"Крылья молодости"

      Я быстрым, почти трезвым шагом шел в свою комнату; как-никак воспитанник самого повелителя преисподней, мать его, короля ада. Надо было забрать припасы ботанических изысков Кумара и тетрадь со схемой искушения Папы Римского, которую мне рисовал сам патрон. Мне не терпелось написать об этом контрольную, а, возможно, когда-нибудь и воспользоваться этим. Почему бы и нет, ручной властитель человеческих умов. Впрочем, я чуть поморщился, мне это было не надо. Пусть Сатана играет в своих человеческих солдатиков и испытывает нездоровое наслаждение, сталкивая их всех лбами, начиная войны, конфликты, разводя ссоры, веселясь при этом, как ребенок.       Негромкий женский разговор заставил меня остановиться возле приоткрытой двери в опочивальню самой Лилит и Сатаны. Я бывал здесь как-то разок. Воспоминания сладкой тонкой струйкой скользнули в меня и я усмехнулся, чувствуя некое смущение; всё-таки супружеское ложе, которое я не стал осквернять, трахнув неугомонную королеву ада прямо у входа.       Я уже хотел было пройти мимо, однако следующая фраза, сказанная бархатным с легкой хрипотцой голосом Лилит, заставила меня задержаться.       — Мне необходимо это, Махаллат, мне нужен ребенок любой ценой…       — Даже если это ребенок не Сатаны? — насмешливо произнесла та.       — Мне все равно, — отбивала каждое слово женщина, — даже если я залечу от этого безродного, с которым вечно возится муж, вкладывая в него, как в своего сына, таскающего его с собой повсюду, обучающего, дающего советы…       От этих слов у меня неприятно холодно скользнуло между лопаток и я крепче сжал челюсть. Было неприятно от того кем считала меня королева ада и несмотря на свое мнение спала со мной. А я лихорадочно соображал сколько раз я в неё кончал.       — Ептвоюмать… — растерянно шепнул я.       — С ума сошла, — проворчала Махаллат. — Нашла себе тоже, хотя он… умел… и у него больше, чем у Мамона…       Лилит прыснула от смеха и продолжила уже более серьезно.       — Ну, он просто им более мастерски пользуется. Сэту же вечно некогда, он вечно в командировках и на землю он как-то зачастил…       А я ощутил испанский стыд, настолько жгучий, как будто я на базаре и меня продают, оценивая по размеру и качествам. А еще досаду и вновь чувство одиночества, в толпе, настолько сильно ощущаемого сейчас, что захотелось схлопнуть пространство вокруг себя и исчезнуть в небытие. Однако женщины продолжили разговор, а я решил дослушать до конца.       — Лилит, всё устроится, не разменивайся…       — Махаллат, тебе не понять. У вас свободные отношения с Мамоном, вы многое себе позволяете. — Супруга шефа протяжно вздохнула и продолжила. — Я же как в золотой клетке. Сэта никогда невозможно поймать на измене, всегда вывернется, как змей. Мне же и шагу ступить нельзя. Я долго терпела, но теперь не намерена. Его подопечный, слуга во дворце, Винчесто, его многочисленные советники…       — Лилит, только не говори мне, что со всеми ими ты спишь…       — Махаллат, а что мне делать, я в отчаянии, мне нужен ребенок, наследник, мальчик. Я хочу остаться на месте королевы ада, мне нравится статус, нравится мой образ жизни. А Сэт посматривает на молоденьких демонов, а моя попка и грудь скоро обвиснут, а наследника нет, и я полечу из этого дворца, как фанера над Парижем. — Видно, какое отчаяние жило в этой высокомерной красивой холодной женщине.       — Иногда я завидую нашей младшенькой сестрице. — В голосе второй дьяволицы почувствовалась зависть. — Вельзевул без ума от неё. Он до сих пор так смотрит на неё, да и она никого даже и не замечает…       Это было чистейшей правдой, я сам тому свидетель. Все мои уловки по соблазнению Айшет, жены Вельзевула, утекали в песок. Я буквально соком исходил, когда она была рядом. Я ходил на все факультативы с этой богиней, вертелся рядом, прилагая усилия по соблазнению, но всё было тщетно. В итоге я проникся уважением к этой женщине, к Вельзевулу, да и вообще к их семье. Они по-настоящему любили и были белыми воронами на фоне остальных могущественных семей ада, где чувством любви, уважения к супругу и верностью даже и не пахло. Сэт их не любил, Мамон избегал, и собирались они очень редко, только на те семейные тусовки, которых было не избежать. И я, пожалуй, впервые за всю свою вечность завидовал и мечтал однажды встретить нечто подобное и по отношению к себе.       — Она вышла по любви, любимая доча своего папы, нас-то раздали за статусы… — Теперь завидовала и Лилит.       Они обе в унисон вздохнули. А я отошел, не найдя больше в их разговоре ничего интересного. На душе скребли кошки, я был подавлен и растерян. Мне хотелось глифта, хотелось выкурить косячок, забыться в женщине. Мне хотелось исчезнуть…       Я уже было хотел пройти в проем, ведущий в мою комнату, как меня окликнули. Сэт в нетерпении затащил меня к себе в кабинет: камин, уютные диван и кресла, огромный земной шар посреди стеллажей с многочисленными книгами, его длинный стол, на котором в беспорядке были накиданы свитки, газеты с разными годами выпуска, книги, сигары, непонятная штука, с кнопками внизу и подобием окна сверху, которое светилось. Я залип, не моргая уставившись в подобие окна, в котором слышались стоны и охи голой женщины и двигающегося в ней мужчины.       — Игрушка из двадцать первого века, вот, осваиваю. Чё только люди не изобретут, лишь бы хлеб не садить и детей не растить… — немного виновато произнес Сатана, «захлопывая окно». — Ноутбук называется.       — Так там это… — начал говорить я, — он так её загнул…       — Геральд, — рассмеялся мой патрон, — у тебя все мысли об этом.       — А у тебя будто нет, — начал я пререкаться с шефом.       — Так я это… в научных целях, — начал было он оправдываться, а я довольно смотрел на него. Тот, опомнившись, влепил мне подзатыльник. — И вообще, я искал одну книгу, в ней две писательницы, мать их за ногу, слишком уж правдоподобно пишут о нас. Надо бы узнать, кто они и кто им поставляет информацию. Наверняка сбрендивший ангел или не в меру ретивый демон… Вот ты и займись поиском…       «Ага», — подумал я, потирая затылок. — «Конечно в научных, херов вуайерист. Лучше бы жену свою трахнул как следует, чтобы она уже понесла от тебя ребенка. Тьфу-тьфу, лишь бы не от меня».       — Научишь пользоваться? — спросил я лукаво.       Сатана понял, что попался на своих же уловках и рассмеялся, проговаривая:       — Научу, но я тебя позвал не только поэтому.       Король ада встал из-за стола, увлекая меня за собой. Он открыл дверцы и просиял.       — Тадам, — произнес он, растягивая гласные.       Там стояли колбочки, в которых маленькие человечки кашляли, чихали, падали. Краснели, чернели, зеленели, повторяя круг за кругом заданные алгоритмом болезни симптомы.       — Болезни… — прошептал я восхищенно, а потом мне стало мерзко. Людям и так не просто живется и они вынуждены бороться каждый день за свою жизнь.       — Изобрел давно и всё не знаю, когда использовать, — уныло произнес король ада.       — В своем двадцать первом и используй, — глухо ответил я, — и авторов искать не придется…       — Э, нет, — хитро прищурился тот, — у них от этого есть лекарство…       Я удивленно воззрился на него.       — Моются же все и гигиену соблюдают, — проговорил он, беря бутылочку с болезнью в руки.       А я загляделся на последнюю склянку; уж больно смешно голографический человечек чихал и кашлял, выплевывая свои легкие. Моя рука потянулась к ней, но громкий окрик патрона заставил вздрогнуть и резко отдернуться.       — Не трогай, слишком хитрая хворь, последнее изобретение, новинка, — обеспокоенно вскричал он. — Применил в 2019 году, сам уже заколебался искать лекарство. Так у меня все солдатики подохнут, во что я играть буду…       — Ты, как создатель, в симсов режься, — тихо, чтобы не заржать произнес я. — У них там целые форумы… и моды порнушные… а то всё смотришь, а там срежиссировать даже можно…       — Хм, — скривился он, указывая кивком головы на ноутбук, — освоюсь, возможно, но я же не могу, как Шепфа, мне же живое общение нужно.       