Преподаватель

Никаких особых планов на будущее Чонгук не строил, поэтому никаких таких уж надежд на университет не возлагал. После переезда и связанного с ним расставания с Лизой на личную жизнь планов у него не было тоже. Он не был амбициозен, не считал себя особо умным, а факультет выбрал по среднему показателю между собственными способностями, интересами и потребностями рынка труда. Набор предметов был вполне осознаваем для избранной специальности — тем или иным боком всё это ему пригодится в дальнейшем и поможет если не устроиться по жизни, так хоть подготовиться к профилированию на старших курсах. Когда деканат что-то там у себя перетряс и втиснул в учебный план экономику, Чонгук решил, что это скорее всего дань моде, и к предмету можно отнестись как к факультативу — хоть и обязательному, но не критическому. Никакой радости от увеличения учебной нагрузки Чонгук, естественно, не испытывал, но и негатива не испытывал тоже. Просто предмет, просто пойду, ну что там может быть такого? А там был Ким Тэхён, и Чонгука накрыло через две секунды после того, как господин преподаватель экономики вошёл в аудиторию. Чонгук влюбился с первого взгляда. Но это сейчас он такой умный и понимает, на что более всего походило то, что он переживал. А тогда... Чонгук ни разу не влюблялся ранее и в принципе не замечал за собой ни склонности к сильным эмоциям, ни интереса к мужчинам. Особенно последнее. Он тихо-мирно симпатизировал Лизе, полагал это любовью, а лёгкую обиду и грусть от расставания — разбитым сердцем. Но тут в жизни Чонгука случился преподаватель экономики Ким Тэхён, и весь фундамент, на котором прочно стояла жизнь Чонгука, разлетелся как хрустальная ваза под ударом молотка — эффектно, со звоном и с массой ужасно острых осколков. Первая мысль при виде господина Кима у Чонгука была "Вау!", и Чонгук думал эту мысль ровно до того момента, когда господин Ким решил поздороваться с аудиторией и представиться. При первых звуках его голоса Чонгук перестал думать, что "Вау!", и начал думать, что "ВАУ!!!", и думал "ВАУ!!!" до конца лекции, потом беспрерывно до конца учебного дня, потом в метро, потом дома за ужином, потом стоя под душем перед сном... и именно там сообразил: что-то не так. Никакого стояка у него на лекции в первый раз не случилось, и до вечера он тоже дожил более в состоянии восторга, чем возбуждения. Но стоя под душем ты не можешь не трогать себя за член, если вообще намерен там нормально помыться, а не просто соблюсти формальность, потому что кто-то где-то когда-то говорил, что гигиену человеку цивилизованному положено соблюдать, а тебе, долбоёбу, надо только, чтобы все от тебя со своими дурацкими нотациями отманались. Чонгук плескаться в водичке любил, гигиену почитал как данность, да и будем откровенны: когда у парня нет под рукой подружки, под рукой у него собственная рука. Чонгук не был осбенно озабочен в плане сексуальной разрядки — во всяком случае гораздо меньше, чем некоторые его знакомые парни. Но у них были случайные связи, а у Чонгука Лиза в любой день по первому требованию. Может, регулярный секс с Лизой на протяжении такого длительного времени давал о себе знать, может личные какие особенности, но даже после расставания Чонгук занимался самообслуживанием далеко не каждый день. И в тот день, когда с ним случился Ким Тэхён, Чонгук тоже только лишь восторгался, фанател как девочка перед биасом, внутренне пищал и прыгал — но до стояка ему было сильно далеко. Пока он не залез в душ. Чонгук начал намыливать себя мочалкой, грудь, бока, живот, всё как всегда, Ким Тэхён такой классный мужик, что я херею, Ким Тэхён, Ким Тэхён... тут Чонгук добрался до гениталий... Что у него стояк, Чонгук сперва не удивился — ну понадобилась разрядка организму, ну и хрен с ним, всё в пределах нормы. А вот что стояк у него на Кима Тэхёна Чонгук понял только после того, как кончил. А кончил он после того, как, двигая рукой по стволу и периодически надавливая