Тень нестабильности

Лика задумчиво смотрела в окно, на залитую светом фонарей улицу. Время было позднее даже по меркам наемницы, но заснуть она не могла: слишком уж громкими были вопли какой-то нетрезвой компании, облюбовавшей двор многоэтажки. - Кевин, - бросила девушка, искоса взглянув на любовника, - я просто поражаюсь твоим соседям: у вас пол-улицы имперскими военными заселено, а у этих горлопанов еще все кости целы. Как-то это неправильно. Что, никому завтра на службу не надо? Сибовец, уже смирившийся с тем, что выспаться сегодня не сможет, недовольно буркнул: - А что им сделаешь? Это ребята из нашего спецназа гуляют. Штурмовики их побаиваются, а штабистов они игнорируют: старший офицерский состав здесь не селят, а младший авторитета нужного не имеет. У нас такой цирк каждую неделю, уже привыкли все. - Ясно... это они гимн Империи орут, или мне кажется? - Он самый. И это сразу после похабных частушек... за надругательство сойти может. Выйти и припугнуть, что ли? - Сиди! Они под таким градусом, что не проникнутся. Лика потянулась, разминая затекшую спину, и неосторожно задела оконную раму плечом. Как назло, правым - с которого до сих пор не сошел ожог, полученный во вчерашней перестрелке с "независимыми" контрабандистами. Выстрел прошел по касательной и, надень она броню, не причинил бы никакого вреда. Но Лика на свою беду решила, что кучка мелких уголовников побоится связываться с пятью хорошо вооруженными наемниками. Отмороженность местного населения она очень сильно недооценила. - Лика, что с тобой? - Кевин мгновенно оказался рядом с наемницей и осторожно приобнял ее за плечи. Девушка зашипела сквозь судорожно сжатые зубы, вырываясь - сибовец умудрился прижать и без того потревоженную рану. - Все нормально, - выдохнула она, тяжело опускаясь на пол. Стоять было просто невыносимо: в руке пульсировала тупая боль, многократно усиливающаяся даже от легчайшего соприкосновения с тканью халата, а очертания комнаты расплывались от навернувшихся на глаза слез. "Видимо, пластырь с бактой сбился," - мелькнула единственная мысль на Всеобщем, а не хаттском. - Да неужели? - юноша недоверчиво прищурил глаза. - Что-то не похоже. - Со мной все хорошо, не волнуйся, - Лика вымученно улыбнулась, принимая протянутую руку и поднимаясь. Едва девушка оказалась на ногах, Кевин крепко прижал ее к себе, мягко, но решительно пресекая все попытки отстраниться. - Ты что делаешь? - прошипела наемница, чувствуя, как сползает с плеч ткань. - Хочу посмотреть. Не дергайся. "Только этого не хватало! Он же поймет, все поймет..." Потрясенный вздох, сорвавшийся с губ юноши, подтвердил ее опасения. - Так вот, что у тебя называется "случайно поранилась"! И где же тебя "случайно" подстрелили? - Кевин, послушай... ты только не волнуйся, ладно? Я сейчас все объясню... - затараторила Лика, силясь придумать хотя бы относительно правдоподобную историю. Ну не рассказывать же, что произошло на самом деле?! - По-моему, из нас двоих волнуешься именно ты, - покрепче сжав девушку в объятиях, сибовец подвел ее к постели. - Присядь. И успокойся, пожалуйста. Лика кивнула, послушно опускаясь на край кровати. И тут же вскрикнула от боли: в ране будто медленно проворачивали раскаленный прут. - Так. Не знаю, на какой помойке ты нашла бакту, но она вообще не подействовала. Сиди здесь, я сейчас аптечку принесу. А потом мы поговорим. Эти слова и раздавшийся чуть позже звук захлопнувшейся двери заставили наемницу вздрогнуть, вспоминая... "- Кончай спектакль, девка! Все равно не отвертишься! Сильный удар по лицу практически не чувствуется: организм попросту отказывается воспринимать новую боль - вполне хватает уже имеющейся. В