***
«Когда я почувствовал на себе холодное дыхание смерти, когда я понял, что моя жизнь закончится, через пару мгновений, я понял, как сильно я люблю Оливию, что хочу разделить с ней каждую секунду своей жизни, быть с ней и в горе, и в радости, дать ей свою фамилию, я понял, как мало времени проводил с Брайном из-за учёбы, что совсем его не знаю. Я осознал, что хочу укрепить нашу дружбу. Я понял, что люблю родителей, даже несмотря на их действия, и если бы они осознали свою вину, я бы их простил. Я понял, что в свободное время хочу заниматься астрономией, изучать звёзды на небе. Я понял, какой красивый рассвет был на прошлой неделе. Я понял, что не сделал ничего из того, что планировал на случай взросления. Я понял, что хочу рисовать портреты. Много портретов.Вот только жаль, что моё сердце остановится прямо сейчас, и данный процесс необратим.
Прощайте все, кто был мне так дорог. Не плачьте сильно, пожалуйста. Не горюйте обо мне.»***
— Я не понимаю, почему ты мотаешь головой, — раздражённо сказала Оливия. Кровь закипала в её жилах от злости, — Ты можешь мне нормально объяснить, что... — Он погиб, — быстро произнёс ЧВЖТ. Для него это признание было мучительной пыткой, и он хотел окончить её быстрее. — Как погиб? В смысле? — они не могли поверить услышанному, — Его нельзя спасти? Оливия как-то странно прикрикнула. Она пыталась осознать эту новость, сделать так, чтобы она дошла до её сознания. Получалось слабо. Она села на колени, закрыла лицо руками и заорала. Казалось, что в этот крик она вложила всю ту боль, которую испытывала в этот момент. Эти два слова «Он погиб» ударили метко, прямо в сердце, заставляя его кровоточить. Конечно, Оливия морально себя готовила к тому, что Ботан может не выжить, ЧВЖТ же объяснял, почему, но была надежда на то, что он выкарабкается, сможет, справится. Вот сейчас она резко рухнула. Ушёл человек, которому Оливия доверяла всё, что можно и что нельзя. Ушла её частичка. Ушёл её мир, которым она жила. Ушли её мечты, её грёзы, её совместные планы на будущее с ним. Оли чувствовала себя так, будто ей оторвали руку, или ногу, что-то жизненно необходимое. Брайн стоял и сам еле сдерживал слёзы. Он корил себя за то, что так редко был рядом с Ботаном и говорил себе, что если бы он сейчас воскрес, то Мапс бы поменял своё отношение по этому вопросу. Но было уже слишком поздно. После окончания небольшой истерики Лив встала и дрожащими ногами подошла к ЧВЖТ. Тот ожидал, что она будет кричать на него и корить за всё, но Оливия сделала усилие и сказала: — Спасибо. — За что? За то, что я убил человека, которого ты так любила? — Ты пытался. Это был его выбор. И мы должны его уважать, — Лив обняла Чувака и разрыдалась прямо у него на плече. Неожиданно откуда-то с неба начали падать чёрные небольшие лепестки роз, красиво кружась в воздухе. Они падали на пол, образуя мягкий ковёр. Оливия завороженно смотрела на это зрелище. Она знала: это знак, связанный с Ботаном. Она хотела поднять один лепесток и прижать к груди, но ЧВЖТ её остановил: — Не трогай. Вдруг там остатки демона Ботана? Оливия открыла рот, чтобы спросить: «Это связано с машиной?», но поняла, что не может издать ни звука, а если и получалось, то что-то невнятное. — Оливия? — Брайн сел на корточки возле неё, — Ты чего? Она продолжала в испуге открывать рот, понимая, что не может говорить. — Это от шока, — объяснил Чувак, — Скоро оклемается. — Ну классно, Лив, спасибо! Ещё одну проблему нам подарила! — заорал Брайн неожиданно, — Теперь ещё и речь потеряла. Да пропади пропадом этот придурок! Его заставила замолчать... пощёчина от ЧВЖТ. — Как ты смеешь на неё кричать? Ей и без тебя плохо. Ей забота нужна, поддержка. Ты же любил её, почему ты её обвиняешь во всём? — Да, ты прав, я просто тоже перенервничал, — Брайн потёр щеку, где остался алый след от удара, — Лив, прости меня. Она легонько кивнула, показывая, что простила. Она подошла к лежащему Ботану, показала пальцем на ребят и на дверь. — Оставить тебя наедине с ним? Оливия закивала. Ребята вышли тихонько, и она маленькими, бесшумными шагами подошла к бездыханному