Семейка

Лерка всегда думала, что перед тем, чтобы что-либо сделать, она всегда всё взвешивала и хорошо обдумывала. Она переваривала в голове слова, которые собиралась сказать в той или иной ситуации; она сотню раз перепроверяла результат своих деяний, готовилась к чему-угодно куда больше, чем все остальные. Так было всегда и во всём. Но это правило никогда не распространялось на Рому. Ни единого раза она не обдумала свои слова или действия, когда дело касалось его. Ни одного, чёртова, раза. Она говорила всегда только то, что вертелось на языке, совершенно не обдумывая и не анализируя. Лера просто говорила всё то, что шло от самой души. Как и делала. Так они с Ромой пару дней встречались в лагере. Так они ссорились первые дни совместной жизни. Так они помирились. Подружились. Обнимались. Поцеловались. Потому что Лера жила совершенно не задумываясь ни о чём, когда этот жутко наглый Королёв был рядом. — То, что случилось вчера… — она говорила тихо, чувствуя, как краснеют щёки. Утром воскресенья Лерка убежала из квартиры быстрее, чем проснулся Рома, и игнорируя жуткое жжение в ногах от проклятых каблуков, побежала на встречу с Ксюшей, потому что эмоции рвались наружу слишком сильно. — Я не знаю, как расценивать это, понимаешь? — Лер, — Ксюша подняла на кудрявую испытующий взгляд, прищурившись. — Поцелуями вы не ограничились, да? Лера покраснела пуще прежнего, качая головой, ощущая, что кожа буквально горит от взгляда подруги. Нет, конечно в постель он её не затащил, да и не собирался, кажется, но невинными поцелуями они и вправду не ограничились, отчего Лере было совершенно неловко. — Мы целовались. Сначала просто целовались, всю песню. Он был таким нежным, прижимал меня к себе, обнимал, — она остановилась, делая глоток любимого персикового сока, прикусывая губу, чувствуя, как начинает нервничать. Лера благодарила всевозможные силы за то, что Ксюша терпеливо ждала, пока та продолжит рассказ. — Потом он стал целовать моё лицо, шептал что-то, просил меня не плакать, извинялся даже, представляешь? Вообще, я думала, что он с ума сошёл, как будто Рому подменили потом. Резкий какой-то, как с катушек слетел. Короче, — она шумно выдохнула, зажмуриваясь и выпаливая на одном дыхании: — он прижал меня к стене и мы целовались так страстно, что клянусь, я возбудилась впервые в жизни и чуть сама его не трахнула, — она нервно хихикнула, заправляя за уши непослушные пряди кудрявых волос. — У меня даже засос на шее остался, бо-о-оже. Ксюша рассмеялась, когда Лерка закрыла лицо ладонями, громко простонав от бессилия. Почему-то у этой малышки всегда всё было сложно, хотя она как никто другой заслуживала спокойствия и простого счастья. Надо же было ей влюбиться в такого Рому, что теперь ей приходится день ото дня сходить с ума от всего происходящего, и разрываться от своих чувств. — Ну, как я поняла, распалились вы неплохо? — хохотнула Ксюша, потягивая сок из трубочки. — Неплохо? Да меня ещё никто так не целовал. Я даже пару раз застонала, когда он целовал ниже ключиц. Ещё немного и он дёрнул бы платье вниз, честное слово. Знаешь, что самое страшное? Я была не против! — Почему ты считаешь, что это самое страшное? Так бывает, вы давно нравитесь друг другу, ты его вообще любишь до чёртиков. Если ты думаешь, что сегодня вы обязательно трахнетесь — сомневаюсь. — Фу, Ксюш, это ужасное слово! Но я действительно ещё не готова… Я вообще не понимаю, что теперь между нами. Нас прервал курьер, который принёс пиццу, а потом мы просто ели перед теликом, не сказав друг другу и слова. Мы разошлись по разным ваннам, а потом по комнатам. И вот что теперь — я вообще не знаю. Что мне делать, Ксюш? Лерке хотелось парочку раз хорошенько удариться лбом об этот стол в кафешке. Потому что всё до