Your broken eyes like broken soul

Синчэнь опаздывает. Очень сильно. Просто катастрофически. Его так некстати задерживают сначала болтливые медсестры на этаже, а затем еще и администратор внизу, ухватив за локоть, подсовывает какие-то срочные, пропавшие из базы документы, требующие заверения и личной подписи прямо сейчас. Разбираясь со всем этим, он теряет слишком много времени. Встреча по дополнительному финансированию их отделения начнется чуть больше, чем через полчаса. Верная и очень бойкая в денежных вопросах ассистентка уже должна ждать на месте, а Синчэнь только выскакивает из раздвижных дверей больницы весь взмыленный. Ворот рубашки давит на горло, и он рывком расстегивает верхнюю пуговицу, чтобы легче дышалось и лучше соображалось. До станции метро идти слишком далеко, а время в пути занимает около тридцати минут, и, если поймать такси прямо сейчас, едва-едва, но можно успеть. Это должно быть какое-то очень быстрое такси. Синчэнь оборачивается в сторону проезжей части и обреченно стонет, почти готовый схватиться за голову: по всей дороге тянется длинная, кажущаяся бесконечной, пробка. Машины сигналят, но движутся чуть ли не с черепашьей скоростью. Глядя на эту мертвую колонну, он не представляет, как выйти из сложившейся ситуации, но знает, что не имеет права опоздать. Переговоры очень важные, и если они сегодня заключат соглашение, то выделенные деньги пойдут на улучшение оборудования и новые, более современные препараты. Ему и всему его персоналу это нужно. Просто необходимо. От безвыходности положения его охватывает практически ужас. Рядом слышится визг тормозов. Звук режет по ушам. Синчэнь поворачивает голову так порывисто, что хвост хлещет по щеке. Взгляд тут же падает на черный литой мотоцикл, остановившийся у тротуара, прямо напротив него. Глаза округляются в немом удивлении, а тело на мгновение застывает. Но ему сейчас совершенно некогда думать, откуда здесь взялся его личный кошмар в такое время. Сюэ Ян поднимает визор, и его горящие блеском, хитрые глаза ловят Синчэня, словно бабочку на иголку. Пронизывают своей остротой до самого позвоночника. — Кажется, тебя надо подбросить, конфетка? Пробку объедем, — быть не может, что это за неожиданные и такие своевременные предложения? Сюэ Ян скидывает брендовый спортивный рюкзак и достает из него запасной шлем. Белоснежный. С едва заметным голубоватым отливом. А Синчэнь в этот момент начинает ненавидеть все, что связано с белым цветом. В особенности, себя самого. Но на кон поставлено слишком многое. — Ты даже не знаешь, куда ехать, — осаждает он. Сюэ Ян снисходительно смотрит на него, как на неразумного ребенка. — С чего ты решил? У тебя встреча на пятой. Это совсем недалеко, если ехать на мотоцикле, — по-видимому, его очень забавляет еще более ошарашенный взгляд, но он все-таки невозмутимо поясняет, пожимая плечами: — Да, извини, я в курсе. Что выберешь: свою неприязнь или сделку? Это почти прямой шантаж, но подобное вполне ожидаемо. И Синчэню абсолютно не хочется знать, откуда этот наглый бес знает про встречу, и размышлять о том, что его появление здесь уж слишком подозрительно. Если сейчас начать задавать вопросы, только драгоценное время упустит. Он сокрушенно прикрывает глаза, прежде чем выхватить шлем из чужих рук, и произносит на одном дыхании: — Уронишь или опоздаем, и я убью тебя, — остается успокаивать себя лишь тем, что выбора почти нет. — Если уроню, женюсь. Не опоздаем, — Сюэ Ян тянет с его плеча кожаную сумку на ремне, тут же засовывает ее в рюкзак, а затем отдает Синчэню. — Надевай. И держись крепко. — Только попробуй сказать, что после этого я буду тебе что-то должен, — предупредительно говорит тот, пытаясь обезопасить себя хотя бы этим. — Ничего не будешь должен, — наклонив голову, покладисто соглашается Сюэ Ян. Конечно же, все не может быть настолько просто, но Синчэнь, уже не раздумывая, накидывает широкие лямки на плечи, и делает шаг вперед. А затем, упираясь ногой в боковую