Самоуничтожение

      Сара проснулась с первыми рассветными лучами от ужасного голода и сухости во рту. От запаха лаванды ее едва не вывернуло наизнанку прямо на чистые простыни в цветочек, но усмирив свои рвотные позывы, девушка медленно встала с кровати и поплелась на первый этаж, чтобы совершить налет на бабушкин холодильник. Самая худшая часть кайфа — это та, когда он превращается в отходняк. Шатаясь и спотыкаясь на каждом шагу, сонная Сара добрела, наконец, до кухни, и, открыв холодную воду, припала губами к тугой струе.       Неожиданно в кухне зажглись все лампы разом. Сара, ослепленная ярким светом, зажмурилась и тихо зашипела, словно вампир, проживший в склепе несколько сотен лет.       — Вообще-то в этом доме есть стаканы. — Брезгливым тоном произнесла бабушка, выключая все еще льющуюся воду.       — Обязательно было добивать меня?       — Ты выглядишь просто ужасно. — Вздохнула женщина. — Нельзя идти в школу в таком виде.       — Тебе же самой станет намного проще жить, если ты, наконец, поймешь, что меня абсолютно не волнует, что обо мне думаешь ты, люди или сам, мать его, Иисус. — Сара распахнула холодильник и вытащила из него пару яиц и бекон.       — Чем я заслужила такое отношение к себе, Сара?       Девушка тяжело вздохнула, оборачиваясь к бабушке, которая в своей ночной сорочке и с растрепанными после сна седыми волосами выглядела еще безобиднее. Что она должна была ей сказать? Что ей плевать на ее чувства? Что ей плевать на то, какой ее считают другие люди? Что она ни капли не держится за этот мир? Сара могла бы сказать это, но какой в этом смысл, если милая и наивная старушка все равно не поверит ни единому ее слову? Закрыв холодильник, девушка свалила свою добычу на столешницу кухонной тумбы и принялась шарить по шкафам в поисках сковороды.       — Кто вообще сказал, что моя любовь к травке и таблеткам имеет к тебе какое-то отношение, ба? — Выудив из нижнего шкафчика то, что ей было нужно, Сара победно улыбнулась и выпрямилась. — Как сказал психолог, который работал со мной во время одной из реабилитаций — я просто пытаюсь разрушить себя изнутри, и это следствие моего желания исцелиться от старой душевной травмы. Или как-то так.       — Это все из-за смерти отца, да? — Бабушка своими мягкими морщинистыми руками отобрала у Сары сковороду и принялась сама готовить завтрак.       — Из-за смерти отца? — Включив кофеварку, Сара уселась за стол и подперла голову кулаками. — Нет. С этим фактом я смирилась довольно давно и безболезненно.       — Тогда в чем дело?       — В том, что я сдохну, если продолжу болтать вместо того, чтобы съесть что-нибудь жирное и высококалорийное.       Тема душевных терзаний, которые когда-то привели Сару в красочный, но такой опасный мир запрещенных веществ, была под строгим запретом. Даже лежа в своей темной комнате, наполненной едким дымом от раскуренного косяка, Сара не возвращалась к главному переломному моменту в своей жизни. Она не хотела, чтобы все эмоции, которые так долго ей удавалось подавлять, взяли над ней верх.       Что движет людьми, которые отказываются от реальности в пользу мира наркотических фантазий и диких галлюцинаций? Желание сбежать от действительности. Реальная жизнь может ранить, растоптать, уничтожить. Сара была уничтожена. Где-то в глубине души она знала, что все внутри нее умерло задолго до того передоза, который привел к атрофии чувств.       Сара проглотила свой завтрак, приготовленный заботливыми руками бабушки, не почувствовав вкуса. Точнее, на ее языке ясно чувствовался вкус раздражения — она ненавидела, когда люди задавали вопросы. Несмотря на ярко светившее высоко в небе солнце, холод пронизывал до костей. Шагая до школы, Сара куталась в свою безразмерную косуху, стараясь спрятаться от ледяного ветра, но все было без толку. Лишенное жировой прослойки тело просто не имело возможности выработать собственное тепло, чтобы согреться. Единственное, что грело Сару — это парочка маленьких белых таблеток, спрятанных в ее кошельке, который она купила как раз для этих целей на деньги этого кретина Билла.       