***
В очередной раз потянувшись, Лиза с трудом разлепила глаза. Медленно повернув голову, она вытянула руку в сторону, пытаясь нащупать подозрительно молчаливый телефон. — Чёрт, чёрт, чёрт! — поднеся смартфон к самому лицу, шатенка вскочила с кровати, морщась от болезненной волны, прокатившейся по всему телу и наконец сконцентрировавшейся в области висков. Замерев на секунду, Соколовская потёрла покрасневшие от хронического недосыпа глаза, а затем легонько похлопала себя по щекам, надеясь окончательно пробудиться и хоть сколько-нибудь прийти в себя. Игнорируя сильную головную боль, Елизавета направилась в ванную, на ходу накидывая на плечи сиреневый халатик. — Да уж! — произнесла она, брезгливо поморщившись от созерцания собственного отражения в заметно заляпанном зеркале. — Эта работа уже сводит меня с ума, — оперевшись обеими руками на широкую раковину, девушка обречённо выдохнула. Тело страшно ныло, а до ужаса уставший за последние пару месяцев мозг отказался выполнять необходимую работу. И даже кардинальные перемены, связанные с переездом из одной столицы в другую, не прибавили сил. — Блин! Я же опаздываю! — вдруг опомнилась Лиза, покидая мир несбыточных грёз, всегда существовавший глубоко внутри неё, но лишь изредка позволявший сбегать от реальности. Немногочисленные утренние процедуры были завершены удивительно быстро. Всунув ноги в чёрные кроссовки, шатенка заделала на голове высокий неровный хвост и, схватив с пола неаккуратно брошенную сумку, вылетела из квартиры, с характерным звуком захлопнув входную дверь.***
— Почему именно сегодня? — вслух произнесла она, на ходу запихивая в сумку кошелёк и одновременно толкая тяжёлую входную дверь. — Девушка, Вы это куда собрались? — уперевшись обеими руками в турникет, Соколовская повернула голову в сторону звука. — Эм… Ну, я на работу. Вообще-то, — неуверенно произнесла она, опуская глаза в пол. — Пропуск Ваш где? — поинтересовался мужчина, поправив чёрную кепку. — Нету пропуска. — Если пропуска нет, то ждите на улице, — грозно ответил он, моментально теряя интерес к Елизавете. — Так. Нет. Не надо никакой улицы. Эта девушка со мной, — громкое цоканье каблуков смешалось со звонким высоким женским голосом. И уже в следующую секунду ко входу подошла высокая стройная женщина лет тридцати. Одета она была в облегающее чёрное платье, эффектно подчёркивающее длину её ног, переходивших в округлые бёдра, и высоко вздымающуюся грудь. Пшеничного цвета волосы были собраны в аккуратный пучок практически на самой макушке. — Ирина Владимировна! Что ж Вы не предупредили меня? Я тут бедной девушке допрос устроил, напугал, наверное, — протяжно говорил мужчина, переводя взгляд с шатенки на блондинку и обратно. — Проходите, милая девушка, — произнёс наконец он, нажимая кнопку. — Я опоздала. Извините. — Всё нормально. Не переживай, — приобняв Лизу за плечи, начальница приветливо улыбнулась.***
— Работа у тебя не слишком утомительная. Принести, унести, узнать, чего не хватает. Я уверена, что ты справишься, — продолжая приобнимать Соколовскую правой рукой, женщина разместила левую руку на собственной пояснице, несильно нажимая на неё сжатым кулаком. — Хорошо. А когда я могу приступить? — Прямо сейчас, — ответила блондинка, впихивая Елизавету в приоткрытую дверь раздевалки. — Это что ещё за новости? — врезавшись в высокую мужскую фигуру, девушка замерла, ловя на себе заинтересованные взгляды двух десятков пар глаз. — Девочка, ты дверью ошиблась?***