платформу, быстро усаживается сзади, стараясь не терять ни секунды. Он уже привычным движением натягивает шлем. Застёжка щёлкает под пальцами, словно замок невидимой тюрьмы, запирающей его рядом с чудовищем. Синчэня внутри перекручивает то ли от волнения, то ли от нервов, и внутренности натягиваются струной, когда руки замирают около чужой талии, пока еще не обхватив ее. А когда они, почти не дрогнув, все же решительно смыкаются кольцом, мотоцикл срывается с места. От неожиданного старта Синчэнь непроизвольно сильнее прижимается к чужой спине. И в этот момент он старается думать только о том, что им нужно во что бы то ни стало успеть, а вовсе не о том, какой эта спина оказывается удобной. Ему становится тошно от самого себя и от подобных мыслей, мелькнувших в голове. Выровнять сбившееся дыхание, не сразу, но все же удается. Они и правда очень быстро огибают пробку, а потом съезжают с основной улицы в какие-то переулки, очевидно, чтобы срезать дорогу. За пятнадцать минут до назначенного времени Сюэ Ян тормозит у огромной зеркальной высотки, где находится филиал нужной компании. Синчэнь, потрясенный тем, что всё-таки успели, да ещё и с запасом, отдает шлем и забирает обратно свою сумку. — Погоди, — Сюэ Ян поднимает руку в кожаной перчатке без пальцев и поправляет несколько прядей, выбившихся из его хвоста. — Так лучше, но мимо зеркала все же пройди, — он ухмыляется, а затем более мягко добавляет: — Тебе идет костюм. Все, иди. — Спасибо, — на автомате произносит Синчэнь и сам не понимает, за что именно благодарит. Уже через пару секунд его отрезают от улицы широкие вращающиеся двери комплекса.

***

Синчэнь чувствует невероятное облегчение и подъем духа. В итоге ему все-таки удалось выбить финансирование, и около часа назад они подписали контракт, все оставшееся время обговаривая детали. Теперь работать станет не в меру легче. На его губах играет безмятежная улыбка, когда он минует лестницу в холле, и выходит из здания. Легкие наполняет прохладный воздух. Улица встречает привычным шумом кипящей вокруг жизни, свежим ветром и по-вечернему мягким солнцем. А ещё на парковке ждёт Сюэ Ян. Синчэнь замедляет шаг. Взгляд сам собой приковывается к силуэту, залитому сейчас затухающими оранжево-золотыми лучами. Сюэ Ян расслабленно стоит в наушниках, оперевшись на мотоцикл, и залипает в телефон. На нем обычная черная кожанка нараспашку, темные джинсы и высокие кеды, закрывающие голень. Никакой экипировочной защиты. Видимо, они надевают ее только на гонки. Синчэнь замирает на месте, и в который раз пытается понять, что за эмоции испытывает к этому человеку, перевернувшему его жизнь с ног на голову всего за пару дней. Страха перед Сюэ Яном больше нет, тот остался где-то на гоночной трассе, и неведомым образом превратился в страх за него. Сейчас очень хочется пройти мимо, чтобы не чувствовать этого смятения. Но что-то неопознанное внутри, прорастающее корнями вглубь, не позволяет сдвинуться с места. Сюэ Ян поднимает голову и сталкивается с ним взглядом. — Поехали, я отвезу тебя домой, — небрежно бросает он, вынимая наушники и откидывая хвост назад. Ветер подхватывает его волосы, размётывая черными змеями за спиной. Синчэнь оглядывает красивое лицо с темными хищными глазами, и на него тут же наваливается давящая усталость. Он медленно подходит ближе и останавливается в нескольких метрах. — Зачем? — его не оставляет желание быть где-нибудь далеко, но ноги не слушаются, а взгляд, словно приклеенный, цепляется за Сюэ Яна. Сейчас Синчэнь ненавидит свои глаза. — Как «зачем»? — слышится удивленное. — Я тебя привез, мне и отвозить. Неужели не понравилось кататься на железном коне? — Мне как-то не до наслаждения ездой было, — только утомленный вздох. — Но мы же успели! Спасибо мне, — звучит самодовольное хмыканье, а потом немного отстраненный вопрос: — С кем у тебя была встреча? Ваши партнёры, случайно, не Лани? — Сюэ Ян задумчиво скрещивает руки на груди. — Кажется, видел кое-кого