Семейка

— Я пойду, да? Наверное, да… — нервно прошептала Ксюша, поправляя длинные волосы и вставая с дивана, намереваясь поскорее уйти. После слов Ромы прошло чуть больше минуты, и прошли они в полной тишине. Ксюша сидела на диване с открытым от шока ртом, а Лерка глупо хлопала глазами, стараясь понять, почему же в её жизни всё идёт через одно, всем известное, место. — Да, я… Иди, а я… мне надо… Рома. Нужно. Поговорить. Она с трудом подбирала слова, проглатывая противный в горле ком. Нельзя было допустить ссоры, совершенно точно нельзя. У них ведь всё было так прекрасно, до мурашек мило, сладко, часто страстно и очень вкусно. Ну почему, почему обязательно должно было случиться что-то плохое? Лера подскочила с дивана и побрела наверх, намереваясь поговорить с Ромой. Попросить прощения, поцеловать его, объяснить свои страхи и сделать всё, что угодно, только бы не потерять его снова. Демьянова роняла слёзы на щёки, ругая себя за неосторожность. Ну неужели нельзя было болтать с Ксюшей на какие-нибудь другие темы? Ну, или хотя бы, озираться по сторонам время от времени. Разве она не имеет права ощущать такие страхи, учитывая первый опыт отношений с ним? Она же просто девочка, обычный подросток со своими тараканами, который часто грустит по пустякам и несёт всякую чушь. Она тихонько постучала в дверь спальни Королёва, замечая, как сильно дрожат руки от нервов и предвкушения чего-то нехорошего. Словно он сейчас оттолкнёт её, скажет, что отношения были ошибкой и тут же бросит, ни о чём не жалея. От одних этих мыслей у Леры скручивало живот до ноющей боли, потому что она и представить себе не могла, что будет делать, если так случится. Наверное, легче будет сразу выйти в окно, потому что… да потому что сложно. Очень. Рома молчал, хмуро глядя перед собой, расположившись поперёк своей кровати и выдыхая сигаретный дым в потолок, стараясь собрать все мысли в кучу. Его захлестнули злость, непонимание, обида, и он вылил часть эмоций на Лерку, а потом сбежал наверх, как последний трус, даже не попытавшись поговорить и всё выяснить. Умом он понимал, что Лера имеет полное право злиться и опасаться всяких вещей, но так неожиданно услышать всё это было вообще неприятно. Более того, он был уверен, что доверие в паре стоит обсуждать со своим парнем, а не жаловаться лучшей подруге, утаивая свои опасения от Ромы. — Ром, можно? — она приоткрыла дверь, вырывая Королёва из собственных мыслей, медленным шагом проходя по комнате и стирая слёзы со щёк. Рома неопределённо пожал плечами, стараясь сохранять спокойствие, чтобы дать ей высказаться. Ему действительно было интересно, что она будет говорить, и будет ли вообще. Молчать было невероятно сложно, поэтому он затягивался сигаретой посильнее, стараясь успокоить дрожащие от нервов пальцы рук, с трудом сдерживая голову, так и норовившую повернуться в сторону Лерки. — Ром, пожалуйста, — её голос стал увереннее и она присела на край его кровати, теребя край домашней футболки, — давай поговорим? — Говори, — он выдохнул совершенно беззлобно, и заметил, как нервно Лерка заламывает пальцы рук, что совершенно не понравилось ему. Он накрыл её дрожащие ладошки своей рукой, сжимая тонкие пальцы, и тепло разлилось по телу, как только она улыбнулась ему. — Прости меня, я знаю, что я дура. Просто я и так переживаю обо всем, а тут ещё и эта Арина притащилась с уверенной речью о том, что она легко может и хочет тебя вернуть. Рассказывала мне всякие ужасные вещи, что вы делали с ней вместе, а я же понимаю, что она правда красивее меня, увереннее и вообще я просто… — Лер, остановись, — Рома выбросил сигарету в пепельницу и поднялся на локтях, заглядывая в лицо Лерки. Она не плакала, и это уже было хорошо, но вот только несла она такую несусветную чушь, что глаза норовили вырваться из орбит и упасть прямо на паркет, разлетаясь на мелкие кусочки. — Что ты несёшь? Откуда в тебе столько неуверенности? — он нахмурился. — Откуда ей быть? Посмотри на меня, я же… — Красивая девушка, Лер. Ты — красивая. С хорошей фигурой и охренительными волосами, с красивыми губами и приятным голосом, — он сказал это почти грубо, давая понять, что его не устраивает, когда она думает о себе совершенно по-другому. Да, она не носила чёртовы короткие юбки или высокие каблуки, но это не значило, что она не красивая! Лера опустила голову, чтобы скрыть свои красные от смущения щёки. Его комплименты всегда были в самую душу и до мурашек, а простое слово «красивая» вызывало на лице счастливую улыбку. Она знала, что он не соврет ей, а значит, действительно считал её красивой, хоть Лера была и в корне не согласна