сих пор было слишком сложным. Раньше она плакала потому, что не знала, как привлечь внимание Ромы, а теперь страдает из-за этого самого внимания. Она правда не понимает, что теперь будет между ними дальше, а остаться дома и проверить, как Рома поведёт себя утром, у неё просто не хватило смелости. Так по-девчачьи, что она чуть не заскулила, думая о том, что Рома уже изменил её до неузнаваемости. — Для начала прекрати паниковать! В любом случае ты вернёшься в квартиру. Только с порога к нему на шею не бросайся, лучше подожди, посмотри, что он сделает первым. А там уже поймёшь. Потому что Рома твой ведь довольно… ветреный парень, поэтому нужно быть осторожнее. — Рома изменился, я же рассказывала тебе, — Лерка буркнула, сдвигая брови к переносице. Почему Рому все считали плохим парнем, если он вообще самый лучший, а? Хотя… не так давно она сама хотела разорвать его на кусочки, желая, чтобы он навсегда исчез из её жизни. — Это он с тобой другим стал, но по сути то остался сам собой! Подумай просто, что вряд ли в одночасье стал мальчиком-зайчиком. — Вряд ли, — хохотнула Лерка, нервно закусывая губу. — Ксюш, а что было после вашего с Димой поцелуя? Расскажи мне. — Да чего рассказывать? У нас нет такой Санта-Барбары, как у вас, — подруга рассмеялась, откидываясь на спинку стула. — Мы поцеловались в кино, случайно как-то, потому что повернулись немного неудачно. Ну и всё, целовались весь фильм, а из кино уже ушли держась за руки. Потом он снова поцеловал меня, когда провёл к дому. Ну и как-то само собой всё. Никто никому встречаться не предлагал, — она пожала плечами и заметила в глазах Лерки вселенскую грусть. Видимо, крошка хотела такой же лёгкости, как у Ксюши с Димой. Но у неё Королёв, чтоб его… — Ну вот, у всех всё, как у людей, и только у одной Леры всё через одно место. Хочу уже завтра в школу, чтобы быть подальше от Ромы и подумать обо всём. — На каникулах в школу собралась? Ксюша громко рассмеялась, когда Лера состроила страдальческое выражение лица, и таки уронила голову на стол, громко ударяясь лбом.

***

Почему в тот момент, когда у Леры с Ромой наладилось общение настолько, что она с ним чувствовала себя комфортно абсолютно всегда, случилось то, из-за чего она теперь стоит под дверью квартиры, неловко переминаясь с ноги на ногу, боясь зайти? Не то чтобы она жалела о поцелуе… Скорее сказать, она была на седьмом небе от счастья из-за того, что произошло, но эта чёртова неловкость разрывала её изнутри. Что ей делать? Войти в квартиру и поздороваться с ним, как ни в чём ни бывало? Или поцеловать в щёку? А если тот поцелуй был просто порывом страсти и он совершенно ничего не значит для Ромы? В таком случае можно звонить в ритуальные услуги в ту же минуту. — Чего не заходишь? — громкий насмешливый голос прозвучал сзади, и Лера покраснела, поняв, насколько глупо выглядела, стоя у двери квартиры и бубня себе что-то под нос. — Ключи забыла, — быстро нашлась Лера, поворачиваясь к Роме, и не успела она задать ему никакого вопроса, как он тут же прижался к её губам, оставляя на них сладкий и чувственный поцелуй. Наверняка у большинства людей был такой момент, когда хотелось летать и кричать от счастья. Когда в животе те самые всем известные бабочки, а в голове абсолютная пустота, и только тараканы танцуют под любимую мелодию, радуясь жизни. После всех страданий Лерки, сейчас она ощущала счастье втройне. Было хорошо, как никогда. Просто хорошо и спокойно, без лишних красивых фраз и ажиотажа. Просто хорошо. Хо-ро-шо… — У тебя в руках ключи, Лер, — прошептал Рома, оторвавшись от её губ, тихонько смеясь. Конечно он понимал, какого чёрта она сбежала с утра пораньше, и почему стояла перед дверью, не решаясь войти. Их отношения перешли на новый уровень совершенно резко