мельком, пока ждал тебя. — Здесь несколько филиалов разных компаний. Ты видел кого-то из Ланей? — изумленно переспрашивает Синчэнь. Он немного помнит Лань Ванцзи. — Не бери в голову, это не столь важно. Может, мне вообще показалось. Поехали? — Сюэ Ян берет в руки белый шлем и неожиданно с силой кидает его в сторону Синчэня, который ловит предмет экипировки, кажется, лишь на чистых инстинктах. — Ты идиот? А если бы он упал и повредился? — пальцы бережно обнимают гладкий металл. — Я бы купил тебе новый, какой захочешь, — беззаботно отвечает Сюэ Ян. — Хочешь с морозными узорами? — Ты что, купил его специально для меня? — Синчэнь удивленно вскидывает брови, а затем недовольно поджимает губы. Ему не нравится такое навязчивое проявление внимания, но руки почему-то сами собой сильнее прижимают шлем к груди. — Ну, как ты видишь… — Сюэ Ян демонстративно машет на себя. — Белый не совсем мой цвет. Тебе подходит больше, — он скалится в ухмылке. Синчэнь прикрывает на секунду глаза. Ему хочется послать Сюэ Яна ко всем чертям и с размаху швырнуть обратно этот проклятый шлем. Но вместо этого он только измученно спрашивает: — Если я поеду, ты замолчишь? — желания препираться нет, в противном случае, это может затянуться до ночи. И настырный Сюэ Ян все равно, хоть волоком, но затащит его на мотоцикл. — Возможно. На какое-то время. Как раз пока будем ехать, — по парковке разносится смех. — Но потом можно установить гарнитуру… — Господи, поехали уже… — Синчэнь уже давно не ощущает той легкости, наполнившей после успешного подписания договора. Он просто хочет, чтобы его оставили в покое. Ему крайне некомфортно находиться рядом с Сюэ Яном. Чувство изломанности и опустошенности накрывает почти с головой. Эта пустота затягивает, но Синчэнь не может от нее избавиться или сбежать. Что-то внутри, как острым крюком, неумолимо тянет его в сторону Сюэ Яна, хочет затопить им что-то… Что-то… Он просто не может это объяснить и не может заставить себя уйти. Остаётся только презирать свое безволие. — Постарайся всё-таки получить удовольствие от поездки. Почувствуй ее, — говорит Сюэ Ян, когда Синчэнь вновь садится позади него, действуя по уже знакомой схеме с рюкзаком. — Адрес говорить не нужно? — звучит вопрос, ответ на который и так вполне очевиден. — Не нужно. Уже ничему не удивляясь, Синчэнь смыкает руки вокруг чужой талии. И, как ни странно, совет Сюэ Яна не пропадает даром. Вечерние улицы в закатных лучах выглядят, будто фото из набора открыток, а скорость почему-то заставляет расслабиться и наконец-то свободно вздохнуть. Он опирается на тело впереди и отпускает свои мысли, позволяя им утечь куда-то сквозь голову. Попутный ветер словно вымывает напряжение, оставляет его позади. От пребывания в этом мягком, спокойном состоянии становится намного легче. И под мерный шум двигателя кажется, что они слишком быстро доезжают до его дома. — Ты ведь понял, да? — тут же спрашивает Сюэ Ян, опуская подножку и спрыгивая на землю, попутно избавляясь от шлема. — Я поэтому и катаюсь. Я не суицидник, — фыркает он, а следом кажется слышится тихое бормотание: — В отличие от некоторых… Просто мозги хорошо прочищает, — должно быть, ему кажется, что это очень логичное пояснение. Синчэнь слезает следом, и от последних слов его тут же берет возмущение. — Но это не значит, что надо крутить двойные сальто на потеху толпе! — он даже пихает Сюэ Яна кулаком в плечо. В глубине сердца мелькает чувство тревоги, а перед глазами проносится силуэт, взмывающий над трамплином. И почему-то в голове всплывает тот смазливый мальчишка, который вис у Сюэ Яна на шее. Синчэнь быстро возвращает шлем и рюкзак, вешая на плечо сумку. — Ну круто же было?! — Я пойду. Спасибо, что довез, — говорит он, вернувшееся смятение заставляет его поскорее ретироваться. Оно буквально кричит, что нужно уносить ноги. — Подожди, — запястье обхватывают чужие пальцы. — Я должен сказать тебе кое-что важное. Разумеется. Ну разумеется, его не могут отпустить