Игра с судьбой

Легко было сказать: «Не думай», — но, чем меньше стараешься думать, тем больше вспоминаешь. И можно сколько угодно твердить себе, что завтра тяжелый день, это все равно не поможет заснуть. Провалявшись до шести утра и так и не уснув, Себастьян спустился на кухню, где принялся за приготовление завтрака. За последние годы он привык, готовить сам, или просто перехватывать кофе в ближайшем от места съемок кафе. Раз в неделю приходила уборщица, которая не могла нарадоваться на своего аккуратного клиента, у которого почти всегда был идеальный порядок. Девочке даже в голову не могло придти, что у этого есть очень простое объяснение — он слишком редко бывал дома, чтобы оставалось время на что-то другое, кроме как уснуть и позавтракать. Роше потряс головой, в очередной раз назвав себя идиотом, который не способен справиться с собственными мыслями, и привычным движением достав с верхней полки пачку кошачьего корма, насыпал его в миску, затем сменил воду. В конце концов кроме питомца, присутствие которого по ночам давало хотя бы иллюзию тепла, заботиться ему было больше не о ком. Именно в этот момент его застал звонок в дверь. «В половине седьмого утра!», — мужчина удивленно открыл дверь и уставился на по его меркам еще слишком молодого парня в форме. — Доброе утро. Чем могу помочь? — он улыбнулся, стараясь не смотреть на маленького человечка, который очень уверенно держался за руку полицейского. — Ваш сын… — Молодой человек казался немного сбитым с толку, — Он говорит, что заблудился и… Себастьян наконец взглянул на парнишку рядом с мужчиной и вздохнул. Именно то, чего он боялся. Сейчас самым правильным было сказать, что он в глаза никогда не видел этого мальчика, вот только серьёзный взгляд синих глаз… — Да, это мой крестник, — нехотя пробормотал Роше, протягивая ребенку руку, — Его родители уехали, а он переживает из-за этого, я как раз собирался идти его искать. Ушел полчаса назад. Даже слова мне не сказал. Он как всегда на отлично сыграл свою роль, притворился раздраженным взрослым, у которого пропал ребенок. — Вы бы лучше… — попытался начать полицейский, все не отводя от Роше растерянного взгляда. — Я стараюсь, — тот добавил в свою улыбку еще немного очарования, которое не оставляло равнодушными его поклонников, — Но я впервые оставлен с ребенком. Вы ведь знаете как это трудно?.. Он доверительно наклонился к мужчине, надеясь, что тот, наконец, отпустить парнишку. — Но я должен… — Ах да… документы… Они где-то в спальне, я их положил… — Себастьян сделал вид, что собирается пойти искать несуществующие бумаги. — Если вас не затруднит… — пробормотал офицер еще более растеряно. — Затруднит, но для Веста мне ничего не жаль, — Роше улыбнулся, стараясь быстро найти выход из сложившейся ситуации. — У меня съемки через час, я уже опаздываю, но… — Ох…– выдохнул офицер, — Я, конечно, должен, но вы опаздываете… и моя девушка… — Автограф? — Роше не стал углубляться в суть вопроса. Иногда то, что ты актер и к тому же известный, бывает очень даже полезно. — Сэр… Если Вас не затруднит, — на мгновение показалось, что парень покраснел. — Вест иди в дом и подумай о своем поведении… У вас найдется, где расписаться? — Да, конечно, — тот замялся, но, быстро спохватившись, достал блокнот для записей. — Вот… — Отлично. Для кого? — Джейсон Стендер, сэр… — Но это не женское имя… — Роше с удовольствием засмотрелся на то, как на щеках парня вспыхнул румянец. Ничего особенного, но на пару раз вполне сойдет. Он быстро добавил к своей росписи номер телефона. — Пусть твоя девушка позвонит, если захочет… Вдруг из твоей превратится в мою… Мужчина усмехнулся, глядя, как у парня подрагивают пальцы, забирая блокнот. — Я передам… Офицер поспешил откланяться, в тоже время не отводя взгляда от того, как Роше закрывает дверь. — Я дал тебе свой адрес, но не думал, что… — Папу забрали… — перебил Вест уже родившуюся в мозгу Себастьяна тираду. — Но это не значит… — Это вы виноваты… С этим было не поспорить и Себастьян устало вздохнул. День обещал быть трудным. — Есть