Школа Сентфора была совершенно не похожа на то, к чему привыкла Сара — одно единственное крохотное здание из красного кирпича, окруженное замшелыми деревьями, стоянка, на которой почти не было машин, и никаких металлоискателей, охранников или хотя бы плохенькой пропускной системы. Да, тут явно никто и никогда не старался перестрелять своих одноклассников. Покрепче ухватившись за ремешок висящей на плече сумки, Сара направилась к крыльцу, она старалась не обращать внимания на глазеющих на нее школьников и их шепот, который вызывало ее появление. Нечасто здесь приветствуют новеньких, раз уж все так возбуждены.       На крыльце стояла небольшая компания старшеклассников — парни в куртках школьной футбольной команды и девушки, виснущие на их плечах и хихикающие над каждым их словом — фанатки, не иначе. Видимо, это была местная «элита». Их разговор прекратился, стоило Саре взобраться по ступенькам и сделать несколько шагов в их сторону.       — Ты та самая новенькая? — Девушка с длинными рыжими волосами и губами, накрашенными ярко-алой помадой, приподняла бровь, осмотрев Сару снизу вверх. Так делают все стервы, когда хотят показать свое превосходство.       — Просто поразительная наблюдательность. — Бросила Сара, остановившись прямо напротив той, что явно считала себя королевой этого захолустья.       Футболисты громко засмеялись, а девушки пооткрывали рты от удивления. Капитан команды, который еще секунду назад обнимал свою королеву за плечи, пренебрежительно отпихнул ее и вышел вперед, улыбаясь Саре во все свои тридцать два зуба. Он запустил пятерню в свои чуть рыжеватые волосы и немного наклонился к девушке.       — Дерзкая, да? — Протянув руку, он улыбнулся еще шире. — Я Майкл.       — Рада за тебя.       Оставив парня в полной растерянности, Сара скрылась в полупустом школьном коридоре и начала осматриваться в поисках таблички «администрация». Ей нужно было получить свое расписание и понять, что делать дальше. В здании школы было на удивление уютно — теплый свет потолочных ламп помогал представить, что за стенами царит далеко не такая холодина, везде было чисто, и не было никаких противных запахов, например, лаванды. Шагая вперед, Сара мысленно чертыхалась и ненавидела тех, кто додумывается расположить администрацию в самой глубине здания.       Радовало, что в здании, насчитывавшим два этажа и пару десятков аудиторий, было довольно проблематично потеряться. В любом случае, даже если ты окажешься полным идиотом, найдутся доброжелательные улыбчивые школьницы в коротких клетчатых юбочках, готовые протянуть тебе руку помощи.       — Привет, меня зовут Кэнди Нельсон. — Настоящая кукла барби из плоти и крови выросла перед Сарой откуда ни возьмись с самой дружелюбной улыбкой на накрашенных розовым блеском губах. — Ищешь офис директора?       — Эм… да. — Сара была сбита с толку волнами доброжелательности, исходившими от этой девчонки, и никак не могла понять, где ее инстинкт самосохранения. Ведь обычно такие люди, как Кэнди Нельсон убегали в ужасе от таких людей, как Сара.       — Идем, я провожу тебя. — Новая знакомая по-хозяйски взяла девушку под руку и потащила ее на лестницу, ведущую на второй этаж. — Здесь довольно легко потеряться.       С каждым сделанным шагом и с каждым сказанным Кэнди словом в Саре росло желание сию же секунду принять одну из спрятанных в кошельке таблеток прямо под любопытными взглядами школьников, лишь бы эта болтовня перестала быть такой утомляющей. К счастью Сары все здание школы можно было обойти, заглядывая за каждую дверь, максимум минут за пятнадцать. Кэнди буквально втолкнула О’Нил в приемную и, улыбаясь, замахала руками, чтобы указать новой «подруге» куда ей идти дальше.       Из-за стойки регистрации, сделанной из дешевого пластика, на Сару смотрела грузная женщина лет пятидесяти с жидкими волосами, выкрашенными рыжей краской. Женщина улыбалась, разглядывая новенькую через толстые стекла своих очков.       В Сентфоре люди слишком много улыбаются.       — Я бы хотела получить свое расписание. Мое имя Сара О’Нил.       — Мы рады приветствовать тебя в нашей школе! — Нараспев произнесла женщина и начала копаться в разложенных на столе бумагах. — Сейчас, подожди минутку. В этом бардаке так трудно что-то отыскать.       — А что же тогда не приберетесь?       