телу любимого. Она коснулась его руки, и речь вернулась к ней. — Знаешь, ты даже сейчас прекрасный и великолепный, как и всегда, — произнесла Оливия, улыбаясь, — Я горжусь тобой. Ты боролся, боролся до последнего. Боролся ради нас всех. Это заслуживает уважения. Я влюбилась в тебя, когда ты по характеру напоминал ребёнка, плакал, хныкал. А, о мёртвых же плохо нельзя. Даже не верится, что слово «умерший» относится к тебе. К человеку, у которого было столько планов, надежд. Тебе ещё жить и жить, казалось бы. Твои глаза горели жаждой жизни. Ты вырос, понимаешь? Возмужал! Ты поступил, как настоящий герой. Я так редко это говорила, но я люблю тебя. Люблю безмерно, безгранично. Жалею, что мои признания в чувствах можно пересчитать по пальцам одной руки. Ты был для меня моим кислородом, как бы банально и ванильно это не звучало. Я обожала тебя. Ты самый хороший человек из всех, что я знала. Порядочный, искренний, настоящий. Надеюсь, что сейчас ты в лучшем для себя мире, что этот демонюка тебя не перехватил. Ты достойно жил, это факт, и заслуживаешь не менее хорошей загробной жизни, если она существует. Спасибо тебе за всё. Спасибо тебе за наши моменты, которые навсегда отпечатались в моей памяти, в моём сердце. Спасибо за то, что был рядом, когда это было так необходимо. Спасибо за то, что научил меня быть сильной. Мне тебя будет не хватать. Я не знаю, как заполнить эту пустоту в сердце. Ничем, чёрт возьми! Лучше бы я умерла! Лучше бы я сейчас лежала холодная, чем ты! — Оливия опять сорвалась на крик в конце, падая на его грудь, где когда-то было слышно сердцебиение. Она сжала его ладонь и прижала к своему сердцу, продолжая плакать. Ей уже было всё равно, что она вроде имеет репутацию пацанки, что она никогда не плачет. Какие тут принципы?.. Неожиданно вены на его запястье засветились синим сиянием. Оливия испугалась и ослабила хватку. То же самое начало происходить и с её рукой, которой она держалась за Ботана. Она особенно хорошо чувствовала своё единство с ним в тот момент. Веки Ботана начали медленно шевелиться. Лив замерла в надежде, что сейчас он проснётся, и весь этот кошмар кончится. Ботан открыл глаза окончательно, вздрогнул от холода и привстал на сиденье. ЧВЖТ и Брайн, которые побежали в комнату на крики Оливии, разинули рты. — Я живой? — спросил Ботан вслух, щупая свои руки. Он приложил два пальца к сонной артерии на шее, и, почувствовав пульс, улыбнулся до самых ушей. — Ботан! — вскрикнула Оливия, обнимая его к груди, как плюшевого мишку и гладя его по спине, — Я люблю тебя, мой родной, — сказала она шёпотом ему на ухо. — Что бы ни произошло, — сказал Брайн, понимая, что растрогался, — Главное не расплакаться. Я мужик, я не могу плакать... — Но всё-таки заплакал, уронив голову на плечо ЧВЖТ. Тот испуганно дёрнулся, и Брайн выпрямился. — А что ты чувствовал, когда отключился? Нет, погоди, я ничего не понимаю! Ты же умер! Как ты... — Мне стало хорошо. Я почувствовал приступ эйфории. Мне всё окружающее стало безразлично. Потом я увидел свет где-то вдали, а потом я увидел покойную бабушку. Как-то так. Было ещё очень холодно. Возможно, я выжил, потому что я испытал очень много адреналина, а он смягчает боль. Я же говорил тебе, если нам суждено быть вместе, мы будем несмотря ни на что! — сказал Ботан, целуя ладонь Оли. — Ты не слышал ту болтовню, что я тебе говорила, пока была возле тебя? — Оливии стало неловко за то, что слишком ударилась в «романтизм» и была излишне сентиментальна. — Я ничего не слышал. Я спал, как под наркозом, — заверил её Ботан. — Мы очень испугались, — Брайн думал, говорить или нет, в итоге решил сообщить, — Оливия потеряла речь на какое-то время. — На минут двадцать, — уточнил ЧВЖТ. — Мы уже боялись, что это навсегда. — Ты правда так нервничала? Зачем?.. — Ботан взглянул на Лив с жалостью, — Ты понимаешь, что это серьёзно?.. На самом деле, он лишний раз убедился, что Оливия действительно его так сильно и по-настоящему любит, раз так болезненно переживала утрату. — Да вообще, Ботан. Жизнь была прекрасна! У меня умер любимый человек! Просто! Аквадискотеку