Он вздохнул и всё ещё держал бутылек в руках. Затем, как будто вспомнил о чем-то, решительным шагом продвинулся к огромному глобусу с голубеющей океанами и морями землей. Я подошел и встал рядом. Он с невозмутимым взглядом плеснул содержимым в континент под названием Европа, начав с Кёльна, продолжив на Ближний Восток и далее, тщательно обходя Русь.       — Любишь ты русских, шеф, — усмехнулся я, ежась от воспоминаний.       — Да у них и так без чумы трудностей хватает: дороги и дураки, хватит с них. А чума у них не приживется, бани везде, — со смехом произнес Сатана, закрывая полупустую склянку. — Помнишь, а, Геральд, как чуть не угорел?       — Ага, — протянул я, с тоской вспоминая белую задницу красавицы с русой косой, которая интересным способом откачала меня тогда.       Сатана рассмеялся и, ощутимо больно хлопнув меня по плечу, отнес баночку в свой шкаф. А я тут же напрягся; Сатане нужно было что-то от меня. И он усиленно тёр переносицу, пытаясь пробить во мне брешь, чтобы подобраться к ментальному полю, поковыряться там, как он любил. Однако у него ничего не выходило. Вдруг шеф аж отпрянул от меня, ошалело оглядывая.       — И ты туда же, — пробурчал он, заложив руки в карманы брюк.       — Куда туда? — непонимающе спросил я, пытаясь настроиться на его волну мысли, но беспощадно, как шелудивый щенок, был выброшен из его головы.       — Не знал, что ты влюбился… — произнес он, глядя на меня снизу вверх. Небольшой рост того позволял мне почти что нависать над ним.       — Я?! — воскликнул было, но в голове вдруг застучали строчки, так неожиданно вплеснувшиеся в моё сознание откуда-то из глубин. Я почувствовал амулет Фенцио и внутренне поблагодарил ангела и тут же продекламировал:       — Возможно ли любить пустыню, бездну?       Отдавшись ветру и воле случая, как лист…       «Что за чёрт?!» — мысли выкладывали и выкладывали строфы стихов.       Сатана рассмеялся и умильно уставился на меня, ну прям как мясник на тушу перед разделкой.       — Кто она?       «Амулет Блондинки», — со смехом подумал я и выскочил из кабинета Сатаны под его громкий ржач. Быстро перетряхнув матрас в своей комнате, взял самокрутки и пулей помчался в общагу.       Я не мог отделаться от мысли, что Сатана что-то прятал там, в этом четырнадцатом веке, только вот что и как мне это найти. Надо было собрать всю команду и решить, что делать. Я помчался в комнату к Аарону и, бесцеремонно распахнув дверь, застал их с Мисс за такими страстными поцелуями, что они меня не заметили, так что пришлось громко постучаться. Оба подскочили на месте и отодвинулись друг от друга с такой скоростью, что у меня замельтешило в глазах. Оба схватились за книги и теперь усиленно всматривались в них, как фискальная проверка бухгалтерских отчетов директора Кроули, точно зная, что он крадет, но не могущая это доказать, ибо в бумагах комар носа не подточит.       Я, усмехнувшись, перевернул у Тихони книгу, которую она схватила вверх ногами, и вновь вложил ей в ладони, на что та густо покраснела.       — У меня косячок есть, — бодро проговорил я. — Встречаемся у нас с Феней в комнате, надо поговорить. — И, уже, взявшись за дверную ручку, вновь повернулся к ним. — Вы хотя бы предохраняетесь? — И в меня полетела подушка под злобное шипение Тихони.       Фенцио как всегда сидел в комнате и что-то зубрил. Его вид отличника наводил на меня тоску. Он обернулся ко мне и его серо-бирюзовые глаза подернулись непониманием; привыкший видеть меня всегда веселым, теперь читал обеспокоенность в моем взгляде.       — Что случилось? — В его голосе был неподдельный интерес.       — Сатана сегодня пытался просверлить мою башку своим супер-рентгеном, решив выудить там кое-какую информацию…       — И?.. — потребовал продолжение ангел.       — Скрывает он что-то, Блондиночка, темнит, и это что-то в Европе в веке так четырнадцатом…       — Ты знаешь, что это?       — Если бы знал, не сидели бы здесь, давно бы действовали.       — Почему ты так обеспокоен? — уже не так ретиво проговорил Фенц, вытягивая ноги, чуть потягиваясь, разминаясь после долгого сидения.       — Там свирепствует чума. — Я увидел, как напрягается лицо ангела. — И это дело рук самого Сатаны.       — Ты думаешь, что в Европе в четырнадцатом веке…       — Есть то, что скрыто даже от самого властителя ада, и то, что ему необходимо срочно уничтожить, так что он не пожалел пандемии и своих человеческих солдатиков…       — Чёрт… — прошептал изумленно Блондинка.       — Да тут я, тут. — Широко улыбнулся я и повернулся на звук открывающейся двери.       Со счастливых лиц Тихони и Аарона мигом слетели улыбки, когда они увидели наши унылые озадаченные лица.       — Куда на сей раз? — обреченно спросила Мисс и они с Роней сели рядом с нами.       — В Европу, в четырнадцатый век, но год я не знаю, город Кёльн… –задумчиво ответил я, впервые не зная, что делать.       — Хм, — глубокомысленно ответила Мисселина и тут же бойко продолжила, — первая вспышка чумы в Европе в четырнадцатом веке была именно в Кёльне в 1346 году…       — Ты уверена? — спросил Фенц и мы с ним переглянулись; я-то ничуть не сомневался в академических познаниях этой всезнайки.       — Да, я недавно там была, мы помогали страждущим, — с гордостью произнесла девушка и вдруг замолчала, словно о чем-то вспомнила.       — Ч-ч-что т-т-так-к-к-кое? — заботливо спросил Аарон, а я тут же испытал чувство вины перед ним за его речь. Я не знал, что он настолько чувствительный.       Тихоня задумалась, видимо не зная, как нам сказать. Затем, все-таки собравшись с мыслями, тихо и размерено произнесла, чуть трогая пальцами губы.       — Там произошло нечто странное.       Мы с Фенцио вновь переглянулись и в нетерпении ждали когда она продолжит.       — Н-н-н-ну, — поторопил её Аарон, обычно спокойный и воздержанный.       — Вы сочтете меня сумасшедшей, — произнесла она и уставилась на нас круглыми от испуга глазами.       — Нет, — вскричали мы в едином порыве.       — Мы помогали в одном доме и я видела вспышку света, когда рожала женщина, но это длилось может секунду. Меня как будто выдернуло из реальности и отбросило на тысячу километров от этого места, потом еще мгновение и я снова стою на прежнем месте, но ни той женщины, ни её помощницы…       — Помощницы? — переспросил Фенцио, вскакивая.       — Повитуха как я поняла, молодая женщина с рыжими волосами, — уточнила Мисс и с интересом смотрела на наши озадаченные лица. — Вы можете мне объяснить, что происходит?       Мы переглянулись и ангел глазами указал, что им знать не следует. Я подошел к Мисс и с нежностью поцеловал её в висок, быстро глазами проследив за реакцией Заики; он был спокоен.       — Прикройте нас на занятиях, — прокричал я им и мы, не сговариваясь, рванули с Блондинкой в учебный класс к водовороту.       — Куда вы? — Слышали мы в след, но это нас не остановило.       Перед водоворотом Фенц взглянул на меня круглыми глазами и проговорил:       — Теперь ты понимаешь, за чем именно охотится твой босс?       — Да, — кивнул я и мы взмыли вверх по стенкам водоворота.       Я заткнул нос от мерзкого запаха нечистот, льющихся прямо на дощатые улицы Кёльна. Провел рукой, сделав резкий пас и воздух вокруг запах розами, палец чуть вверх и нотку цитруса для свежести — любимые ароматы. Рядом усмехнулся ангел и облегченно произнес:       — Благодарю, Красава. Куда дальше?       Я чуть задумался и пытался ментальным полем удержать образ обстановки, вынутый из памяти Тихони еще в нашей комнате в общаге. Оглянулся во всех направлениях.       — Надо «костюмы» подыскать… — предложил Фенцио.       — В любой момент прыгнем, давай оглядимся. Чует моё сердце, что-то здесь нечисто.       — Понял тебя. — И его лицо приняло вид тайного агента на службе у его королевского величества.       Я громко расхохотался, а он не понимающе на меня воззрился.       — Расслабься, Фенцеслав, мы не убивать идем.       — А вдруг… — вырвалось из него и я замер, но тут же выбросил эти мысли из головы.       — Мы только проверим, одним глазком, — уверил его я.       Он кивнул мне, хотя и не так уверенно. Я вздохнул, понимая, что наверное не заслужил полного доверия. Вдруг меня как магнитом потянуло и я, махнув ангелу, повел его в сторону аккуратных строений. Мы долго шли, я иногда останавливался, так как сигнал угасал и вновь появлялся; это было похоже на некую пульсацию, на определенный ритм.       — Сигнал, что ведет нас, похож на схватки, — тихо-изумленно произнес Блондинка.       Мы переглянулись и похоже стали понимать, что к чему, а остановившись возле невысокого, чуть покосившегося домика поняли, что пришли по адресу. Там и впрямь, как говорила Тихоня, была бригада из лекарей и их помощников. Я различил энергию мяты и последождевую прохладу.       — Хорошо, что шкурки не натянули, — мрачно проговорил Блондинка и я кивнул, полностью согласившись с ним.       Мы бочком, словно бы воплощенные в людские тела ангелы могли нас учуять, прошли мимо и нашли сигнал, который нас вел. Перед нами возникла картина рожающей женщины и её повитухи. Точнее нет. Я понял, что у меня плывет сознание, но Фенц держался. Рожала демон, ей помогала земная женщина и я мог поспорить, что это…       Повитуха, смахнув рыжую прядь с вспотевшего лба, повернулась к нам, словно мы были воплощенными и, сверкнув зелеными глазами, проворчала:       — Ведьма я, ведьма. Где шлялись так долго?       — Простите? — вопросил мой вежливый наивный Блондинка и оглянулся по сторонам, ища в комнате еще кого-то, к кому могла обратиться молодая пигалица, так умело помогающая демону.       — К нам она обращается, — мрачно проговорил я, усмехаясь.       — Умный демон, — хохотнула та, а я с удивлением отметил её белые зубы — редкость для этой эпохи. — А то ваши только трахаться приходят, когда их призываешь.       — Так я могу, — предложил я самого себя.       Она громко рассмеялась и загадочно произнесла:       — Смотри, как бы Сатана уши не оторвал.       Демон всхлипнула и зашлась в крике, я отвернулся. Процесс деторождения мог испугать кого угодно, но только не ангела. Фенц подошел к кровати рожающей и, смочив тряпку, положил на лоб. Та с благодарностью посмотрела на него и слабо улыбнулась.       –Глифт есть, ведьма? — спросил я и тут же получил гневный взгляд Фенца, — Не, ну, а чё…       — Ишь какой, у себя в аду выпьешь, чертяка, не затем вы здесь, — громко засмеялась девушка, а я с удивлением заметил, что мне нравится её смех.       — А зачем? — задал вопрос Блондинка, тоже разглядывая эту чудесную девушку во все глаза.       — Вы поможете родиться чуду, и поможете нам до того, как сюда припрутся приспешники Сатаны. — Изумруд её взгляда стал темным и таинственным.       — Ты откуда знаешь это всё? — Я подозрительно взглянул на неё.       — Дар у меня, я многое вижу. — Она пожала плечами. Для неё это и впрямь было обыденно. И вновь повернулась к роженице и, уже обращаясь к ней, ласково заговорила. — Скоро уже, малыш на подходе.       Оставалось только ждать. Фенц дежурил у кровати, а я нервно мерил комнату шагами, в любой момент готовый к активным действиям.       –Шепфа, как же это долго? — в отчаянии вскричал я. — Да чтоб у меня когда-то были дети… да никогда…       Рыжая ведьма громко расхохоталась и посмотрела на меня, чуть покачав головой, но при этом ничего не сказав. И вдруг я почувствовал, что воздух в комнате и сама атмосфера начали меняться. Что-то неуловимо сдвигалось. Демон завыла от боли и ведьма приказывала ей тужиться, дышала вместе с ней. Фенцио смотрел на меня обреченными глазами, мол, выручай, дружище; демон вцепилась в него мертвой хваткой. Девушка дышала вместе с роженицей. И, как я понял, началась финальная сцена всего этого действа. Раздался крик младенца, и на секунду хлынул яркий свет, как столп от неба до земли или наоборот. Мы с Фенцем одновременно вскинули руки и подавили и свет и звук и гул. Мир вокруг замер, мы замерли, потому что боялись даже пошевелиться. Настолько сильный всплеск энергии, хоть и длящийся всего несколько микрон секунды, мог заметить кто угодно и кто угодно прийти за младенцем. Но всё было тихо. Видимо, нам и вправду удалось подавить все до того, как сигнал дошел бы до «нужных» существ. Кокон из переплетения наших энергий окружил эту комнату.       