Женщина резко остановила свои поиски и уставилась на Сару, словно не веря тому, что услышала. Вряд ли кто-то из учеников хоть раз отказывал ей в милой дружественной беседе, ведь именно она отвечала за составление расписание и выдачу всех необходимых бумажек, например, освобождения от физкультуры. Но Сара не нуждалась в освобождениях, если она не захочет идти на урок, то ей не нужны будут причины или глупые оправдания. Глупо хлопая накрашенными нелепыми голубыми тенями глазами, администратор продолжала в неверии смотреть на Сару, которая теряла терпение.       — Я все еще жду свое расписание. — Буркнула девушка, сложив руки на груди.       Администратор снова начала активно копошиться в своих бумагах, стараясь не поднимать взгляда на строптивую новенькую, но блекло-карие глаза-бусинки нет-нет да метались к лицу Сары. Сама же девушка внимательно изучала ничем не примечательные настенные часы, которые показывали, сколько именно времени она потратила зря, стоя рядом с этой неторопливой недотепой. Сара ненавидела ждать — она хотела все и сразу, здесь и сейчас, возможно, именно это ее однажды и сгубило.       Дождавшись того, что ей было нужно, Сара, наконец, покинула кабинет администрации и снова угодила под обстрел Кэнди Нельсон. Боже, эта девчонка вообще затыкается?       — Знаешь, о тебе вся школа говорит! — Доверительно сообщила Саре барби. — Адель даже пыталась найти тебя в социальных сетях.       — Что за Адель? — Сара не сопротивлялась, когда Кэнди вырвала из ее рук бланк с расписанием и начала его досконально изучать. Нет ничего плохого в том, чтобы свалить всю грязную работу на кого-то другого, верно?       — Моринг. У ее отца столько денег, что он может купить себе весь Сентфор, поэтому Адель считает себя королевой.       — Она рыжая и встречается с капитаном футбольной команды?       — Откуда ты знаешь? — Кэнди указала на нужный Саре кабинет кивком головы. — Тебе туда, а у меня сейчас физика! Увидимся позже?       Неоднозначно пожав плечами, Сара скрылась за дверью. Присутствие рядом такой болтливой персоны, как Кэнди Нельсон, вывело бы из себя кого угодно, и тем более Сару, которая отчаянно ненавидела людей, которых вдруг становилось слишком много в ее жизни. Сара привыкла, что никто не интересуется тем, кто она такая на самом деле, и как идут ее дела, привыкла жить в полной эмоциональной изоляции. Даже когда она способна была испытывать что-то к окружающим и готова была делиться с миром своими переживаниями, никто ее об этом не просил. Ее не просила об этом родная мать, которая после смерти отца нашла для себя утешение в новом богатом муже — кретине Билле.       То утро казалось Саре нескончаемым. Преподаватели считали своим святым долгом заставить ее представиться перед всем классом и что-то кратко рассказать о себе, но Сара ограничивалась лишь представлением собственной персоны и отправлялась на предложенное ей место. В каждом классе находились смельчаки — они подходили знакомиться, улыбались и выглядели вполне дружелюбными, но Сара лишь лениво отвечала, что не любит говорить о своем прошлом, и просто шла на следующий урок. Правда заключалась в том, что она нуждалась не в друзьях, которыми стремились стать эти недотепы, а в новых наркодилерах, способных утолить ее жажду своими товарами.       Когда пришло время ланча, Сара облегченно выдохнула, выйдя на задний двор школы. Охота началась. Просканировав всю территорию взглядом, она зацепилась за компанию невинных ребят, сидящих за столиком под размашистой ивой — Дерек Никсон склонился к уху Кэнди Нельсон и что-то шептал ей, а рядом сидел парнишка в очках, с отрешенным видом читающий какую-то толстенную книгу. Ухмыльнувшись от уха до уха, Сара направилась в сторону невзрачной компании.       — Ну, привет, детишки. — Сладко пропела Сара, садясь на скамью рядом с очкариком. — Приятного аппетита.       — Просто не говорите с ней, и она уйдет. — Мрачный Дерек Никсон даже не взглянул на Сару, произнося эту фразу.       — Дерек! — Воскликнула Кэнди, округлив от ужаса глаза.       — Да ладно тебе, малыш-Никсон, мне просто нужно прикрытие.       — Прикрытие? — Очкарик оторвался от своей книги и непонимающе взглянул на девушку, которая столь бесцеремонно нарушила их уединение.       — Ищу отличников. — Пожав плечами, Сара принялась отыскивать в толпе лица, которые представляли для нее интерес. — Может, поможете? Тогда я свалю от вас гораздо быстрее.       — Ну, я отличник. — Очкарик протянул Саре руку. — Бобби Тернер. Ты что ли хочешь списать домашку?       — Я и без твоей помощи наберу высший балл, Бобби. — Скривившись, Сара взглянула в лицо ботаника. — И ты далеко не такой отличник, который мне нужен. Или ты принимаешь аддералл, чтобы справляться с нагрузкой?       — Сара! — Ударив по столу, заорал Дерек.       — Расслабься, Никсон, я нашла, что искала.       Он сидел за самым дальним столиком — одинокий, с самым сосредоточенным выражением лица парнишка-блондин, он вгрызался в то, что было написано в потрепанной книжонке своими голубыми, словно чистое небо, глазами, не обращая внимания на то, что происходит вокруг.       — Как зовут того аутсайдера? — Указав на интересующий ее объект кивком головы, Сара повернулась к сыну шерифа.       — Я не стану тебе помогать. — Никсон-младший пригрозил ей пластиковой вилкой.       — Кэнди?       — Это Люк Моринг. — Пропищала барби, абсолютно не понимая, что происходит за ее столиком.       — Спасибо, крошка, с меня мартини.       Улыбка Сары, с которой она направилась в сторону одинокого и такого загадочного Люка, была немного зловещей, но вряд ли кто-то это заметил. Всем было интересно только то, на кого новенькая из Нью-Йорка обратит свое внимание. Подойдя к парню ближе, Сара осторожно заглянула ему через плечо и закатила глаза — парнишка читал «Повелителя мух». Это будет слишком просто. Люк Моринг еще не подозревал, что попал в ловушку.       — Нравится книга? — Пропела Сара, присаживаясь рядом с парнем.       Люк поднял на Сару свои небесно-голубые глаза и несколько раз непонимающе моргнул, пытаясь понять, действительно ли кто-то сидит за его столиком. Похоже, этот парнишка не привык обедать в компании кого-то, кроме своих книг и мыслей. Отлично зная свои сильные стороны, Сара откинула назад прядь волос цвета сливочной карамели и обворожительно улыбнулась, прикрыв свои светло-карие глаза. Сара умела нравиться людям, когда ей это было нужно, а чтобы войти в доверие этого мальчишки, который предпочитал читать Голдинга, а не слушать сальные шутки одноклассников, она должна была предстать перед ним в образе интеллектуалки.       И хотя у Сары не было проблем с интеллектуальным развитием, она довольно редко демонстрировала это окружающим, предпочитая оставаться в образе недалекой дурочки, не знающей, что Холли Голайтли не дала имя коту не из-за отсутствия фантазии. С дураков меньше спроса.       — Привет, меня зовут Сара. — Девушка улыбнулась еще шире, наклоняясь ближе к опешившему мальчишке.       — З-здравствуй. Я Люк, приятно познакомиться. — Он все-таки смог улыбнуться, и улыбка была искренней, а не фальшивой, как у Сары.       — Мы всегда представляем детей такими чистыми и невинными, но даже они, оказавшись вдали от контролирующих взрослых, способны на первобытную жестокость. — Погладив кончиками пальцев страницы лежащей на столе книги, Сара вздохнула. — Дети жестоки, даже существуя в социуме, не удивительно, что они стали играть по собственным правилам, попав на тот остров — играть до слез, крови и смерти. Они сами оказались тем зверем, которого так боялись, ведь никто не мог им этого запретить.        Парнишка слушал ее, разинув от удивления рот, и смотрел, словно кролик на удава. Да, это была именно та реакция, которая была нужна Саре. Она смогла произвести впечатление, а, значит, дело оставалось за малым.       — Люк, может, хочешь пообедать где-нибудь после школы? — Сара невинно похлопала ресницами. — Я мало кого здесь знаю, а мне не хотелось бы провести весь вечер в компании бабушки и ее пыльных историй.       — Пообедать? Да. Да, конечно! — Закивал парень. — Встретимся после уроков?       — Отлично. — Желая как можно скорее закончить этот полный лжи и притворства разговор, Сара поспешно встала со своего места и пошла ко входу в школу, даже ни разу не оглянувшись.       Она не чувствовала вины, когда обманывала окружающих, когда использовала их, чтобы извлечь пользу для себя любимой, и когда они разочаровывались в ней, узнав, что на самом деле она циничная маленькая сучка. Саре было плевать на окружающих, ее волновало только это зудящее в яремной впадинке желание как можно скорее принять очередную таблетку. Так работает безразличие — человек перестает понимать чужие эмоции и, в конце концов, начинает попросту их игнорировать, потому что так легче принять факт, что и о твоих чувствах никто не думает. Никто ее не контролировал, и Сара, воспользовавшись ситуацией, поплыла по течению, но в конце этого пути ее поджидали острые скалы, о которые она, разумеется, разобьется. Сара была зверем, которого сама же и боялась до потери пульса.       — Эй, новенькая. — Адель Моринг и ее кудрявая подружка подхватили Сару под руки. — Давай-ка пообщаемся.       — Это что, твой личный кабинет? — Хмыкнула Сара, когда две девчонки затащили ее в женский туалет и отрезали путь к выходу.       — На твоем месте я бы попридержала едкие комментарии. — Адель сложила руки на груди и сделала шаг в сторону Сары. Кажется, она пыталась выглядеть угрожающе, но вызывала у Сары только снисходительную улыбку. — Что тебе нужно от моего брата?       — Таблетки. — Честно призналась Сара, не моргнув и глазом. — Спиды, если быть абсолютно точной.       Самопровозглашенная королева школы махнула рукой, дав своей фрейлине приказ немедленно удалиться, не задавая вопросов. И, конечно, приказ был исполнен сию же секунду.       — Откуда ты знаешь, что он принимает аддералл?       — Глаз у меня наметан.       — Ты что, сидишь на наркоте?       — А по мне что, не видно? — Сара ухмыльнулась, присев на край раковины. Ей было забавно наблюдать за реакцией, которую вызывала у людей ее откровенность. — Если ты не хочешь, чтобы я связывалась с твоим братцем, то, может, сама мне поможешь?       — Я не буду красть таблетки у брата! — Ощетинилась монаршая особа.       — Ну, конечно, так низко королевы не падают. — Сара откровенно потешалась над своей собеседницей, которая этого абсолютно не замечала. — Сентфор — маленький городок, верно? Ты ведь наверняка хоть раз слышала, что кто-то здесь торгует наркотиками, я права? Просто назови мне имя, и я оставлю твоего драгоценного братца в покое.       — Черные Драконы. — Едва слышно выдохнула Адель.       — Что это? Местная секта что ли?       — Это банда, идиотка! — Зеленые глаза загорелись злостью. — С ними лучше не связываться.       — Я все же рискну. Как мне их найти?       — У них есть бар на пересечении Розвуд-лэйн и Бредбери-роуд.       — Вот видишь, было не так уж и сложно.       Даже не поблагодарив Адель, Сара вышла из дамской комнаты, чтобы попытаться пережить остаток учебного дня. Ей уже не терпелось отправиться в этот бар на встречу с мифическими Черными Драконами и такими желанными наркотиками, которые отправят ее прямиком в страну кайфа.       — Стой! — Взвизгнула Адель, схватив Сару за рукав куртки. — Ты что, пойдешь туда одна?!       — А ты хочешь составить мне компанию?       Адель вдруг из королевы, перед которой вся школа падала ниц, превратилась в напуганную девчонку. Хлопая своими густо накрашенными ресницами, она открывала и закрывала рот, никак не находя слов для ответа. А Сара только ухмылялась, забавляясь ее реакцией.       — Нет уж, спасибо. — Королева школы попятилась.              Когда на горизонте замаячила возможность повеселиться, Сара едва могла усидеть за партой. Ее пальцы отбивали нервный ритм по столешнице, пока глаза были прикованы к настенным часам, умоляя стрелки ускорить свой ход. Девушка даже не пыталась сделать вид, что слушает скучную болтовню учителей, потому что мысленно уже унеслась в вечер, который, как она надеялась, не будет таким угрюмым, как прошлый. Конечно, курить травку на глазах у сына полицейского было забавно, но ни капли не экстремально. Прикрыв глаза, Сара полностью абстрагировалась от школьной суеты, оказавшись далеко за пределами Сентфора — в шумном Нью-Йорке, который ночь уже укутала своим ни черта не греющим одеялом.              В квартире на Манхэттене с панорамными окнами, из которых весь город был виден, как на ладони, играла громкая музыка, по полу были разбросаны пустые бутылки из-под алкоголя, упаковки из-под таблеток, а на журнальном столике отчетливо виднелись следы от снюханных дорожек.       