хочешь? — спросил он у ребенка, который в ответ покачал головой, прямо как взрослый. — Нет, я папу назад хочу. — Это был не вопрос. Сначала завтрак, потом все остальное, — категорично заявил Роше, чувствуя, как из кухни запахло горелым. — Но… — Никаких, но… — раздраженно отрезал актер и уже более спокойно добавил — Надеюсь, ты любишь хлопья с молоком, а то наш завтрак, похоже, сгорел… Позже, когда он сам позавтракал тостом и с удовольствием смотрел на то, как пустеет тарелка Веста, Роше поймал себя на мысли, что так все и должно было быть. С некоторыми поправками, разумеется. Его жена стояла бы около стойки, там, где сейчас стоял он, а он бы сам вместе со своим ребенком ел завтрак. Только здесь и сейчас было все совсем не так, и с мечтами пора было завязывать. — Еще? — он улыбнулся мальчику, чувствуя себя последней сволочью, мало того, что отобрал у ребенка отца, так теперь хотел еще и привязать его к себе. Только вот он не имел на это никакого права. Или все-таки имел? Этого он не знал. Знал только то, что чувствует себя виноватым и должен позаботиться о ребенке до возвращения отца. А что потом? Опять улица? Думать об этом сейчас Себастьян точно не хотел. — Нет, спасибо… — вид у Веста был такой серьезный, что Роше невольно улыбнулся. — Я все же сделаю еще одну порцию, на случай если ты все-таки захочешь. Он встал со стула и направился к холодильнику. На съемки он уже итак опаздывал и, если честно, понятия не имел, что делать с этим маленьким чудом, которое так внезапно свалилось на его голову. — Я к папе хочу… — Давай так, сейчас поедешь со мной на съемки, а потом мы вместе найдем твоего отца, — предложил Себастьян, доставая из холодильника молоко. Конечно, режиссер будет не слишком доволен, но в данный момент это не казалось таким уж важным. Черт, а ведь он не только никогда не хотел детей, что и послужило причиной развода с Верой, но и совершенно не умел с ними обращаться. — Хорошо, но папу не надо искать, я знаю, где он, — опять этот серьёзный взгляд, под которым Себастьян почувствовал себя крайне неуютно. — Хочешь сказать, что знаешь адрес больницы? — Я могу показать, она была недалеко. Я видел, как папу туда отвезли. — Хорошо, — вздохнул мужчина. — Но только после того, как я закончу работать. Надеюсь, ты умеешь вести себя тихо. — Умею, — снова этот взгляд, как будто в таком возрасте можно что-то реально понять. «Он кажется слишком взрослым», — пронеслось в мыслях актера, когда он уже снимал с вешалки куртку. *** День прошел в обычной беготне, прибыв на съемочную площадку, Себастьян так и не присел ни разу. У него даже толком не было времени присмотреть за парнишкой. К счастью, гримёрши, решившие, что это его ребенок, присмотрели за малышом лучше, чем смог бы сам Роше. — Пойдем… — наконец-то освободившись, он заглянул в гримерку и протянул руку ребенку. — У вас прекрасный крестник… — защебетала очередная (что-то они слишком часто меняются) гримерша. — Да, он такой, — актер не стал вступать в длинные дискуссии и, забрав Веста, поспешил откланяться. — Так говоришь, что помнишь, куда твоего папу отвезли? — спросил он, уже пристегнув ребенка в машине. В ответ Вест только кивнул, чем снова заставил Роше подумать о том, что ребенок ведет себя слишком серьезно. Наверное, так на нем сказалась жизнь на улице, но все равно это казалось странным. — Думаю, это здесь. Верно? — он затормозил около единственной больницы в том районе, где встретил Веста и, дождавшись очередного серьезного кивка, заглушил мотор. Как же он ненавидел больницы, здесь все было так стерильно и правильно. И это абсолютно не укладывалось в его мировоззрение. — Здравствуйте, отца моего крестника вчера привезли в больницу, мы бы хотели его навестить, — актер обворожительно улыбнулся девушке в регистратуре и даже немного обиделся, когда она равнодушно спросила: — Фамилия? — Моя? — растерялся мужчина. — Нет, пациента…- Роше вопросительно посмотрел на Веста. — Коллинз… — у Себастьяна в груди что-то громко ухнуло, и ему показалось, что мир только что сошел с ума. Это просто