Отношения с капитаном команды не заладились с первых же минут. Лиза действительно не понимала, что сделала не так, хоть анализу своего поведения она и посвятила целую неделю. Он возненавидел её, кажется, просто за то, что она есть. Во всех её действиях он видел сплошные недостатки, о которых, совершено не стесняясь, заявлял своим пренебрежительным тоном и высокомерными взглядами, заставлявшими шатенку испуганно ёжиться, сильней натягивая рукава и без того растянутой зелёной кофты на руки. Однако в скором времени даже такое его отношение перестало вызывать в ней столь откровенные эмоции: страх сменился лёгким волнением. Ближе к зиме не осталось и его. Соколовская настойчиво избегала его прямых взглядов, стараясь как можно быстрее ретироваться из их раздевалки всякий раз, когда в неё заходил он. Но однажды отработанная за пару месяцев схема дала сбой. Внезапно нагрянувший сильнейший снегопад вывел из строя добрую часть столичных дорог. Специальная техника уже не справлялась, а несчастным водителям, рискнувшим сесть за руль в этот ненастный день, пришлось провести в пути несколько часов. И почему-то именно в этот день Елизавета по глупости своей, а, возможно, из-за опасений быть раздавленной тысячными потоками людей, сползающихся в метро со страшной мощью, предпочла поездку на такси, о чём в скором времени очень сильно пожалела. Пробежав целых три километра от места грандиозного громко гудящего машинного затора до стадиона, Елизавета пришла на работу всего за пятнадцать минут до начала утренней тренировки футболистов. — Боже мой! Я думала, ты уже не придёшь сегодня, — совсем не грубо, а, скорее, даже взволнованно произнесла начальница, помогая девушке быстро стянуть верхнюю одежду. — Там просто такие пробки. — Да, я знаю. Отнеси им, пожалуйста, воды, — махнув рукой в сторону бутылок, обмотанных плотной целлофановой плёнкой, сказала женщина. — Справишься сама? Может, позвать кого-нибудь, чтобы помогли? — Не стоит. Я сама. — Ну смотри. Не надорвись только.***
Когда последняя упаковка оказалась в раздевалке, Лиза облегчённо выдохнула, утирая выступивший на лбу пот. Передохнув всего полминуты, она уже было собиралась покинуть помещение, дабы более не смущать спортсменов своим присутствием и не смущаться самой. — Да ты издеваешься! — грозный выклик, послышавшийся где-то за спиной, заставил сердце шатенки сжаться. Ноги снова задрожали, а во рту пересохло. Вытянувшись во весь рост, она уставилась на небольшое пятнышко осыпавшейся штукатурки прямо перед собой. — Что-то не так? — негромко поинтересовалась Соколовская, настороженно оборачиваясь и тут же натыкаясь на крупную мужскую фигуру. — Скажи, ты в школе вообще училась? Читать умеешь? — Елизавета кивнула, пряча лицо от наблюдавших за происходящим спортсменов за распущенными лохматыми волосами. — Тогда читай! — произнеся последние слова, футболист бросил бутылку минеральной воды в сторону забившейся в самый угол девушки. — Вот же безрукая! — добавил он, когда пластиковая ёмкость коснулась пола, выскользнув из трясущихся от страха и ужасного стыда женских рук. — Что на этикетке написано? — Газированная, — подняв бутылку, Лиза поднесла её ближе к заслезившимся глазам. — Браво! Молодец! — наигранно хлопнув в ладоши, выкрикнул мужчина. — Ничего не смущает? — Я же не знала, что там была ещё и газированная вода. Я думала, что она вся… — о жалкой попытки оправдаться, защищая саму себя, шатенка сильно пожалела, ибо каждое её слово, сказанное здесь, воспринималось Игорем как лишний повод для публичной критики, которая сегодня перешла все допустимые уже привычные границы. — А не надо думать! Нужно брать и