большим пальцем на головку, представил (Чонгук мог поклясться, что оно представилось само), что в принципе-то Ким Тэхён стоял перед аудиторией голый, и не важно, что на нём был деловой костюм. На этом моменте Чонгуку стало не по себе. Сперма, смешавшись с водой, исчезала в сливном отверстии, член ещё пульсировал после оргазма, а Чонгук начал слегка паниковать. Или даже не слегка. Состояние "ВАУ!!!" отступило в тень. Мысли понеслись галопом. Чонгук лихорадочно прикидывал, думал и соображал и в конце концов решил, что нет, ерунда. Никакой связи между стояком, оргазмом и Кимом Тэхёном нет и быть не может. Чистой воды совпадение. Тэхён ему понравился, потому что он классный до охуизма, стояк — потому что Чонгук себя в душе скользкой рукой мацает за хрен, а оргазм от того же, так как помацал знатно, с пониманием. А что в этот момент мысли насчёт голого Тэхёна были, так это тоже логично — стоишь голый под струями воды, работаешь рукой и кого угодно легко можешь представить голым хоть на работе, хоть дома, хоть в ванной с бокалом шампанского... И только эта мыслишка про ванну возникла в голове, как Чонгук с легким и ненавязчивым ужасом понял, что в роли любителя полежать и расслабиться выступает не кто иной, как Ким Неземное Создание Тэхён. Член снова налился кровью. Чонгук начал лихорадочно думать, как избавиться от наваждения. А это ведь наваждение? Не иначе, ну точно оно! Стресс, перегрузки, с девушкой расстался... Надо срочно думать про девушку! Чонгук начал вспоминать тело Лизы, и как она его ласкала, и что он в общем-то живую голую женщину видел только одну, а какая, интересно, должна быть женщина у Тэхёна, наверняка ему под стать, с фигурой богини, и секс у них должен, наверное, быть как в эротических мелодрамах для эстэтов, где они на пустынном пляже, звёздная ночь, тихий шум волн, лёгкий бриз ласкает кожу, а идеальная женщина ласкает Кима Тэхёна и трогает его за... В этот момент Чонгук кончил снова, даже без дополнительной стимуляции. Он вылетел из душа пулей, кое-как вытерся полотенцем, оделся — бельё плюс домашний спортивный костюм — кинулся в кровать, завернулся там в одеяло, как в кокон, свернулся в клубок, будто ёж, и затих. Он пытался думать про Лизу, про трудоустройство, про языки программирования, про график движения электропоездов... К четырем часам утра Чонгук понял, что с вероятностью 100% стояк был на господина преподавателя экономики Кима Тэхёна, дрочил Чонгук тоже на него и кончил оба раза, что с дрочкой, что без, именно на Кима Чтоб Ему Провалиться Тэхёна. Заснуть так и не удалось. Никогда в жизни Чонгуку не было так страшно. Быть геем он категорически не хотел ни при каких обстоятельствах. Он даже смог несколько успокоить себя тем, что раз на Лизу у него всегда вставал, значит он гарантированно не гей. Это просто стресс. Девушки нет. И этот дурацкий Ким Тэхён такой весь из себя просто нечто. Классный Ким Тэхён, точнее, а не дурацкий. Отпадный, офигенский, убийственный Ким Тэхён с его точёным профилем, изящной шеей, идеальными руками, и под одеждой у него наверняка... ДА ТВОЮ ЖЕ Ж МААААТЬ!!! ХВАТИТ!!! ХВАТИТ ДУМАТЬ, КАКОЙ ЧЛЕН У КИМА ТЭХЁНА!!! Поскольку Чонгук не спал всю ночь, день в университете прошёл не лучшим образом. Но к последней паре Чонгук немного пришёл в себя, подраскачался и даже практически съехал с темы "У меня стоит на господина преподавателя". Но за каким-то дьяволом Чонгуку встряло сходить на кафедру — то ли расписание на следующую неделю там вывешивали раньше, чем на сайте универа, то ли насчёт дополнительных занятий хотел уточнить, — а встретил он в дверях кабинета никого иного как Кима Чтоб Его Тэхёна. Пиджак господин Ким Тэхён снял и держал небрежно переброшенным через руку, галстук надеть в этот день вообще не удосужился в свойственной ему манере "вольный художник" (которая вообще-то Чонгука жуть как заводила), а рубашка у него внезапно была расстёгнута аж на три пуговицы. Господин Ким болтал с