совпадение, только совпадение… Хотя, на что он надеялся? Вест. Ведь у сына Миши такие редкие имя и фамилия. Просто невозможно. Это неправда. Хотя, собственно, почему неправда? Когда он видел Коллинза в последний раз? Два года назад? Даже не спросил у ребят, куда Миша подевался. Слишком был занят собой. А теперь… Господи, он надеялся что эта стерва судьба все же не сделала то, чего он сейчас, идя по больничному коридору, боялся больше всего. Он солгал. Достал пропуск. Опять флиртовал, но уже на автомате, зная, что должен удостовериться. — Сейчас увидишь папу. Мужчина нервно улыбнулся ребенку, открывая дверь в палату номер триста два. На самом деле он волновался даже больше ребенка. Увидеть значило поверить. Но даже когда боишься, есть слово «Надо». Дверь открылась с тихим скрипом. Тех, личность которых не смогли установить, укладывали в общие палаты. Как ни странно, в этой был пока что только один пациент. Когда тот повернул голову в сторону вошедших, последние сомнения отпали. Синие, полные отчаяния глаза… И страх… Страх, который пугал больше всего. Страх, которого не должно было быть. Страх, который… — Папа… — Вест… Казалось, что мужчина видит только ребенка, который, наконец, стал радостным и подбежал к отцу. — О боже… Он так надеялся что это совпадение. Что это неправда… Но все надежды развеялись как пух с одуванчиков от дуновения ветра. Только вместо ветра на этот раз были синие глаза, которые наконец взглянули на него… — Спасибо, что присмотрели за моим сыном. Было видно, что мужчине трудно подобрать нужные слова. — Миш… А что он мог сказать? Да имел ли он вообще право что-то говорить? — Спасибо, что позаботились о Весте… Это было сказано с легким нажимом, как будто он забыл все, что с ними происходило, и теперь думал только о ребенке. Хотя как раз о ребенке он всегда и думал. Это Роше знал слишком хорошо. Атмосферу немного разрядил Вест, который наконец отделавшись от отцовских объятий, повернулся к Себастьяну. — Папа. А не все дяди плохие. Этот сказал плохому дяде, что я его сын… — Крестный… Машинально поправил Себастьян и только потом увидел, как нахмурился находящийся в постели мужчина. — Вест, сколько раз я тебя просил не разговаривать с чужими? Он с осуждением посмотрел на сына, чем почему-то заставил Роше вскипеть от негодования. Мало того, что он ребенка заставляет жить на улице, так теперь ещё и отчитывает за то, что мальчик искал помощи! — Между прочим я не чужой!!! Проворчал он и тут же понял как глупо это прозвучало. Может сейчас и не чужой, а перед этим очень даже… Но вот только взгляд мистера Коллинза говорил совсем о другом. «Ну уж нет» со злостью подумал Роше подходя ближе «И не надейся. Я не уйду.» Он уже был готов разразиться длинной тирадой о безответственности и идиотах, которые себя доводят до… Но не успел открыть рот, как за дверью раздался разъяренный голос: — Сколько раз вам можно говорить, что всех пациентов с улицы надо направлять в лечебницу при приюте для бездомных, а не везти в нашу больницу, где лечатся нормальные люди… — Но, доктор… Даже за закрытой дверью было слышно, как дрожит голос медсестры. — Никаких «но». У нас нет места для бродяг. Чтобы к вечеру даже духу его здесь не было и проверьте, чтобы потом провели полную дезинфекцию палаты!!! Раздался стук удаляющихся шагов и Себастьян мог бы поклясться, что разговор не случайно произошел как раз под этой дверью. — Я сейчас…- Пробормотал он скомкано и выскочил в коридор, где застал только заплаканную девушку в аккуратном белом халатике медсестрички. Возможно, в другом случае, Себастьян первым делом взялся бы успокаивать ни в чём не повинное создание, но он был слишком взволнован для того, чтобы думать логично. — Куда он пошел? Было единственным, что на данный момент он хотел узнать и ему было наплевать на то, что он еще больше испугал несчастную девушку. — Туда. — Она махнула рукой в правый коридор и сквозь слезы добавила. — Там… в гараж… служебный лифт. Он сегодня не вернется. — Что случилось? В дверях палаты показался растрепанный и немного растерянный