с ним. Её никогда не парило отражение в зеркале, но с появлением в жизни Ромы всё перевернулось с ног на голову. Причёска вдруг стала казаться небрежной, а безразмерные кофты — бесформенными мешками. Не то чтобы она побежала в магазин за кучей платьев, но стала отдавать предпочтения майками и рубашкам, а не огромным кофтам, скрывающим всё, что можно и нельзя. — Она просто… Блин, Ром, просто прости меня. Я доверяю тебе, правда, я стараюсь, но когда вокруг тебя вьётся столько красоток, мне становится сложно контролировать свои эмоции. — К херам вообще всех, Лер, — сказал Рома, прикрыв глаза, а потом потянул Леру на себя и устроил её голову на своей груди, укладывая волосы так, чтобы они не лезли в лицо. Это всегда было настолько щекотно, что едва ли у них бы выдался нормальный взрослый разговор. — К хренам Арину и кого бы там ни было ещё. Есть мы с тобой и больше никого. Ты и я. И давай не будем думать ни о ком? Я понимаю все твои сомнения, но я же стараюсь. Правда стараюсь больше не подводить тебя, потому что ты мне нравишься. Ты, а не кто-то другой, понимаешь? — Прости, — прошептала Лерка, поднимаясь и нависая над Ромой, заглядывая в его глаза, затянутые пеленой обиды и легкой злости. — Прости, я буду стараться, обещаю. Мы вдвоём будем стараться, да? — Да, — Рома улыбнулся, и рана в сердце Леры стала медленно затягиваться. Казалось, что все невзгоды уже окончательно отступят, и жизнь вновь заиграет яркими красками. По телу разлилось невероятное тепло, когда Рома обвил руки вокруг тоненькой талии и потянул Леру на себя, касаясь губами любимого лица. Он неторопливо поцеловал её щёки, лоб, глаза, подбородок, а потом потянулся к губам, втягивая Леру в крышесносный поцелуй.

***

Они снова жили как раньше. Только Рома взял в поликлинике справку о том, что он болен, чтобы всю неделю каникул Лерки быть дома рядом с ней. Ему дико хотелось успокоить её переживания, развеять все сомнения и просто провести наедине как можно больше времени. Они постоянно целовались, вместе готовили, гуляли, спорили и ходили в кино, а ещё создали специальную маленькую традицию: перед сном смотреть какой-нибудь фильм, нежась в объятиях друг друга. Правда обычно половину фильма они не видели, потому что целовались, но, в принципе, это устраивало каждого из них. Лерка всё время боялась того, что Рома всё ещё таит на неё обиду, потому что она не ожидала, что они смогут помириться так быстро. Она даже ждала безумных ссор и криков дня так на три, но Рома в очередной раз показал себя с наилучшей стороны, опустив все глупые эмоции. Он понимал Леру, знал, как ей сложно, и что она правда старается ради него. И он старался не меньше. Друзья на учёбе уже шутливо стали называть его каблуком, потому что Королёв практически пропал из компании. Раньше они ходили по клубам, чтобы найти себе девчонок на ночь, но сейчас Рому ждала Лера, поэтому в таких идиотских, по его же мнению, развлечениях, он не нуждался, хотя по друзьям на самом деле скучал. Лера готовила ужин, когда Рома подошёл сзади и нежно обнял за талию, уткнувшись подбородком в её макушку, морщась от волос, что сразу полезли в лицо. С той идиотской ссоры прошло около пяти дней, и они старались вообще не поднимать ту тему, чтобы не портить друг другу настроение снова. Куда больше им нравилось жить в мире, согласии, и пустой болтовне, разбавленной сладкими поцелуями. Лера заметила, что Рома стал более осторожен с ней. Если раньше он мог расцеловать её шею, оставить парочку засосов на ключицах, прижать к себе близко и в особой страсти сжать ягодицы, то сейчас он ограничивался поцелуями губ, не позволяя себе спускаться ниже и распускать руки. Лера была уверена, что это было вызвано вопросом доверия и таким образом он хотел показать ей, что не торопит и готов ждать столько, сколько Лере будет нужно. Спрашивать она его об этом не стала, просто наслаждалась нежностью. — Я хочу устроить небольшую вечеринку, — прошептал он ей в макушку, прижимаясь крепче. — Ты не против? — Я — нет, — Лерка засмеялась. — А вот соседи? — Мы уберемся до одиннадцати, будем порядочными людьми. В понедельник нам возвращаться на учёбу, а потом и не заметим, как приедут родители. Поэтому, предлагаю отдохнуть. Позовёшь своих друзей? Лерка кивнула и, обернувшись, поцеловала Рому в скулу, приятно отмечая его довольную улыбку на её прикосновения. Иногда Королёв напоминал большого кота, который ластился при любом удобном случае, а если эту самую ласку получал — взрывался от удовольствия. Иногда его даже хотелось почесать за ушком, но Лера сдерживалась, думая, что такой жест Рома, наверняка, не одобрит.