просто так. Синчэнь устало вздыхает, уже в который раз за вечер, и обреченно стоит на месте. Чувство тревоги непрестанно грызет внутренности, кажется, отхватывая уже по целому куску. Сюэ Ян пристально смотрит на него, а в голове бьется только одно: «Пожалуйста, просто скажи, что ты хочешь, и я уйду. Ты меня выматываешь. Я уже совсем не понимаю, что чувствую». — Сяо Синчэнь, — брошенное твердым голосом обращение, которое Сюэ Ян до этого не использовал, звучит, словно приговор. И каждое сказанное дальше слово тяжело падает и оседает в вечерней тишине, будто камни в морской пучине: — Я никогда не попрошу у тебя прощения, — его стальной голос эхом отдается в голове, а потом где-то в сердце. Синчэнь хочет сказать, что у него даже и сомнений не было на этот счёт, но слова застревают в горле. Волна глухой тоски всколыхивается в нем, поднятая падением этих камней. Растоптанный этой ожидаемой, но такой неумолимой правдой, он пытается вырваться из чужой хватки. А затем, как в тумане, ему слышатся абсолютно невозможные слова: — Давай попробуем заново? — Синчэнь замирает, глядя огромными непонимающими глазами. — Да как ты… Ты в своем уме? — он не понимает, как Сюэ Ян после настолько непримиримой фразы решается сказать нечто подобное. — Ты мне нужен, — недовольно говорит тот, отводя взгляд в сторону и хмурясь. — Ничего не могу с этим поделать, даже если и хочу. — Это из-за прошлого? — растерянно спрашивает Синчэнь. — Из-за прошлого, — отчетливый кивок. — Тогда это невозможно, потому что нельзя забыть то, что ты сделал, — к своему удивлению, он произносит это неожиданно жёстко и опять хочет вырвать руку. — Потому я и сказал, что не буду просить прощения! Мне зря унижаться?! — Сюэ Ян крепко держит его и злобно выплевывает, повышая голос: — Я знаю, что ты не простишь! Ты сам пожелал мне сдохнуть в канаве! И никто бы не простил! У Синчэня болит запястье от его железной хватки. — Тогда что ты от меня хочешь, если не прощения?! — недоуменно восклицает он, а потом не выдерживает, и его голос тоже почти срывается на крик: — Оставь меня в покое! Забудь! Тебе же только это и надо, чтобы сбросить груз! — Я никогда не смогу его сбросить! Он буквально намертво в моей голове! — у Сюэ Яна дикие глаза готового сорваться в какую-то бездну человека. — Думаешь, если бы я мог, я бы не забыл об этом?! Мне же на все наплевать! Думаешь, ходил бы за тобой, как псина паршивая?! Я к тебе как веревкой привязан! Не могу отпустить! Ненавижу тебя за это! Я тобой словно одержим! Всегда был! — орет ему в лицо Сюэ Ян, и его колотит. Синчэнь смотрит на него и шокировано осознает, что понимает все это. Каждое сказанное слово. Он, в свою очередь, никогда не сможет простить и забыть то, что Сюэ Ян с ним сделал. Но он точно так же не может избавиться от этой нездоровой тяги. Все эти дни и ночи, даже когда Синчэнь запрятал глубоко внутри свою скрытую злость и страх, мозг то и дело непроизвольно подводил его к мыслям о Сюэ Яне. Как будто выталкивал на поверхность острую, ранящую, но почему-то очень необходимую часть того, что он так топил в себе. Где-то глубоко-глубоко, на самом дне сердца, пряталось чувство потери, желание вернуть что-то… Воспоминания о времени, проведенном вместе. И сейчас, в этот момент, они словно повязаны этой обоюдной, разъедающей болью. Оба разбиты ей вдребезги. Что-то внутри подсознания цепляется когтями, хрипя, пытается выбраться наверх, царапает и не даёт уйти. Зовет его. Синчэнь усилием воли заставляет себя придвинуться ближе, смотрит в черные безумные глаза и, как в их первую встречу, тихо спрашивает: — Что ты хочешь? — тогда в этом вопросе были лишь паника и страх, вызванные волнами нахлынувшего прошлого. А теперь ему действительно необходимо узнать, что нужно этой чужой изодранной душе. — Чтобы мы похоронили это. Вместе, — слышится тоже тихий и хриплый ответ Сюэ Яна. Тьма в его взгляде начинает затухать, превращаясь в мерные всполохи пламени. — Вернись ко мне, — едва слышно