делать! — Игорь, прекрати, — теперь же десятка пар глаз устремилась на распахнутую дверь, из-за которой как-то совершенно незаметно появилась блондинка. Одетая, как и обычно, в чёрное утеплённое платье, она придерживалась одной рукой за дверной косяк, а другой рукой поглаживала заметно округлившийся животик. — Что «прекрати»? Ир, ты не видишь, что она нихрена не справляется даже с такой ерундой? Серьёзно хочешь её здесь после себя оставить? — о том, что после скорого ухода своей начальницы она временно займёт её место, Соколовская уже от кого-то слышала, однако в тот момент данная информация была воспринята ей как идиотский слух, не имеющий под собой никакой почвы. Сейчас же, когда всё подтвердилось, Елизавета действительно испугалась. Испугалась ещё сильнее. Она не справится. У неё нет такого авторитета, как у её начальницы, у неё слишком мягкий для руководящей должности характер, в конце концов, она же ничего в этом не смыслит. — Ну ошиблась девочка. С кем не бывает? — пытаясь хоть немного успокоить разозлённого мужчину, женщина взяла его за руки, заставляя заглянуть ей в глаза. — С тобой не бывает, — ответил он, охотно ведясь на её манипуляции. — Пойдём. Поговорим с тобой кое о чём, — потянув футболиста за собой, блондинка скрылась за дверью. О чём конкретно они разговаривали, девушка не знала. Из тех обрывков, что удалось уловить в мёртвой тишине раздевалки, она поняла лишь то, что Ира в скором времени действительно собирается уходить, и что мужчину данный факт совершенно не радует, о чём он заявил ей в открытую. По его собственным словам, такого специалиста, как она, им не найти. Они говорили ещё долго, так долго, что даже в наглую подслушивавшие разговор футболисты уже успели потерять к ним всякий интерес и отправиться на тренировку, оставляя Лизу в глухом одиночестве. Вернувшись в раздевалку спустя полчаса, Игорь молча прошёл к своему месту и, схватив перчатки, также молча ушёл, будто бы не заметив чужого присутствия. — Ты не злись на него, — негромко произнесла женщина, подведя шатенку к пустой скамейке и легонько толкая в плечи, тем самым вынуждая сесть. — Да я и не злюсь, — выдохнула Соколовская, стирая со щёк остатки слёз. — Он на самом деле хороший человек. Просто проблемы сейчас в жизни. Спорт, семья, дети… Сама понимаешь. Это мы, женщины, можем выдержать такую нагрузку, а они не могут, — как всегда, по-доброму улыбнувшись, блондинка протянула подопечной картонный стаканчик с горячим чаем. — А у вас есть ещё дети? — вдруг спросила Елизавета, делая небольшой глоток обжигающей горло жидкости. — А при чём здесь я? — удивлённо приподняв брови, Ира неуклюже опустилась на соседнее место. — А разве вы с ним не… — Что ты! — воскликнула женщина, громко усмехаясь. — Нет, конечно! — Простите! — опустив глаза в пол, Лиза сильнее сжала зубы. — Я просто увидела, что он Вас на машине подвозил, обнимал, целовал. Вот и подумала, — прокручивая в голове тот самый момент, шатенка зажмурилась, осознавая, что вмешивается не в своё дело и что её их отношения совсем не касаются. — Мы просто очень хорошо с ним дружим, — впрочем, предположения Соколовской саму блондинку, кажется, ничуть не обидели и даже наоборот, заставили улыбаться ещё шире. — Лет десять уже, наверное, знакомы. Так-то у меня у самой муж есть, и он очень далёк от всей этой футбольной темы.***
