Последний год

Часы невыносимо громко тикали, заставляя орущих пикси в голове с каждой минутой голосить все оглушительнее. Драко едва сдерживался, чтобы не вскочить с насиженного места, не нагрубить преподавателю и не скрыться из аудитории под ошарашенные вдохи однокурсниц. Минуты текли невыносимо медленно, а нудящая миссис Аддерли, решившая с первого учебного дня окунуть студентов в особенности психофизиологии, действовала на нервы, провоцируя присутствующих на применение очень темных заклинаний. Если бы, конечно, окружающие Драко в последние годы маглы вообще знали, что это такое. С окончания войны прошло пять лет. После того, как Мальчик-который-хоть-раз-в-жизни-никого-не-разочаровал снизошел до Обезоруживающего заклинания и умудрился даже такой глупостью победить, в течение целого года проводились разбирательства, призванные решить судьбы бывших Пожирателей смерти. В том числе судили и Драко. Долгие шесть месяцев он просидел в одиночной камере Азкабана, рядом с которой, слава Мерлину, не ошивались дементоры. А потом — восемь заседаний, постоянные вспышки камер журналистов, истерики матери и совершенно неожиданное выступление в его защиту Золотого трио. И окончательный приговор — перевоспитание. Ассимиляция в мире маглов. Пятилетняя обязанность проживания в мире маглов и обучения в магловском университете по любой выбранной специальности. Полная катастрофа, как тогда казалось. Первый год прошел сложно. Привыкнуть к магловским технологиям даже после краткого вводного курса, организованного министерством для сосланных в магловский мир — а такой судьбой «наградили» не только Драко, — оказалось слишком сложно. Запрет на использование магии и посещение магического мира был невыносим. Редкая возможность встречаться с друзьями, которых постигло то же наказание, только в силу отсутствия метки на более короткий срок, спасала, но ненадолго. А потом, по прошествии года, остальным позволили вернуться в магический мир, и Драко остался один на один с маглами. Социальная изоляция вынудила пойти на уступки. Совершенно незаметно Драко привык, даже сдружился с одним из маглов — Джейсом Сандерсом, однокурсником и соседом по их дому-общежитию. В какой-то момент Драко проникся, приглядевшись и не обнаружив между Джейсом и волшебниками особой разницы. Тот всего лишь ничего не знал о магии. За последнее время Драко окончательно освоился и уже не считал дни до того, как сможет вернуться домой. Оставалось отучиться последний год, закончить университет, и двери в магический мир снова откроются, позволяя оставить кошмар магловского мира, который оказался не таким уж и кошмаром, позади. Выбирал специальность для обучения Драко пальцем в небо. Министерство оформило все документы, которые позволили ему поступить, но подготавливаться к обучению по магловским источникам ему пришлось самостоятельно, как и учиться в дальнейшем, заполняя пробелы в знаниях обычных людей с бешеной скоростью. Финансово и территориально министерство Драко не ограничивало, так что жизнь однажды стала не просто сносной, а вполне себе хорошей. Правда, сейчас Драко с этим бы поспорил. Все лето он провел путешествуя по близлежащим странам Европы и, вернувшись вчерашним вечером, тут же отправился на традиционную студенческую вечеринку. Теперь голова болела то ли от чрезмерно выпитого, то ли от громких криков той девушки, в объятиях которой он сегодня проснулся. В такие дни Драко очень жалел, что пользоваться зельями ему тоже запрещалось. Таблетки помогали так незначительно, будто были исключительно пустышками. Шелест собираемых вещей и тычок друга отвлекли его от размышлений, ознаменовали конец пары и принесли с собой новую волну головной боли. Закинув пустую тетрадь в сумку, он вышел вслед за Джейсом из аудитории и, сделав пару шагов от двери, прислонился лбом к прохладной стене, остужая мозги. Убил бы за Антипохмельное зелье. — Бурная ночка? — тихо сказал Джейс, становясь рядом. — Не то слово, — промямлил Драко. — Ты сам-то где шлялся? — Дома, — весело произнес Джейс, и Драко поднял на него вопросительный взгляд. — Ты ничего не