А тем временем роженица отпустила руку Фенцио и он толкнул меня плечом, еле проговорив от изумления:       — Ребенок-то ангел…       И мы изумились этому чуду, застыв на мгновение.       — Ну чё стоите? — спросила нас, начиная сердиться, девушка. — Благословляй дитя, ангел. А ты, демон, схлопывай пространство, или как ты это называешь. Нам пора прощаться.       Фенцио подошел к дитя и, возложив руки на ребенка, что-то шептал.       — А мы увидимся еще? — почему-то спросил я ведьму.       Она громко расхохоталась и вновь таинственно проговорила:       — Не в этой жизни и не со мной. Но я клянусь тебе, демон, что тебе еще многое предстоит о себе узнать нового, и ты получишь всё, о чем мечтаешь, даже то, в чем сам себе никогда не признаешься.       Я усмехнулся и кивнул головой. Фенц отдал ребенка матери, а я громко хлопнул в ладоши, кокон стал скручиваться и уменьшаться. Демон с благодарностью смотрела на нас.       — Как тебя зовут? — запоздало крикнул я рыжей.       — Гортензия, Гортензия Нильсен, — выкрикнула она и комната схлопнулась, оставляя нас в ней же, только уже без роженицы и ведьмы.       Мы переглянулись, и Фенцио показал на сгущающиеся тени и приложил палец к губам, призывая молчать. Тени стали материализовываться, и я смог увидеть демонов, оглядывающихся в поиске того, что мы только что отправили в безопасное место. Пас рукой и Фенц перенес нас на крышу Кёльнского собора.       — Ты понял, что только что сейчас произошло, Красава? — спросил тот, садясь на парапет.       Я к нему присоединился и трясущимися руками достал косячок. Разжег и чуть пыхнул, втягивая в себя волшебные пары.       — Это не чудовище, — прошептал я, передавая ему сигарету, видя как и он дрожит от пережитого.       — Нет. К тому же это ангел, — проговорил он, — как у того демона-лекаря в книге, которую мы раздобыли в поезде.       — Скажи мне, Фенц, стоит ли жизнь одного ребенка всей власти на земле…       Фенц усмехнулся и передал косяк мне.       — Ты — философ, только обученный убивать.       Я втянул снова, мне стало весело и я, громко смеясь, протянул:       –Едрить-колотить, меня еще никто так не называл. — И передал самокрутку ему.       –Ну хоть где-то я первый, — проговорил он, тоже втягивая.       Мы взглянули друг на друга и засмеялись так громко, что согнали всех голубей с крыши. Долго не могли успокоиться, потом резко замолчали, наслаждаясь восходом, пока Фенцио не сказал следующее, что меня повергло в шок.       — Теперь в бордель?       Я ошалело уставился на него; он явно не был в Средневековье. Меня перекривило и я произнес:       — Это же Средние века, здесь много крыс и сплошь немытые бабы. — Меня передернуло. — Потерпим.       — Странно это слышать от демона, — проговорил Блондинка, вставая и протягивая мне руку для помощи. —Понравилась ведьмочка?       Неожиданный вопрос. А ведь и вправду…       –Пффф… — прогундел я. — Терпеть не могу рыжих молодых пигалиц с зелеными глазами.       — Ну–ну, — насмешливо произнес ангел и, вызвав водоворот, втолкнул меня в него, так чтобы я ничего не мог ему ответить.       Еще мгновение и мы оказались в учебной аудитории. На нас строго смотрели директор Кроули, Сэт и Шепфа, а также еще с десяток родителей детей, обучающихся в Школе Ангелов и Демонов. Мы совсем забыли о родительском собрании сегодня вечером и именно в этой аудитории.       Шэп укоризненно посмотрел на Фенцио и тот потупил взгляд, ну, а я, как всегда, получил огромного леща. А потом мы еще долго слушали нотации Кроули, «родители» пытались вытащить из нас информацию, но вместо этого им в мысли летели матерные частушки и стихи о любви. А мы переглядывались с ангелом так, как могут смотреть друг на друга близкие друзья, объединенные общей тайной и крепкой дружбой.