***
Нурлан всё ещё оторопело смотрел на до боли знакомую фигуру перед собой. Фигуру, которая стояла сейчас на пороге его квартиры в три часа ночи. — Чё вход только по талонам? Мне тут до утра стоять? — вывел его из ступора голос Лёши. Нурлан прочистил горло и отступил в сторону, кивнув головой вглубь квартиры. — Проходи. Не отрывая шокированного взгляда, он проводил Лёшу глазами и закрыл за ним входную дверь. Блондин неловко разулся и остался топтаться в прихожей, нервно осматриваясь по сторонам, словно ни разу до этого не был в этой квартире. Нурлан не мог сопоставить два и два в своей голове: он был уверен, что Лёша, злой как бык, сейчас должен был выпускать пар, трахая кого-то другого, и доказывая себе — и Нурлану — какой он мужик. Он должен злиться, он должен не хотеть видеть его. В голове брюнета ЭТО было логично, это, а не то, что Лёша приехал к нему посреди ночи. Словно кролик, добровольно прискакавший в логово к удаву. Именно так это видел Нурлан, ведь за пару часов он уже успел себя накрутить и уверить в том, что всё кончено, не только в плане их зарождающихся развлечений, но и — потенциально — дружбы. Он был уверен, что умудрился проебать всё. — А чё твоя подруга? — не сдержался Нурлан после минутного молчания. — Успел её выебать в клубе? — Мы не… — Лёша переступил с ноги на ногу и отвёл взгляд. Если бы Нурлан не знал его слишком хорошо, он был назвал его вид робким, но Щербаков просто-напросто не обладал этим качеством. — Мне там нечего было ловить. Я её не хотел. Одна бровь Нурлана моментально вздёрнулась вверх. — А здесь есть что? — удивлённо спросил он. Блондин нервно прикусил нижнюю губу. Нурлан внимательно наблюдал за ним, пытаясь разгадать мотивы, которые привели Лёху к нему в квартиру после всего, что между ними произошло. Логически ответ был всего один. Если бы он пришёл и набросился на него с кулаками, это бы был другой разговор, но Лёша нервничал. Он нервничал и не мог этого скрыть. Глаза блестели и бегали по сторонам, зубы жевали нижнюю губу, пальцы теребили край футболки. Он ничего не говорил, но Нурлан понял. Он, блять, понял, даже если Лёша боялся произнести это вслух. Чуть склонив голову вниз, чтобы заглянуть в глаза Лёши, брюнет подошёл ближе, словно хищник, загоняющий свою добычу в угол. Спустя миг, Лёша в очередной раз, по их уже сложившейся традиции, оказался зажат между крепким телом Нурлана, накрывшим его компактную фигуру, и входной дверью позади себя. — Я спрошу один раз, понял? Один. Да-да, нет-нет. — Нурлан дал им обоим пару секунд сделать вдох, ещё раз внимательно и серьёзно пробежался взглядом по нечитаемому, какому-то наивному лицу Лёши. — Ты согласен? Уточнять «на что» уже не требовалось; они оба понимали к чему всё идёт. Лёша как-то бездумно еле заметно кивнул; движение словно нервный тик. Ни один из них не понял, осознанный ли это был жест или нет. — Словами, — вкрадчиво произнёс Нурлан, не отводя взгляд. — Нур, блять… Чё ты из себя стр— — Словами. Да или нет. Щербаков нервно сглотнул. Конечно, было видно, как внутри него борются два совсем разных демона. Один напоминал ему о службе в армии и его спецназовском прошлом, о том, как унижали в армии «петухов», как он сам всю жизнь презирал геев, и не думал, что когда-то подставится под кого-то. Его взгляд нервно метнулся в сторону. Второй говорил ему вернуться в реальность, в здесь и сейчас. Здесь и сейчас его выжидающе испепеляли тёмные такие знакомые глаза. Здесь было прерывистое, обжигающее лицо дыхание. Здесь было желание, какое-то животное, неизвестное. Но самое удивительное, что оно было обоюдное. — Нур, слушай, — как-то с сожалением произнёс на выдохе Лёша. Нурлан понимающе кивнул и, отпустив Лёшу, приготовился сделать шаг назад. — Нет, стой, погоди, — поспешно пролепетал тот и схватил его за предплечье. Нурлан выжидающе смотрел на него. — Блять… — на выдохе произнёс Лёша. Его терзали сомнения, это было видно невооружённым глазом. В голове его в эту минуту стопроцентно происходила борьба. Переступив с ноги на ногу, не поднимая взгляда, но всё ещё цепляясь за руку Нурлана, как за спасательный трос, он выдохнул тихое, но чёткое, — Да. Нурлан помедлил ещё какие-то пару секунд, словно давая другу шанс отступить. Конечно, они оба были взрослыми крепкими парнями, и в случае чего каждый мог постоять за себя. Но это был абсолютно не тот случай, когда Нурлан мог бы применить силу против воли другого человека. Нет, ни в коем случае. Тем более не с Лёхой, который если не стебался и не залупался, то в 90% случаев выглядел как щенок с глазами диснеевского персонажа. Это был человек, который доверял ему безоговорочно. Делился проблемами и надеждами, своей по-пацански нелепой, но завораживающей философией. Они буквально жили за пазухой друг у друга. Нет, это не тот человек, в отношении которого Нурлан бы стал разбрасываться опрометчивыми поступками и делать больно. Поэтому он дал Лёше фору на отступ. Дал им обоим шанс не пересекать эту черту. Когда отступа не последовало, Нурлан