"Крылья молодости"

      Я стоял у доски с расписанием, хмуро всматриваясь в пары на экзамен. Что на землю я пойду именно с Герой никаких сомнений не возникало. Нас старательно сталкивали лбами, как ставя противниками, так и наоборот в пару для выполнения заданий, проживания. Словом, всё, что ад и рай видели первопричиной нашей дружбы. И я мог поклясться, что по сути им бы вернуться в тот же режим битв, определить наконец победителя. Но из-за нашего поступка на поле битвы сложилась история, которая всё же заставила их думать, как я надеялся. И думать много…       Рядом раздался протяжный вздох Тихони:       — И я даже не с Зайкой… — проговорила она.       Я удивлённо покосился на неё, после чего пробежался по списку, отмечая, что её на выполнение задания поставили с какой-то демонессой, которую я и в глаза не видел за год учёбы. Аарон тоже в паре с каким-то ангелом с параллельного курса. Горьковато усмехнувшись, я несколько улыбнулся:       — Зато у тебя в задании не то, что у нас. Ты посмотри — Румыния. Историческая местность. Там столько событий было, что с ума сойти можно…       Мисс поджала губки:       — Угу, кровавый тиран, колосажатель, страна с развитым туризмом на этой почве, словно больше ничего интересного там нет. Только замки, вампиры и история, которой пришёл конец многие земные века назад…       — Ну, начнём с того, что по историческим сведениям с Цепешем всё не так просто было. Я не помню доподлинно, но он вроде бы побывал в османском плену. Хотя и пленом это назвать сложно. Можно сказать, гость государства. Разменная монета в игру за власть. Временный пленник, который в состоянии оказался перекроить историю своего государства. И перекроил, когда вернулся в Валахию, которая после стала Румынией… — я усмехнулся про себя, отмечая азартный огонёк, вспыхнувший в голубых глазах Мисс, — Так что, на твоём месте я бы выполнил задание как можно скорее и помотался по градам и весям, изучая колорит и достопримечательности, связанные не только с Дракулой. Рискну предположить, что там есть на что взглянуть помимо того, о чём ты говорила…       Мисс неожиданно хихикнула:       — Красава тебя многому научил. Нарушать правила, к примеру… и получать от этого удовольствие, словно от чего-то праведного…       Я виновато опустил глаза:       — На всё есть причины. Я хочу сделать не только боевую карьеру, но и в науке след оставить… Не хочу, чтобы было как у меня самого — никаких сведений о семье, словно с неба свалился с крыльями… ни единого воспоминания…       По плечу треснул маленький кулачок:       — Фенц, ты такой… дурак! — буркнула ангел, — Ты замечательный друг и товарищ! Это не семья вкладывает, а ты сам себя таким делаешь. У меня тоже нет никого… Я страдаю от этого не меньше! Но у нас есть мы. Нас четверо. Эта дружба, кажется, немногим хуже семейных уз. Меня вообще под завалами нашли в пять лет… Я помню… родителей. И ничем хорошим эти воспоминания не кончились. Сиротой быть, сам знаешь, не очень приятно… И для меня семья — вы.       Виновато обняв девушку, я ощутил, как рубашка быстро пропитывается от слёз. Я был ей благодарен за эту встряску. Был благодарен за то, что она умела своей чистотой и искренностью показать то, что я сам едва ли мог бы увидеть. Мы действительно семья. Какой бы нелепой она не была… Три брата-придурка и умница сестрёнка. В неприятности — скопом, по голове за них получать тоже скопом… Прежде я никогда не получал выговоры и распекания. Даже за действия своих легионеров. Сейчас же… Я невольно хмыкнул, чувствуя, что способен влипнуть в проблемы, выгородить близких, потому что это нормально и правильно.       По плечу хлопнула знакомая рука, заставив меня подпрыгнуть:       — Обнимашки? Я тоже хочу! — радостно возвестил Геральд, сгребая нас в охапку, — Заяц, не стой столбом! А то тебе не достанется!..       