***
Это случилось накануне последнего экзамена Сандера. Экзамен по истории искусств, который заставлял его переживать, потому что он уже дважды провалил его. Ему было трудно запоминать даты и имена, к тому же, его профессор была ужасно дотошна (она была «сукой, которой нужно потрахаться, к херам собачьим», если говорить словами Сандера). Робби пытался облегчить ему жизнь, забрав Хиро из дома и оставив его одного заниматься. В тот день, вернувшись с прогулки, Робби накормил Хиро, искупал и уложил спать чуть раньше, чтобы помочь своему парню с подготовкой. Сандер ответил на все вопросы Робби, даже не задумываясь ни на секунду, а когда они закончили, была уже почти полночь, поэтому Робби решил пойти в кровать и подождать своего парня, пока тот просмотрит последние страницы своих записей. К сожалению, уход за ребенком был довольно утомительным, и Робби заснул через несколько минут после того, как положил голову на подушку. Когда парень снова открыл глаза, он не думал, что проспал долго, потому что другая сторона кровати была все еще пустой и неприятно холодной. Он взял телефон, чтобы проверить время, и был потрясен, обнаружив, что уже 1:57 ночи. Робби решил встать, думая о том, что это такое глупое занятие — ходить по дому в самое неподходящее время, чтобы найти своего парня, который вместо этого должен был спать рядом с ним, и это начинало действовать ему на нервы. Свет в коридоре все еще горел, так что было нетрудно сразу же заметить Сандера, все еще находящегося в комнате, где он оставил его несколько часов назад. Он склонил голову над книгами, держа в руках записи. — Что ты все еще здесь делаешь? Сейчас 2 часа ночи! — Не мог уснуть. — Ты хотя бы пытался? Ты все еще готовишься к экзамену? — Я просто не могу вспомнить все эти дурацкие даты и имена! — Сандер, ты можешь! Ты же все знаешь! — Не знаю! Сандер ответил изменившимся и расстроенным тоном, тут же пожалев об этом, и Робби увидел, как быстро изменились эмоции на его лице. Он подошел к своему парню и положил руки ему на плечи, массируя их, чтобы попытаться расслабить его. Он был напряжен, уставшим, почти на грани истощения, и все это не помогло бы ему на следующее утро. Сандеру нужно было немедленно отдохнуть. — Детка, ты принял снотворное? — Нет. — Но почему? — А что, если я из-за этого засну во время экзамена? — Нет, ты примешь минимальную дозу только для того, чтобы заснуть, как тебе и следует. И ты это знаешь. — Да, но что, если на этот раз мой мозг отреагирует иначе и я действительно засну на паре? А что, если я просплю, потому что не услышу будильник? — Если ты будешь спать рядом со мной, я разбужу тебя, обещаю. Робби наклонился, чтобы поцеловать Сандера в плечо, и обнял ее за шею, наклонив голову, чтобы положить ее на плечо своего парня. Он устал и хотел затащить Сандера в постель без особых объяснений, как это делают с ребенком, но он знал, что это не капризы и что его парень изо всех сил пытается смотреть на вещи рационально. Иногда быть с ним было тяжело, но моменты чистой радости намного перевешивали моменты отчаяния. Сандер стоил всего. — Сандер, поговори со мной. — Я так боюсь снова потерпеть неудачу. Я всех подведу. Вот оно. Под поверхностью всегда находится что-то более глубокое. Ему просто нужно было набраться терпения, чтобы выяснить это. — Послушай меня. Ты больше не провалишься, и, даже если это произойдет, все будет в порядке, ты попробуешь снова через несколько месяцев, никто из нас не будет разочарован! Учеба не определяет, кто ты такой. — Я знаю, но… — Детка, ты вгоняешь себя в паническю атаку. Ты ведь мне веришь, правда? — Да. — Значит, дыши нормально. Прими эту таблетку и ложись со мной в постель, чтобы я мог немного тебя успокоить. — Мне нравится этот план. — Я знаю, что тебе нравится. И я тоже поставлю будильник на свой телефон. — Я люблю тебя. — Я тоже тебя люблю.***