голове пульсирует одна-единственная мысль: хватит. Не надо больше... - Не надо... - срываются с разбитых губ слова. Жалкие, слабые... А ведь сначала пыталась быть гордой, дерзкой... дуреха. Может быть, веди она себя смирней, сейчас били бы меньше. И она бы сказала, все сказала! Было бы что... Воспаленные глаза улавливают размытое движение: мужчина в серой форме вновь заносит руку для удара... - Отставить, сержант! - а вот этого голоса она еще не слышала. - Но, сэр! Молчит ведь... - Вы хотите забить девчонку до смерти, или все-таки получить информацию? Выйдите, покурите. Я сам ею займусь. - Есть, сэр! Здоровяк в сером уходит, но Лике все равно: один палач сменит другого, велика разница? Чьи-то пальцы осторожно, почти ласково касаются лица. - Совсем ребенок... тебе сколько лет, девочка? - Шестнадцать... - хоть на какой-то вопрос она может ответить! - Великая Сила... И зачем ты с этой бандой связалась, деточка? - Деньги нужны были... они предложили много... послушайте, я не знаю ничего! Я на стреме просто стояла, они ничего мне не говорили! - Ты знаешь больше, чем думаешь. Ну, чего ты дергаешься? Не бойся: будешь умницей, и сержант Траск тебя больше не тронет. Посиди спокойно, пока я вызову врача. А когда он с тобой закончит, мы поговорим." Лика потрясла головой, отгоняя непрошенные воспоминания. Нет, сейчас ситуация совсем иная. Она уже не запуганная до полусмерти девчонка, а Кевин - не старый, уставший от своей службы полицейский. Тогда, десять лет назад, ей лишь чудом удалось избежать колонии для несовершеннолетних: несмотря на искреннее сочувствие, пожилой майор не собирался ее отпускать (хотя, если бы не его снисходительность, сбежать Лика бы не сумела). Но для старика, в свое время с грустной улыбкой проигнорировавшего все мольбы девочки, она была никем - просто очередной малолетней преступницей, которых он на своем веку повидал немало. Кевин - совсем другое дело. Он если и не влюблен в Лику, то уж точно успел привязаться к ней, и вряд ли станет так трястись над буквой закона... или станет? Все-таки нельзя забывать, что этот милый юноша - сибовец. Как и то, что преступлений наемницы вполне хватит на смертный приговор. "Но я вовсе не обязана рассказывать ему все. А вот насчет полуправды следует поразмыслить... тем более, что так будет куда проще объяснить, почему мне необходимо срочно сбежать с планеты." * * * - А теперь объясни мне, каким образом ты попала в перестрелку. Только ври поменьше, ладно? - Ай! Ты что, решил допрос в лучших традициях своей конторы устроить? Больно же! - Я не виноват, что кое-кто вообще о своем здоровье не заботится. На твою рану даже смотреть страшно, не то что ее обрабатывать. Ну, я тебя слушаю. - Кевин, - наемница понурила голову, собираясь с мыслями и напуская на себя несчастный вид, - я не хочу вдаваться в подробности. Они тебе не понравятся. Судя по тяжелому вздоху и процеженному сквозь зубы ругательству, в данный момент юноше не понравился ответ Лики. - Так, послушай-ка меня, - отложив в сторону вату, пропитанную какой-то резко пахнущей субстанцией, он взял девушку за подбородок, вынуждая поднять голову. - Только не надо разводить таинственность, грустно вздыхать и изображать из себя ангела. Думаешь, я раньше не догадывался, что кое-кто не в ладах с законом? Или ты решила, что раз я молчу, значит - ничего не понимаю? Глупая. Сказано это было настолько ласково, что у Лики даже не возникло желания заехать одному имперцу по наглой физиономии. - Ты так спокойно на это реагируешь, - улыбнулась она, мягко отводя в сторону его руку. - Ты же понятия не имеешь, чем я занимаюсь. Вдруг я, скажем... людей за деньги убиваю? - Это так? - с