ещё закачу по этому поводу! Ты дурак? Сам подумай, какая у меня должна была быть реакция. Ботана сейчас волновало лишь одно. Не зря ли были его мучения, его муки?.. — Демоны точно ушли? — спросил он у ЧВЖТ, который что-то обсуждал с Брайном. — Проверим, когда приедем домой. — Давайте уже быстрее, — Оливия встрепенулась, услышав про дом, — Я хочу лечь под одеяло и успокоиться. Брайн, у нас есть валерьянка? — Когда кот в доме, валерьянки быть не должно, — Брайн пошутил, но Оливия, Ботан и ЧВЖТ посмотрели на него косо, — Так что только настойка пиона. — Сойдёт. Если ещё водочки выпить... — Оливия размечталась, но Ботан кашлянул, намекая на то, что он против алкоголя. — Попроси ЧВЖТ как можно скорее добраться до дома, я хочу молоко и печеньки, — попросил Ботан у Оливии тихонько. Лив запищала от умиления настоящим ультразвуком. Вот только Брайн и Чувак ничего не поняли.***
Они вошли в пустую квартиру, которая осталась такой же, как в момент их ухода. ЧВЖТ по пути домой рассказывал, как боролся с Дьяволом. Он старался держаться скромно, не приписывать себе лишних заслуг и звучать максимально искренне. — Где Тигра? — строго спросил ЧВЖТ, когда они попали в пункт назначения, — Это важно для проверки! — Когда во мне был демон, Тигра боялся меня, хотя раньше мы с ним часто вот так игрались, он лизал мою щёку... — погрузился в воспоминания Ботан. Тигра, будто по зову окружающих, вошёл на кухню, перекатываясь с лапы на лапу из-за своего веса. Увидев Ботана, он не отбежал в сторону, как это было раньше, а прыгнул на лицо Ботаника с громким мяуканьем. — Тигрёнок ты мой, как же я скучал по тебе! — Ботан всхлипывал от счастья, гладя кота по спине, — А ты меня боялся, помнишь?.. — Боюсь, что кошак будет получать больше ласки, чем я, — хмыкнула Оливия, — Хотя ревновать к коту, который жирный, будто на пятом месяце беременности — глупо. — Оливия, откуда такие познания в том, как выглядит девушка в определенные месяца беременности? — подколол её Брайн, с радостью глядя на друга и питомца. Оливия замялась, а потом ответила своё традиционное: — АХ ТЫ ТВАРЬ! Но Брайн нисколечко не обиделся на Лив, ведь знал, что она шутит. — Друзья, — Ботан отпустил кота, и тот начал тереться возле его ног. — Жрать хочет, — прошептала Оливия, кивая на Тигру. — Конечно, все то, что я пережил из-за своей сущности — ужасно. Я буду стремиться забыть об этом, как о страшном сне. Но на это нужно время. Сейчас не об этом. Отчасти я благодарен Дьяволу за тот период, когда во мне была сущность. Оливия покрутила у виска пальцем, мол, ты дурак, мы тебя спасали, нервничали, а ты благодарен. — Я переоценил очень многое. Я понял, как прекрасно без приступов уныния, как хорошо, когда ты просыпаешься с чистой головой. Я начал ценить жизнь, от которой хотел избавиться когда-то. Я понял, кто действительно меня любит, кому я действительно дорог и важен, а кто... Умело притворялся, скажем так, — Намёк на Еву, — Когда ЧВЖТ работал сутками над машиной, пытался защитить меня от демонов, когда Лив плакала надо мной, переживала за меня, когда Брайн морально меня поддерживал. Я осознал многое, и теперь живу с новыми силами. Оливия поцеловала его в щеку и опять обняла, будто боялась, что он может ускользнуть...***
Прошло несколько лет. Вам, наверное интересно то, как сложилась судьба каждого из героев этой поистине драматичной истории. Брайн, к удивлению всех, кто причастен к его жизни, влюбился в Снежану, и по его словам, эти чувства были сильнее, чем к Лив. Несмотря на то, что это две противоположности, они прекрасно ужились вместе и старались редко расставаться. Брайн выложил свой фильм, он набрал огромное количество просмотров, лайков, положительных отзывов и даже получил серьезную награду. Мапс стал режиссером, но про скетчи не забывает. Кудряша, который напал на Оливию, посадили, дали очень большой срок, вроде пятнадцать лет. Лив лично присутствовала на суде и дала показания не в его пользу. Было смешно наблюдать за тем, как Кудряш, уже в наручниках и уводимый из зала суда, орал Оливии, что он её достанет, убьёт и всё такое. Оливия даже не