Сандер боролся со своим режимом сна с тех пор, как был подростком. Робби знал это с тех самых первых разов, когда они спали вместе. Он всегда засыпал последним и просыпался первым. Когда он начал принимать лекарства от тревожности, его терапевт также прописал ему снотворное, но затем, когда появился Хиро, он попросил своего врача уменьшить дозу, потому что боялся не услышать плач ребенка ночью. Ему просто нужно было что-то, что помогло бы успокоить его мысли достаточно, чтобы заставить его заснуть. Проблемы возникали, когда он был особенно беспокойным. Такая низкая доза уже не могла ему помочь. Робби очень хорошо знал единственный способ расслабить Сандера. Физический контакт и близость в его лучшие дни заставляли его засыпать без лекарств, поэтому в этот момент они оба были обнажены, Робби лежал на животе, а Сандер положил голову на спину своего парня, рисуя невидимые линии, ведя указательным пальцем по фарфоровой коже Робби. Его дыхание стало медленнее и ровнее, и, хотя Робби не мог их видеть из-за своего положения, он был уверен, что глаза Сандера почти закрыты. — У тебя такая красивая задница. Она идеальна. Его голос был низким и глубоким, но это замечание заставило Робби хихикнуть. Никогда не знаешь, чего ожидать от Сандера, когда он в таком состоянии. Его фильтр между мозгом и ртом полностью исчезал, и он мог сказать вслух все, что приходило ему в голову. — Спасибо, детка. Робби улыбнулся, повернулся на спину и, взяв Сандера за руку, притянул его к себе. Тот тут же прижался к его груди. Он был очарователен. Робби мог бы обнимать его часами, но, к счастью, они оба уже засыпали. Он поцеловал Сандера в висок и запустил руки в его волосы, рассеянно накручивая темные пряди на пальцы. — Я так счастлив, что ты мой. — Я тоже, ангел. Глаза Сандера были полностью закрыты, но он блаженно улыбался. Робби хотелось взять его лицо в ладони и целовать до тех пор, пока он не выдохнется. С каждым днем он все больше любил своего парня. Сандер прижался губами к шее Робби, расслабленно вздохнул, потом снова положил голову ему на грудь и закрыл глаза. — Спокойной ночи, Робин. — Спокойной ночи, Сандер.***
Теперь, когда у Сандера больше не было платиновых волос, было немного труднее заметить его среди студентов, которые болтались перед Академией. Хиро хныкал, потому что ему надоело ждать в коляске, поэтому Робби взял его на руки и поцеловал в щеку, пытаясь убрать с его лица очаровательно надутую губку. — Я знаю, что тебе скучно, но сегодня важный день для папы, и мы должны поддержать его. — Папа, — повторил Хиро, поднимая ручку и указывая перед собой. Робби посмотрел в ту же сторону и увидел, как его бойфренд выходит из здания вместе с Нор, своей бывшей. Они казались очень близки, судя по тому, как они вели себя друг с другом. Она погладила его по плечу, и он, казалось, был доволен этим жестом. Робби понимал, что ему незачем ревновать, ведь они с Сандером вместе растили Хиро, однако, он не мог не поддаться этому чувству. — Погляди-ка, это же Хиро! Он так вырос! Ты больше никогда не приводишь его сюда. Сандер взял ребенка из рук Робби, слегка улыбнулся ему и снова повернулся к Нор. — Да, теперь у меня есть кое-кто, кто заботится о нем, когда я не могу. — Он такой милый. Совсем как его папа! Девушка взяла Хиро за ручку, и он застенчиво спрятал лицо на груди Сандера, а Робби наблюдал за происходящим, словно прохожий. Это выглядело как настоящая картина счастливой семьи. Было в этом что-то такое, что