шепчет он. Синчэнь непроизвольно вздрагивает. Эти слова студёной водой затекают ему в уши. Они повторяются раз за разом, слышимые его душой много раз, а вокруг только вязкая темнота. Нечто когтистое внутри наконец-то вырывается наружу и обволакивает его. Сюэ Ян обнимает его. А он весь дрожит, впитывая в себя уже узнаваемый, отдающийся в голове голос, который заполошным шепотом без устали зовёт его сквозь время и пространство. Они так близко, что их носы почти соприкасаются. Синчэнь чувствует чужое дыхание на своих губах. — А мы сможем? — срывается с них невольный вопрос. — Давай попробуем. — И что мы будем делать? — Синчэнь списывает это на помутнение рассудка, но ему кажется, что если они и правда попробуют, им обоим станет легче жить, разделив эту общую боль. — Я могу тебя поцеловать, — улыбается Сюэ Ян и тянется к нему. — Нет, — Синчэнь упирается рукой ему в грудь и чувствует быстрый стук сердца под футболкой. — Ничего не будет. — Тогда ты можешь меня ударить, — следует неожиданное предложение, подкрепленное уверенным кивком. — Что..? Зачем? — он недоуменно хлопает глазами. — А ты разве не хочешь? — удивлённо спрашивает Сюэ Ян. — Ты так от души отлупил меня в первую встречу. Давай, я заслужил, — он нахально подаётся вперёд. — Тебе что, понравилось, когда я тебя бил? — интересуется смущенный подобным поведением Синчэнь. — Немного, — притворно хмурится Сюэ Ян. — Эммм, это… Обескураживает. — Мне нравится все, что ты делаешь, — он смиренно пожимает плечами. — Не скажу, что могу это контролировать. — Вдвойне обескураживает… — Ну, давай, — подначивает задорный голос. — Спорим, тебе станет легче? Синчэнь задумчиво смотрит, а потом, сам не особо понимая, что творит, озвучивает просьбу: — Закрой глаза, — Сюэ Ян все ещё с улыбкой прикрывает веки, кажется, действительно полный готовности получить сейчас по лицу. Синчэнь осторожно прикасается кончиками чуть дрожащих пальцев к его щеке. — Ты что делаешь? — выдыхает тот, явно не ожидавший чего-то подобного. — Не дергайся, ладно? — опять просит Синчэнь, медленно проводя пальцами по отдающей жаром скуле, а затем выше, к виску. К этим манипуляциям присоединяется вторая рука, и теперь они обе оглаживают мягкими прикосновениями чужое лицо. Дыхание Сюэ Яна учащается. — Ты что, тоже глаза закрыл? — тихо спрашивает он. — Закрыл, — звучит подтверждение. — Мне сложно. Мне нужно сопоставить тебя… И его. Я ведь когда-то уже прикасался точно так же… Дай мне вспомнить. Понять, что ты — это он, — руки осторожно касаются лба, щек, проводят по носу и даже почти касаются губ. Сюэ Ян молчит, только дышит прерывисто. И Синчэнь узнает. Узнает его подушечками пальцев. Вспоминает, как давным-давно изучал это же лицо за ветхими стенами похоронного дома. — Просто невероятно… — выдыхает он, не совсем понимая, что сейчас происходит в душе. У него в голове все смешивается. Прошлое и настоящее скручиваются в воронку, центром которой являются они вдвоем, стоящие во дворе у парковки. И они же, находящиеся на тысячи лет назад, посреди богами забытого города И. — Опять будешь ругаться, что я принес гнилые овощи..? — в полубреду шепчет Синчэнь, ведя пальцами по линии челюсти, а потом машинально заправляя длинную прядь Сюэ Яну за ухо, и невольно касается шеи. — Не буду ругаться… Ты только прекрати, — почти жалобно просит тот. — Я же сейчас от одних твоих рук на лице и дыхания на губах кончить могу. Синчэнь резко отшатывается и распахивает глаза, выныривая из своего иллюзорного водоворота. — Ох… — только и может в замешательстве выдохнуть он. — Не думал, что ты настолько, гхм… — Да, настолько, — кивает Сюэ Ян, — Хочешь проверить? — он, уже вернув себе самообладание, привычно нагло улыбается, но на скулах все ещё играет краска. — Мне правда уже пора, я пойду, — говорит Синчэнь, оробевший от всех этих своих и чужих откровений. — Подожди, я могу забрать тебя завтра с работы? — мягко цепляет его за запястье Сюэ Ян. — Зачем? — Хочу. И это быстрее и удобней, чем