Мисс встревоженно пискнула, зажатая мужскими телами со всех сторон, но медленно всё же сдалась и расслабилась, выдавив робкую улыбку. На нас косились в учебном коридоре, на продолжавших обниматься двух демонов и двух ангелов. Геральд смачно чмокнул покрасневшую девушку в щёку и потянулся ко мне. Я вскинул бровь, на что демон расхохотался:       — Слушай, мы уже спали в одной постели! Это ведь…       Я судорожно отпустил хихикающую Тихоню и зажал его рот рукой:       — Вот давай ещё теперь всю школу проинформируем о том, что мы с бодуна проснулись в обнимку, чтобы…       Демон примирительно поднял руки:       — Ладно-ладно… я понял, я не в твоём вкусе… Обидно, досадно, но ладно!.. — он коротко хохотнул, — О! Тартуга! Лучшие прости… — Геральд перехватил суровый взгляд Мисс, — лучшие куртизанки, ром и отбитые пираты! Блондиночка, нам несказанно повезло!..       Я со вздохом покосился на демона:       — Но прежде всего задание. Надо сгонять к…       К нам подошел один из охранников школы, протягивая мне записку с печатью Шепфы. Я нервно сглотнул, принимая желтоватый конверт. Меня ожидали в парке у недавно возведённой статуи равновесия. Судорожно скривив губы, я пощупал через рубашку амулет на шее и поплёлся к выходу из школы, коротко бросив демону через плечо:       — Найди куратора и возьми свитки с заданием. За ночь придумаем план, как будем выполнять…       — Пф-ф… иди уже на свидание со светлоликим, коварный изменник. И не беспокойся, всё будет в лучшем виде!..       Я хмыкнул, покидая школу. Губы невольно растягивались в усмешке. После создания амулетов мы пытались продавить мысли друг друга, выяснить, кто о чём думает. Безуспешно, слава Сферам. И даже внезапная дружба с Евой принесла свои плоды. Жена Создателя, по силам мало ему уступающая, без вопросов попыталась пробиться в разум каждого из четверых, даже когда мы уже были объяты глифтом и дарами Кумара. Не вышло. Она только расхохоталась, не став вдаваться в подробности, для неё, очевидно, было доступно куда больше. Хитрый взгляд и она пожелала удачи, кажется, догадавшись о причинах нашего желания прятать мыслишки.       Обогнув школу, я направился по длинной галерее в сторону парка. Сбоку торчал остов вагончика, который исправно приносил в школьную казну и наши карманы какие-никакие, а доходы и возможность беситься не только в общежитии под бдительным бубнежом вахтёров. Вход в парк, ароматы растительности, свежий ветерок, палящее привычно к полудню солнце. Я невольно улыбнулся, предчувствуя, что сейчас решится судьба нашего дальнейшего общения с Геральдом. Будет более понятно, чего ждать и к чему нас приведут эти шутки с амулетами, которые удалось собрать…       Перед внутренним взглядом всё ещё стояли те глаза. Гневные, яркие. Я понимал, что вероятнее всего не встречу ту, что меня приложила оружием с крыльями в лоб никогда, но почему-то в своих мыслях уже не раз встречал её хоть где-нибудь. Даже тайком возвращался в Грецию один, молясь о том, чтобы удалось встретиться и поговорить. Но… тщетно.       Я вывернул из-за угла, рассматривая спину Шепфы с белоснежными огромными крыльями, сложив руки на груди, он рассматривал статую в беседке.       — Совершенное зрелище, не так ли?.. — поинтересовался он.       — То, что требуется всем, кто устал и жаждет покоя, — ответил я, склонив голову в почтительном поклоне. — Вы хотели видеть меня…       Шепфа обернулся, всматриваясь в мою макушку:       — Хотел. Просто дань вежливости, не более того. Хотел поддержать тебя перед предстоящим экзаменом. Помни, что не все варианты развития событий могут повлечь за собой…       Я хмыкнул, чувствуя давление на блоки амулета, едва слушая Создателя, старательно ищущего лазейку в моей голове в попытках пробраться в мысли. Безуспешных попытках, которые выдавали его напряжение по бьющейся на шее вздувшейся вене. Давя норовящую вылезти на губах усмешку, я выдержал взгляд и покорно кивнул, как только он закончил монолог:       — Благодарю. Думаю, я справлюсь с поставленным заданием. Однако, спуск на землю… Думаю, это будет познавательно…       Создатель рассмеялся:       — Ну, судя по тому, что мне доносит Кроули о вашей четвёрке, вы там бываете чаще, чем в общежитии…       Я невольно покраснел:       — Не то, чтобы так уж часто…       — О чём ты думаешь, Архангел Фенцио… Мне и смешно, и страшно… — неожиданно создатель вскинул брови. — Что за крамольные стихи с музыкой?!       