Однажды беда пришла, откуда Елизавета её совсем не ждала. Начальница благополучно ушла в декрет, клятвенно обещая дистанционно помогать своей ИО на новой должности. Однако хоть сколько-нибудь уверенности девушке это не добавило. Теперь она чувствовала себя совершенно беззащитной. Теперь любой желающий мог её заклевать, потому что заступиться теперь было некому. Последняя декабрьская неделя была особенно насыщена событиями: благотворительные встречи, куча бумажек, скопившихся в нижнем ящике стола и требующих подписи уже долгие месяцы, праздничный вечер, выпавший в этом году на пятницу. Присутствовать на нём у Лизы с самого начала не было никакого желания. Громкую музыку она не переносила, а алкогольные напитки не употребляла, предпочитая им горячий травяной чай и горький шоколад. Однако, в итоге поддавшись уговорам той части футбольной команды, с которой у неё сложились более-менее приятельские отношения, она всё-таки согласилась. К огромному её удивлению вечер действительно проходил в уютной атмосфере небольшого холла стадиона. Помимо самих футболистов, на празднике присутствовал лишь персонал, что также не могло не радовать, ибо больше своих обязанностей шатенка боялась разве что знакомства со спутницами спортсменов, о которых успела очень многое узнать от бывшей начальницы. Переминаясь с ноги на ногу, Соколовская прислонилась спиной к стене, надеясь остаться этим вечером никем не замеченной, однако этот план потерпел крах. Сначала Федя Чалов, ни раз выказывавший ей знаки внимания в виде цветов и безделушек и даже признававшийся в своих тёплых чувствах, пытался вытащить на танец, очевидно, решив снова попытать удачу, в очередной раз получил отказ, расстроивший его самого, кажется, намного меньше, чем жалостливую Елизавету. Потом на горизонте появился Антон, с которым девушка имела несчастье познакомиться ещё в октябре.***
Стоя у высокого столика небольшого кафетерия, Лиза листала страницы ведомости, попутно попивая яблочный сок. Работы в этот день было немного, а потому привычно торопиться ей не приходилось. В коем-то веке шатенка смогла позволить себе хоть чуть-чуть расслабиться. — Мы не успели с Вами познакомиться, милая леди, — бархатистый голос, зазвучавший у самого уха, заставил Соколовскую вздрогнуть, едва не роняя полупустой стакан на важные бумаги. — Меня зовут Антон. Я глава отдела по работе со СМИ, — повернув голову, Елизавета натолкнулась взглядом на красивого высокого мужчину с чёрными, как смоль, волосами и светло-серыми выразительными глазами. Незнакомец обворожительно улыбался и слегка щурился, отчего походил на самого настоящего хитрого лиса. — Е-Елизавета. — Очень приятно, Елизавета, — обхватив лежащую на столе кисть девушки своей рукой, мужчина, не спрашивая позволения, поднёс её к своему лицу, касаясь тонкой мягкой кожи горячими губами. — Честно говоря, давно хотел познакомиться с Вами. Вы просто очаровательны. — Антон! — от того, чтобы растечься лужицей по светлому кафельному полу, Лизу спасло появление начальницы. Её необычно грозный голос заметно смутил шатенку. А прищуренные карие глаза заставили невольно передёрнуть плечами. Женщина приближалась к ним подобно грозе: быстро, уверенно, неминуемо. — Я отправила тебе задание на почту, — обратилась она к мужчине, вынуждая отвлечься от изучения своей подопечной. — Мне нужна эта анкета до вечера. — Не дают нам спокойна с Вами поговорить, Елизавета, — Антон вновь улыбнулся, бросив короткий взгляд на растерявшуюся девушку. — Ирина Владимировна, — учтиво качнув головой, он быстро покинул кафетерий, получая в спину добрый десяток огненных стрел, которые блондинка с ненавистью метала своим гневным взглядом. — Тебе не стоит с ним общаться, — когда мужчина окончательно скрылся из виду, Ира повернулась лицом к Соколовской. — Почему? Мне показалось, что он очень милый. — Знаешь рифму к его имени? — усмехнулась женщина, усаживаясь на высокий стул. — Так вот она идеально описывает его. Антон — паталогический кабель, ни одной юбки не пропустил. — А по нему и не скажешь. Такой воспитанный, — облизав губы, Елизавета помешала трубочкой остатки сока. — Все они воспитанные, пока им от тебя что-то нужно. А потом превращаются в настоящих мразей. Пройдено уже ни один раз. Столько девочек из-за него уволились.***