и неожиданно, и как назло на ближайшие две недели они дома только вдвоём. Она могла бы войти и сесть за стол с мамой, попивая чай и болтая обо всём вокруг, чтобы отогнать от себя неловкость, но дома был только Рома, из-за которого она и испытывала эту самую неловкость. Он знал, что с ней не будет просто, понимал, что ей гораздо сложнее, чем ему. Потому что это Рома бросил её в лагере после парочки поцелуев, и у неё есть абсолютно все причины, чтобы не доверять ему. Именно поэтому он и поцеловал её сразу, без лишних слов и вопросов, чтобы немного расслабить. Он не собирался бросать её, наоборот, хотел развить отношения, чтобы почувствовать и сказать наконец те самые слова любви. Лера меняла его, в её присутствии не хотелось быть привычным козлом, и ему это дико нравилось, если честно. Виктор давно ругался с Ромой из-за его несносного характера, и если в его жизни появился человек, что способен этот характер хоть немного смягчить, то не чудо ли это? — А ты где был? — спросила Лера, входя в квартиру вслед за Ромой, снова и снова закусывая губу, чтобы не выдать глупой и счастливой улыбки. — За сигаретами ходил, — он покрутил пачку двумя пальцами, доказывая Лере правдивость своих слов. — А ты где была? — С Ксюшей встречалась, — она всё ещё чувствовала неловкость, которая, казалось, вообще никуда не собиралась уходить. Вообще, нормально вот так вот стесняться своего… А кого? Кого стесняться-то, собственно? Своего Рому. Отлично. Ромка усмехнулся, понимая, зачем Лера встречалась с подругой. Собственно, ещё пару лет назад он и сам бы позвонил своему другу с рассказами о том, что у него начались отношения. Да, в отличии от Леры, Рома давал себе отчёт в том, что у них отношения, потому что поцелуи — это не просто так. Точнее, поцелуи с Лерой — это не просто так. — Погоди, ты что, куришь? — удивилась Лера. Либо она совсем слепая, либо он действительно ни единого раза не курил при ней. — Доброе утро, котёнок, — рассмеялся Рома, осторожно щипая её за нахмуренный нос. — Я в первый день переезда в квартиру просила меня так не называть, Королёв, — она нахмурилась ещё больше, снова стараясь сдержать улыбку. И если в первые несколько дней этот его «котёнок» звучал, как откровенное издевательство, то сейчас это было… Просто «котёнок». — А ещё ты просила не разговаривать с тобой и не трогать, — Рома нахально приподнял одну бровь, подходя к Лере почти вплотную, заставляя сердце той биться в разы быстрее. Он действовал на неё, как укол адреналина, который сделали в самое сердце. Лера просто смотрела в его бездонные глаза, не в силах прервать зрительный контакт или отодвинуться от него хоть на пару миллиметров. Рука Ромы коснулась Лериного плеча, медленным движением крадучись вверх, останавливаясь на шее. Осторожными касаниями он оглаживал место, где оставил вчера засос, видимо, замаскированный косметикой, и смотрел ей прямо в глаза, замечая в них невероятное количество эмоций. Боже, она такая искренняя… Это почти выбивало почву из-под ног. Во время надутых кукол, которые казались не живыми, а пластиковыми, в жизни Ромы появилась настольно настоящая Лерка, что он готов был писать об этом чуде в журнале. — Но я разговариваю, трогаю, а ты совершенно не против, — он хмыкнул. — Ты кажешься слишком милым, Ром, — улыбнулась Лера, машинально накрывая его руку своей ладонью. — Милым? — он почти скривился от этого слова. Милым его ещё точно никто не называл. Да и не хотелось бы, конечно… — Именно, — Лера открыто расхохоталась, замечая недовольство Ромы. Честно признаться, ей и самой не хотелось, чтобы он превращался в милого романтика. Потому что влюбилась она в плохого мальчика, и то, что он активно поддерживал этот статус какими-то мелкими деталями, ей абсолютно нравилось. Не то