Тревожно сглотнув, я покосился на него, старательно давящего смех:       — Ничего предосудительного, вроде…       Создатель нахмурился, декламируя:       — «Опа-опа, зелёная ограда…», дальше продолжать не стану, ибо это не достойно…       Я вспыхнул ещё сильнее. Да, его силы позволяли пробить блоки, но, судя по всему, Эрато сумела оставить сюрприз на последнем рубеже защиты. В виде матерных частушек. Я чуть не заржал, чувствуя, что мне даже не стыдно… Не терплю тех, кто пытается вызнать мысли, как говорил Геральд: «Непогрешимые небеса ничуть не лучше ада…». В этом я стал солидарен с демоном.       — Навязчивая песенка… На земле услышал, теперь из головы не идёт…       — Ты понимаешь, что это святотатство?.. — хмурясь, поинтересовался Шепфа, — Песня, не достойная ангела…       Я склонил голову, изображая покаяние:       — Постараюсь побыстрее выкинуть её из головы. Однако, церковники последних веков на земле её достойны, не находите?..       Прозвучало немного нагло, но Создатель невольно рассмеялся:       — Твоя правда. Церковь падает всё ниже. Те, кто должен держать путь к чистоте и смирению, погрязли в серебролюбии и чванливости… Однако, мы в праве лишь быть наблюдателями, только изредка вмешиваясь в ход развития религий мира… — Шепфа предпринял последнюю попытку пробиться, но лишь потёр пальцами переносицу. — Ступай, тебе необходимо подготовиться к экзамену как следует… Не сомневаюсь, что ты его сдашь с отличием, однако, всё же следует быть настороже…       Кивнув, я поклонился и побрёл в школу. Внутри ехидство мешалось с триумфом. Дотошное вникание в создание амулетов на сей раз сыграло со мной приятную шутку. Сам Шепфа не смог осилить блоки. Ещё и коронный сюрприз с частушками… Я готов был целовать руки музы, которая нам помогла. Мысли снова невольно возвращались к обладательнице потрясающих глаз и тяжёлой руки…       «Быть может, нам всё же повезёт встретиться в более приятных обстоятельствах, чем похищение Эрато с просьбой о помощи…» — печально подумал я, входя в комнату, где Геральд уже раскладывал закуску по столу и рюмки под глифт.       — О, моя блудная Блондинка вернулась с рандеву… Что уловил Создатель в твоей голове? Даже любопытно… Мой патрон услышал Киркорова… Я даже подавился в тот момент глифтом, пришлось выяснять, что за зверь такой…       Я покорно продекламировал частушку, наблюдая как демон в истерическом смехе рухнул на кровать.              Разумеется, подготовкой к экзамену никто из нас не занимался. Пропили весь вечер, после чего нас занесло в угнанный поезд, где обосновался школьный бар имени Папика, как основного поставщика. Фидеро не отставал, так что, как правило, на утро было сложно понять, кто студент, а кто учитель, если последние забредали на огонёк. А надо сказать, что забредали. И не раз и не два. Кумар самолично облюбовал себе угол, в котором вечно стоял дым столбом и целые толпы молодых демонов и ангелов, не искушённых «чудесами растительными». Периодически оттуда доносились вопли от испуга — травка, названная в честь Махаллат, не оставляла равнодушными даже любителей змееобразных.       Так что утро началось с попытки собрать мозг с подушки и наконец отправиться на экзамен. Геральд был непривычно молчалив и хмур. Поправляя ремни на шее, он вяло наполнил стопки, озвучив антипохмельный тост. Стеклянные сосуды предельно тихо громыхнули, всё же заставив нас поморщиться. Жизнь немного наполнилась красками, и мы наконец выбрались из комнаты в сторону столовой, а уже потом на экзамен.       Водоворот выплюнул нас на Тортуге.       Оглядевшись, я вынул из заднего кармана брюк свиток с экзаменационным заданием, бегло окинув строчки взглядом. Мы обсуждали уже действия, но мой не протрезвевший мозг посетила на первый взгляд гениальная идея.       — Капеллана я чувствую. В часовне молится… Совета просит у Господа Бога… — фыркнул Геральд, — Надо шку…       Я хитровато улыбнулся:       — Пока не надо… Это будет нашим самым лёгким экзаменом. Задание ведь мотивировать его на то, чтобы присоединиться к экспедиции на край света, верно? — демон задумчиво кивнул, шагая в сторону маленькой часовенки в городе грехов и пиратского произвола, — Замотивируем так, что поплывёт брасом впереди корабля…       — Ангелочек, ты меня пугаешь… — Красава потёр пальцами переносицу, — А если не получится?..       