невозмутимым видом поинтересовался Кевин. - А если я скажу "да", что ты сделаешь? Лика хотела всего лишь оценить реакцию сибовца - и, если та ей не понравится, сделать вид, что неудачно пошутила. Но, даже не успев договорить, поняла: вместо вопроса получилось признание. Слишком уж живой интерес прозвучал в ее голосе - и слишком явное волнение. "Я всегда была никудышной актрисой... и что теперь делать? Неужели я все испортила?" Те несколько секунд, что Кевин медлил с ответом, тянулись мучительно долго. "Скажи уже что-нибудь!" - хотелось крикнуть наемнице, но она сдерживалась - хоть и с большим трудом. - Посоветую тебе не лезть в неприятности хотя бы некоторое время. Тот, кто тебя подстрелил, использовал очень оригинальные боеприпасы - судя по всему, токсичные. Именно поэтому твоя рана так медленно заживает. Кстати, потерпи: сейчас жечься будет ужасно. Должно, по крайней мере. И он, как ни в чем не бывало, принялся копаться в аптечке. - Что? - ошеломленно выдохнула Лика. Она ожидала какой угодно реакции, но только не абсолютного безразличия. - И это все, что ты хочешь сказать? - А что, я должен был отреагировать как-то иначе? Быть может, приставить тебе к виску пистолет и отвести в уютные застенки моей конторы? Или устроить скандал из-за того, что ты не призналась раньше? Или вообще - застрелить на месте, просто из принципа? - Не знаю... правда, я понятия не имею. Но ты же должен бороться с такими как я, разве нет? - Лика, неужели ты думаешь, что я задался целью извести под корень всю преступность в галактике? Я не верю, что ты представляешь угрозу для Империи, а на все остальное мне, откровенно говоря, плевать. И знаешь что? Галактика была бы куда лучше, будь в ней побольше таких преступников, как ты, и поменьше таких "честных людей", как... многие. - Кевин, ты... чудо. Просто чудо, - выпалила девушка совершенно искренне. Молодой сибовец не переставал ее удивлять - и удивлять приятно. - Только твоему совету "не лезть в неприятности" я последовать не могу. Я в них уже по уши... "Поджать губы, "чтобы не тряслись", нервно сцепить руки и устремить взгляд в одну точку. Плакать не нужно - пусть он видит, что мне очень тяжело, но я пытаюсь справляться. Так сочувствия будет больше." - Да я уже догадался, - тяжело вздохнул Кевин, сжимая ладонь Лики в своей. - Рассказывай давай. Может, я смогу помочь. В конце концов, раз все используют служебное положение в личных целях, почему мне нельзя? Наемница слабо улыбнулась, старательно скрывая за робостью торжество. - Ну, ты сам попросил. Учти, слушать придется долго. Юноша тоскливо покосился на медленно, но верно светлеющее небо за окном. - Чего уж тут: все равно ложиться спать уже нет смысла. Только кафа себе сделаю, - произнес он, поднимаясь. - И мне принеси! - крикнула Лика вдогонку. "А я пока подумаю, что же тебе наговорить..." * * * Электронные часы на прикроватной тумбе показывали половину пятого утра. Для сна было уже слишком поздно - к тому же Кевин чувствовал, что попросту не заставит себя встать вовремя, если хотя бы приляжет вздремнуть. А потому он просто сидел в кресле, допивая неизвестно какую по счету кружку кафа, и с легкой завистью поглядывал на Лику. Девушка спала крепким сном праведника - как бы смешно это ни звучало в свете ее рассказа. "Интересно, она не боится оставаться у меня потому, что действительно доверяет и надеется на помощь? Или же надеется тихонько сбежать утром и исчезнуть навсегда? Нет, второе маловероятно: тогда ей было бы ни к чему рассказывать о своих проблемах - по крайней мере, так подробно. Видимо, и впрямь доверяет. А ведь, по-хорошему, мне действительно следовало ее арестовать: она сама призналась, что