аккуратно, но уверенно взял в руки лицо Лёши, ещё раз взглянул в голубые доверчивые глаза и подался вперёд. Прикосновение губ отдалось словно вспышка, словно душа на долю секунд покинула тело и, сделав оборот, со всей силы бумерангом ёбнула обратно в грудь. Нурлан впервые целовал парня, но кроме того, он впервые целовал Лёшу. Его Лёху, с дебильной причёской, с отсутствием манер, со стрёмными мокасинами, но бесконечно смешными историями. Лёху, который вечно совал камеру для видеоблога ему в лицо, хотя знал, как Нурлан это не любит, который постоянно вис на нём, засыпал на его плече. Лёху, который держал его руку перед выходом на сцену и всегда становился на три децибела громче, если видел, что Нурлан волнуется, дабы отвлечь его от переживаний. Лёху, который становился серьёзным, когда опускалась ночь, и они зависали вдвоём в номере после очередного концерта. И сейчас этот его Лёха податливо стоял, вжавшись в стену, в полной власти рук Нурлана, и отвечал на поцелуй. Его губы, как всегда, были сухие и покусанные. Несмотря на то, что Нурлан чётко понимал — в душе они оба переживают, боясь сломать то ценное и важное, что есть между ними, неуверенности в этом поцелуе не было. Нурлан брал, а Лёша так же самозабвенно отдавал. Губы влажно и жадно скользили, соприкасаясь друг с другом. Лёша запустил ладонь в длинные волосы на макушке Нурлана и надавил на затылок. В ту же секунду из груди брюнета вырвался приглушённый стон, который скатился с его языка и упал аккурат на губы Лёши. Ладони Нурлана крепко сжали его бока, пройдясь по твёрдым мышцам и опустились ниже. Длинные пальцы остановились внизу спины, у резинки выглядывающих из-под джинсов трусов. Лёша снова казался таким маленьким и обманчиво хрупким в его руках. Хотелось просто обнять его, скрыть от всего мира и не отпускать, никогда. Хотелось закрыться в этой квартире и изучить каждый сантиметр его горячего тела, чтобы знать каждую родинку, каждую складку, каждый шрам наизусть. Поцелуй стал глубже и обоюдно напористей. Ладони Лёши всё так же пропадали в смольно-чёрных волосах Нурлана, то оттягивая их, то прижимая его голову ближе. Влажные причмокивающие звуки жадно соприкасающихся губ заполняли барабанные перепонки громче басов в клубе. Голова Лёши была запрокинута, и Нурлану пришлось здорово наклониться, чтобы дотянуться до его губ. Разница в росте была колоссальной и такой дурманящей. Нурлан чувствовал своё физическое превосходство, и природные инстинкты пробуждали его доминантную сторону. В сексе он любил держать всё под контролем, владеть ситуацией и направлять партнёра. Даже то, что сейчас в качестве партнёра был парень, нисколько не сбивало его. Он всё так же не намеревался отдавать контроль. Речи о том, что он будет в пассиве, как ему казалось, даже не шло. Нурлан, не стесняясь, опустил руки ниже, машинально смяв мягкие ягодицы в больших ладонях и чуть приподняв Лёшу, отчего тому пришлось встать на носочки. Изо рта блондина вырвался резкий выдох, и он одобрительно замычал в губы Нурлана. — Лёш, — попытался позвать его Нурлан, — Лёш, Лёш. Тебе надо… — влажные губы снова накрыли его, не желая прерываться. — Сходи в душ и… — ещё одно настойчивое прикосновение, запечатывающее его рот, — … и мы продолжим. Тебе надо сходить в душ. Внезапно Лёша замер и напрягся в руках Нурлана. Брюнет отстранился и увидел озадаченный вид на лице друга. Его лицо выражало такую сосредоточенность, словно он в эту самую минуту мысленно решал сложную математическую задачу. — Чё, хочешь сказать… я буду снизу? — Да, — твёрдо ответил Нурлан, как само собой разумеющееся. Брови Лёши взлетели вверх. — Извините-пожалуйста, а кто это решил? — тяжело дыша, почти возмущённо спросил он. Нурлан закатил глаза. — Я решил. Лёх, блять, ну ты серьёзно рассчитывал, что выебешь меня? — Ну ты-то всё рассчитал, я смотрю, умник. Лёха доёбывался ради доёба, Нур это знал. Видел неоднократно, как это работает, на протяжении многих лет. Он понимал, что Нурлан не будет в пассиве, но и признать очевидное — слишком задевало его выточенную до образцового совершенства мускулинность. — Лёш, — Нурлан наклонился и заглянул в его глаза, ладони ободрительно ещё раз сжали упругие ягодицы. — Мы до утра спорить сейчас будем? — Это чё мне, получается, жопу надо помыть? — с горящими щеками в лоб спросил Лёша. Нурлан не ожидал этого вопроса, и из него непроизвольно вырвался смешок. Опустив взгляд в пол он покачал головой. Только Щербаков, господи, только этот идиот не изменял себе. — Лёш, — Нурлан с теплом посмотрел в голубые глаза друга, — получается, что да. — Ну пиздец, быстро ты меня в тёлки записал, — всплеснув руками запричитал Лёша. — Ты если не хочешь, ничего не будет. Ты же знаешь, что я силой брать не буду. — Хорошо, сильный. А вот что поделать, если я хочу быть сверху, а? Вот что поделать? — Ничего, иди мой жопу, — зафиналил Нурлан, развернул его и подтолкнул в направлении ванной, шлёпнув того по заднице. Лёша намеренно громко затопал и пошёл в ванную, захлопнув за собой