Я пожал плечами:       — Тогда пустим в ход тяжёлую артиллерию. То есть, тебя.       Геральд расхохотался, но осёкся, хватаясь за хмельную голову. В часовне было тихо. Горели свечи и лампады. Распятие на стене, витражные окна, небольшие лавки для паствы. Коленопреклонённый священник взывал ко Всевышнему с просьбой указать путь. Я с любопытством прислушался к его словам, пытаясь разобрать обращение.       — На моём челе грехов неисчислимое множество… Девица ушла в пираты, избегая навязанного брака… Грешен Диего, ибо не ведает, что за проступок его кара куда большая, чем отказ во священных узах брака… Что делать, Отче Небесный?.. Миссия благая, но хватит ли мне мужества и сил преодолеть трудности, встав под пиратский флаг корабельным священником?.. — бормотал капеллан.       Я вскинул бровь, обращаясь к демону:       — Они реально верят, что эти шепотки кто-то услышит?..       — А ты что, думаешь, что, если орать, Шеп лично спустится и поинтересуется, что за оперные распевки под окнами его небесной опочивальни?.. Херню городишь, Фенц.       Я вздохнул, обходя священника, будучи невидимым и продолжая вслушиваться в бормотание. Вклиниться было нереально. Бубнёж затихал на четверть секунды и возобновлялся с новой силой. Обтрёпанную библию священник прижимал к тщедушной груди, то и дело поправляя сползающие с кончика носа пенсне.       Улучив момент, я набросил на себя морок ангельского одеяния, встав ногами на алтарь, поглядывая, как демон прикрыл глаза и зажал рукой рот:       — Всё-таки хорошо, что Шеп не видит, что ты в его храме творишь… — сдерживая истерический хохот, простонал демон, садясь на лавку. — Шоу в первом ряду, вип билет… Попкорна бы…       — Не отвлекай!       Я прочистил горло, начаровывая свечение позади своей головы, и, состроив добросердечную гримасу, сложил пальцы в благословляющем жесте. Демон ржал, я краснел, капеллан продолжал бормотать. Поняв мою заминку, Геральд с усмешкой взмахнул крыльями, погасив все свечи в часовне разом. Священник умолк, и я скинул заклятие сокрытия, показываясь ему в образе сошедшего ангела с местных икон и изображений.       Библия шлёпнулась на пол. Священник круглыми глазами созерцал меня, крестясь неистовей, чем вращается шейкер в руках Мамона. Я решил закрепить эффект и раскрыл крылья, добавляя свечения.       Капеллан отполз на коленях подальше, невольно ляпнув:       — Твою мать… прости, Господи!..       Геральд заржал:       — Вау!..       Я нахмурился, пообещав себе дать ему затрещину за комментарии, которых точно не избегу.       — Ты взывал к небесам и заслужил отклик… — тягуче сорвалось с моих губ. — Да отзовутся небеса желающим знать ответы на терзающие вопросы! Ты верой и правдой служил церкви, сын мой. Пришло время показать, что слово Господне обладает силой куда большей, нежели просто печатные буквы в Библии. Твоя миссия возложена на плечи…       Демон тихо сполз с лавки на пол, молитвенно сложив руки:       — Наша миссия — быстро закончить этот балаган и идти похмеляться. Не ори и давай ему напутствие и перо в задницу для лёгкости…       Я закатил глаза, продолжая, словно его не слышал, как и священник:       — …Возложена на плечи самим Раем. Небеса благословляют твой крестовый поход на край света для сражения с чудищами морскими и распространения веры в Господа среди невежественных племён дикарей, — я осенил его крестным знамением и пробормотал что-то неразборчивое, слушая аплодисменты ржущего демона моим навыкам древнедемонскому ругательному диалекту. — В путь, слуга Христа!.. И да пребудет с тобой…       — … Сила джедаев! — Геральд хрюкнул и хватился за голову.       Матерясь про себя, я отметил, как пастор на коленях приблизился к алтарю, складывая на него локти и соединяя ладони в молитвенном жесте:       — Верою жил и живу… Снизошло чудо явления Христова на грешную душу раба его…       — Но я не… — робко попытался отмазаться я от титула Создателя.       