Сборник.

Все ученики класса давно были на уроках и сейчас в здании общежития осталось лишь двое. По всему строению раздавались крики и настойчивые удары. Ничего не обычного, все уже привыкли, это всего лишь Тодороки наказывал своего сорванца омежку за очередную провинность. - Кто плохой мальчик? - вслед за спокойным голосом последовал шлепок кожаного ремня по упругой заднице, а после новый вскрик. - Я...я. - молодой омега, связанный и полностью обездвиженный, жалобно заскулил, сдерживая новый поток слёз. Он не первый раз принимает наказание от своей пары и прекрасно знает, что его лучше не злить, но сегодня избежать этого не удалось. - И что же малыш сделал? - новый удар, обе половинки уже давно раскраснелись и покрылись полосами от ремня. - Я...я ослушался папочку...и...и накричал на него. - верёвки сильно сжимали запястья и всё тело, давя на самые чувствительные места. Бакуго прекрасно знал, что сопротивляться нельзя, хотя его задницу это не спасёт. - Малыш знает, что хочет от него сейчас папочка? - пряжка ремня звякнула и с кромким стуком полетела в угол комнаты. Губы Бакуго предательски поджались, выдавая всё волнение омеги. Тодороки медленно обошёл его по кругу и шлёпнув по апепетитной половинке встал напротив, развязывая руки своему суженному. Бакуго виновато опустил взгляд и робко встав с дивана, опустился на колени, зубами расстёгивая молнию на брюках и приспуская их, те же махинации проделав с трусами он освобождает, не малых размеров возбуждённое, достоинство своего альфы и издав скулящий стон, берёт головку в рот. Нежно посасывает, проводя языком по всей длине, облизывая выступающие венки и резко насаживается до самого конца, пуская горлом небольшую вибрацию. Тодороки рычит и сгребает блондинистые волосы в охапку, толкаясь в горячий ротик. Кацуки же расслабляет мышцы и позволяет трахать себя, чуть постанывая и переодически сглатывая вязкую смазку, Тодороки стонет и облокачивается о спинку дивана. О Бакуго прекрасно знал как доставить своему любимому удовольствие и смягчить его гнев. Но не успел он закончить, как его грубо оторвали от любимой игрушки, кидая на диван и раздвигая ноги. Блондин ухмыляется и притягивает к себе истинного, его тело уже давно готово, а на полу лужа смазки. Тодороки вновь рычит и переворачивает Бакуго на живот, до крови кусая загривок. По общежитию разносится громкий стон, почти крик и омега кончает, подрагивал всем телом. Его партнёр всегда был груб и властен, при этом оставаясь абсолютно невозмутимым и именно это ему чертовски нравилось в нём. - Наказание не закончено. - горячее дыхание опалило чувствительное ушко и омега заскулил, прикусывая губу. Казалось температура в комнате повысилась на градусов двадцать. Бакуго настойчиво прислонился задницей к большому члену, своего альфы и нетерпеливо потёрся об него, размазывая смазку, что в огромных количествах текла из него. Тодороки лишь надменно усмехнулся, не спеша входить и продолжая покусывать шею и плечи, оставляя собственнические следы на нежной коже. - П... пожалуйста. - из глаз полились слёзы и жалостливая мольба, убедила альфу сжалиться. Быстрый толчок выбил абсолютно весь кислород из лёгких. И Бакуго задрожав, снова кончил, разваливаясь на диване безвольной куклой. - Ммм~ сегодня ты более податливый. - альфа хищно смотрит на изящно выгнутую спину и начинает с быстрого и резкого темпа. Теперь слышны стоны обоих, что раздаются звуковыми волнами, казалось по всей академии. Конец наступает феерично, как и всегда. Омега кончает уже в третий раз, окончательно пачкая диван и пол, а альфа быстро выходя изливается ему на спину. Они обессиленно падают и пытаются восстановить дыхание и им уже всё равно на то, что Иида будет рассказывать о неправильности секса в общественных местах, что Каминари и Киришима вновь будут подкалывать любящую парочку. Они счастливы и это главное.