***

Ксюша с Димой сказали, что на выходные уезжают загород к бабушке первой, и Лера нахмурилась, понимая, что на чёртовой вечеринке завтра из её друзей не будет никого. Приглашать парней из класса она не решилась, а с девчонками она не дружила, поэтому после отказа единственных друзей Лера совсем расстроилась, понимая, что на вечеринке в своей же квартире ей будет жутко неуютно. Она знала, конечно, что рядом будет Рома, который всегда скрасит её одиночество, но только вот держать его возле себя и не давать общаться с друзьями ей совершенно не хотелось. Проскочила даже мысль, что ей, возможно, лучше уйти. Сходить в кино, зайти в кафе, а к тому времени, как все начнут расходиться — вернуться домой и помочь Роме с уборкой, делая вид, что у неё всё прекрасно. Лерка ещё никогда не общалась с друзьями Ромы и, честно признаться, чувствовала себя совершенно неуверенно в предвкушении вечера. Она не знала, хорошие ли они, найдут ли с ней общий язык и смогут ли нормально общаться. Но больше всего её беспокоил Рома. Она дико боялась того, что он представит её, как сводную сестру, решив отпустить факт того, что они вместе. Колокол страха звенел в груди до самого вечера, не давая Лерке спокойно вздохнуть. Она даже решила надеть вещи, более похожие на девчачьи, чтобы привлекать к своей персоне поменьше внимания, в случае чего. Страх развеялся с первым же звонком в дверь, когда первой группе друзей Рома представил Леру, как свою девушку, притянув к себе за талию и показательно поцеловав в губы. В принципе, все ребята были вполне приятными, общительными и даже милыми. Лера, конечно, ловила на себе пару странных женских взглядов, но старалась не обращать на них внимание, сосредоточившись на Роме и на всякой болтовне его друзей. Демьянова заметила, что пушистым и милым котиком Рома является исключительно наедине с ней. С друзьями он вёл себя совершенно иначе, словно это и не он по утрам говорит Лерке, что она самый милый сонный человек в мире. Он много матерился, курил чаще обычного, смеялся громко и шутил грубоватые шутки, над которыми, в общем-то, так же громко смеялись все его друзья. И вечер проходил совершенно прекрасно. Немного вина расслабило Лерку, а постоянные шутки друзей Ромы заставляли смеяться и чувствовать себя невероятно уютно. Наверное, ей не хватало такого: вечеринок, толпы друзей, отдыха. Она много нервничала при переезде в эту квартиру, и только недавно смогла выдохнуть, оказавшись в отношениях с Ромой, поэтому вечер действительно был замечательным, и Лера подумала, что зря она боялась друзей Ромы. Только она хотела наклониться к хохочущему парню и предложить ему сделать такую же вечеринку на следующих выходных, как знакомое лицо появилось в толпе, от которого по телу Леры пробежали мурашки. Арина. Чёртова Арина стояла среди толпы и смотрела Лере прямо в глаза, наигранно закусывая губу и тупо хлопая глазами. На её веках были такие огромные — очевидно не настоящие — ресницы, что Лера не понимала, как она что-то видит из-под этих кустов. Арина ухмыльнулась и направилась к дивану, где сидел Рома, обнимая Леру за плечи, и ещё двое друзей из его группы. Лере казалось, что у неё остановилось сердце, когда все в компании вдруг замолчали, переводя взгляд на прибывшую и слишком довольную собой Арину. Демьянова почувствовала, как Рома напрягся и сжал её руку чуть сильнее обычного, даже причинив небольшой дискомфорт. — Какого чёрта ты забыла в моём доме? — Рома почти рычал, ненавидящим взглядом глядя на Арину. Она доставляла слишком много проблем, чтобы он мог отреагировать на неё совершенно спокойно. Сначала она так позорно разорвала отношения с