дверь. Ещё какое-то время оттуда доносилось его бурчание, пока его не заглушил шум от напора бегущей воды. Нурлан ещё пару секунд смотрел вслед на захлопнувшуюся дверь, покачал головой и, развернувшись, пошёл на кухню. Он не понимал, как они к этому пришли. Ну то есть? Ничего ведь не предвещало? Да, они были ближе, чем остальные пацаны, чаще оставались наедине, могли общаться без слов. Хотел ли он когда-нибудь Лёху? Нурлан задумчиво посмотрел в окно. Осознанно — нет. Подсознательно, видимо, блять, да, раз они оказались там, где оказались. Парень поправил член через ткань серых треников из совсем некомфортного положения в чуть менее некомфортное и взял со столешницы стакан с недопитым бакарди. Запрокинув горькую обжигающую жидкость залпом, он звучно выдохнул и оперся руками на столешницу. Сейчас Лёшу ему хотелось до дрожи в пальцах. Хотелось подмять под себя, заломить руки за голову, полностью подчинить его себе. Разум опьянял совсем не бакардос. Нурлан буквально в голове отсчитывал секунды с момента, когда за другом закрылась дверь, и с минуты на минуту он должен был выйти. Он согласился, он хочет, он готов отдаться Нурлану. Этот бесцеремонный, неугомонный парень с типичными дворовыми понятиями и спецназовской военной подготовкой действительно хотел, чтобы Нурлан трахнул его. Такой парадокс кружил голову как ничто иное, ещё чуть-чуть и Нурлан бы начал метаться из стороны в сторону, как лев в клетке, учуявший свежее мясо. В эту секунду дверь распахнулась, и, обрамляемый клубами тёплого пара, в проёме показался распаренный Лёша. «Он чё там снова хаммам делал?» Вскользь пронеслось в голове Нурлана, но он сорвался с места, словно на гонках прозвучал выстрел на старт. В несколько широких шагов он оказался возле Лёши, взял его за руку и повёл в направлении спальни. — Цветов, конфет и другой мишуры не будет, я правильно понимаю? — одной рукой держа узел полотенца, завязанного на бёдрах, другой сжимая ладонь, он спешно семенил за Нуром. — Куплю тебе «Алёнку» утром, — ответил тот, заведя их в спальню. Лёша только фыркнул в ответ, не впечатлившись предложением. Нурлан не хотел терять ни минуты, и в то же время, ему хотелось, чтобы этот миг тянулся вечно. Распаренный Лёха, с красными щеками и горящими глазами, в спальне его квартиры, готовый доверить всего себя без остатка Нурлану. Сцена словно из другой реальности. Брюнет притянул друга к себе и, склонившись, впился в его губы настойчивым глубоким поцелуем, одной рукой сжимая талию, второй — запрокинув его голову назад и подперев подбородок большим пальцем. Лёша самозабвенно простонал ему в рот, такой отзывчивый. Нурлану кружила голову податливость Лёши, этот парадокс из громкого, назойливого, порой, мужлана и покладистого мальчика, который в эту минуту таял в его руках, словно шоколад на плите. Брюнет бесконечно ценил то, что Лёша не прикрывался сейчас масками, которых у него было не сосчитать сколько. В эту минуту он был обнажён не только физически, и Нурлану хотелось надёжно запечатать этот момент в коробку и спрятать под кроватью, чтобы кроме него никто никогда его не нашёл. Рука Нура спустилась с талии ниже, сжав задницу Лёши через махровую ткань полотенца, прямо посередине, где находилась расселина. Губы обдало жаром обжигающе резкого выдоха. Не глядя и не отрываясь от припухших от поцелуев губ, он неторопливо развязал узел, и влажное полотенце почти беззвучно упало к их ногам. Ладони заскользили по спине и торсу, Лёша же вцепился в плечи Нурлана как в спасательный круг. Кожа его была горячей и чуть влажной, тело — идеально упругим. Не в силах устоять, Нурлан тотчас собственнически сжал голую упругую задницу, с рыком простонав. Поджарые ягодицы идеально ложились в его большие руки, словно были для этого созданы — чтобы их сминали настойчивые, уверенные ладони казаха. Ему не терпелось оказаться внутри. Отстранившись, он заглянул в затуманенные полуприкрытые глаза напротив. Кто бы мог подумать, что Лёша станет таким разомлевшим в его руках. Развернув его к себе спиной и оставив влажный поцелуй на его плече Нурлан, аккуратно, но настойчиво толкнул его вперёд. Лёша не устоял на ногах и упал на кровать, успев подставить ладони и опереться на одно колено, чтобы не впечататься лицом в матрас. — Полегче на поворотах, — недовольно произнёс он и посмотрел через плечо назад, согнув одно колено, вторая нога была полностью вытянута. Нурлан окинул заинтересованным взглядом фигуру, растянувшуюся на его кровати. Чисто объективно, у Лёши было охуительное тело. Он был атлетичным, хоть и шутил на тему того, что дрищ — это было совсем не так. Упругие мышцы соблазнительно выделялись на коже, к тому же для парня у него было не так много волос на теле. До этого Нурлан не обращал внимания на его привлекательность, сейчас же он готов был разорвать его на куски и собрать вновь — настолько ему сносило башню от Щербакова. — Любишь, когда с тобой понежнее? — выгнув бровь спросил Нурлан, опустив сначала одно колено на кровать, затем другое. — С собой