знаешь? Он покачал головой. Джейс только открыл рот, чтобы продолжить, но увидел что-то за его спиной и тут же захлопнулся. — Малфой, — раздался знакомый голос. — Давно не виделись. Драко узнал бы ее при любых обстоятельствах даже с закрытыми глазами. За шесть лет в Хогвартсе он слишком часто слышал пренебрежительные речи в свой адрес, которые невыносимо бесили, но сейчас голос отозвался неожиданным восторгом, отогнавшим раздражение от невыносимого похмелья. Она была как вестник из его прошлой жизни. Возможно, если бы за его спиной оказался обычный, невзрачный домовик, он реагировал бы так же. Она появилась настолько неожиданно, что он замешкался на полминуты с ответом. Насколько он знал, Грейнджер, порвав с Уизли, свалила в Австралию еще до того, как его освободили. И с тех пор она пропала со всех радаров. О ней не было слышно вообще ничего. Драко разрешалось выписывать «Пророк», чтобы совсем не отстать от жизни, и, если бы золотая девочка объявилась в магической Британии, об этом трубили уже все газеты. Какова вероятность встретить Грейнджер на территории кампуса Кембриджа после первой пары первого сентября? Чуть меньше, чем нулевая. — Гермиона Грейнджер вернулась в Англию, — наконец нашел слова Драко, отойдя от первого удивления. Обернувшись, он окинул ее оценивающим взглядом, отмечая, что она изменилась. Когда они виделись в последний раз в министерстве, она была истощенной, осунувшейся после войны. Все еще уставшей. Но сейчас она похорошела: набрала прежнюю форму, посвежела, повзрослела. Годы пошли ей на пользу. — Какими судьбами? — Соскучилась, — улыбнувшись, ответила Грейнджер. — Отлично выглядишь для того, кто, — она замялась, посмотрев ему за спину, — учится в таком месте. — Отличное место, — так же завуалированно высказался Драко, пожав плечами. Гермиона прыснула, прикрыв рот ладонью, и ему почудилось, что от нее идут вибрации магии. Наверное, странно испытывать столько положительных эмоций от не самого приятного человека из своего прошлого, но она сейчас слишком сильно напомнила ему о довоенных днях, в которые мир еще не превратился в ужас и Драко еще не выбросили за борт прошлой жизни. Дурость, не иначе. — Что ж, хорошо, что ты думаешь так, — она искренне улыбнулась, оттолкнувшись от стены, и, проходя мимо, закончила: — Еще увидимся. — Ты ее знаешь? — заинтересованно спросил Джейс, провожая взглядом Грейнджер, которая, пройдя по коридору дальше, влилась в небольшую группу громко смеющихся студентов. — Учились в школе вместе, — задумчиво произнес Малфой себе под нос. — Она должна быть в Австралии. — Ты до такой степени вчера надрался, что вообще ничего не замечаешь? — едко спросил Джейс, и Драко перевел на него взгляд. — Эта вот девочка сидела на паре позади тебя и замечательно хихикала с группой своих друзей-австралийцев, которые приехали к нам на год по обмену. Малфой удивленно вскинул брови. Как он умудрился пропустить мимо себя своих новых одногруппников, тем более с таким примечательным членом команды? — Золотые детишки с позиции ботаников, — продолжил Джейс. — Как, говоришь, зовут твою симпатичную подружку? — Гермиона Грейнджер, — практически по слогам произнес Драко. — Мы никогда не были друзьями. — Надо запомнить. Брюнетка тоже ничего. А вот кореянка так себе. — Малфой окинул взглядом первую упомянутую, но ничего примечательного в ней не заметил. Среднего роста, брюнетка, типичное лицо. Обычная. Азиатку он и вовсе проигнорировал, снова посмотрев на Грейнджер, которая успела подойти к толпе своих друзей и закинуть руку на плечо брюнетке. — Мало того, их в наш дом поселили на место тех, кто отправился в Австралию. Очень удачное стечение обстоятельств. — О нет, тебе там ничего не светит, — хохотнул Драко, заметив, как тот пристально разглядывает Грейнджер. — Она тебе не по зубам. — А тебе? — спросил Джейс. — Этот год будет гораздо интересней, чем я думал буквально несколько минут назад, — проигнорировав вопрос, пробормотал Драко себе под нос. Он и Грейнджер в одном университете и в одном доме целый год. С ним давно не происходило ничего настолько интересного.