ним, потом не менее позорно решила вернуться, доставая его всеми способами, а в конечном итоге способствовала ссоре Ромы с Лерой. И именно это стало последней каплей, чтобы он мог откровенно ненавидеть её. — Я пришла на вечеринку, — просияла Арина, улыбаясь, словно она была тут самым желанным гостем. — Приглашены были все твои друзья, разве нет? — С чего ты взяла, что ты мой друг, Соснова? — Рома был зол. Очень зол, Лерка чувствовала. Кажется, это чувствовал каждый присутствующий в этой квартире. — Когда ты трахал меня на моей кухне, мне казалось, что мы неплохо ладим. Лера прикрыла глаза, стараясь успокоиться, и сжала бедро Ромы так сильно, что тот даже зашипел от лёгкой боли. Нет, эта сука переходит все границы дозволенного, рискуя лишиться всех своих уродливых ресниц. Приходить и стараться насолить Лере — это одно, но говорить такие вещи при нём, при его друзьях… Это слишком. — Ты такая жалкая, — сказала Лера, стараясь подавить внутреннюю истерику. Ей всё ещё было сложно грубить людям, давать им отпор и уметь постоять за себя. Неделю назад Ксюша отшила Арину профессионально, и Лера почти молилась, чтобы этот дар на пару минут передался ей. Голос предательски дрожал, но она правда старалась взять себя в руки, понимая, что на неё сейчас смотрят все друзья Ромы. Идея повторить вечеринку сразу показалась идиотской. — Бегаешь за одним парнем, почти умоляя трахнуть тебя. Знаешь, ты ведёшь себя хуже проститутки. Те хотя бы сами не бегают за мужчинами, да и деньги за это получают. А ты, на добровольной основе, так унижаешься… Лерка слегла улыбнулась, когда услышала довольные возгласы нескольких парней, сидевших рядом. Рома смотрел на Леру с нескрываемым восхищением, вспоминая, как она отшила Арину по телефону. Даже в тот раз это не было так эпично. Он чувствовал свою вину в происходящем, и ему совершенно не хотелось причинять Лере дискомфорт. Арина, конечно, притащилась сюда в большей степени из-за собственной глупости, но и роль Ромы здесь тоже не слишком мала. В конце концов, не признайся он ей в том, что с ней у него самые длительные отношения — стала бы она устраивать такие спектакли? — Зато я знаю, что он меня хочет, — она оскалилась, наклоняясь к Лере до опасного расстояния. — А к тебе он не притрагивается, потому что в тебе сексуальности, как у садовой лопаты, — прошептала она ей прямо перед носом, и Лера была так ошарашена её словами, что даже не заметила, как музыка стихла и все гости смотрели прямо на них. — А я занималась борьбой и могу сломать тебе нос, хочешь? — спросила Лера, стараясь держать лицо и всю эмоциональность при себе. С такими людьми важно было оставаться холодными, чтобы они потеряли интерес к перепалке. Только на Арину, видимо, это не распространялось. — Ты совершенно не умеешь переводить тему и принимать своё поражение. — Зато я всё ещё умею драться, помнишь? Рома засмеялся вслух, прижал Леру к себе и поцеловал в висок, громко сказав «моя девочка». Это помогло. Лере действительно стало немного полегче, но Арина, всё ещё стоявшая слишком близко, ни капли доверия не внушала. И Лера была дико благодарна Роме, что он не вмешивался. По крайней мере, пока в этом не было необходимости. Ей было важно постараться поставить стерву на место самой, чтобы доказать, что она сильная и не даст над собой издеваться. А иначе ей и Рома не будет помехой, чтобы доставать Демьянову. — Девочка? — приподняла бровь Арина на реплику Ромы. — Да любой гей похож на девочку больше, чем это чудовище, Рома. — Проваливай, — прорычал он, не в силах больше держаться. Лера сплела их пальцы, стараясь успокоить, но нервы Ромы были уже натянуты до предела. Арина