заставляло ее казаться глубоко правильной в его глазах. Возможно, тот факт, что Нор и Сандер были потрясающе красивы, или, возможно, тот факт, что у них были одинаковые интересы и стиль. Казалось, они созданы друг для друга. Робби на секунду задумался, не уйти ли, но Сандер и девушка поцеловали друг друга на прощание в щеку, и она пересекла улицу, чтобы войти в магазин художественных принадлежностей напротив Академии. — Эй. Я не знал, что вы придете. — Я твоя ебаная нянька? — Не ругайся в присутствии ребенка. — У меня есть кое-кто, кто заботится о нем? Серьезно? Ты даже не поздоровался со мной. Ты просто взял своего сына и вернулся, чтобы поговорить с ней. Иди нахуй, Сандер. — Робби. Я же попросил тебя не ругаться при нашем ребенке, — повторил Сандер, повышая голос и делая особое ударение на слове «наш». Хиро, видя, как спорят его родители, заплакал, и первым желанием Робби было утешить его, но, увидев яростное выражение лица Сандера, он только разозлился еще больше. Он не имел права так на него смотреть, особенно после того, как обошелся с ним так, словно он не был отцом Хиро. Он уже собрался уходить, когда услышал, что ребенок зовет его в слезах, и в этот момент понял, что отношения между ним и Сандером не имеют ничего общего с теми, что были у него с Хиро. Он обернулся и увидел, что малыш извивается в руках Сандера и тянется к нему. Робби подошел к ним, обнял Хиро и начал медленно гладить его по спине, чтобы успокоить. Сандер и Робби редко ссорились, но когда ссорились, то всегда так. Оба были убеждены в своей правоте, и разговор быстро накалялся. — Почему ты так себя ведешь? Сандер произнес слова очень тихо, гораздо более мягким голосом, чем раньше, отчасти чтобы не напугать Хиро снова, отчасти потому, что вид обиженного Робби заставил его почувствовать себя плохо. — Ты относился ко мне, как к дерь... как к какашке. Они оба улыбнулись на этом слове, сразу же начиная успокаиваться. Сандер легонько погладил Робби по щеке, и Хиро сделал то же самое, копируя жест отца. — Извини, я просто смутился, наверное. — Из-за меня? — Нет, нет! Я просто никогда не говорил тебе, что мы с Нор стали ближе, когда мы с тобой расстались. — Вы, ребята, целовались или...? — Я же сказал тебе, что ни с кем не спал. Мы были просто друзьями, тусовались вместе пару раз, но ничего не было. — Но если в тот день я не… слушай, нет, извини. Просто выкинь из головы. Я не хочу этого знать. Теперь здесь только ты и я, и, конечно же, наш маленький горошек. — Наш маленький горошек, который только что разбил мне сердце. Я что, просто нянька для тебя? — спросил он Хиро, притворяясь, что вот-вот расплачется, подражая тому, что сказал Робби пять минут назад. Они оба рассмеялись, хотя Робби старался выглядеть оскорбленным. Сандер взял коляску Хиро, и они вместе пошли домой. — Итак, твой экзамен? — Какой экзамен? Сандеру было весело держать его в напряжении, хотя по его хитрому взгляду и ухмылке на губах Робби уже догадывался, чем все это кончится. — Сандер-р-р-р! — Ладно, ладно! Я выпускаюсь через три недели! — О боже мой! Я так горжусь тобой! — Спасибо! Я чувствую себя таким беззаботным! Это что-то новенькое! Робби подошел к своему парню, потянул его за руку, чтобы тот остановился, и прижался губами к его губам, как он хотел сделать с тех пор, как увидел его выходящим из Академии. Когда они отстранились, Сандер притянул его к себе, чтобы снова поцеловать. На его лице играла непринужденная улыбка, и Робби был рад видеть его таким после нескольких последних недель. Он не мог дождаться, чтобы увидеть эту новую версию Сандера, он не мог дождаться, чтобы видеть все версии Сандера до конца своей жизни.