чтобы она совершенно не хотела от него чего-то нежного и романтичного, наоборот, мечтала об этом, как любая девчонка, но только всего должно быть в меру. Потому что смотреть на своего одноклассника, что почти не отрывает губ от своей девушки и постоянно трётся носом об её щёку — немного противно. С Ромой и так хватает всех таких прелестей, поэтому большего ей и не нужно. И вчерашний до ужаса горячий поцелуй тому подтверждение. От этого краснели щёки. — Всё, — он встал перед ней, выровнял спину и специально сделал максимально серьёзное выражение лица. — Отныне, Валерия Дмитриевна, никаких дурачеств. Только максимальная серьёзность. — Ром, я Юрьевна, — Лера расхохоталась пуще прежнего, почти сгибаясь пополам, а Рома словил себя на мысли, что любуется ею. Любуется, как она смеётся, как искренне проявляет свои эмоции и как совершенно по-детски морщит свой крохотный нос. Она такая открытая и искренняя, что ему вмиг стало тошно за то, что он её обижал. За все её слёзы и грустные моменты, которые всегда проявлялись из-за него. Он был лютым кретином, им и остался, только теперь был нацелен на то, чтобы измениться. — Ты испортила весь мой серьёзный настрой, Юрьевна, — Рома закатил глаза, направляясь на кухню, но не успел он сделать и пары шагов, как в кармане зазвонил телефон. Он достал его, посмотрел на экран, раздражённо закатил глаза и бросил его на стол, предварительно отключив звук. — Что-то случилось? — осторожно поинтересовалась Лера, неловко теребя рукава своего огромного свитера. — Да нет, просто одна странная девчонка решила, что я горю желанием к ней вернуться, и теперь названивает мне с самого утра. — О, как я могла не понять, что звонит одна из твоих многочисленных девушек? — прошипела Лерка, даже не стараясь скрыть свою ревность. — Бывших, Лер. Она просто бывшая, от которой я даже не буду брать трубку. Девушка у меня одна, — он подмигнул ей. А она почти растворилась в воздухе, стоя у входа на кухню, наблюдая за тем, как Рома набирает воду в чайник. Эта чёртова Арина его порядком достала. Она звонит ему десятый раз за этот день, словно не понимая слова «нет». Девушка решила, что раз она единственная, с кем Рома встречался целых три недели, значит у неё есть шанс к нему вернуться. Плевать, что она ему изменила, вернувшись к бывшему. Плевать, что Рома просто хотел попробовать нормальные отношения, а эта Арина как раз очень удачно согласилась переспать с ним на вечеринке. К слову, уже тогда было понятно, что серьёзных отношений с ней не будет, потому что с пьяного секса в чужой квартире они точно не начинаются. Рома ответил на звонки только первые три раза, спокойно объяснив Арине дорогу, по которой она должна пройтись, желательно поскорее. Но та словно и слушать не желала, что говорил Рома, настаивая на своём идиотском «давай попробуем, я знаю, что ты любил меня». Любил? Смешная такая. Рома не любил ещё никогда в жизни, максимум, что он испытывал к девушке — симпатия. Больше симпатии он чувствовал только к Лере, и ему уже не стыдно было в этом признаваться, но точно ни к какой-то там Арине, которая он даже не помнит, как выглядит. А Лера была прекрасна в своей ревности. Её сжатые в тонкую полоску губы и нахмуренные тёмные бровки выглядели слишком восхитительно. Раньше, когда Лера с Ромой просто дружили, она скрывала все эти чувства под маской беззаботности и спокойствия, но сейчас, когда он открыто назвал её своей девушкой, все маски спали, обнажая не только все существующие эмоции, но и душу. — Допустим, я тебе повери… — её речь прервал телефонный звонок. Снова звонила Арина, и Лера не выдержала, закатив глаза. В этой ситуации её раздражала именно эта девушка, которая, кажется, была немного глуповата. Ну, или не немного… — Ответишь? — он посмотрел