испугалась, и правильно сделала. Предсказание экстрасенса сбылось: смерть действительно произошла. Погиб отец Ботана. Никаких эмоций Ботаник по этому поводу не испытывал: судя по всему, отец всё ещё ненавидел сына, без видимых на то причин. Так как Ботан и его мама были единственными близкими людьми, отец оставил наследство: Ботанику — пять миллионов рублей (это все премии и гранты), бывшей жене — квартиру, «однушку» в центре Питера. Ботан порадовался, однако была в этой бочке мёда неприятная ложка дёгтя: Сергей Воробьёв успел взять пару кредитов, на сумму в общей сложности двести тысяч рублей. Так что Ботану чистыми осталось четыре миллиона восемьсот тысяч рублей. Неплохо, учитывая, что эти деньги свалились просто так, с неба. Папа Евы сменил фамилию, чтобы ничего общего не иметь с Александровой, увиливает от вопросов журналистов касательно дочери, говорит, что Евы больше нет, не признает её. ЧВЖТ, к сожалению, не остался жить на Земле. Он сказал, что ему некомфортно в человеческой оболочке, да и другие галактики ему роднее. Дерзкая Няня окончила педагогический колледж и работает учителем начальных классов. С ней детям точно не бывает скучно, могу дать гарантию. Группа, в которой играл Андрей, не развалилась. Они нашли нового музыканта, назвались «Авторитарным режимом» и выступают по кабакам и пабам. Ботан окончил институт с красным дипломом, но ещё не нашёл работу по специальности. Снежана, кстати, получила синий диплом: четвёрка по кибернетике помешала ей достичь цели. С мамой Ботан общался очень тесно, их отношения были тёплыми, а всё плохое осталось в прошлом. Где-то через два года после всех событий, упомянутых в рассказе, Брайн разбирал почту. Там были всякие старые квитанции, счета, листовки, брошюры. Вдруг среди этой всей бумажной волокиты он нашёл красиво украшенный конверт. Было видно, что он не из простых. Место отправки: Швейцария. Брайн вспомнил, что именно туда улетела лечиться Ева. В графе «Получатель» был указан Ботан. Брайн долго не решался дать письмо заучке, но в итоге вручил ему конверт, ничего не говоря. Ботан всё понял, разорвал конверт и достал аккуратно сложенный листочек в линейку. Почерк — будто не Евин: обычно девушка писала неряшливо, крупно, неразборчиво, а тут — каждая буковка выведена, как в первом классе. Ботан хотел выкинуть письмо, не читая, однако Оливия настояла на обратном: — Она тяжелобольна, Ботан. Сделай это хотя бы из уважения. Вдруг она вообще коньки отбросила, было бы... — Лив прикусила язык и продолжила мыть посуду. Ботан вздохнул и начал читать: «Bonjour¹, Влад. Так странно писать тебе и пытаться связаться с тобой после столь долгого времени. Я не знаю, обижаешься ли ты на меня, держишь ли злость, но если ты скомкаешь моё послание, даже не прочитав, я тебя пойму и сердиться не буду. Я пишу тебе, так как хочу высказаться, а сделать это некому. Ты ведь знаешь, что все tourné le dos à moi². Да, кстати, за те два года, что я живу в Швейцарии, я начала потихонечку забывать русский язык, так что тут будет появляться французский. Но ты же читал «Войну и Мир», должен привыкнуть был. Окей, плохая шутка. Юмор у меня отстой. Но прочь воду, которой я и так налила больше нужного. Mes affaires sont mauvaises³. Хотя, какие они ещё могут быть у того, кто болен смертельно? Да, я знаю, я сама виновата в своей болезни, знаю, но всё же. Я ощущаю себя так, будто умираю. Лечение такое мучительное, я еле выдерживаю, чтобы не завыть во всю глотку. Я хочу быть здоровой, я хочу быть, как все. Я очень la Russie me manque⁴. Помнишь, я тебе говорила, что мне ненавистна эта страна и я хочу сбежать из неё? Какая же я была дура! Правильно говорят... Я не помню, была пословица про гнёзда и Родину. Ты вспомнишь, наверное. Если бы я осталась дома, мне было бы легче, наверное. Родные стены помогают. Хотя, в Питере меня никто не ждёт. В Швейцарии, в лечебном центре у меня очень много времени на то, чтобы обдумать всё то, что происходило в моей жизни. Я вспоминаю то, чем я жила, чем я занималась, и мне противно от себя самой. Les cheveux se lèvent⁵. Как меня Земля ещё