Но капеллан, кажется, впал в религиозный транс:       — Спасибо, Господи, что явил мне лик свой единый для христиан! Спасибо, Боже, за милость твою, за силу и напутствие твоё… — он смахнул со смуглой щеки слезинку, и Геральд, всхлипнув, повторил этот жест; я едва не заржал в ответ. — Спасибо, Боже, что сохранил жизни, что сохранил распутницу Жакетту в Санта-Доминго, ибо согрешил я с ней…       Умолк даже демон, прикрыв рот рукой, таращась на капеллана, словно на своего персонального идола. По часовне пронёсся воодушевлённый присвист, и Геральд с любопытством заглянул в мысли священника, загибая пальцы, подсчитывая в уме «грешниц», охмурённых этим тощим низкорослым мужчиной в рясе и с распятием на груди.       Демон шокированно вытаращился на меня:       — Феня, да ты скоро ржавчиной покроешься! У него за последний год только девять баб было! А ты и ту в казино за задницу не подержал! Только зажмурился и спрятался в ванной с бутылкой глифта…       Я прокашлялся под удивлённым взглядом капеллана:       — Отринь греховные мысли, сын мой. Сан святой дан тебе не для размножения греха, но для его пресечения. Собери волю в кулак и ступай на ратные подвиги во славу Христову!..       Демон вздохнул:       — Аминь!.. Гаси пиротехнику и пошли отсюда, пока он не кончил от радости на ступеньки…       Сглотнув, я начал убавлять свечение и постепенно скрывать свой образ за мороками, произнеся максимально громовым голосом:       — Не оставь в беде нуждающихся, сын мой, и достойно неси слово Божие…       Демон закатил глаза, хватая меня за шкирку под встревоженное сопение капеллана, резво собирающего выпавшие из библии закладки. Он пронёсся мимо нас, словно подгоняемый ветром. Демон продолжал посмеиваться, пока мы не оказались на залитой лунным светом улице. На свежем воздухе я раскрыл крылья, чувствуя, что весь пропах ладаном. В голове невольно возникла мысль: к чему все эти ухищрения, если для связи с Небом, пусть и нестабильной, непостоянной, нужно только верить. Без свечей, текстов, лампад и пожертвований.       Я вздохнул, и демон, поняв моё замешательство, произнёс:       — Это одна из причин, почему я не слишком-то жалую людей. Ты думаешь, что это только Шепу так поклоняются?.. Ты бы знал, сколько сектантов и какие ритуалы во славу Сатаны производят. Включая жертвоприношения!.. Кровавые ритуалы… Оргии… Ну, против этого-то я ничего не имею как бы… Даже участвовал пару ра…       Замахав руками, я шагнул дальше по улице:       — Знать не хочу.       — А ты захоти! — по-детски буркнул демон, — Грешить можно. Все грешат… А что, по сути, есть грех, мой белокрылый друг?.. Вдумайся. Грех, как нам диктуют мировые религии — всё, что приносит наслаждение. Деньжата, жратва, спиртное, секс, игры азартные… да и не только азартные. И при этом в библии Иисус превратил воду в вино, никто не питается святым духом, а если хапнуть выше… Кроули — Серафим, а златолюбец, половина ангелов с рогами, потому что для них супружеский долг… как… как… я не знаю… Демонам вообще по барабану, кто что подумает. И так «падшие».       Я хмуро покосился:       — Что за лекция на ночь глядя?.. Экзамен мы закрыли. Пора…       — Пора грешить! — сурово буркнул Геральд, втягивая меня за локоть в ближайшую таверну.       В нос ударил застоявшийся аромат перегара и табака. Геральд потер ладони в предвкушении, окидывая радостным взглядом пиратов, и кивнул мне на двух мужчин, потягивающих ром и шумно гогочущих в углу. Я закатил глаза и нырнул в шкурку шатена. Геральд вскинул бровь, но занял тело блондина. Мысли на секунду спутались, тесня сознание хозяина тела.       — Ого… — тихо проговорил я.       — Мне идёт быть блондином?.. — Геральд встрепал шевелюру Кая-китобоя.       Хмыкнув, я махнул рукой разносчице и начаровал возможность опьянения в человеческом теле для нас обоих. На столе появилась пара бутылей рома и нехитрая закуска из вяленного мяса. Демон понятливо поднял наполненный стакан:       — За двух бравых капитанов, а, любимец волн?       Я хмыкнул, отсалютовал. Себастьян внутри не противился. Цели напиться у нас совпадали. Более того, он, как и я, пребывал в раздрае из-за женщины. С той лишь разницей, что его возлюбленная была капитаном на галеоне, а свою я видел всего раз до удара крылатой палкой в лоб, и то мельком. Ром был терпким, но пился куда приятнее, чем глифт. Я грешным делом смаковал напиток, молча варясь в своих мыслях.       