кем-то, оставшимся в кабинете, выходя оглядывался через плечо и даже остановился на пороге, замерев вполоборота, поэтому подошедшего почти вплотную (не нарочно, так с лёту получилось) Чонгука не заметил. Чонгук моментально развернулся на пятках, пошёл в ближайший туалет, закрылся в кабинке и после нескольких яростных движений кончил об стену. Протёр за собой куском туалетной бумаги, вышел, вымыл руки, ополоснул лицо, посмотрел на себя в зеркало над раковиной — на своё чётко очерченное мужественное лицо, на стрижку, которую можно было бы подновить, чтобы перестала мешать отросшая челка, — потом закрыл кран, вышел из туалета, покинул здание университета и пошёл в никуда. Он бродил по городу остаток дня, вечер, ночь и обнаружил себя сидящим на скамейке в парке, когда уже порядком рассвело, а улицы стали заполняться машинами. Последние силы Чонгук потратил на то, чтобы добраться до дома, пошёл в спальню, лёг на кровать и отключился. Проснулся он ночью. Сел, медленно соображая, где он. Разобравшись с этим, он начал думать над тем, кто он. Две противоположные идеи вступили в конфликт в его голове, и Чонгук не знал, как с ними разобраться. С одной стороны он был не гей, и к тому у него были серьёзные доказательства, проверенные годами. С другой стороны, он хотел — в сексуальном плане — мужчину, да так, что крышу срывало. Ни одну женщину в своей жизни он и близко так не хотел. Через несколько часов размышлений, когда он отвлекал себя то запоздалым ужином (он же вчерашний обед и завтрашний завтрак), то сёрфингом по телеканалам, Чонгук пришёл к выводам, которые давали ему некоторую надежду. Надежду на то, что он всё ещё имеет шансы на нормальную с точки зрения общественности жизнь. Чонгук как следует пораскинул мозгами и заключил, что отказываться от женщин его не тянет. Пусть не тянет и искать себе женщину, но это вопрос, который можно отложить. А раз женщины ему по-прежнему (теоретически) интересны, причислять себя к новообращённым геям у него оснований нет. Это было просто как гора с плеч, и Чонгук даже пустил слезу на радостях, но надо было разобраться со второй частью. Чонгук стал думать о мужиках — всех, каких мог себе представить, знакомых и незнакомых, разного возраста, комплекции и социального положения. И о том, чего ему с этими мужиками хочется. И пришёл к выводу, что хочется держаться от них подальше в сексуальном плане, а во всех прочих случаях — держать нейтралитет. Это повторно убедило его в том, что он не гей, только теперь он не всплакнул, а довольно ухмыльнулся — если вообще можно было назвать так эту гримасу. Пора было разобраться с проблемой по имени Ким Тэхён. Чонгук старался максимально абстрагироваться от всего и смотреть на собственные чувства и эмоции в отношении Тэхёна как бы со стороны, непредвзято. И совершил небольшое, странное и пугающее открытие: Тэхён одним движением левой брови крадёт Чонгука у всех женщин этого мира, а неприязнь Чонгука к мужикам вертит на хую как хочет. Чонгук опять лёг в постель, закрыл глаза и жёстко пресекал любые попытки своего сознания обратиться к Тэхёну и заполнить Тэхёном всё вокруг. В конце концов Чонгуку удалось задремать. Тэхён явился к нему во сне, когда Чонгук был безоружен и не готов. Во сне Тэхён принимал у Чонгука экзамены натурой, причём по всем предметам последовательно, а происходило это всё в главной аудитории университета и при большом стечении народа... Всю следующую неделю Чонгук боролся с собой и своей похотью. Ему казалось, что он ходит по универу, звеня яйцами в буквальном смысле этого слова, и все это слышат и знают, по ком звонят колокольчики. Именно тогда Чонгук решил: что бы ни произошло с ним в дальнейшем, это только его. Ни одна живая душа не узнает. Ни одна душа, включая Тэхёна. Тэхён был крышесносный, красивый, умный, изящный, едкий, любящий пошутить, милый, уверенный, настойчивый... Тэхён был что угодно великолепное, что только можно было себе представить, — и Чонгук