бесила каждую клеточку организма, но когда задевала Леру — просто выводила из себя. Никто не будет оскорблять Леру, по крайней мере, в присутствии Ромы. — Что ты смотришь на меня, Соснова? Я сказал, разворачивайся и проваливай. Тебя сюда никто не звал, и видеть здесь не рады. — Кто не рады? Она? — Арина кивнула в сторону Леры. — Выгонишь меня из-за неё, серьёзно? Я-то знаю, что ты рад меня видеть, медвежонок, — пролепетала она, поднимая руку и касаясь ею волос Ромы, а потом зашипела от боли, когда Лера совершенно неосознанно шлёпнула ту по руке. Это сработало на уровне инстинктов и жуткой ревности. И хоть это и было абсолютно правильным жестом — Лерка немного смутилась. Наверняка стоило предоставить возможность Роме самому убрать руку этой девицы, которая раздражала так сильно, что Демьянова чувствовала, как в уголках глаз скапливаются слёзы. Она шумно выдохнула и поднялась, бросив Роме «я попить», и скрылась на кухне, намереваясь успокоиться. Ещё немного, и этот спектакль мог бы перерасти в настоящую драку, и Лерка знает, что с живой бы она с этой Арины не слезла. Не лучшее завершение вечера, пожалуй. Именно поэтому она оставила Рому с ней, потому что, в любом случае, это его бывшая, а значит, пусть сам с ней и разбирается. Не Лерке тратить из-за неё свои нервные клетки и уж точно выгонять отсюда. Рома — мужчина, вляпавшийся в идиотскую ситуацию, и Лере хотелось, чтобы он эту ситуацию и исправил. Она простояла на кухне не больше пятнадцати минут, отчаянно стараясь успокоиться. Выпила стакан воды, умылась, полистала ленту, замечая, что давненько не занималась фотографией, хотя до переезда активно вела свою страничку. Отправила маме сообщение, что у них всё прекрасно, заметила, что музыку давно включили снова и, видимо, забыли о конфликте, продолжая веселиться. Приложила ледяные ладони к горящим щекам и решила возвращаться в гостиную. Толпа студентов с трудом дала ей пробраться к дивану, где она не обнаружила никого, кто был бы ей нужен. На вопрос о том, куда делся Рома, только один парень ответил что-то невнятное по поводу футболки и спальни, и Лера откровенно не понимала, что происходит, пока к ней не подошла какая-то девица, дико похожая на ту же Арину. Никакой индивидуальности. — Знаешь, — сказала она Лере на ухо, — я бы на твоём месте не стала искать Рому. Подожди его минут двадцать на диване, он скоро вернётся. — Какого чёрта? Где он? — Я предупредила, — та развела руками. — Он наверху. Лере казалось, что из неё выкачали весь воздух и отобрали возможность нормально двигаться. Потому что в груди нестерпимо жгло, а колени предательски отказывались сгибаться, чтобы сделать подъём на второй этаж быстрее. Она не знала, что может увидеть в спальне, но предчувствие чего-то совершенно ужасного поселилось в сердце. Она ступала тихо, с замиранием сердца приближаясь к нужной комнате. Не было ни ржущих студентов, ни громкой музыки, ничего, кроме стука собственного сердца где-то около горла, что до слёз делало больно. — Просто открой чёртову дверь, — шептала Лера себе под нос, хватаясь за ручку, и когда дёрнула её… Замерла. Разбившееся неделю назад сердце, которое так удачно было склеено Ромой в прежнее состояние, разлетелось вновь. В кровь и мясо, в обугленные куски плоти. Арина стояла лицом ко входу, поправляя в лифчике грудь и подтирая смазанную на губах помаду. Её волосы были слегка взъерошены, а на губах играла довольная улыбка. Рома стоял на балконе с голым торсом, ёжась от холодного ноябрьского ветра. И курил. Лера ушла, не сказав ни слова, захлёбываясь собственными слезами. Она не скучала по старой квартире, но жить в этой больше не собиралась.