Демон сверкнул глазами:       — По роже твоей вижу, что с Шепфой проблема решена, экзамен мы закрыли, а мысли твои далеко-далеко… На Эрато запал?..       Вздохнув, я покачал головой:       — Тебе по затылку прилетело. А я успел зацепить взглядом ту, что нас приложила. И теперь как-то…       Геральд взвыл:       — Что ж вы все такие нытики-то?! Ну, хочешь, смотаемся ещё раз в страну оливок и олимпийцев в тогах?.. Авось фартанёт, а, Блондинчик мой?..       Я смутился:       — Вообще-то уже мотался. Толку-то?.. Они, кажется, нашу энергию считали и теперь всплеск игнорируют. Я уже всё перепробовал.       Демон с тяжким вздохом опрокинул в себя полстакана рома и снова наполнил наши сосуды. В его голове радостно мельтешили пьяные черти, прикидывая очередную авантюру, в которой мне наверняка придётся поучаствовать. Однако, активных действий не появлялось. Пока что…       — Забавно это, ты не находишь?.. — прищурившись спросил он.       — Что именно? Любовь?..       — Нет. То, что демон работает на полставки купидоном. Мисс с Роней свёл. Теперь твою зазнобу…       Я подавился закуской:       — Ты спятил?! Если они нарушат закон…       Демон скривился:       — Уймись, эти двое до такой степени чистоплотные и покорные «законам», что дальше поцелуев и петтинга дело не зайдёт. Зуб даю, — он вздохнул, морщась, — И ведь могут же. Все мы можем. Знать бы ещё, как всем правду сказать прежде, чем нас обоих прихлопнут, словно вошь на залупе…       Вздрогнув, я хмуро покосился на демона:       — Это ж больно…       Геральд сочувствующе покосился на меня:       — Слушай, ты мне иногда напоминаешь девочку-принцессу, которая падает в обморок от слова «жопа». А ещё от вида голой женской груди впадает в неконтролируемую истерику и отмахивается ссаными тряпками с воплем: «Не для вас мамка розу растила!». Феня, друг мой, пора расстаться со стереотипами.       Я со вздохом намахнул полный до краёв стакан, откинув тоскливым взглядом таверну:       — С чего предлагаешь начать?..       — С того, что надо тебе бабу. Такую, чтобы…       — Геральд, я не могу без чувств просто…       Демон закатил глаза:       — У тебя к Тихоне чувства были, когда ты на бал к Шепу собирался? Еле «стоямбу» спрятал. Нет, дружище. Есть чувства, а есть физиология. И ты пытаешься одно другим подменить, чтобы свой «цветочек» сохранить до седых яиц…       Он махнул кому-то за моей спиной. Подошла светловолосая девица в вульгарном наряде с тонной косметики на лице, вполне миловидная, если не считать антуража доступности. Куртизанка местного борделя, охотящаяся за звонкой монетой в обмен на своё тело. Я вздохнул, понимая, к чему всё идёт, и втянул голову в плечи, понимая, что демон будет караулить под дверью, чтобы я на сей раз не сбежал. Что ж… Может, он и прав. Любовь — это то, что присуще сердцу и душе, тела куда более низменны в своих желаниях порочных связей. И как бы мне не хотелось заполучить ту, к кому лежит сердце, а найти её возможным уже не представляется, судя по всему.       Девица звонко и бойко поприветствовала нас, окинув оценивающим взглядом:       — Чего желают капитаны?..       Геральд лукаво прищурился:       — А что может предоставить милая леди?       Девица вспыхнула от такого обращения, а я в очередной раз поразился, как искуситель ловко играет словами, что женщины чуть ли не растекаются. Мне до такого ещё… грешить и грешить. Я попытался выдавить улыбку, но вышла судорога. Поймав красноречивый взгляд демона, которым тот указал на меня, девица сноровисто плюхнулась на мои колени, обвивая руками за шею и тесня покатыми бёдрами стол. Я невольно обхватил её за талию, чтобы не свалилась на пол, хотя этот клещ, кажется, оказался бы на полу только со мной за компанию.       — Любимцу волны отдельные услуги и отдельный прейскурант… — девушка игриво улыбнулась, скользя губами по моей челюсти.       