представлял. И занимался любовью регулярно по нескольку раз на дню: мысленно — с Тэхёном, физически — в режиме "обслужи себя сам". Через две или три недели Чонгук отметил, что а) небо не падает на землю, пешеходы не оглядываются, а банковская карта не блокируется из-за того, что Чон Чонгук тайно дрочит на мужчину; б) дрочка не особо помогает, потому что при виде Тэхёна переворачивается всё внутри. На помощь снова пришёл сон, и снова неожиданно. Чонгуку приснилось, что они с Тэхёном целуются. Просто целуются у Чонгука дома. И больше ничего. Это было началом нового этапа мучений: Чонгук мог представить чужую руку на своём члене, или даже собственную в ситуации, когда Тэхён на это смотрит (тот ещё кинк, но раз всё равно никто не узнает, почему бы и нет), но поцеловать себя в губы Чонгук не мог. А поцеловать в губы Тэхёна не мог тем более, и это сводило с ума. Ещё Чонгук не мог себя обнять. Он мог обнять подушку, представляя, что это Тэхён, но подушка не могла обхватить его за плечи в ответ или обвиться вокруг его талии, и это убивало. Чонгук хотел обнимать Тэхёна, целовать Тэхёна, заниматься любовью с Тэхёном и не сводить с Тэхёна глаз ни на единую секунду. Ещё больше Чонгук хотел, чтобы Тэхён обнимал его, чтобы Тэхён его целовал, чтобы Тэхён его любил яростно и нежно, и чтобы Тэхён смотрел только на него. В голове у Чонгука воцарился один сплошной бесконечный Тэхён... Озарение было внезапным и пришло со стороны. Чонгук стоял в коридоре перед дверью кабинета, морально готовя себя к неизбежной встрече с преподавателем экономики, потому что у них лекция, и тут мимо прошла какая-то девушка, которая болтала по телефону. Чонгук услышал обрывок фразы — и всё мгновенно встало на свои места. "Потому что люблю!" — произнесла девушка в трубку. Чонгук прирос к месту и стоял там, пока его не обошёл человек в шёлковой рубашке и свободных брюках. Человек, из-за которого это всё. Потому что я тебя люблю, подумал Чонгук, глядя ему в спину. Это был первый раз за последние несколько недель, когда у Чонгука не случилось немедленной эрекции. И это был первый раз, когда Чонгук смотрел на Тэхёна не глазами фаната, не глазами сексуально озабоченного юнца, а глазами влюблённого человека. Безнадёжно влюблённого. И Чонгук увидел то, чего ранее не замечал: Тэхён одинок. Чонгуку не было известно, женат ли Тэхён, есть ли у него женщина, как вообще он проводит время вне стен университета, но был уверен: живёт ли Тэхён один или в окружении семьи и друзей, он одинок. И что самое ужасное, никто не говорит Тэхёну, какой он замечательный. Если бы Чонгук мог, он говорил бы это по сто раз на дню, но он не мог и сходил с ума. Дрочка не помогала, потому что теперь к желанию ласкать физически прибавилось желание ласкать словом. Оставалось два варианта: признаться Тэхёну в лоб или начать подкатывать издалека. И тут в деканате решили обновить информацию по личному составу и повесили на видное место списки преподавателей с их контактными данными. Методистка возилась возле доски объявлений в тот момент, когда мимо проходил Чонгук. Номер телефона Тэхёна был у Чонгука в контактах через 10 секунд. Писать Тэхёну через форму связи на сайте универа было нереально — они все туда заходили без ников, под своими настоящими именами. Связаться с Тэхёном в соцсетях Чонгук не мог по причине того, что аккаунты, если таковые вообще имелись, Тэхён никак не афишировал. Зато отправить Тэхёну СМС со своей резервной симки, которая была зарегистрирована на кого-то из знакомых бабушки и попала к Чонгуку через третьи руки, было вполне себе осуществимо. Чонгук бы, возможно, ещё колебался, но в тот день, когда у них была очередная лекция на потоке, было так серо, и пасмурно, и неуютно, а Тэхён был одновременно такой невероятно остроумный, саркастичный и нежный, хотя ни тема лекции, ни сидящее перед ним стадо бизонов не располагали, что Чонгук просто достал запасной телефон и отправил Тэхёну своё первое послание.