понежнее будь. «Такая язва», — тепло подумал про себя Нурлан и накрыл собой тело Лёши, тут же уткнувшись носом в изгиб его шеи и вдохнув дурманящий аромат чистой кожи. Оставив горячую цепочку из влажных поцелуев от шеи до основания спины, Нурлан взял бёдра Лёши и немного приподнял с кровати. Из губ блондина вырвался какой-то невнятный протестующий звук, и он спрятал лицо в сгибе руки. Нурлан, пристав на коленях, опустил взгляд вниз и на долю секунд перестал дышать. Тугой вход окружали светлые короткие волоски, почему-то даже этот факт вызывал чувство умиления в Нурлане. Он завороженно провёл пальцами по кругу, ощутив, как компульсивно сжалось кольцо мышц вокруг кончиков пальцев. Он сам не понял, что немного подвис от открывшегося ему вида. Лёша же не выдержал этой паузы и его сорвало, словно лопнувшую струну. — Если ты ожидал, что я буду жопу себе восками этими эпилировать, как баба, то иди ты нахуй, — он завошкался на кровати. — Я тебе чё, пидор что ли какой-то? — Эй, — ещё раз чуть громче, — эй, успокойся. Ты чего заёрзал? Всё в порядке. Лёх, всё нормально, успокойся. Более чем. Нурлан надеялся, что тон его голоса успокоит парня. Он понимал, насколько друг нервничает, прекрасно понимал. А ещё он знал, как управлять тембром своего голоса, и какое это влияние может оказывать на других. И он уверен, что Лёша не был исключением. — Ты красивый, правда. — Да уж, в мужской жопе-то красота несусветная кроется, — пробубнил себе под нос Лёша. — В твоей — да, — произнёс Нурлан, склонившись и кончиком носа проведя с низу одной ягодицы до копчика. Лёша звучно втянул воздух сквозь зубы. — Ты красивый, весь, — бархатисто произнёс Нурлан, проведя ладонями вдоль задней поверхности ног парня. — Весь. Со своим сломанным носом и лохматой головой. Ты меня заводишь, знаешь? Нурлан тихо усмехнулся. — Конечно, ты знаешь. Ты же помнишь, насколько твёрдым был мой хуй, когда ты дал мне использовать себя тогда, в гримёрке, — это был не вопрос. — Ты бесил меня весь вечер, и это тоже заводило, знаешь почему? Потому что я весь вечер представлял себе все способы заткнуть тебе рот. Лёша окончательно умолк, вслушиваясь в каждое слово; его губы были приоткрыты, а изо рта вырывалось слышное ускоренное дыхание. Нурлан, не прекращая настойчивого движения рук, наклонился ниже. Влажные губы коснусь низа спины, ладони периодически соскальзывали на внутреннюю поверхность бёдер, отчего по мышцам Лёши пробегала дрожь. Он не привык к таким ласкам, не привык, что всё внимание партнёра стопроцентно могло быть сфокусировано на нём. — Я несколько часов сидел перед камерами, перед незнакомыми людьми, перед нашими друзьями и прокручивал в голове, как я встану и заткну тебе рот. Встану и перед всеми заткну тебе рот твоей же футболкой. Или пальцами, или своим членом. Прямо там, у всех на глазах. Ладони поднимались чуть выше, и при каждом движении вверх большие пальцы раздвигали ягодицы, на долю секунд открывая взгляду дырочку парня, покорно лежащего под Нурланом. Нурлан перевёл взгляд вверх. Лёша тяжело дышал, лицо и задняя часть шеи его начали покрываться испариной и красными пятнами. — Ты реально красивый, дляменя ты красивый. Настолько, что порой мне хочется просто накинуться и подмять тебя под себя. И заглотить тебя целиком, просто съесть. Или облизать, — губы Нурлана на мгновение прижались к основанию спины, между двумя ямочками прямо над ягодицами Лёши. — Когда ты начинаешь нести всякую чушь и так выглядишь, мне порой хочется пройтись языком с ног до головы, пометить свою территорию. По всему телу Лёши прокатилась волна мурашек. «Интересно.» Нурлан всё так же внимательно наблюдал за лицом парня, оставляя на его копчике влажные поцелуи. Ладони продолжали массировать поджарые ягодицы, большой палец правой руки полностью сфокусировался на входе Лёши, ритмично обводя его по кругу и расслабляя зажатые мышцы парня. Левой рукой Нурлан потянулся к прикроватной тумбочке. Ему пришлось привстать на колени, чтобы выудить оттуда упаковку презиков и смазку. Он бросил содержимое на кровать и, продолжая большим пальцем массировать внешние стенки ануса Лёши, перевёл на него взгляд. С высоты картина была ещё более возбуждающей: лицо и шея Лёши уже покраснели, хотя они ещё даже не начали, пальцы рук сжимали помятую простынь, изгиб спины был таким манящим. Чёрные глаза скользнули по всей длине его позвоночника, остановившись на упругих округлых полушариях ягодиц парня. — Ты чё в Лувр пришёл на Мона Лизу полюбоваться, хватит уже пялиться на меня, — знакомая бравада не спадала с Лёши даже в такой интимный момент и сейчас выступала как щит, защитная реакция от неловкости. Нурлан не хотел, чтобы Лёша защищался, не сейчас. — Эй, — тихо, произнёс он низким тоном, — расслабься. Наклонился и медленно поцеловал его в плечо. Затем в висок, уголок губ, вниз по позвоночнику. Мышцы во всём теле Лёши действительно одна за одной словно сбросили лишний груз и растеклись по поверхности кровати, ноги чуть больше разъехались в стороны, давая