мог сделать то? — испуганно прошептал один из бойцов, но Пингвин был невозмутим. — Проверьте камеры! — Кобблпот ткнул стволом автомата в видеокамеру в углу комнаты, — Узнаем, что за ублюдки забрали мою добычу! Пока двое хакеров разбирались с ноутбуком Фальконе, Освальд подошел к своему старому знакомому и внимательно рассмотрел его. Не было сомнений, что действовал профессиональный убийца, мастерски обращавшийся с оружием ближнего боя. Точные и резкие выпады, неимоверная скорость, быстрая реакция. Работа практически сверхчеловека. Все это немало заинтриговало Пингвина, которому страстно хотелось узнать, с кем же он имеет дело. Вдруг внимание криминального босса привлекло блеснувшее в свете настольной лампы кольцо на пальце Фальконе. Вылитый из черного металла, на перстне была искусно выгравирована птичья голова с двумя маленькими глазками-рубинами. Освальд был далек от орнитологии и потому не сразу смог понять, что именно за птица украшала палец дона и почему именно она. Размышления прервали хакеры, которым было, что сказать. — Босс, мы вошли! Записи тоже подтерли, все до единой, но мы смогли восстановить часть звуковой дорожки. Хотите послушать? — Само собой, болван! Включай уже! — вспылил Пингвин, который был весь в нетерпении. Начиналось все с тихого шороха белого шума. Внезапно его заглушил металлический звон, который резко сменился на сдавленные стоны и звуки падения. На секунду все затихло, а затем начали раздаваться гулкие шаги по деревянному полу, такие громкие, словно ходили в тяжелых железных ботинках. — Я ждал тебя, — раздался обреченный голос Фальконе, — В одиночку перебил всю охрану? Хм. Ты и впрямь настолько хорош, как о тебе говорили. Ответом дону послужила гробовая тишина, которая пугала больше всего. — Я знаю, зачем ты здесь. А ты знаешь, какое у тебя задание. Давай обойдемся без томительных взглядов и долгих речей. Сделай все быстро. Не волнуйся, я не собираюсь отбиваться или бежать. Раз такова воля Суда, то я буду ей следовать. Свист рассекаемого воздуха, звук разрезаемой плоти и тишина. На этом запись заканчивалась, породив больше вопросов, чем ответов. — Суд? Что за Суд? Какой еще Суд? — раскричался Кобблпот, требуя ответа у своих подчиненных. — Понятия не имею! — Впервые слышу! Топот из коридора прервал дискуссию наемников и все разом повернулись к темному проходу, направив туда оружие. Никто не знал, чего ожидать и все готовились к худшему, в том числе и Пингвин, который поспешил встать позади всех остальных. Наконец, в коридоре появилась тень. Высокий человек, позади которого развевался длинный плащ. Все становилось на свои места. — А-а-а. Бэтмен. Хе-хе. Боюсь, мы оба опоздали на вечеринку! — усмехнулся Кобблпот, готовясь нажать на спусковой крючок, — Так что… — Всякий, делающий грех, творит и беззаконие. И грех есть беззаконие, — вдруг раздался замогильный голос незнакомца, который явно был не Бэтменом. — Ты… кто такой? — Нечестивым же нет мира, говорит Господь. И отправляет он меч свой на порочную землю, с укоренившимся грехом в сердце ее, — незнакомец со звоном достал из ножен меч, который начал быстро накаливаться и сиять в темноте огненным светом, — Я — меч Господень. Я — карающая длань его, что продолжит вечный крестовый поход против грешных душ. И не закончиться кара моя, пока последний из преступников не издаст предсмертный стон. — С… стреляйте. Огонь! — неуверенно приказал Освальд своим людям, которые были настолько ошарашены увиденным, что не смогли произнести и слова. — Суд. Они здесь, — продолжил мечник, — Значит, священной войне предрешено продолжиться в Готэме. Да будет так… Вдруг мечник развернулся и несколькими ударами рассек стену, словно масло, и скрылся в получившемся проходе. Опомнившись, люди Пингвина бросились посмотреть на уходящего вдаль незнакомца, и Кобблпоту пришлось расталкивать их, дабы выйти первым. Из дыры в стене уже никого не было видно. Ни следа мечника, будто бы его никогда и не было. На память от него осталась лишь пылающая по краям дыра в стене, вырезанная в форме креста. Словно бы знак, дурное предзнаменование, говорившее о том, что худшие времена еще только впереди. Близилась священная война.