работает на криминального босса, который напрямую поддерживает восстание. Наверное, Лика была бы довольно полезной пленницей..." Сибовца передернуло от одной только мысли - настолько мерзкой она показалась. Нет, он не поступил бы так, даже если бы этот шаг действительно мог приблизить победу над восстанием - просто не сумел бы так подло обойтись с любовницей. Кевин затруднялся определить, что же чувствует к этой девушке: он не мог, положа руку на сердце, сказать, что действительно любит ее. И в то же время, так хорошо, как с Ликой, ему не было ни с одной другой женщиной - ни в постели, ни в общении. И ее судьба отнюдь не была ему безразлична. - Ты умная, красивая и добрая девушка - что бы ни пыталась из себя изобразить. Какого хатта тебя в наемники понесло? - на этот вопрос он так и не отважился во время разговора, закончившегося около часа назад. Лика заворочалась под одеялами и, с трудом приподняв голову, заспанным голосом произнесла: - Бывал на нижних уровнях Корусканта когда-нибудь? - Нет, но наслышан, - оторопело ответил юноша. - Я думал, ты спишь. - Я сплю очень чутко - издержки профессии, знаешь ли. Ну вот ты "наслышан", а я там родилась, - наемница криво усмехнулась. - Ты думаешь, что я от хорошей жизни своим ремеслом занялась? Передо мной просто стоял выбор: или криминал, или нищета - такая, какой ты и представить себе не можешь. - Я понимаю... думаю, что понимаю. Но неужели не было другого выхода? Ты могла бы пойти в армию... - Кевин осекся, поймав снисходительный, чуть насмешливый взгляд Лики - так смотрят либо на детей, либо на умственно отсталых. - Я об этом подумывала: после нескольких встреч с корускантской полицией до меня начало доходить, что пребывать по ту сторону закона вредно для здоровья и не очень приятно. Я даже до ближайшего вербовочного пункта добралась. Знаешь, там такие красивые плакаты висели, с замечательными словами... про достойную жизнь для всех и каждого тоже говорилось... даже верить хотелось. Дура наивная, - девушка невесело хохотнула, кривя рот в злой ухмылке. - Вербовщик мне очень... доходчиво объяснил, где мое место. Хорошо, что у меня хватило ума не врезать ему по роже - хотя руки чесались страшно. Кевин некоторое время подыскивал ответ, но тщетно: любые слова ободрения казались пошлыми и неестественными; сказать в защиту государства тоже было нечего, как бы ни хотелось. - Забавно, - заявила наконец Лика, садясь на кровати, - судя по твоему лицу, ты уже успел почувствовать себя виноватым за каждую сволочь в имперском аппарате. И как только ты в своей конторе выжил? - Еще не вечер... - фыркнул сибовец, вспоминая о собственных многочисленных проблемах. - Кстати, ты сегодня будешь ждать меня дома? - Понятия не имею: ты же теперь знаешь, что рабочий день у меня непредсказуемый. Если буду, могу даже приготовить тебе что-нибудь - поиграю в приличную женщину. "А может, я ее все-таки люблю? По крайней мере, расставаться с ней будет жаль." - Вот найду я способ решить твою проблему, и ты улетишь отсюда. А кто меня ждать с работы будет? Я же тихо сопьюсь от безысходности - Рутан к этому очень располагает. - Ох, чувствую, в ближайшее время тебе будет не до того. А когда все закончится, ты найдешь себе хорошую девушку , и будете вы правильной до зубовного скрежета имперской семьей. А я... у каждого солидного человека должна быть ошибка молодости вроде меня. Лика задорно улыбнулась, но в ее синих глазах мелькнула такая тоска, что у Кевина зародилось подозрение: наемница бы с радостью оказалась на месте "хорошей девушки" и стала "правильной до зубовного скрежета". Но прекрасно понимала: такой возможности у нее нет и, скорее всего, не будет.