Нурлану больше пространства для действий. Нурлан был знаком с анальным сексом, хоть трахать парней ему до этого и не доводилось. Разогнувшись и поднявшись на колени он избавился от собственной одежды и разорвал упаковку презерватива, аккуратно раскатав его на своём члене. По опыту он знал, как тяжело это будет сделать потом после смазки. Звук резинки, кажется, напряг Лёху, поэтому Нурлан снова опустил ладонь на заднюю поверхность бедра и успокаивающе погладил его по ноге. — Лёш, ты главное не молчи, если тебе что-то не нравится, ладно? Если будет прям тяжело или больно, сразу говори. — Извините-пожалуйста, меня в жопу собрались ебать, какое уж тут не нравится, — наполовину уткнувшись лицом в подушку пробубнил он. — Бля, Лёх, я серьёзно. Я хочу, чтобы тебе понравилось, я хочу, чтобы ты получил удовольствие. Я знаю, что парни могут получать оргазм, ебясь в жопу, я просто хочу, чтобы ты помог мне в этом и, если что, направлял меня, договорились? — руки Нурлана ни на секунду не останавливали своих движений, расслабляя мышцы в теле Лёши. — Да хорош уже тянуть, давай, — тихо себе под нос произнёс тот и обхватил подушку руками. Нурлан ещё раз восхищённо глянул на плавный изгиб его спины и, по-хозяйски раздвинув своими коленями ноги Лёши, для удобства приподнял его бёдра ещё выше. Открывшийся вид сносил башню. Одной рукой найдя бутылёк смазки, второй он отодвинул ягодицу блондина в сторону, беспрепятственно открыв взгляду тёмно-розовую дырочку. — Бля-я-ять, — явно смущённо протянул Лёша, полностью спрятав лицо в подушке. Уши и шея его алели от стыда, но это ещё больше подначивало Нурлана. Он выдавил смазку себе на пальцы и немного разогрел вязкую субстанцию между рук. Поднеся уже влажный указательный палец ко входу и ещё раз обведя его по кругу, Нурлан наконец-то надавил на сжатые мышцы, почувствовав сопротивление, но всё же проникнув внутрь на одну фалангу. — Я бы хотел, чтобы ты сейчас видел себя моими глазами, — отстранённо вслух произнёс он, завороженно глядя на движения своего пальца. В ответ тут же донеслось приглушённое: — Нет, спасибо. Нурлан усмехнулся и погрузил палец по самое основание, ощущая невероятную тугость и жар вокруг него. — В порядке? — поинтересовался он, вторая ладонь не прекращала гладить ягодицы, бёдра и спину Лёши, успокаивая и отвлекая внимание. — Насколько можно быть в порядке с пальцем в жопе. Нурлан закатил глаза. — Не больно? — Не больно, — уже без сарказма тише произнёс Лёша. Нурлан кивнул сам себе и через какое-то время добавил второй палец. Лёша чуть напрягся и выгнулся в спине, но не издал протестующих звуков. Нурлан сосредоточенно следил за его реакцией, он догадывался, что ощущения были не из приятных, но Лёха не сдавался и не просил прекратить. Брюнет начал осторожно разводить пальцы, растягивая тугие стенки входа и не прекращая поступательных движений. Ему надо было, чтобы Лёша привык к этим ощущениям, чтобы дал своему телу сделать всё за него. Ещё через несколько минут Нурлан протиснул третий палец, и блондин в его руках недовольно застонал. — Тише, тише, — успокаивающе, бархатисто произнёс Нур, поглаживая его по спине. — Расслабься. — Блять, Нурик, — сквозь зубы выдавил Лёша. Нурлан поцеловал верх ягодицы и поинтересовался: — Сейчас не больно? — Не больно, но… — Лёша пару мгновений оценивал свои ощущения, — пиздец как странно, — подытожил он. — Окей, — выдохнул Нурлан, — я могу продолжить? Лёша прикусил губу; ему всё ещё было стыдно давать отмашку на зелёный свет. Стыдно признавать, что он хочет продолжения, что хочет Нурлана. Ему хочется попробовать, как это? Но он сгорал со стыда как никогда в жизни, вот так подставляясь другому парню. Единственным утешающим фактором было то, что это был Нурлан. С ним ему было спокойно, он знал — в любой ситуации он может полностью доверить себя другу, Нур всё решит, он сделает, как надо. Сейчас ему меньше всего хотелось останавливаться. И говорить об этом вслух тоже. Но… — Да, продолжай, — всё же пересилил себя Лёша. Уверившись, что всё в порядке, Нурлан продолжил поступательные движения своей кисти. Вход блестел от смазки, волосы вокруг намокли и прилипли к коже, вид просто сводил с ума. Думал ли он когда-нибудь, что его до дрожжи будет возбуждать вид задницы другого парня? Так сильно, что хотелось отбросить все прелюдии и просто начать жёстко вбивать его в матрас, пока не кончится воздух в лёгких. Дырочка перед глазами так маняще поддавалась под напором и тянулась вслед за пальцами. Он взял во вторую руку свой член и начал медленно скользить вверх-вниз, слегка прокручивая кисть. Нурлан продолжил растягивать Лёшу, разводя пальцы и подготавливая мышцы к чему-то большему. Несмотря на то, как хотелось на всё наплевать и вставить по самое основание прямо в эту секунду, его приоритетом было — минимизировать болевые ощущения для Лёши. Он знал, что будет больно и дискомфортно как ни крути, но старался сделать всё, чтобы свести это к нулю. Оценочно осмотрев результат своей работы и ещё пару раз разведя