Уперевшись лбом в холодное окно, Сара вглядывалась в то, что происходило несколькими десятками этажей ниже — люди, несмотря на поздний час, куда-то торопились, город продолжал жить, никто не собирался забираться под одеяло и засыпать. Чертов Нью-Йорк никогда не спит, и до тебя ему нет никакого дела. В этом городе сокрыты все людские пороки, и люди день ото дня поддаются им, очаровываясь возможностями, которые готов предложить им пыльный мегаполис. Люди слишком поздно понимают, что все эти возможности были лишь миражами, а они в погоне за ними, утратили себя прежних.       Сара почувствовала теплые руки на своей талии и, закатив глаза, повернулась к парню лицом. Мейсон был богатеньким и совершеннолетним парнем Авы — ее подруги, и только поэтому Сара терпела его общество. Его сальные шуточки и постоянные намеки на секс втроем уже порядком надоели О’Нил, а прикосновения и вовсе выводили девушку из себя.       Блондин облизнулся и потянулся к губам Сары за поцелуем, видимо, решив, что она приняла уже достаточно. Но достаточно никогда не будет.       — Приблизишься еще хоть на миллиметр и в ту же секунду лишишься члена. — Прошипела Сара, не сводя взгляда с широких зрачков парня.       Он не успел ответить, потому что за его спиной с оглушительным звоном разбился стеклянный журнальный столик. Оттолкнув от себя парня, Сара взглянула на Аву, которая лежала в какой-то неестественной позе посреди окровавленных осколков стекла. Ее зеленые глаза застыли, глядя в потолок, черные волосы разметались по полу, в них запуталось стекло.       Ава не дышала.       Разразившись отборными ругательствами, Мейсон бросился к обездвиженной девушке, напрочь забыв о реализации своих сексуальных фантазий об обнаженных и обдолбанных школьницах. Он тряс ее за плечи, бил по щекам и приказывал очнуться, а Сара просто стояла у окна, прекрасно понимая, что Ава уже никогда не сможет задышать полной грудью. Она все ждала, когда заплачет, когда испугается, или когда почувствует хоть что-нибудь, но ее сердце продолжало биться в груди все также ровно и неторопливо.       Нужно уходить отсюда. Если ее поймают в компании студента колледжа, огромной кучи наркоты и мертвой девушки, то непременно отравят в клинику реабилитации, а Сара ненавидела клиники.       — Вызови службу спасения! — Заорал Мейс.       — Службу спасения? Захотел за решетку, идиот?       — Она мертва! — Не унимался перепуганный парень, который уже по локоть измазался в крови своей только что испустившей последний вздох девушки. — Мы должны что-то сделать!       — Да, убраться как можно дальше отсюда и забыть о том, что здесь произошло.              Конечно, Мейс согласился с ее доводами, ведь даже денег его папули не хватило бы, чтобы вытащить его из такого дерьма. Они сбежали из той квартиры, оставив бездыханное тело Авы лежать на полу в ожидании, когда его обнаружат. Эта ночь стала одной из последних, что Сара провела в Нью-Йорке. Всего через пару дней она рассказала о случившемся матери, и тогда на «семейном совете» было принято решение о необходимости ее отъезда.       Сара вздрогнула, когда звонок, возвестивший об окончании учебного дня, пронесся по коридорам школы, заглядывая в каждую аудиторию. Она моментально забыла, о чем думала, почувствовав на языке вкус приближающихся приключений. Жизнь ничему не учила глупую школьницу. Сорвавшись с места, Сара скидала в сумку все свои школьные принадлежности, которых было в разы меньше, чем у остальных учеников, и понеслась к выходу из школы. Она напрочь забыла о своей договоренности с Люком Морингом, и поэтому была очень удивлена, когда он, улыбаясь так, словно она была лучшим человеком на свете, тронул ее за плечо на крыльце.       — Я подумал, может, сходим в кафе мистера Гарсии? Там лучшие молочные коктейли в Сентфоре! — Мальчишка выглядел так, будто он только что выиграл миллион долларов в лотерею, а не предлагал наркоманке подкрепиться молочным коктейлем в какой-то забегаловке.       — Планы изменились. — Пожала плечами Сара, стряхивая с себя его руку.       — Тогда, может, в следующий раз? — Надежда, которой был пропитан его голос, могла растопить лед в любом сердце, но не в сердце Сары. Девушка увидела знакомое лицо сестры Люка за его спиной и ухмыльнулась.       — Не думаю. Твоя сестра ясно дала мне понять, что я лишусь головы, если приближусь к тебе хоть на километр.       — Моя сестра?       Оставив озадаченного мальчишку разбираться с гиперопекающей сестричкой, Сара скатилась вниз по ступенькам и отправилась домой, чтобы подготовиться к вечеру.