По спине поползли мурашки удовольствия, и я невольно ощутил, что тело начало заинтересованное шевеление прежде, чем мозг успел осадить процесс возбуждения. Руки сжались на её теле крепче, и я выдохнул, чуть ли не сквозь зубы:       — Не стоит в ущерб себе…       — Это будет честью, любимец волны, — мурлыкнула она, поднимаясь из объятий и уводя меня за руку под ехидным взглядом демона.       Второй этаж, длинный коридор. Редкие подвесные канделябры, истекающие свечным воском, капающим прямо на пол. Она толкнула первую же приоткрытую дверь. Я уже ждал зрелища вертепа, однако, обычная довольно опрятная комната с широкой кроватью и всем необходимым для ночёвки. Девица захлопнула дверь, устанавливая засов. Я чуть не вздрогнул, когда воображение дорисовало навесной амбарный замок на ней, чтобы мне наверняка не выкрутиться.       «А надо ли?..» — осведомился внутренний голос.       — Как тебя хоть зовут?.. — неожиданно спросил я, — Секс, конечно, не повод для знакомства и всё такое…       Девица хихикнула:       — Эвита… Эв, если угодно капитану, — она походкой от бедра прошлась к столику с напитками. — Ещё рома?..       Я кивнул, внимательно следя за ней, пытаясь уговорить себя не только на созерцание. Тело уговаривать не приходилось, а вот мозги… их хотелось выдернуть из головы на время. Плеснула напиток в высокие стаканы. Я со вздохом принял свой, ополовинив его одним глотком, и внимательно всмотрелся в личико своей совратительницы. Кажется, она была старше меня, по земным годам. Или… или всё же нет?..       — Можешь смыть косметику?..       Она хихикнула:       — А вдруг я без неё страшнее, чем кракен?       — Не думаю. Мне бы всё же хотелось видеть тебя настоящую…       Она вскинула брови и налила в таз для умывания немного воды из кувшина. Плескалась долго, но в конечном итоге полотенце прошлось по смугловатой коже и светлые волосы, чуть прилипшие к влажному лбу, окаймили действительно приятное девичье лицо. Я невольно восхитился, выдавив благодарную улыбку. Не старше. Ровесники, скорее всего…       Эв, не раздумывая, потянула завязки на корсете, и тот легко скользнул на пол. Исподняя рубашка полетела следом. Девушка осталась полностью обнажённой. Лишь узкий треугольник вьющихся русоватых волос в промежности. Я понял, что не дышу уже пару минут, когда она смехом вывела меня из созерцания своего тела. Несколько едва ли не танцующих шагов и девушка встала ближе. Ловкие пальцы стянули сюртук, справились с ремнём и ножнами, кальсоны улетели на пол, следом рубашка.       С трудом удержавшись от того, чтобы не прикрыться руками в самом интересном месте, я хмуро вздохнул и усилием воли расправил плечи.       — Вот уж не думала, что Себастьян, о котором ходят легенды среди обитательниц местных борделей, такой робкий… Или это игра такая?.. — Эвита ткнула меня ладошками в плечи, заставив повалиться на постель спиной, словно подпиленное дерево.       — Я… э-э-э… растерян. Ты красивая… Очень… — я ступорозно вцепился пальцами в простыню, словно это могло унять растущее возбуждение.       Девушка со смешком уселась верхом на мои бёдра, упираясь руками в постель по бокам от моей головы, и задумчиво заглянула в глаза. Светлые чуть вьющиеся волосы щекотнули моё лицо. Я невольно попытался представить её взгляд в исполнении той, что шилом сидела в моём мозгу. Не злой, а именно такой… страстный, обжигающий.       — Приятный комплимент…       Она склонилась ниже, прижимаясь губами к моим. Тихий стон и лёгкий укус, оттягивающий нижнюю губу, вынуждающий приоткрыть рот. В ласкающем жесте пальцы пробежались по моей щеке, погружаясь в волосы. Поцелуй стал глубже, чувственнее. Я дёрнул руками, обвивая её талию, чуть поглаживая пальцами кожу с мягким пушком на удивительном для обитательницы борделя бархате. Приняв это за сигнал к действию, она осторожно протиснула руку между нашими сплетёнными телами, обхватывая мой наливающийся орган пальцами. Я тихо зашипел в её губы, чувствуя, что тело плавится от новых ощущений.       