Вест. — Все в порядке. Иди к папе. Мне просто надо поговорить с добрым доктором и я сразу вернусь. Роше постарался беззаботно улыбнуться ребенку, не показывая того как внутри всё кипит от гнева и желания кого-нибудь задушить. — А долго? — Нет дорогой. Я вернусь сразу же, как все улажу. Иди к папе… Себастьян подтолкнул ребенка назад в палату и развернулся к женщине. Стараться догнать врача уже не имело смысла. Если тот на самом деле направился на стоянку, то его было уже не догнать. — Тебя как зовут? Обратился он к сестричке, протягивая ей неоткрытую упаковку салфеток. Вообще то он её покупал, когда в обеденный перерыв угощал Веста мороженным, справедливо предположив, что тот, будучи маленьким ребенком, может измазаться. К счастью или скорее к волнению, малыш расправился с лакомством так, что умудрился не потерять ни капли, чем несказанно удивил своего невольного защитника. Сейчас же эти кусочки белой бумаги пришлись как нельзя кстати. Девушка благодарно приняла салфетки и глубоко вздохнула, задерживая очередной всхлип. — Дженнифер. Меня зовут Дженнифер. — Хорошо, Дженни…- Роше осторожно приобнял девушку за плечи, чувствуя, как злость понемногу начинает отступать, оставляя место обычной логике. — Можешь мне объяснить, что случилось? — Я…- Девушка снова всхлипнула. — - Доктор Райенс. Он хочет добиться того, чтобы наша больница получила статус элитарной и делает все, что считает нужным, не считаясь с людьми. Мужчина провел рукой по лицу и вздохнул. Он слышал о законопроекте, который где-то год назад начал продвигать один из молодых конгрессменов. Где-то пару месяцев назад было принято решение о том, что статус элитарной лечебницы может получить только такое место, в котором лечатся богатые пациенты или пациенты, семьи которых согласны сами оплачивать счета своего родственника. Тогда еще разразился жуткий скандал. В спор вступили защитники прав человека и большая часть больниц, руководство которых считало просто аморальным то, что для получения элитарного статуса они должны отказывать в медицинской помощи тем пациентам, которые не способны оплатить услуги больницы, хотя всю жизнь исправно платили налоги или просто оказались в безвыходной ситуации. Тогда и было принято решение, что больницы должны оказывать первую неотложную помощь пациентам любого сословия, но если они хотят получить статус элитного заведения, то пациент, сам не оплачивающий свое лечение, должен был в течение двадцати четырех часов покинуть заведение или быть перенаправлен в лечебницу, которая занималась пациентами, не способными оплатить расходы на свое лечение. Себастьян слушал об этом в новостях и радовался что ни ему, ни его близким ничего такого не грозит. А если и произойдет ЧП, то он всегда сможет помочь. На данный же момент, он почувствовал себя полностью беспомощным. Роше слишком хорошо знал своего бывшего партнера по съемкам, чтобы понимать, что деньги тот никогда не примет даже в долг. Даже если бы мог отдать. Но ведь надо было что-то делать! Нельзя было позволить, чтобы ребенка разлучили с отцом. На данный момент это почему-то казалось самым важным. Хотя, что могло быть легче. Отправить Веста в детский приют, где конечно же разберутся в том где находится мать ребенка. Ну, а о Коллинзе забыть как о прошлом, которое по велению судьбы на мгновение ворвалось в его тихую и размеренную жизнь. Вот только какой-то противный ангелочек, (голосок которого смутно напоминал то ли Кастиэля, то ли им самим сыгранного Бальтазара) не давал спустить все на тормозах или даже послать к черту. Он все время противно нашептывал о том, что Себастьян никогда в жизни не сможет себе простить такого поступка. — У вас есть номер этого мистера Райенса? Он наконец обратился к девушке, которая за время его раздумий успела перестать плакать и теперь уже слегка заинтересованным взглядом разглядывала мужчину, который так внезапно появился из палаты безымянного пациента. — Есть, но на него бессмысленно звонить. — Девушка слегка покраснела. — Сегодня пятница, а по пятницам доктор Райенс всегда оставляет