пальцы, Нурлан решил, что Лёша уже достаточно раскрыт, чтобы принять его член. Поэтому оставив ещё один поцелуй на задней поверхности бедра, он аккуратно вынул пальцы и распрямился, встав на колени. Открывшийся вид кружил голову: спина Лёши вздымалась от глубокого дыхания, пальцы сжимали края подушки, ноги были раскинуты, а вход заманчиво блестел. — Лёх, Лёш? — Нурлан погладил его бедро, привлекая внимание. — М? — вопросительно промычал он. — Сейчас постарайся максимально расслабить мышцы. Прям максимально, не напрягайся, окей? Лёша явно хотел кинуть в ответ что-то язвительное, но лишь шумно выдохнул, согласившись. Он сильнее сжал пальцами края подушки — волнуется. Нурлан взял в правую руку свой налитый до предела член и подставил головку ко входу, одновременно опершись второй рукой в матрас, возле повёрнутой вбок головы Лёши. Он склонился к его лицу, нежно поцеловав плечо, затем висок. — Ты помнишь? Если будет невыносимо или захочешь остановиться — скажи мне. Ответа не последовало. — Договорились? — для Нурлана было важно, чтобы Лёша говорил с ним. — Да, хорошо, давай, — тихо, но решительно ответил Лёша. — Я спецназ прошёл, думаю, твой член я переживу, — с еле уловимой улыбкой добавил он, найдя взглядом чёрные глаза. Брюнет усмехнулся. — Хорошо, — Нурлан слегка надавил на вход. Он склонил голову, дав себе обзор на раскрывающуюся под натиском его головки дырочку. Брови на его лице сосредоточенно нахмурились, внимательный взгляд переменно метался, глядя то на свой член, миллиметр за миллиметром проникающий внутрь, то на лицо Лёши. Блондин до побеления прикусил губу, а Нурлану хотелось просто орать во весь голос. Он смутно помнил ощущения от анала, и память явно подвела его, стерев всю яркость впечатлений из воспоминаний. Его грудную клетку разрывало от сдерживаемых эмоций. Внутри Лёши было невыносимо жарко и узко. Он давно не чувствовал ничего подобного, секса с девственниками у него не было уже много лет. Анального секса чуть меньше. А тот факт, что под ним был именно Лёша, преумножал впечатления втрое. Войдя наполовину, Нурлан начал медленные, раскачивающиеся движения, сжав его бёдра. — Бля-я-я-а-ать, — приглушённо протянул Лёша, подняв голову и пытаясь посмотреть за плечо. — У тебя чё, член сорок восемь сантиметров? И ты скрывал это? Нурлан усмехнулся, не прекращая аккуратных поступательных движений бёдер. — Лёш, ты… Ты такой узкий, просто пиздец, — хрипло произнёс брюнет, опершись одной ладонью о низ спины. Нурлан прикусил нижнюю губу зубами и прибавил темп. Он реально боялся, что всё кончится, не начавшись. Вид Лёши, как он то раскрывал рот, то стискивал зубы, как блестела впадина позвоночника от выступившей испарины, как он едва заметно прогибался вниз, словно кошка. Как неохотно растягивались покрасневшие мышцы его входа, тугим кольцом сжимая член Нурлана. Всё это сводило с ума. Прядь чёрных волос упала на лицо, но он этого даже не заметил. Он видел только то, как начали надламываться брови Лёши. Нурлан пробно немного поменял угол входа, потом ещё раз и ещё. И изо рта Лёши внезапно вырвался удивлённый громкий стон. Пальцы блондина впились в уже смятую под ними простынь, в то время как на его бедре чужие руки оставляли новые отметины. — Да? — на выдохе низко произнёс Нурлан, ни на секунду не сбавляя найденного темпа и не меняя угол проникновения. — Здесь? Из покусанных губ вырывалось прерывистое дыхание, глаза были полуприкрыты. — Сука, — тихо выматерился Лёша. — Почему так… Нур! — он снова задохнулся в немом стоне. На губах Нурлана заиграла довольная улыбка, словно за кроликом, на которого он охотился, захлопнулась ловушка. Лёша был таким невообразимо отзывчивым в постели, кто бы мог подумать. Нурлан готов был поспорить, что Лёша будет принимать его член с молчаливой солдатской стойкостью, а он буквально извивался в его руках, издавая такие сладкие звуки. Бёдра Нурлана ускорили свой темп, отчего по спальне начали раздаваться характерные звуки шлепков от соприкосновения его кожи о ягодицы. Ему начало срывать башню, но он хотел удостовериться, что Лёша получает такое же удовольствие. Поэтому недолго думая, он опустил одну руку на втянутый живот парня, а затем ниже; ладонь обхватила твёрдый, влажный член. Лёша выгнулся дугой навстречу брюнету и жалобно застонал, накрыв своей ладонью его большую руку. Чуть запрокинув голову назад, Нурлан безотрывно наблюдал за тем, как Лёша всеми силами пытался безуспешно сдержать рвущиеся наружу стоны. — Сильнее, — вдруг послышался совсем тихий и хриплый голос. Нурлан подумал, что ослышался. — Ещё раз? — удивлённо приподняв брови он взглянул на раскрасневшееся, вспотевшее лицо Лёши. — Блять, — зажмурившись выругался тот. — Нур, я… Формулирование предложений ему давалась сложнее обычного, что было само по себе достаточно впечатляюще. Нурлану, наверное, придется объясняться перед парнями, если он вытрахает Лёше последние мозги. — Повтори. Лёша не хотел, он всеми силами не хотел говорить это ещё раз, но: — Сильнее, — выдавил он, спрятав