Она обжигающе улыбнулась, покрывая мою шею скользящими поцелуями, продолжая поглаживать, наращивая скорость, довольствуясь моим выражением лица и нездоровой лихорадочной краснотой румянца на щеках. Уловив момент, когда пытка уже перевалила момент моего терпения, Эв приподняла бёдра, направляя меня в своё тело, и устроилась на бёдрах, запуская руки в свои волосы, позволяя оценить вид снизу на своё тело и точку слияния. Началось немного робкое движение, сопровождающееся вздохами и стонами, словно она привыкала.       Силясь отбросить мысли, я полностью переключился на ощущения первого столь… тесного знакомства с женским телом. Ладони легли на девичью талию, чуть задавая обоюдоудобный ритм. Эвита чуть ускорилась, закусив нижнюю губу, вцепляясь пальцами в мои запястья, откинула голову, разливаясь тягучими стонами, разбивающимися хрусталём о стены комнаты. Я вжал в постель затылок, стараясь сдержаться от взрыва и чувствуя, что разум мутнеет слишком стремительно…       Лёгкий перекат, и тонкие руки расхохотавшейся от неожиданности куртизанки обвились вокруг моего тела не менее крепко, чем стройные ноги, тянущие всё ближе. Я мягко подхватил её бедро, стискивая пальцами кожу и плавно двинулся внутрь, переведя дыхание. Она выгнулась, будто дуга боевого лука от глубокого толчка и вскрикнула в мою шею. Наращивая темп, я вжался в её вспотевший висок лбом, давя надвигающуюся вспышку разрядки.       Тонкие пальцы скользнули по гладкой бескрылой спине человеческого тела от лопаток до ягодиц, вынудив меня с рыком дёрнуться ещё несколько финальных раз и рухнуть на девушку, обессиленной грудой едва соображающего мяса и костей. Она тихо рассмеялась, кусая губы. Я виновато скосил глаза на Эвиту:       — Кажется, я не смог доставить тебе должного удовольствия… прости.       Игривый взгляд скользнул по моим губам, снова поцелуй.       — Для первого в жизни раза всё не так плохо, мой мальчик…       Лёгкий ветерок и покалывание чар. Я откатился от Евы, приложившись затылком об изголовье кровати с таким треском, что два не пробил стену в соседнюю комнату. Сердце громыхнуло внутри, словно взрыв пушечного ядра. Жена создателя перекатилась на живот, расслабленно глядя на меня:       — Не переживай. Всё останется в тайне.       Я нервно сглотнул, потирая лицо рукой и прикрываясь подушкой:       — Зачем?..       — Мне так захотелось… — она улыбнулась, потянув мою «защиту» на себя, вынуждая вцепиться пальцами в наволочку, словно в спасательный круг, — Твой темнокрылый приятель не так уж не прав. Религия лишает людей удовольствий. Всё должно «воздаваться» в раю. И только мы знаем, что рай… это просто звучное название, Фенцио. Лови момент, чувствуй радость, восторги, испытывай страсть и молись о том, чтобы когда-то она дополнилась искомой тобою любовью.       Устав сражаться за подушку, она устало перевернулась на спину, созерцая побеленный потолок в редких трещинах. Я виновато покосился на задумчивую светловолосую богиню, улавливая собственное замешательство. Столь постоянная величина увещевала меня, что грех… не грех?.. Просто очередной постулат свыше, чтобы держать в узде моралью, которая есть только в головах. Ведь стоит быть разборчивым в связях и дело с концом…       Ева зябко повела плечами, игриво мазнув взглядом по моему лицу:       — Даже не обнимешь?..       Я со вздохом поджал губы и лёг рядом, приподняв руку и позволяя ей с довольным стоном вытянуться вдоль своего тела. Я чувствовал кожей довольную улыбку жены создателя, понимая, что сознание перемалывается в труху. Хотелось заорать и сбежать через окно даже не одеваясь. В этот вечер я совершил либо подвиг на благо собственных интересов, либо самую фатальную в жизни ошибку…       Невольно сглотнув, я нервно спросил:       — А что будет, когда… если я…       — Всё станет как прежде. Я просто стану такой, как была, другом, пусть не близким, но… Тело телом, но, если вдуматься, нами, созданными сферами для небес руководят в основном энергии и… да, любовь. И я надеюсь, ты это поймёшь очень скоро, мой юный ангел… — Ева тронула губами мою шею, закидывая бедро на мой живот. — А пока — спасибо тебе за этот вечер. Мне это было… нужно. И прости за обман… Ты самый непредвзятый и честный из тех, кого я знаю, чтобы я и ты получили желаемое. Восприми это как… процесс удовольствия. И всё…       Я вздохнул, кивая.       «Мне каюк…» — тоскливо пронеслось в мыслях.