рабочий телефон у себя в кабинете, а его личный номер не знает никто. Он вернется только к понедельнику. В выходные он никогда не заглядывает в больницу. — Ну тогда может есть возможность поговорить с его заместителем? Себастьян не собирался так легко отступать. — Есть. — Дженни не стала спорить, — Вот только его заместитель — я и он меня уволит если я… У девушки на глаза снова набежали слезы. — Эй. Успокойся… — Роше снова положил руку девушке на плечо и притянул её ближе к себе. — Он ведь не сможет тебя уволить в случае если пациент окажется платежеспособным. Он посмотрел в глаза молодой женщины и увидел как в них появилась неуверенная улыбка. — Нет, не сможет. Это будет полностью расходится с правилами. Она уже смелее улыбнулась и, отступив на шаг, поправила халатик. — Вот и отлично. Мне будет нужен счет на который я смогу перевести деньги. — Уже успокоившись, актер одарил девушку ослепительной улыбкой и в её глазах увидел, что этот жест не прошел незамеченным. — Дженни, будь добра, достань для меня счёт, на который я могу перечислить деньги за лечение отца своего крестника, а я подожду тебя в палате. Мужчина дождался согласного кивка девушки и, посмотрев как она умчалась по коридору, грустно покачал головой. Молодость. Она всегда впереди всех и кажется что она никогда не пройдет, но стоит пролететь каким-то пяти или десяти годам, как эта молодая и даже красивая особа начнет задумываться о том, что стареет, искать возможности задержать старость, и ни за что не задумается о том, что у каждого человека в любом возрасте есть своя изюминка, которую только немного надо выделить и человек станет неотразимым не только для своего возраста и пола, но и для всех окружающих. Он тихо приоткрыл двери палаты и заглянул внутрь. — Можно? — Нет. — Конечно… Одновременно отозвались оба Коллинза и Роше невольно улыбнулся. Они были так похожи. Отец и сын. — Вест останется у меня до тех пор, пока тебе не станет лучше. — В этом нет необходимости. Я сам могу позаботиться о сыне. — Сейчас ты не в состоянии позаботиться даже о себе. Что уж говорить про ребенка. Роше осторожно прикрыл за собой дверь, игнорируя удивленный взгляд Веста, который он переводил с актера на отца. — Я полностью… — Сэр, вот, я принесла… В палату ворвалась Дженнифер, держа в протянутой руке листок, который Роше под пристальным взглядом бывшего партнера по съемкам принял. — Премного благодарен. Надеюсь, вы поставите в известность главного врача. Он снова подарил девушке одну из своих самых очаровательных улыбок и довольно усмехнулся, видя как она покраснела и отвела взгляд. — Простите, сэр, но я должна поменять капельницу и время для посетителей заканчивается через пять минут. Её плечи виновато поникли и девушка засуетилась вокруг своего пациента. — Я думал, что этим занимаются медсестры, а не заместитель главного врача. — Удивленно проговорил Роше, протягивая руку ребенку. — Пойдем Вест. Мы навестим папу завтра, а пока ему надо отдохнуть. — Обычно так и есть, но у нас большая часть сестер уволилась и врач который принял пациента старается о нем заботиться, пока не наберут новый штат. Девушка кинула быстрый взгляд на мужчину. — В таком случае, не буду вас отвлекать. Скажи папе пока. Себастьян нагнулся к Весту, который уже послушно держался за его руку. Парнишка немного помялся. Скорее всего стеснялся незнакомой девушки, но все же отцепился от руки Себастьяна и подбежав к отцу обнял его. — Пап все будет хорошо. Дядя правда хороший. Не такой как был тот. Ребенок довольно громко прошептал и снова вернувшись назад уже по собственнически схватился за руку Роше. — Я о нем позабочусь. Себастьян не понял слов ребенка. Просто решил подумать о них потом. — Я надеюсь. — Мужчина нехотя кивнул понимая, что другого выхода у него не остается. — Только не отдавай его никому. — Не отдам… Почему-то Роше терзали смутные сомнения, что он сам не знает, что именно обещает, но не обещать просто не хватило сил. Особенно тогда, когда твою руку держит маленькое, синеглазое чудо, так сильно похожее на своего отца.