на Леру с вызовом, сомневаясь, что она настолько смелая, чтобы ответить его бывшей девушке и поставить ту на своё место. Вообще Лера не слишком любила и понимала все эти рассказы девчонок в разных телевизионных шоу о том, как они брали трубки от таких же надоедливых бывших и не своим голосом кричали им, что у парня вообще-то новая девушка. Не понимала этого ровно до момента звонка этой… Арины. Имя-то какое дурацкое. Вдруг стало. — Серьёзно, Лер, просто скажи ей что-нибудь, чтобы она от меня отстала. Он правда не ожидал, что она ответит, но в глубине души именно этого и ждал. Пусть бы она пролепетала своим тоненьким голосочком о том, что у Ромы есть девушка, и что звонить сюда больше не нужно. И пусть бы звучала совсем неуверенно, пусть бы губки свои кусала, но пошла бы на этот шаг, чтобы доказать Роме, что она не трусиха. Потому что Рома всё ещё был уверен в том, что малышка слишком хорошая для этого ужасного мира, поэтому стать чуточку смелее ей бы вообще не помешало. — Алло, — она взяла трубку так быстро, что Рома едва успел опомниться. Удивила! — Нет, это не Рома, — говорила она таким надменным голосом, что Рома невольно начинал гордиться. — Я не могу дать ему трубку, потому что он в душе. Если ему что-то передать, то вы скажите, мы с ним живём вместе, это не составит труда, — Лера специально не смотрела на Рому, понимая, что у неё просто неистово пылают щёки. Зато Арина даже не ответила ничего! Громко фыркнула и бросила трубку, заставляя Леру вздёрнуть подбородок чуть повыше. — Демьянова! — протянул Рома с восхищением, подходя к Лере, усмехаясь её пылающим щекам. — Я поражён! Это что ещё за рассказы про душ, а? — Это ты меня портишь, — буркнула она, снова впиваясь в него взглядом. — Не надо рассказывать, — Рома засмеялся, а потом поднял лицо Лерки за подбородок, притягивая к себе, чтобы прошептать: — мы пока только целовались. Щёки снова вспыхнули румянцем, и Лера готова была прикладывать к ним лёд. Она постоянно краснела от его фразочек, взглядов и касаний, а теперь, когда они официально вместе, она вообще не сможет ходить с нормальным цветом лица, кажется. Рома снова прижался к губам Леры в настойчивом поцелуе, тут же отбрасывая все ненужные мысли в дальний угол комнаты. Её постоянно хотелось целовать, и в голове снова звучало это идиотское слово «мило», от которого он так открещивался. Но просто её губы такие сладкие, а она отвечает на поцелуи так рвано, несмотря на всю её нежность и невинность, что просто срывает крышу. Рома знал одно — дальше поцелуев с ней он себе зайти не позволит, пока не будет уверен в себе. Если в Лере он уверен на все сто, то в себе он пока ещё сомневается, а делать Лере больно ему вообще не хочется. Она вросла в него корнями, поселившись там, как самый прекрасный человек на земле, и вдруг — не дай Бог, конечно, — у них что-то не получится в отношениях, делать какие-то резкие шаги он не намерен. Именно поэтому у них должно развиваться всё постепенно, медленно и осторожно. Именно поэтому во время поцелуя он усадил Леру на кухонный стол, останавливаясь у неё между ног. Она сама не понимала, откуда в ней столько страсти, но в такие моменты она чувствовала себя максимально развратной девчонкой. Его дикие поцелуи просто сводили с ума, заставляя кровь закипать в венах, а сердце биться, как птице в клетке. Она теряла контроль над своим телом, начиная тянуть его за волосы и гладить спину, но разум всегда держала чистым: ещё слишком рано. Она правда понимала, что рано, поэтому когда Рома отодвинул ворот её свитера, выцеловывая сладкую кожу на тонкой шее, она едва ли собрала себя по кусочкам, чтобы тихо прохрипеть: — Ром, я не… — Просто целуемся, Лер, — пробормотал он, не отрываясь от её шеи, сжимая руками талию. — Просто целуемся.