лицо в подушке. И тут тормоза Нурлана окончательно слетели. Одна рука так и осталась впиваться в кожу на бедре Лёши, вторую он запустил в отросшие, чуть влажные у корней, светлые волосы и сжал их в кулак, резко притянув его голову на себя, отчего блондину пришлось подняться, прижавшись спиной к влажной крепкой груди казаха. Рот Лёши соблазнительно распахнулся, Нурлан не прекращал остервенелых толчков, то сбиваясь с ритма, то находя его вновь. Жар внутри Лёши прожигал всё его нутро, он даже подумать не мог, что с ним может быть так хорошо, так горячо, так беспощадно. — Ты так отчаянно мне отдаёшься, — низко произнёс Нурлан прямо ему на ухо и прикусил мочку. Тембр его голоса можно было сравнить только с рычанием чёрной пантеры. — Думал ли ты… ах… что будешь так насаживаться на чей-то член? Ещё один надрывный стон, светлые брови жалобно надломлены. Пальцы Нурлана не ослабляли хватку в спутавшихся волосах блондина, губы тем временем проложили влажную дорожку жарких поцелуев от уха до самого основания шеи. Лёша запрокинул голову. Комнату заполнила оглушающая музыка громких вдохов, звучных шлепков кожи, низких обоюдных рычащих стонов, влажных звуков проникновения. Лёша чуть повернул голову вбок и почти вслепую попытался найти губы Нурлана. Брюнет тут же накрыл его рот, хотя это едва ли можно было назвать поцелуем: их прерывали жёсткие толчки и обжигающее дыхание. — Нур, я хочу… Я скоро… — просяще выдохнул Лёша. — Хорошо, малыш. Нурлан отпустил его и тот упал на грудь, словно мышцы перестали его держать вовсе. Правая рука Лёши скрылась под его телом и быстро заскользила по собственному члену. Нурлан одобрительно промычал, с ещё большей силой ускорив толчки. — Давай. Давай, малыш, вот так, — подгонял он Лёшу, хотя сам уже был на грани. Он с остервенением вгонял член в содрогающееся тело под собой, словно хотел поставить мировой рекорд. Лёша стал раскачиваться и подмахивать бёдрами, подаваясь навстречу животным толчкам. Жар начал скапливаться внизу живота, концентрируясь в самом эпицентре. Внезапно Лёша напрягся, как натянутая струна, выгнулся навстречу Нурлану и распахнул рот в немом крике. Брюнет понял, что тот кончает. Он опустил одну руку вниз, сжав поджавшуюся мошонку парня, и, склонившись, накрыл заднюю часть его шеи влажными губами. Толчки стали менее размашистыми, но более глубокими и резкими. Из груди Лёши вырвался надрывный стон, и он, содрогаясь, словно тисками сжал член Нурлана внутри себя, отчего у того почернело в глазах. Нурлан зашипел сквозь сжатые зубы и сделал ещё несколько резких толчков, засаживая по самое основание. Прикусив загорелую кожу он с громким рыком кончил, излившись в презерватив. Голова шла кругом, их тела било конвульсиями накрывшего, как цунами, оргазма. Бёдра по инерции сделали ещё несколько замедляющихся глубоких толчков, после чего прекратили движение полностью. Оба парня дышали так, будто только что закончили бежать марафон. Нур упёрся мокрым лбом в не менее мокрую кожу на спине Лёши, ловя ртом воздух. Сколько прошло минут? Три? Пять? Пятьдесят? Он не мог сказать. Но через какое-то время, отдышавшись, он всё же заставил себя подняться обратно на колени. Придерживая резинку презерватива у самого основания, он аккуратно вышел из Лёши, не отрывая взгляда от завораживающего вида его растраханной дырочки. Сфинктер покраснел и припух от того, как безбожно он его использовал. Не в силах устоять, Нурлан обвёл его двумя пальцами по кругу и свободно проник кончиками, войдя по первую фалангу. — Эй-эй-эй! — тут же подал сорванный голос Лёша, заёрзав под ним. — Коней-то попридержи. У меня и так жопа ещё неделю будет болеть. Нурлан вынул пальцы и, шлёпнув Лёшу по и без того раскрасневшейся заднице, полностью отстранился, упав на спину рядом. Мышцы приятно ныли, как после интенсивной тренировки. Он закинул одну руку за голову, дыхание всё ещё не могло полностью восстановиться. Нурлана заполнило чувство всепоглощающего удовлетворения и счастья, сравнимое с эйфорией. Тело и разум казались такими лёгкими, глаза начали блаженно закрываться. — Нурлан. — Что? — Ещё один «малыш» в мою сторону, и я тебе щёлкну по ебасосине будьте-здрасьте. Нурлан громко рассмеялся. Он обожал Щербакова. Всё ещё хохоча, он перекатился на бок, а затем всем весом навалился на Лёшу. — Блять, ты такой… коняра, — пыхтел Лёша, пытаясь сбросить с себя двухметровую тушу. — Хорошо, сладкий, — с издёвкой произнёс Нурлан, пытаясь поймать его губы. — Ебать ты труп. Лёша попытался ущипнуть его за бок, попутно слабо отбиваясь от длинных рук, притягивающих его к себе. Но сил после их бешеного и спонтанного рандеву откровенно не осталось, поэтому он сдался, дав знакомым пухлым губам накрыть его в глубоком поцелуе.Эпилог