Быстро выцепив глазами хрупкий девичий образ, мужчина направился прямиком к тому месту, где так надеялась спрятаться Лиза. — Может, хотите прогуляться? — спросил он, подойдя к шатенке слишком близко. — Нет, спасибо! На улице слишком холодно для прогулок, — протараторила она, стараясь как можно быстрее избавиться от неприятного общества. — В таком случае я просто могу тебя подвезти, — ненавязчивый переход с «Вы» на «ты» вызвал у Соколовской всплеск внутреннего негодования, разбавляемого жгучим ощущением опасности, исходящей от этого привлекательного внешне человека. Глаза девушки судорожно забегали, стараясь найти хоть кого-то в весёлой подвыпившей толпе, кто сможет спасти её в случае чего. Однако Елизавету быстро настигло разочарование: все присутствующие были настолько увлечены своими делами, что не обращали на неё совершенно никакого внимания. — Пожалуй, откажусь. Предпочитаю кататься на метро, — натянуто улыбнувшись, ответила она. — И не страшно такой девушке, — выделил Антон, обрасывая Лизу откровенным взглядом, — одной ездить на метро по ночам. Вокруг столько не хороших людей. «Я пропала», — пронеслось у неё в голове, пока она, сильнее прижимаясь к стенке, пыталась вспомнить хоть один приём из курса самообороны, который она прошла, будучи ещё школьницей. — Нормально. Я привыкла. — Я всё же настаиваю, — схватив шатенку за предплечье неожиданно грубо, мужчина сильно сжал свою руку, заставляя её чуть ли не шипеть от болезненных ощущений. — Уберите, пожалуйста, руки, — в голос Соколовской закралась настоящая паника. Глаза широко распахнулись, голова сильно закружилась. — Да ладно тебе. Поехали. — Девушка же сказала, что не хочет с тобой никуда ехать, — заслышав знакомый голос с уже привычной грубоватой интонацией, Елизавета прикрыла глаза, незаметно выдыхая. Помощь пришла от того, на кого она никак не рассчитывала. — У тебя какие-то проблемы с этим? — А ты у нас сегодня в роли рыцаря, — усмехнулся Антон, переключая всё своё внимание на футболиста, но ничуть не ослабляя хватку. — Или не только сегодня? — криво ухмыльнувшись, мужчина чуть наклонил голову. — На что ты намекаешь? — Брось. Мы ведь оба хотим эту девочку, — капитан вздрогнул, переведя озадаченный взгляд на девушку, которая, кажется, в этот момент не слышала вообще ничего. — Я ведь не жадный, могу поделиться. Но вот пальму первенства всё равно не уступлю. — Вот урод! — вскрикнул вратарь, хватая рекламщика за ворот рубашки и толкая его на пол. Драка закончилась так же быстро и внезапно, как и началась. Спустя всего пару ударов и громких высказываний в отношении друг друга мужчин растащили. — Пусти! — Игорь дёрнулся, вырываясь из хватки сокомандников. — Буду я ещё об него тут руки морать, — произнёс он, направившись в сторону затемнённого коридора.***