носит? Я поняла, что моя инфекция — моё справедливое и заслуженное наказание. Как я пользовалась людьми, будто игрушками. Это просто отвратительно. Знаешь, смешно и неловко это говорить, но я иногда думаю о тебе. Думаю о наших rendez-vous⁶. Возможно, я изголодалась по вниманию противоположного пола, но я считаю, что я влюбилась в тебя. Да, странно. Это похоже на Стокгольмский синдром⁷. Пускай так. Но я правда скучаю по тебе. Поэтому я тебя в зимнее, холодное утро вытащила на улицу, в аэропорт, чтобы ты проводил меня. Мне важна была твоя поддержка. Я бы хотела извиниться. Сказать «прости», покаяться. Клянусь, была бы я рядом с тобой, упала бы на колени, за то, что я совершила с тобой. Речь идёт не только о насилии по отношению к тебе, но и то, как я тебя использовала. Я чуть не разрушила твою жизнь. Я знаю, что я не заслужила прощения за свои деяния, знаю-знаю-знаю! Но от того, что я извинилась перед тобой хотя бы так, дистанционно, мне стало легче на душе. Ты не представляешь, как я была счастлива, когда узнала, что ты смог восстановиться, не боишься больше отношений, любви. Сейчас ты счастлив. Да, с другой, но я тебя не заслуживаю. Ты слишком чистый душой, праведный, хороший для меня. Так что... Всё справедливо, хах. Я хотела сказать тебе, что если тебе потребуется помощь, будь то деньги, связи или что-то ещё, я помогу, чем смогу. Или к отцу обратись. Он точно тебе поможет. Меня зовут на очередную процедуру, поэтому я заканчиваю свое письмо. Надеюсь, ты прочтёшь то, что я тебе написала. Для меня это будет лучше любых лекарств. P.s. у нас отобрали телефоны, не пытайся звонить. Бесполезно :(. С любовью, Е.» Ботан с улыбкой дочитал это письмо. «Я прощаю тебя, Ева», — мысленно передал он ей. Он поехал в центр Петербурга, подошёл к мосту, где дул сильный ветер с реки и со всей силы кинул письмо на ветер. Ева вылечилась, вопреки ожиданиям её недоброжелателей. Вот только живёт она в Москве, не в Петербурге. Покоряет столицу, так сказать. Также Ева взяла ребёнка из детского дома на воспитание и стала хорошей матерью, как бы странно это не звучало.***
Пять лет спустя.
— Ботан, поставь коробки, я тебе сказала! У тебя спина и миопия! Не дай Бог натаскаешься коробок, и зрение ухудшится, я пущу тебя на шаурму! — угрожала Оливия и схватила коробку. Заучка запротестовал: — Ты женщина! Тебе рожать ещё! Никаких тяжестей! — Он взял коробку и продолжил нести её. Оливия захлопала глазами, оправляясь от нанесенного ей оскорбления. — Женщина — это бабка Зоя в шестьдесят лет! Я девушка! — Но Ботан же с тобой... — вмешался Брайн. Оливия посмотрела на него угрожающе, и блоггер замолчал. Ботан и Оливия решили переехать, они взяли двухкомнатную квартиру. Сегодня был самый разгар сборов. Парочка спорила, собиралась, упаковывалась, а Брайн смотрел на это с неприкрытой грустью. — Так жалко, что вы уезжаете, — сказал он громко. — Лол, не неси чепухи, — Оливия отдышалась, — Подумай, сколько плюсов будет от того, что ты один. Снежану можешь взять к себе, да и счета за воду и свет станут меньше. Ботан закивал, соглашаясь со своей девушкой. — Это такая мелочь по сравнению с тем, что вы мне давали всё это время. — И что же? — Оливия даже остановилась. — Настоящую, искреннюю дружбу. Восхитительные моменты. Интересное времяпровождение, — перечислял Брайн. — Ой, ну чё ты в ваниль ударился? — Оливия рассмеялась, — Мы не так далеко уезжаем, сможем видеться хоть каждые выходные. — Это другое. Вы не понимаете, — Брайн взял телефон и увидел пропущенный от Снежаны. Он вышел в коридор, перезвонил Малиновской, и через несколько минут раздался громкий вопль счастья на весь дом. Брайн быстро спустился к друзьям и крикнул: — Я стану отцом! — Он сходил с ума от счастья. — Поздравляю! — сказали Хором Ботан и Оливия, хлопая его по плечу и обнимая. Вот так закончилась история для наших героев. Все жили долго и счастливо.***
Ад. Звуки рычания. Дьявол очнулся от долгого, непробудного сна, регенерировался. Вот только на груди остался шрам, напоминающий о том, что было. Дьявол снова правит Адом. И он жаждет мести за то, что с ним сделали...