Утром следующего дня Лёша нашёл Нурлана сидящим на балконе с закинутыми на оконную раму длинными ногами и задумчиво курившим сигарету. — Ты же тоже в ахуе от происходящего? — с осторожностью и явным дискомфортом сев в соседнее плетёное кресло задал вопрос он. На блондине была большая домашняя футболка Нурлана и мягкие треники. Ткань у резинки на щиколотках присборилась от того, что штанины были слишком длинными для него, но Нурлан бы не рискнул отметить это вслух. Лёша выглядел очень по-домашнему уютно. — Наверное, в меньшей мере, чем ты, но… В целом, да. — В общем и целом. Нурлан улыбнулся. Он знал, как играть в эту игру как никто другой. — В общем и целом, я тоже в ахуе, Лёш. — Это же ненормально, — тихо произнёс блондин. Возможно, он хотел, чтобы Нурлан его разуверил. Или же наоборот подкрепил его догадки? — Я думаю… — задумчиво протянул Нурлан и сделал ещё одну затяжку, — я думаю, что если это касается только нас двоих, то никого не должно волновать, нормально это или нет. Чуть подумав, он добавил: — Нас в том числе. Лёша отстранённо покивал, глядя на вид, открывающийся с балкона. — Если мы что-то делаем за закрытыми дверьми, — продолжил Нурлан, так же всматриваясь в очертания оживлённого города, — то только мы устанавливаем правила нормальности, понимаешь? — У меня всё равно не укладывается в голове, что я… — Лёша прервал себя и глубоко вдохнул, словно пытался набраться храбрости, — что я, возможно, хочу чего-то… такого. Я же— блять. Нурлан не перебивал его, он хотел услышать всё, что Лёша готов был ему дать. — Нур, я реально презираю этих пидоров. То есть прям до тошноты. Как можно что-то хотеть и презирать одновременно? Так не бывает. ЭТО ненормально, вот это. Нурлан немного подумал и спросил: — А тебе ещё кого-то хочется? Ну, из парней? — Блять, нет конечно, ты ебанулся? — тут же выпарил Лёша, словно друг его оскорбил. — М-м, — затянувшись, задумчиво произнёс брюнет. Нурлан в принципе понимал, о чём он: он тоже не испытывал влечения к другим парням, и даже не мог себе этого представить. Исключением был только Щербаков, который как-то незаметно стал центром его вселенной. — А если мы не продолжим? Если больше ничего не будет? — тихо спросил Нурлан, переведя взгляд обратно на друга. Тот немного напрягся и задумчиво прикусил губу. Несколько минут они сидели молча, сигарета в пальцах Нурлана почти дотлела до фильтра. Через какое-то время тишину прервал голос Лёши. — Я бы не хотел этого, — наконец ответил он. — Я бы хотел попробовать. Только между нами. Мне… мне пока всё нравится. Нурлан одобрительно кивнул, боясь разрушить этот хрупкий момент. — Да, мне тоже. Брюнет посмотрел вниз на догоревший окурок в своих руках и раздавил его в пепельнице. После чего опустил вытянутые ноги с оконной рамы балкона и поставил стопы на пол. — Иди сюда, — кивнул он, похлопав себя по коленям в пригласительном жесте. Лёша несколько раз вопросительно перевёл взгляд с ног Нурлана на его лицо и обратно, не решаясь принять это приглашение. Какое-то время он колебался, и Нурлан не давил. Он знал, что может спугнуть Лёшу в любой момент. Однако тот, ещё немного помедлив, всё же встал с соседнего кресла и нерешительно подошёл к другу. Нур всё так же молча слегка похлопал себя по верхней части бедра, не отрывая взгляда чёрных глаз от блондина, боясь потерять контакт. Помешкав, Лёша всё-таки опустился на колени Нурлана, лицом к лицу. Брюнет тут же положил свои ладони на его бёдра и слегка сжал кожу под мягкой тканью пальцами. — Я хочу попробовать, — тихо произнёс он, тепло, но решительно глядя в доверчивые голубые глаза. — Я хочу посмотреть, что из этого получится. Но есть одно условие. Правая бровь блондина вопросительно выгнулась. — Ну-ка? — Я прошу тебя быть честным со мной. Если в какой-то момент ты поймёшь, что больше не хочешь продолжать, что ты переступаешь через себя, или что-то доставляет тебе дискомфорт — ты скажешь мне об этом. Лёша безотрывно смотрел ему в глаза, пальцы отстранённо играли с краем собственной футболки. — Я хочу быть первым человеком, который будет узнавать о твоих переживаниях. Или желаниях. Если ты что-то захочешь, ты тоже скажешь мне. На губах Лёши появилась заинтересованная хитрая ухмылка. Нурлан не мог устоять, и его губы растянулись в ответной улыбке. — Я серьёзно, — произнёс он, заглянув в глаза Лёши. — Я этого тоже никогда не делал, я никогда не был с парнем, и я не хочу обосраться. Тем более когда дело касается тебя. Я хочу, чтобы из этого что-то толковое получилось. — Я тоже, — прошептал Лёша. Нурлан кивнул. — И ещё я прошу тебя доверять мне. — Это два. — Что? — Это два условия. — Чё ты несёшь? — Ты сказал «есть одно условие», а это уже второе. Получается, условия два, а не одно. Если ты думал, что я не буду тебя на пиздеже ловить, то ты ошибаешься. Нурлан несколько секунд завороженно в ступоре смотрел на Лёшу, а затем рассмеялся. — Заткнись, Лёх. — Заткнуться и поцеловать тебя? — глаза его почти скрылись от того, что лицо полностью расплылось в улыбке. — Да, заткнись и поцелуй меня. Их губы встретились в поцелуе, прерываемом смешками, носы и зубы сталкивались от невозможности сдержать улыбки. Город за окном продолжал своё спешное течение жизни, пока они пытались найти новоприобретённое счастье в руках друг друга. Конец.