Найти Акинфеева оказалось совершенно не трудной задачей. Толкнув первую же дверь, ведущую в раздевалку, Лиза зашла внутрь. Медленно пересекая пустое пространство до туалета, она прокручивала в голове все возможные варианты их диалога. — Эй, как ты? — наконец спросила она, остановившись прямо за его спиной. — Всё в порядке, — ответил футболист, смывая с лица остатки крови. — Сильно он тебя? — Немного губу зацепил и нос. Всё в норме. Через пару дней пройдёт. — Его теперь уволят, да? — с обычной для себя жалостью поинтересовалась шатенка. — А тебя это волнует? — вытянувшись во весь рост, мужчина посмотрел на Соколовскую в отражении зеркала. — Или, может, ты в него влюбилась? — он снова говорил с ней грубо, будто бы она опять где-то накосячила. — Не говори ерунды. Я просто спросила. — Не понимаю вообще, что вы находите все в нём, — опустив взгляд на раковину, произнёс футболист. — Он же идиот. Или ведётесь на смазливую мордашку и толстый кошелёк? — Не знаю. Он мне не нравится. — А Чалов? — набрав в ладони холодной воды, Игорь окатил лицо, всё ещё пытаясь привести себя в порядок, сбив внутреннее напряжение. — Он ни про одну девушку так много не говорил. Вроде как, влюбился в тебя. — Да, я знаю, — виновато опустив голову, выдохнула Елизавета, будто бы была в этом её вина. — Но у нас с ним ничего не было и нет. Мы с ним уже обсудили этот вопрос, — добавила она зачем-то, хотя он и не спросил её, но, как ей показалось, очень хотел это сделать. — Давай помогу, — достав из корзины чистое белое полотенце, девушка неуверенно шагнула вперёд, и, зацепившись каблуком за край отошеднего линолеума, врезалась прямо в раковину. — Осторожней! — воскликнул спортсмен, по инерции хватая Лизу за плечи. — Сама сейчас расшибёшься тут. Помощница, блин, — закусив губу, шатенка уже в который раз прятала от него глаза, стараясь таким вот странным образом избежать его грубости. — Прости! — вдруг произнёс футболист, опуская руки вниз. — Я бываю очень резким. И вся эта ситуация просто вывела меня из себя. Ненавижу таких, как он. Обращается с женщинами, как с вещами: попользовался и выбросил. — А разве не все вы… Извини. — Да нет. Ты права. В меньшей или большей степени все мы такие, — вопреки ожиданиям Соколовской, мужчину подобное предположение ничуть не разозлило. Он мог накричать на неё, сказать много всего такого, чего он говорил ей обычно. Но вместо этого Игорь просто… согласился. — А ты? В большей или меньшей? — Раньше казалось, что в меньшей. Сейчас уже не знаю, — бросив на неё короткий взгляд, он еле заметно улыбнулся. — Почему? Что-то случилось? — незаметно намочив краешек полотенца, Елизавета, всё же пересилив себя, коснулась его поцарапанной скулы, аккуратно смывая с неё кровь. — Случилось. Ты случилась, — выдохнул он, опираясь обеими руками на раковину.***
— Она ведь тебе нравится? — вопрос подруги прозвучал как гром среди ясного неба, отрывая Акинфеева от переписки с женой. — И тебе здравствуй! — ответил он, жестом приглашая женщину присесть рядом. — Ага. Привет! — усаживаясь на синий кожаный диванчик, блондинка поправила подол платья. — Ты не ответил на вопрос. Она тебе нравится? — вместо внятного ответа спортсмен поднял вверх правую руку, поднося её к самому лицу подруги. — Что ты мне тут кольцом в лицо тыкаешь? — Пытаюсь напомнить тебе, что женат. — А разве это кому-то когда-либо мешало? На твоём месте я бы поторопилась с раздумьями на этот счёт, не думаю, что наша малышка сможет долго отражать нападки Антона. — Ты страшный человек, Ир. Знаешь об этом? — Уж точно не страшней тебя, дорогой, — поднявшись с места, женщина послала футболисту воздушный поцелуй.***
