the words you'll never say

      Рассеянность последних дней — монументальный враг твоей продуктивности. Сегодня, как ни пытаешься, не можешь сосредоточиться ни на одном вопросе. — Продолжим?       Приглушенный профессионализмом голос доктора звучит для тебя словно бы из-под струи воды. Но ты моментально киваешь. Пускаться в ненужные для тебя объяснения давно записалось на подкорку. — Итак. Почему вы сегодня затрудняетесь подобрать слова? Вы отлично справлялись с этим последние две недели. — Я не знаю. Ничего не приходит в голову. — Вам не нужно напрягать ее. Просто вспомните все, что было в течение дня. Может быть, есть какие-то ассоциации?       Ловишь себя на странном шаркающем движении носком левого ботинка — словно отголосок привычки из детства, где ты чувствовал себя в безопасности только рядом с мамой. Все верно. Ты слишком уязвим сейчас. — Всего лишь три слова. Постарайтесь вспомнить, как ощущали себя в течение дня? С кем виделись. Чем занимались? Какие эмоции испытывали? Может быть, какое-то событие замедлило для вас ход сегодняшнего дня? — Нет, — отрицательно качаешь головой, поглядывая на часы. Доктор следит за твоим взглядом. Он понимает: ты ждёшь, когда все закончится. — Хорошо, — улыбается твой собеседник. — Оставим запись за «сегодня» пустой. В этом нет ничего страшного. — У вас уже есть планы на завтра? — Провожу занятия в университете… Затем я… — ты не знаешь, стоит ли делиться этой информацией, потому переводишь тему, — знаете, я… я снова смотрел наши фотографии… наши с ней фотографии. Простите. — Вам не за что извиняться, — лицо напротив вновь загорается снисходительным пониманием. — Это нормально. Что вы чувствовали, когда смотрели на них? — Мне было не по себе или… не знаю… странно все это. Мы столько раз обсуждали с вами, почему я должен перестать это делать. Но у меня не получается. Вернее, получалось какое-то время. Но вчера ночью… вчера ночью я сорвался. — Не блокируйте ваши эмоции. Просто переживите их. Можете сделать это прямо сейчас. Быстро и коротко киваешь. Пальцы подрагивают на коленях. Закрываешь глаза и… — В тот день у нее порвалась сандалия, она сильно натёрла ногу. Я нёс её на себе весь подъем по лестнице. А она, — ты уже ощущаешь это недоброе клокотание в районе желудка, — она фотографировала. Затвор камеры постоянно щёлкал где-то в воздухе. — Вам было тяжело в тот момент? — Нет. Было весело. Мы смеялись… Даже когда к концу лестницы перестало хватать воздуха… Мне было хорошо. Тяжело стало позже. — Мы можем поговорить об этом сейчас? — Нет! — сам удивляешься, насколько громко выкрикиваешь это слово. — Нет… Мы… Мы можем закончить? Прямо сейчас закончить? — Думаю, да. — Спасибо, — поднимаешься на ноги и, как положено попрощавшись, спешно покидаешь кабинет.       Кондиционер внутри салона авто работает так, что, наверняка, завтра придется изменить планы в угоду лежанию в постели с градусником под мышкой, но даже он не может охладить полыхания в груди. В такие моменты оцепенения ты часто задумываешься о собственной смерти. О том, как именно ты уйдешь: будет ли рядом кто-то, на чудесную спасительную силу которого ты будешь надеяться до последнего вздоха, или же ты уйдешь в полном хаосе и одиночестве?       Сзади раздается сигнал. Смотришь в зеркало: какой-то мужчина не может выехать с парковки. Спохватившись, заводишь машину и отъезжаешь с пути.       Надо как-то привести себя в чувства.       Сжимаешь слабыми пальцами руль, взгляд твой падает на бардачок. Открыв его, достаешь небольшую записную книгу в черном, имитирующем кожу, переплете, на обложке которой зацеплена ручка в корпусе такого же цвета. Плохо слушающимися пальцами не сразу удается открыть нужную страницу: линованная бумага как будто склеились. Наконец, справляешься и на чистом листе под неровными цифрами даты делаешь запись: Устал. Больно. Уснуть. — Вам нужно сменить обстановку. Попробовать себя в чем-то новом. Нужно создать в голове другую доминанту. Ту, которая не будет напоминать вам о том, что было в прошлом.       В голове всплывает тот самый разговор с доктором, один из первых. Тогда казавшийся и вовсе напрасным.       Телефон вибрирует на пассажирском сидении. Плохо помнишь, почему он там, а не в твоём кармане. Проводишь большим пальцем вправо: — Да. Спасибо, что напомнили, Пи'. Буду к назначенному времени.       Простое подтверждение завтрашней встречи. Авантюра, на которую ты решаешься от отчаяния. Участие в которой, ты уверен, ещё выйдет тебе боком. По крайней мере, ты уже начинаешь жалеть, что ввязываешься в нее. Успокаивает лишь то, что пробы будут с другим мужчиной. Сыграть на камеру хоть какие-то эмоции с женщиной было бы невозможно. С другой женщиной.