на метро, — в этих словах определенно есть здравое зерно. — А еще мне слишком понравилось чувствовать твое тело, прильнувшее сзади. Если бы в дороге ты опустил руки чуть ниже, ты бы мог почувствовать, что у меня, как и сейчас, вс… — Синчэнь захлопывает ему рот ладонью. — Замолчи, — чуть ли не умоляет он, чувствуя, как щеки начинают гореть. — Прекрати меня смущать. Можешь забрать, только, ради всего святого, хоть немного постарайся держать свой язык за зубами, — его пальцы все еще лежат на чужих губах, и он тут же отдергивает руку, чувствуя, как по ним пробегает кончик наглого вышеупомянутого языка. — Да что ты за человек?! — Синчэнь возмущенно бьет Сюэ Яна в грудь. — Прости, не смог удержаться, — смеется тот. — Я? Я разработчик систем информационной безопасности. А ты? Синчэнь лишь смотрит на него огромными глазами. — А я временно исполняющий обязанности зама отделения неврологии, — он слегка заминается. — Я, конечно, на хорошем счету, но не ожидал, что меня отправят решать финансовые вопросы… — Ты у меня такой умничка, — кивает Сюэ Ян и хитро улыбается. — Но, как ты понял, я уже давно в курсе, чем ты занимаешься. Что? Обвинишь меня в преследовании? И все-таки я крайне удивлен, что ты не подался в офтальмологию… Синчэнь фыркает и опять пихает его в плечо. — Проклятый юморист, — у него уже сдают нервы, он чувствует себя вконец вымотанным. Но его скребущая мания, втянув когти, лежит на поверхности и словно согревает озябщее изнутри тело. Пустота затихает. И первый раз за эти несколько дней Синчэнь по-настоящему легко и свободно улыбается. Он ощущает, как его берут за запястье и невесомо целуют наливающиеся синяки от пальцев. Внутри что-то невольно замирает, потому что Сюэ Ян смотрит на его улыбку так, будто впервые видит солнце после тысячи дней затмения. И Синчэнь почему-то уверен — помимо него, таких глаз не дано узреть больше никому и никогда. Руку отдергивать совсем не хочется. А затем в чужом взгляде мелькает любопытство и какое-то осуждение. Сюэ Ян спрашивает с шутливым укором: — Признай, ты ждал, что я упаду перед тобой на колени и буду ползать в ногах, вымаливая прощение? Синчэнь на это лишь мягко улыбается. — Я знаю, что ты бы не стал этого делать. Твоя гордость никогда бы не позволила. — Это верно… — лукаво тянет Сюэ Ян. — Но признайся, хотел же? — Я не буду на это отвечать, — Синчэнь складывает руки на груди. Может же и он хоть немного повредничать? — Как пожелаешь, — легко соглашается Сюэ Ян. — Хочешь секрет? — и видя заинтересованный взгляд, продолжает, придвигаясь ближе: — Я только в одном случае встану перед тобой на колени, — он делает небольшую паузу для пущего эффекта. — Только, если захочу расстегнуть на тебе штаны и почувствовать на языке твой вкус… Синчэнь в очередной раз резко отшатывается от него и в невероятном смущении прижимает ладонь ко рту. Он только и может выдохнуть: — Ах, ты… Даже не думай о чем-то подобном! — Поздно, я думаю об этом уже слишком давно, — бессовестно хмыкает Сюэ Ян и тянется вперед, быстро целуя его пальцы, все еще лежащие на губах. — Но ты не бойся, я буду держать себя в руках, и постараюсь не покушаться на твою честь, — звучит игриво-убедительное, но Синчэня все равно пробирает дрожью от окончательного понимания, что к нему питают далеко не платонические чувства. О причинах этой дрожи задумываться совсем не хочется. — А теперь беги уже домой, конфетка. До завтра, — бросает Сюэ Ян напоследок и резво разворачивается в сторону мотоцикла. Раздается рев мотора, который уже через минуту затихает в стороне выезда. А Синчэнь так и стоит на месте, глядя вслед размазанным скоростью световым полоскам от фар. В самой середине груди все еще горит что-то жаркое. И именно сейчас его накрывает осознанием, что двери тюрьмы теперь настежь распахнуты. Но вместо того, чтобы сбежать, он лишь сидит на каменном полу, и гладит по загривку свое спящее рядом чудовище, которое утробно мурлычет сквозь сон, уложив голову ему на колени.