— Я? — удивилась Лиза. — Да, ты. Все женщины, которые к нам работать приходят, ведут себя, как шалавы. Кроме Иры, конечно. Короткие юбки, вызывающий макияж, идиотский флирт. Они все искусственные, как тряпичные куклы. Может, и заслуживают такого вот Антона. А ты какая-то прям странная. Нет высоких каблуков, броской одежды. Мы вообще сначала подумали, что ты заблудилась у нас тут каким-то образом. Такая простая, открытая, мчишься всем на помощь, ничего не требуешь. Я вот тебе столько раз нагрубил. Любая другая давно бы обиделась. А ты вон всё равно бросилась с меня кровь стирать. — Ты же за меня заступился. Я теперь тебе должна. — Ничего ты мне не должна, — выхватив из рук шатенки полотенце, произнёс Акинфеев. — Ты испачкаешь рубашку, — словно не замечая его реакции, Соколовская потянулась к пуговицам и быстро расстегнула их, помогая мужчине скинуть верхнюю часть одежды. Подхватив лёгкую ткань, она, аккуратно сложив её, перекинула через батарею. — Иди. Уже поздно. Не доберёшься потом домой, — Елизавета согласно кивнула и направилась к выходу. Когда дверь хлопнула, футболист громко выдохнул. — Идиот! — Игорь, — прошептала Елизавета, целуя спортсмена между лопаток. — Ты не ушла? — глаза мужчины широко распахнулись. Набрав полные лёгкие воздуха, он ненадолго задержал дыхание, чувствуя, как от её лёгких касаний в нём зарождается то, что он не должен испытывать. — Сколько тебе лет? — из последних сил борясь с желанием закрыть глаза, полностью отдаваясь целомудренным ласкам этой странной девочки. — Двадцать два. — Боже мой. Я старше тебя больше, чем на десяток лет. Ты же ещё ребёнок, — запрокинув голову, капитан позволил ей касаться своей шеи. — А ты взрослый дяденька, — усмехнулась девушка. — Да. И что же мы с тобой творим? Ты змей-искуситель, — резко развернувшись, Игорь обхватил обнажённое хрупкое тело руками. Она успела раздеться. Когда? Зачем? Неужели она действительно рассчитывала на его ответ? Рассчитывала и не ошиблась. Он целовал её прямо в губы, поднимая над полом и вынуждая обхватить ногами свои бёдра. Он брал её слишком нежно, боясь причинить ей боль. А она цеплялась за его плечи, ближе прижимаясь грудью к его груди, шире разводя ноги, пытаясь принять его в себя до самого конца.***
— Что мы с тобой наделали? — спросил он, кутая её в белое махровое полотенце и целуя в макушку. Он ведь никогда в жизни не замолит этот грех. Как ему жить дальше с этим тяжёлым царапающим сердце камнем? Как смотреть в глаза жене и детям? Как общаться с Федей, зная, как сильно тому нравится Лиза, вспоминая, как однажды он поведал ему о том, что мечтает о ней ночами? Мечтает не так, как Антон. Мечтает ни на один раз. А чтобы она только его, и он только её. Навсегда. Наивный ребёнок. Он ведь не знает, что маленьким правильным девочкам нравятся взрослые неправильные мальчики. Они распрощались глубокой ночью. Он предложил подвезти её до дома, но она вежливо отказалась. Поцеловав его в щёку на прощание, Елизавета широко улыбнулась.***
Пребывая этим утром в непривычном для себя хорошем настроении, Акинфеев зашёл в полупустую раздевалку. — Почему такой грустный? Перепил вчера что ли? — спросил он, вешая сумку на крючок. — Лиза от нас ушла, — печально выдохнул парень, не поднимая глаз на капитана. — Что за ерунда? С чего ты взял? — нахмурился Игорь, с трудом веря в эти слова. — Я утром пришёл документы занести, а там на столе у главного её заявление лежало. Сука, Антон! — вскочив с места, воскликнул Федя. — Это всё он, паскуда! Зачем он к ней вообще полез? Она же такая… такая хрупкая и нежная. Мужчина упал на скамейку, устремляя взгляд в одну точку, так и не находя в себе смелости рассказать Чалову о её нежности и хрупкости во всех подробностях.